ЧП местного масштаба

Не прошло и недели после бражной истории, в партии опять ЧП. По рации сообщили – на десятой линии погиб проходчик.
Через десять минут Трогов и Ветров сидели в кабине ГАЗ-66 и покидали посёлок. Василий мельком взглянул на друга и чуть не ахнул – мощный стресс окрасил лицо Ветрова в пунцово-синие тона. ЧП со смертельным исходом для молодого руководителя -  очень серьёзное испытание. Тем более, что за технику безопасности на участках работ отвечает именно главный инженер. У Василия тоже всё похолодело внутри и челюсти свело судорогой.
Дали задание разыскать фельдшера и отправлять её со всем необходимым вездеходом на линию. Мало ли как там обернётся дело.
Выехали за посёлок. В попутном направлении шла Мария Нагорная, главный геолог Малдинской партии и молоденькая девчушка техник-геолог Вера Смолянинова. Мария махнула рукой, чтобы их подвезли. Но Трогов и Ветров на этот жест Марии никак не среагировали, а водитель  останавливаться без команды не решился и помчался дальше.
- Вот гады, эти наши начальнички!  – В сердцах прокричала Мария в след удаляющемуся автомобилю. - Сами мотаются на машинах да на вездеходах по участкам, а нам ноги сбивать по камням. Ну, я вам припомню!
И припомнила. Много лет спустя. Ну как было ей объяснить, что в том стрессовом состоянии Трогов и Ветров вообще ничего вокруг не видели.
Около шурфа собрался почти весь горный отряд, работавший на этой же линии. Шурф, в котором произошло ЧП, оказался очень глубоким – семнадцать метров. Да к тому же, вдоль линии шурфов густой высокий лес, и в таком затишье комары стояли тучей.
- Что с твоим напарником? – Обратился Ветров к воротовщику по пути от машины к шурфу.
- Не знаю. Скорее всего, газом отравился. Лежит в забое. Павлючёк спустился, чтобы вытащить его и… сам потерял сознание. Теперь там двое.
- Так они живы или нет?
- А откуда я знаю? Не шевелятся.
В это время Плюснин, один из самых крепких и опытных горняков обмотал лицо мокрой рубахой, спустился в забой, обвязал своего напарника  Павлючка, и его  вытащили на поверхность. На свежем воздухе Павлючёк  быстро пришёл в сознание, и проблем с ним не было. А вот с первым пострадавшим пришлось повозиться. Плюснин обвязал его верёвками и стал подниматься вместе с ним. Но на глубине около пяти метров оба застряли. В каждом было за центнер, а выработка оказалась зауженной. На поверхности нервы у всех на пределе. Главное – жив ли, нет проходчик?
Общими усилиями рабочих подняли на поверхность. Как говорят горняки – «выдали на гора». По пояс голое тело горняка (в забое комары не донимают) оказалось синюшного цвета, но пульс прощупывался. «Окропили живой водой», смочили губы плюс свежий воздух и, кажется,  зашевелился. Над пострадавшим начала «колдовать» поселковый фельдшер Валентина Федосеевна Белых, которая только что подъехала к месту ЧП.
Как только Плюснин оказался на поверхности, Ветров устроил «допрос с пристрастием»:
- Почему без вентилятора работали?
- Бензин кончился. – Стал оправдываться воротовщик. - А пассивная вентиляция не сработала. И тент около шурфа устанавливали и горячей бадьёй воздух прогоняли. Не помогло. Лес кругом, ветра ноль. Да и шурф слишком глубоким оказался.
- Остаётся только Богу молиться, чтобы отделались только лёгким испугом. Надеюсь, твой напарник оклемается. – Проворчал Ветров. -  Придётся вам ещё раз «промывание мозгов» насчёт ТБ устроить. Иначе и себя в гроб загоните и меня за решётку упечёте. Поди, опять вчера бухали? Вот и полезли на рожон.
- Не, начальник! Мы в завязке! Обещали – наше слово кремень!
- Свежо предание…! Ладно, поживём, увидим. А теперь грузимся все в вездеход и в поселковый медпункт. Там Валентина Федосеевна решит, что с вами делать. Возможно, кого-то придётся  в Инту отправлять.
Через десять минут процессия (слава Богу не похоронная) из автомобиля ГАЗ-66 и вездехода ГАЗ-71 двинулась в сторону посёлка.
Горняки действительно сдержали своё слово – пьянок в посёлке больше не наблюдалось и всякого рода ЧП на время тоже прекратились.
Но спокойная жизнь Трогову и Ветрову «только снилась»! Не прошло и месяца, как новое ЧП.
Сороковая линия достигла борта долины, и одна из выработок вскрыла горизонт сухих сыпучих песков. Иван Павлючёк знал о коварстве таких песков, но увлёкся лёгкой проходкой и… сразу же поплатился за это. Крепление стенок оказалось слишком редким и ненадёжным, и стенки шурфа рухнули. Павлючёк оказался погребённым под слоем песка. Одна голова торчала. Его напарник быстро созвал своих коллег горняков из соседних шурфов и общими усилиями принялись откапывать бедолагу.
Сообщили по рации на базу партии, и оттуда срочно выехал главный инженер. Александр Ветров прихватил с собой гофрированный шланг,   запас толстого капронового фала и прочей мелочёвки. Шланг сразу опустили в шурф на случай, если горняка засыплет с головой – через шланг он сможет дышать.
Откапывали долго, осторожно. Тем не менее, стенки постоянно обрушивались, и за креплением образовалась приличная каверна. Следить за креплением в таких условиях неимоверно сложно.
Когда откопали рабочего по колени, стали его поднимать. Новые болотные сапоги, которые Иван на днях получил, песок засосал и выпускать не пожелал. Ноги проходчика стали выскальзывать из сапог. Иван закричал:
- Сапоги! Сапоги!
И в этот момент стенки вновь обрушились. Павлючёк вновь оказался по грудь в плену у песка. Всё пришлось начинать сначала. Хорошо ещё, что шурф был не глубокий – всего метров пять-шесть. А если бы 20-25 метров? Страшно представить.
Проходка на линии в этот день прекратилась. Горняки обсуждали происшествие и не могли успокоиться. И это несмотря на то, что все они бывалые и закалённые и повидали за свою полевую горняцкую жизнь и не такое. Но каждый раз, когда товарищ оказывается на грани жизни и смерти, внутри что-то переворачивается. И в эти моменты жужжит в голове надоедливая муха:
- А кому это надо? Ради чего мы рискуем?
Хотя прекрасно каждый знает, что на следующий день все дружно выйдут на линию делать свою тяжёлую мужскую работу.

«Фанатик здесь каждый второй
И за победу стоят горой.
Никто не скажет: - Как я устал!
Все знают, нужен стране металл!...»