Золотые купола

Этот рассказ трудно назвать реалистическим. Чем-то он похож на "Алые паруса" А.Грина...

Так бывает и так не бывает, можно назвать этот стиль любовной фантастикой. Одним словом, не судите строго.


Шла середина 60-х годов. Стояло удивительное время, самый разгар мировой весны. В 50-е годы она только начиналась: таяли сосульки культа личности, сходил грязный снег кровавых репрессий, и пробивалась первая зелёная трава новой счастливой жизни. К 60-м годам весь снег уже сошёл, расцвели цветы, над ними запели птицы и закружились пёстрые бабочки. Щурясь от солнца, люди выходили из своих домов и тянулись друг к другу, полные светлых и романтических чувств. Всё вокруг пело, летало и хотело любви. Был жив ещё Гагарин, залетевший выше всех в этом блестящем романтическом полёте 60-х годов: до самого космоса! Американцы собирались на Луну, Битлз достигли пика своей популярности, став главным музыкальным нервом этой бурной, сводящей с ума весны. Под их музыку весь Запад лихорадочно танцевал, едва не умирая от кайфа и громко, во всю лотку, повизгивая. Очнувшиеся от зимы люди захотели рая немедленно, и казалось, они вот-вот его получат...

На Западе уже вовсю бушевала сексуальная революция, но в совдепии люди все ещё ходили покорными и невинными, как Адам и Ева в раю. Отрастить волосы - и то было уже грозным вызовом системе. Волосатые считались свободными и сексуальными, их стригли насильно или запихивали в сумасшедший дом. Впрочем, протестовали только в больших городах, а в провинции люди жили в продвинутом советском раю и писали сочинения о том, как хорошо жить в СССР и как плохо прозябать на Западе. Ничто не могло разрушить их райскую невинность, как и готовность пожертвовать собой ради любимой советской Родины.

Так или иначе, солнце перемен заглядывало тогда и на Запад, и на Восток. Советская система все ещё хотела доказать, что она лучшая в мире, и что человек, отказавшись от частной собственности и веры в Бога, может стать  полубогом и воссоздать рай. Раз в космос первыми полетели, значит, до рая осталось совсем немного: Хрущев обещал коммунизм к 1980 году.

То сладкое время было похоже на вязкий сахарный сироп, ведь даже взрослые жили в фантастическом мире, не говоря уже о юношах и девушках. Всё казалось волшебным и полным мечты, любви и добра...

Девятиклассники Лена и Юра любили друг друга самой первой, чистой и сказочной любовью. Они дружили ещё с детства, и всегда были рядом. Казалось, ничто не сможет их разлучить, и после школы они обязательно поженятся, словно сказочные принц и принцесса. Детьми они любили забираться в старинную барскую усадьбу, которая стояла, брошенная на произвол судьбы, на окраине их небольшого городка. Её забросили ещё после революции, так и не найдя ей применения: усадьба стояла уединенно в густом саду, охраняя, казалось, своё гордое великолепие от посторонних глаз. Детям она казалась очень романтичной, и,  в тайне от взрослых, однажды они нашли вход в эту усадьбу через подвал. Внутрь можно было проникнуть через узкое вентеляционное окно, в которое взрослые пролезть не могли, и потом наслаждаться, бродя по зданию, его красотой, заброшенностью, мрачной тишиной и жутью. Там слышались то чьи-то шаги, то тяжелые вздохи, то приглашённый смех. Поговаривали, будто это привидения бывших владельцев, расстрелянных советской властью. От этого было и жутко, и весело, и интересно.

Внутри здания была бывшая домашняя церковь с золотыми куполами. Вернее, когда-то они были золотыми, но с течением времени позолота слезла и потускнела. Дети больше всего любили забираться по узкой лестнице в самый большой купол, где была потрясающая акустика. Любой шепот, выходящий из уст, казался громоподобным. Он звучал словно не в ушах, а в самой душе, и от этого все слова казались значимыми и полными смысла. Дети любили постоять и пошептаться в центральном куполе, и почему-то всех подмывало в такой потрясающей атмосфере шептать: "Я тебя люблю!" Каждый был в кого-то влюблен, но в темноте было не понятно, кто кому адресуется, потому что купола меняли и голос, и его направление. Там можно было говорить как бы от другого лица, нисколько не стесняясь, ведь купола делали говорившего неузнаваемым, от этого признания так легко слетали с уст. Было похоже, что шепчутся не дети, а ангелы, сидя на белых облаках.

Потом дети вырастали, и уже переставали пролезать в вентеляционное окно. Но до конца жизни эти встречи в куполах и анонимные любовные признания оставались их самым светлым воспоминанием детства. В то самое чистое и романтическое время своей жизни они любили, действительно, самой чистой любовью, в которой боялись признаться наяву и могли сказать о ней только в куполах. Ведь в куполах казалось, что все это каждому лишь снится, и когда все проснутся, признание станет недействительно, словно сделанное во сне.

Лена и Юра в детстве тоже часто бывали в заброшенной усадьбе, вместе с другими ребятишками. Но, став девятиклассиками, они перестали пролезать в узкое отверстие входа. И тогда Юра решил что-то придумать. Однажды, теплым летним вечером, когда стемнело, он вооружался ломом и топором, чтобы проделать новый вход в здание. Через час работа была закончена: из другого, более узкого слухового окна были выбиты несколько кирпичей, и причём так аккуратно, что можно было поставить их на место, чтобы никто не заметил. Теперь можно тайно прийти сюда с Леной, чтобы остаться наедине... Никто больше во всем городке не должен знать про этот тайный вход, это будет романтической тайной двоих влюблённых.

С тех пор теплыми летними вечерами Лена и Юра любили тайно забираться в усадьбу, гулять по пустынным старинным залам, и, конечно же, забираться в купола. Их голоса снова звучали странно, и можно было подумать, что это говорит кто-то другой. Признания легко слетали с уст, и, подхваченные золотыми куполами, улетали в небо. Казалось, они проникают в самое сердце, и от этих слов сердце плавится и растекается чистым золотом, падая вниз сверкающим дождём. Поцелуи в золотых куполах были самыми небесными из всех, что существуют на земле. Да и на земле ли они были?! Купола уносили влюблённых к небу, и даже, не веря в Бога, как и полагалось советским детям, они начинали в него верить. Ибо только Бог мог придумать такую чистую, светлую и необьятную любовь, какая бывает только впервые в жизни.

Но вот школа закончена. Влюбленные немного повзрослел и поняли, что для самостоятельной жизни нужны деньги. Им предстояло спуститься с небес на землю, и поначалу они думали, что там их ждут такие же небеса. Но реальность оказалась куда страшнее.

В то время шла холодная война, и совдепия повсюду хотела установить свой порядок. И хотя культ Сталина развенчали, но культ Ленина и партии всё ещё был жив. И судьбе было угодно сделать так, что вместо свадьбы с милой девушкой и мирного семейной жизни в райцентре Родина решила сделать из него военного разведчика, а он не смог ей отказать, как истинный советский патриот, готовый принести себя в жертву партии и народу. Сказали, что ему изменят имя, внешность и даже национальность. Много лет он будет резидентом чужой страны, и никто не должен знать, где он и чем занимается. Для всех родственников и друзей он словно умрёт, но зато он будет служить Родине, для чего и был рожден на этот свет.

Юра был готов, как пионер, принять эту смерть при жизни. Даже любовь к прекрасной девушке не смогла отвлечь его от решения пожертвовать собой ради патриотизма. Но, Боже, как же ему было её жаль...

Вот и последняя ночь в куполах перед прощанием на долгие годы, может быть, навсегда. Влюбленные были до того наивные, что им казалось, что много лет пролетят как один миг, и они не успеют состариться. Они не верили, что жизнь пронесется очень быстро, и когда они встретятся снова, всё будет уже совершенно другим: и они, и жизнь, и страна... Останутся только купола, которые прекрасны и вечны, как их любовь, но чем они смогут помочь им тогда?!..

Слез не было, когда они расставались. Наивные влюбленные думали, что время не может ничего изменить, и пусть всё поменяется, но их любовь, такая чистая и небесная, останется неизменной. Ему нельзя будет ей писать, и она даже не будет знать, жив он или умер. Но какое это имеет значение, если их души повенчались в этих золотых куполах?! Отныне они вместе и навсегда...

И вот закончились бурные 60-е годы, пронеслась 70-е и даже 80-е пролетели. Сначала она его ждала, а потом стала забывать. Вышла замуж за другого, но жизнь не сложилась. Минула и весна ее молодости, и весна шестидесятых годов. Время стало вязким и застойным, совсем безрадостным. Подрастала её дочка, и она, как когда-то детишки прежних лет, тоже знала вход в старую усадьбу. Дочь рассказала, что лестница, которая вела в купола, теперь обвалилась, и вообще усадьба сильно обветшала, того и гляди рухнет. Мать слушала рассказы дочери, качая головой, и её так и подмывало пробраться в усадьбу и снова погулять по тем залам, где они бродили вместе с Юрием, словно в заколдованном сказочном замке. Она всё ещё любила его, но уже не ждала. Трезвый ум говорил ей, что в далёкой стране,скуда его послали на всю жизнь, он женился и позабыл её. Поэтому ни разу в усадьбе она больше не появилась, оставив их с Юрой секретный вход в тайне.

Наконец, наступили лихие 90-е годы. Рухнула советская система и идеология, и вместе с ними противоборство двух социальных систем. Советским людям разрешили верить в Бога, выезжать за границу и иметь частную собственность. Стало очевидно, что работа военного разведчика была больше нет нужна, и Юрий мог бы отправиться на заслуженный отдых.

- А вдруг он вернётся? - думала Лена, прогуливаясь летними вечерами вокруг старинной усадьбы. Здание сильно постарело, обветшали, купола потеряли свою позолоту. Городские новостройки уже подбирались вплотную к старой усадьбе, и казалось, ещё немного, и убогие современные здания сотрут с лица земли эту древнюю, отжившую своё красоту. Город разросся, и его было не узнать. Поменялось время, изменилась страна, стали другими и сами люди. Они больше не были бескорыстными романтиками-максималистами, готовыми пожертвовать собой ради идеи, партии и народа. Миром начинали править деньги, и этим всё было сказано.

Но однажды по городку прокатился слух, что старую усадьбу выкупил какой-то новый русский. Это был никому не известный мужчина средних лет, высокий и статный, с большими задумчивыми глазами. Кажется, он не женат, - с горящими глазами шептали женщины. От этой новости все первые красавицы городка встрепенулись, мечтая об этом сказочном принце, столь богатом и романтичным, что смог выкупить такое огромное и дорогое во всех смыслах здание. Жители уже заранее полюбили этого богача, который спас усадьбу от сноса. Ведь власти было запланировали снести её и на этом месте построить обычный торговый центр в угоду местным толстосумам. Всем не терпелось увидеть нового хозяина, и если очень повезёт, выскочить за него замуж. Даже дочь Лены, уже взрослая девушка, тоже бредила этим таинственным графом Монте Кристо, выбравшем для жизни их заштатный и бедный городок.

Вскоре усадьбу обнесли забором, и началось бурное строительство. Целыми днями трещали экскаваторы, то и дело подьезжали грузовики со строительными материалами. Изредка на стройке появлялся и сам владелец: красивый и подтянутый седеющий мужчина на шикарной иномарке и в дорогом костюме. Лена несколько раз видела его издалека. На секунду ей показалось, что это её Юрий, только постаревший и изменивший внешность. Хотя по документом он был не Юрием, а Эдуардом, и фамилия была другой. Но ведь он говорил когда-то, что ему изменят и внешность, и имя...

Через полтора года усадьба была восстановлена, забор убрали, восстановили парк с клумбами и постриженными кустами. Перед самым входом новый хозяин установил фонтан в форме двух купающихся русалок, матери и дочери. В городке все с нетерпением ждали, когда же появится сам владелец. Все также хотели хоть одним глазком увидеть, что же внутри здания, ведь все детишками побывали там и помнили, как пустынны и заброшены были старинные залы с лепниной на потолках и старинными каминами. Все припоминали золотые купола, в которых они когда-то шептали свои наивные признания....

Кстати, богач не пожалел денег на золото, и купола снова сияли позолотой!

Красивый богач Эдик не стал обособляться от горожан за высокими заборами, и в самом конце лета пригласил всех желающих посетить усадьбу и повеселиться у него на новоселье. Скорее всего, он понимал, что люди завистливы, и могут возненавидеть владельца усадьбы за его превосходство над ними. Поэтому, пригласив их на новоселье, он как бы делал жест доброй воли. К тому же по городку разнесся слух, что новый хозяин усадьбы пожертвовал деньги на благотворительность, отдав их в местную богодельню, на ремонт старой школы и в детский дом. Все это заранее примирило его с местными жителями, и чёрной зависти удалось избежать.

Наконец, весь городок собрался на открытие усадьбы, были приглашены журналисты из местной газеты и даже городские власти. Лена с дочерью тоже отправились туда: всем не терпелось посмотреть на таинственного красавца и богача. Девушки надели свои лучшие наряды, сходили в парикмахерскую, женщины тоже прихорошились. Мужчины пришли, как на праздник, в своих лучших костюмах. В толпе трудно было рассмотреть владельца, Лена видела его только издали. Ей казалось, что чем-то неуловимым он всё же похож на Юрия, и возраст тоже примерно соответствует... Только есть ли у неё шанс? Десятки молодых девушек явились вокруг важного богача, сверкая восторженными взглядами и пытаясь оттолкнуть конкуренток. А ей уже скоро 50 лет, она стара, бедна и нездорова...

Внутри усадьба была великолепна: высокие потолки, картины на стенах, мебель, ковры, причудливые хрустальные люстры и зеркала под старину. Всё сияло великолепием и роскошью, вызывало восторг. С трудом вспоминались прежние пустынные залы, подавленные полы, разбитые стекла... В центральном зале стоял богато накрытый угощениями стол, официанты наливали шампанское и вино в бокалы.

Вдоволь нагулявшись по возрожденной усадьбе, Лена хотела уже было идти домой, но вдруг вспомнила про старинные купола. Новый хозяин так и не показал их никому, да и гости, ослеплённый великолепием усадьбы, про них тоже не вспомнили. Толпа уже поредела, и Лена всё же осмелились подойти к богачу совсем близко и спросить про купола. В этот миг её сердце екнуло, потому что ей вдруг показалось, что перед ней возник сам Юрий, такой же молодой и прекрасный, каким и был прежде. Она даже протянула руки, чтобы его обнять, но он не подал виду, что знает её. Более того, окруженный молодыми крвсавицами, он как будто не расслышал её просьбу. Лене ничего не оставалось, как отступить на несколько шагов назад, и, прижавшись к дорогой и увесистой яшмлвой вазе, застыть в ожидании.

Она стояла, словно в ступоре, не понимая, что с ней происходит. Ноги были ватными и не слушались, во рту пересохло, перед глазами танцевали яркие непоседливые огоньки. Наконец, она заметила, что толпа вокруг хозяина рассосалась, и теперь он в полном одиночестве стоит посреди зала. В этот миг она почти не сомневалась, что это Юрий, тайно вернувшийся в родные края после долгих лет службы в разведке. Ей хотелось броситься к нему, но ноги не слушались. Состояние было полуобморочным, она безумно стыдилась за себя. А вдруг это не Юрий?! Тогда как смешно она сейчас выглядит, обнимая дорогую вазу и стоя на подкашивающихся ногах...

- Вы хотели посмотреть на золотые купола? - спросил незнакомец вежливо, стараясь казаться равнодушным. - Я восстановил старинную домашнюю церковь, и не показывал её никому, потому что это личное. Понимаете?!..

Лена кивнула головой, ничего не понимая и изо всех сил стараясь не упасть в обморок.

- Там нет икон, - продолжал Эдуард, - и не каждому можно объяснить, во что я верю. Поэтому посторонним вход в эту церковь воспрещён. - Тут богач сделал паузу, и потом его голос смягчился. - Но вам я покажу, - продолжил он, - пойдёмте со мной!

Оторвавшись от массивной вазы, Лена нетвёрдыми шагами подошла к незнакомцу, и они отправились по направлению к домашней церкви сквозь анфилады шикарных комнат. Теперь они были одни, и их шаги отдавались гулким эхом по всем залам и коридорам. У Лены всё плыло перед глазами, словно усадьба была не наяву, а во сне, сделанная из цветного пластелина. Голос Эдуарда слышался как бы издалека, она не понимала, о чем он говорит. Картины, ковры, мебель, дорогие занавески - всё расплывалось и растекалось, словно было нарисовано на огромном полотне, колышашемся под ветром. Парадные комнаты усадьбы то ракрыаались перед ней веером, то снова складывались. Лена не понимала, почему Эдуард так добр к ней, ведь она уже стара и некрасива, её давно не замечают мужчины. Неужели это все-таки её Юрий?!...

Но вот и церковь, пока что пустая комната, без икон и свечек. Они с хрзяином поднимаются полестнице и  попадают в тот самый купол, где когда-то местные детишки любили шептаться и отпускать свои любовные признания в небо. Внешне его совсем не узнать, ведь теперь купол такой новый и чистый. Воспоминания накрывают Лену, время уносит её вспять, в мир детства и юности. Она хочет подать голос, но почему-то не может. Оторвав взгляд от вершины купола, она видит перед собой уже не Эдуарда, вальяжного богача, а её прежнюю любовь, ожившего Юрия, каким он был в молодости. Она узнала его, и теперь он не скрывает, что тоже узнал её...

Снова, как и 30 лет назад, они стоят в золотом куполе, и время словно отступило. Они так же близки, как и в тот день, когда шептало друг другу последние любовные слова, прощаясь на половину жизни. Сердце разрывается от счастья, хочется рыдать! Безумна, трогательна и удивительна эта встреча через половину жизни...

Потом он расскажет ей, что все эти большие деньги он не украл и не нажил бизнесом, ему дало их государство в обмен на 30 лет его самоотверженной службы в разведке. Да и сам он тоже кое-что заработал, удачно вложив деньги. Он мог бы купить себе роскошный особняк на берегу моря, шикарную яхту и даже личный самолёт, но он вернулся сюда, в родной город, чтобы восстановить усадьбу, чтобы провести в ней остаток жизни вместе с Леной. Он ничего не  забыл, он всегда любил и помнил её. И вот теперь они снова вместе...

Двое влюбленных снова стояли и целовались в золотых куполах, и те уносили их чувства от Земли на простлры Вселенной. Отныне они будут жить ради бескрайней любви и никогда больше уже не разлучатся...