Кошкин дом

Газета "Секрет", 20.11.16

Есть на свете такие дома, где трудно соскучиться, потому что там постоянно что-то творится. Нет, не мистическое – хоть и не совсем без этого, – а просто дом живёт не только хозяйской, но ещё и своей  жизнью. На крыше селятся наглые голуби, под полом осваивают пространство муравьи, заводятся гекконы и время от времени оповещают о занятой территории звонким, похожим на птичье щёлканьем, а над балконными цветами трепещут пугливые нектарницы. Вечером на свет лампы вдруг залетает в окно огромная ночная бабочка с туловищем в палец толщиной и начинает отчаянно биться в каком-то бестолковом закутке, производя жуткий шорох. А то среди ночи вдруг раздаётся странный шершавый звук, ты вскакиваешь и с ужасом замечаешь, как что-то тёмное пошевелилось на светлых плитках пола, и хотя это «что-то» оказывается всего лишь огромным кузнечиком – содрогаешься и мечешься, понимая, что если это шиповатое, жестяное существо спрячется, а потом, когда будешь лежать в постели, вздумает скакать по всему дому, то немудрено, если  угодит тебе прямо в лицо. Я уже не говорю о гигантских летучих тараканах или неожиданных визитах особо энергичных уличных кошек, совершающих рекордные прыжки по каскадно расположенным балконам, так что однажды ты удивлённо разглядываешь дочиста вылизанную тарелку забытой на столе манной каши и радуешься, что наконец-то приучила мужа есть это презираемое им блюдо...

Когда я вышла замуж за Моше, дому было всего десять лет, и в нём царил чисто холостяцкий порядок большого оптимиста, которому не мешал ни душераздирающий скрип дверей, ни маленькая электрическая плитка, похожая на большой кусок угля, ни пятна, намертво въевшиеся в пол от сочащихся жижей пакетов с мусором, потому что вынести их изо дня в день препятствовали какие-то серьёзные мужские дела... Никак не мешал и вид беспризорного шкафа с повисшей на одной петле дверью, где одежда, канцелярские товары и прочие случайные мелочи пребывали в беспечной куче-мале. А огромный холодильник, стоявший посреди салона, регулярно издавал дикий скрежет, сотрясаясь в жестоких конвульсиях, и когда его временно пришлось выставить на балкон, соседи в ту же ночь вызвали полицию, не сомневаясь, что это вор в отсутствие хозяина пытается открыть балконную дверь и украдкой сверлит её отбойным молотком.

Визиты домработницы лишь на короткое время устраняли полнейший хаос, и однажды она по секрету посоветовала мне приглядеться к хозяину повнимательней, потому что ведёт он себя просто пугающе: например, кипятит свои носки в кофеварке...

– Что?! Сама она сумасшедшая! – возмутился Моше. – Я их просто туда положил, когда кофеварка сломалась!

Что ж, вполне логично. Почему бы грязным носкам немного не полежать в кофеварке, если она всё равно никуда не годится? Просто надо какое-то время пожить в этом доме, чтобы перестать удивляться.

Однако самым загадочным местом поначалу была кладовка, расположенная под самой крышей. Оттуда каждый день ровно в полдень изливались тихие мелодичные звуки, как из музыкальной шкатулки, но муж уверял, что никакой шкатулки никогда не имел. Происхождение музыки так и не было раскрыто – ключ от кладовки куда-то запропастился, но когда его наконец нашли, то среди кучи тамошнего хлама не обнаружилось ничего похожего на источник нежных звуков, а после нашего вторжения они и вовсе прекратились, навсегда оставшись маленькой тайной дома.
Однажды душной летней ночью, когда в поисках сквозняка выход из дома был закрыт лишь дверью из крупной решётки, мне не спалось и я, всячески заставляя себя уснуть, вызывала в мыслях самые уютные картины. Вот ночной лес, в высокой траве таинственные шорохи, и на охоту выходит ёжик. У него маленький чёрный носик, наверное, мокрый... Лесная тишина... Нет, не лесная! Возвращаюсь в реальность, потому что снаружи кто-то цокает коготками по каменным плиткам. Шажки приближаются. Очень похоже на бег маленькой собачки. Интересно, откуда она тут среди ночи, и где хозяева? Что её заставило направиться в чужой дом? Если это карликовый пинчер, то дверная решётка для такой крохи не преграда. Тем временем шажки приблизились настолько, что зазвучали у самой кровати. Я всмотрелась в темноту и увидела... маленького ёжика! Он мог прибежать к нам из парка, но почему именно в тот момент, когда я о нём подумала? Никогда раньше не видела у дома ежей. Я включила свет, присела перед своим гостем, а он на меня зашипел. Ишь, ты! Муж спал как убитый, да он спросонья и не поймёт, что этот ёжик материализовался из моих мыслей, а потому, наверное, волшебный.  Ёжик свернулся, и я посадила его в таз, налила молока в плошку. Ничего, утром покажу тебя всем домашним, а потом отпущу, конечно. Скоро с прогулки вернётся кот. Интересно, как он себя поведёт с этим колючим шариком?

Но кот остался равнодушен – флегматично понюхал ежа и отошёл. Эка невидаль! Пошастаешь ночами по окрестностям – ещё и не то увидишь, тут и лисы водятся.
Впервые в ночное время я осталась наедине с домом, когда муж поздним вечером получил вызов к больному, и дом тут же решил надо мной подшутить. Тишина в нём не была спокойной, и это заставляло настораживаться. Наверху, этажом выше, явно кто-то был, оттуда настойчиво исходил  шорох. Да нет же, там никого не может быть! Но стоило открыть дверь спальни, как шорох усилился, кто-то завозился, просеменил чей-то бег, и всё стихло. Я захлопнула дверь и притаилась. Что здесь происходит?! Нет, в одиночестве лучше ничего не выяснять, дом большой, я здесь недавно, мало ли что... Услышав о моих страхах, Моше развеселился:

– Да это голуби! На антресолях под потолком есть дыры, всё некогда их заделать, а эти негодяи радуются – набились туда и птенцов завели.

Утром я заглянула в это злачное место. Оно кишело голубями, оттуда веяло вонью, сыпались перья. Как можно мириться с этим кошмаром? Но я тогда ещё плохо знала своего мужа. Зачем сегодня утруждаться тем, что можно сделать завтра? Приходило завтра, а потом послезавтра, пробегали недели, от вереницы которых опасно веяло бесконечностью. Но надо же наконец что-то предпринять! Вдобавок обнаружилось, что голуби расселились не только на антресолях – возня раздавалась и в верхней ванной прямо над головой как раз в том месте, где находится душ, и там даже потолок прогнулся под тяжестью многолетнего помёта. Когда-нибудь он обвалится, и кто окажется тем несчастным, кого угораздит мыться именно в это время? Гадость какая, неужели нельзя наконец что-то сделать?! Я трудилась на совесть, увещевая, тормоша и негодуя. Как муж  – врач ещё называется! – может спокойно жить рядом с таким рассадником заразы?! Уму непостижимое спокойствие!

Моше соглашался, что надо как-то решать эту проблему, подходил к антресолям, открывал их и застывал, внимательно всматриваясь в загаженное пространство, потом с чувством бросал в его недра: «Мерзавцы!»,  резко захлапывал дверцы и уходил, оставляя за собой отвратительный шлейф из перьев, подхваченных порывом воздуха. Раз за разом наблюдая эту сцену, я начинала догадываться, что в этом и состоит борьба с голубями.    

– Да что ты мне говоришь, я самый большой специалист по голубям! В детстве мы их
держали, я всё о них знаю!

– Оно и видно! Теперь понятно, почему из всех домов на улице они выбрали именно твой и налезли именно под твою крышу.
Тем временем на чердаке случился демографический взрыв, и голубям стало тесно. Несколько семей отправились осваивать новые пространства, но лететь далеко не пришлось, ведь рядом открытые окна, а там – столы, диваны, живи – не хочу! А как же кот? Но в борьбе за территорию отваги не занимать, и с котом разобрались так, что когда я в один прекрасный день возвратилась с работы, в столовой по-хозяйски расхаживали голуби, на диване красовалось незаконченное гнездо, а кот удручённо сидел этажом ниже и на попытки указать ему, что проворонил шикарную охоту на дому, затравленно взвыл и забился под кровать. Что же тут было? Ведь обычно коты охотятся на голубей... Или эти голуби уже обнаглели настолько, что налетели на него целой стаей?

Наконец случилось то, чего я боялась: потолок в ванной обрушился, и однажды утром всё там оказалось погребено под огромной кучей голубиного помёта. Не жалея голосовых связок, я отчехвостила мужа, надеясь, что хотя бы случившееся поможет принятию срочных мер. Моше решительно вышел из ванной и... оскорблённо свалился на диван. К счастью, у нас тогда гостили дети, и уж они позаботились, чтобы ни один голубь не пробрался через натянутую по всему чердаку сетку. А помёт пришлось выносить мешками, жаль, что рядом не оказалось тех, кто нуждается в хорошем удобрении.

Ночь в нашем доме – время тревожное, и если ты пожелал всем сладких снов, то это ещё не значит, что и тебя, и всех остальных ожидает покой.
– Мама, сегодня всю ночь какая-то дрянь тарахтела в моём шкафу, что-то выкрикивала и пела противным голосом, а найти её никак не удавалось: только начну искать, она затыкается! Опять я не выспалась, – ворчит приехавшая в гости Оля.   
 
Ох, да это же игрушка на батарейках! Недавно тут были внуки Моше, нажимали на все кнопки, вот там что-то и разладилось, наверное. Но всё-таки удивительно, как можно так сломаться, что все кнопки сами по очереди включаются?

– О, слышишь? Опять! Наверное, батарейки садятся.
Из шкафа донеслось хоровое пение, потом раздался стук поезда. Я достала игрушку и отнесла её в кладовку. Ковыряться, вытаскивать батарейки? Ладно уж, раз они садятся, то скоро и так всё закончится. Да и не до игрушки сейчас. На балконе Оля только что обнаружила свежий крысиный помёт. Второй год пошёл, как в доме нет кота, и вот –  пожалуйста!

Следы показывали, что крыса расположилась в балконном шкафчике с комфортом: на одной полке ночевала среди ветоши, на другой грызла старую обувь, а на третьей обнаружила давнишние кошачьи игрушки и отыгралась на них от всей души: каучуковые шарики изъедены, а мышь, обтянутая натуральным мехом, обгрызена буквально «до костей» – от неё остался голый пластмассовый остов, но даже он испещрён укусами. На нижней полке хозяйственная крыса устроила себе склад и натаскала туда с пол-килограмма фиников и семечек. Несомненно эта добыча со столика перед телевизором, ведь именно здесь – прямо напротив балконной двери – Моше лакомится, разбрасывая съестное. Что ж, на этот раз он делил свою трапезу с крысой...
Нет, крыса – это вам не ёжик, не бабочка или кузнечик, и даже не голуби. Но как теперь быть, и вообще – где она сейчас? Ещё ладно, если крыса  приходящая, а вдруг она скрывается где-то в доме? Ох, как хотелось верить, что это не так! Ведь улики были только на балконе... 

– Я схожу к соседу и займу у него кота!

– Да знаю я этого кота, – возразила я, – он тут всё ранесёт от страха, когда за ним закроется дверь в незнакомом доме. Ужасно неприветливое создание.

– Но там не один кот. Может, другие подойдут?
Взрослого кота дома не оказалось, и сосед явился с клеткой, где отчаянно вопил кошачий подросток. Как только его выпустили, он спрятался и притих. Ладно, хотя бы кошачий дух в доме, и то хорошо, пусть погостит. Но кот упорно сидел в углу и шипел на всех, кто проявлял к нему интерес. За весь день он ни разу не сходил в приготовленный для него лоток, потому что привык свои надобности справлять на улице. И сколько времени ему понадобится, чтобы освоиться? К тому же далеко не всякий кот правильно реагирует на крыс, они и сами его искусать могут, да ещё такого мелкого. Я вспомнила, как у моего деда в подвале погиб котик, запертый там для борьбы с крысами...

Кот не шумел, ночь проходила спокойно, если не считать, что пару раз оживала сломанная игрушка, и из кладовки доносились выкрики:

– Рокевет! Рокевет! Хеликоптер!*
Близилось утро, когда, медленно просыпаясь, я услышала тихий шлепок в ногах моей постели – звук, который не мог случиться сам по себе. Я пошевелилась и в ту же секунду прямо перед моим лицом на краю подушки мелькнула ушастая крысиная голова! Я резко вскочила и успела заметить, как под шкаф метнулся продолговатый силуэт, волоча за собой хвост. Боже мой, эта гадость прямо в спальне и плевать она хотела на кота! Я растолкала мужа, и мы в спешке выскочили, закрыв за собой дверь. Итак, теперь хотя бы известно, где крыса. Но что дальше?

– Да я сейчас возьму палку и убью эту негодяйку, вот проблема! – воскликнул муж.

– Ничего глупее ты придумать не мог? Даже в пустой комнате крыса не будет сидеть и ждать, когда ты стукнешь её палкой! 
Пять утра, мы остались без спальни, наши возгласы разбудили Олю.

– Видимо, в этом доме выспаться вообще невозможно! Здесь всегда что-то происходит, к вам за приключениями только и ездить. Вчера вопила игрушка, сегодня крыса по кроватям скачет!

– Радуйся, что крыса не выбрала твою комнату! – хихикнул Моше, но на него сейчас же обрушился град упрёков, и вполне справедливых.

– Это вообще твоя крыса, она прискакала сюда из-за еды, которую ты повсюду раскидываешь! Если бы не ты...

– Что толку сейчас разбираться, кто виноват? Надо думать, как от неё избавиться. Я вчера рассказал соседям, что у нас крыса завелась, так они говорят, что и у них бывали крысы. Нужны ловушка, яд или специальный клей – крыса прилипнет и попадётся.

Яд, конечно, хорошо, просто кота нужно срочно вернуть хозяину, но кто знает, где отравленная крыса потом сдохнет? Она и сейчас-то нашла в шкафу какую-то неведомую полость, а может забраться и в ещё более недоступное место. Клей отпадает сразу, потому что первым  погибнет геккончик. На днях мне и так пришлось вызволять его из кухонной мойки, откуда бы он сам не выбрался, пучеглазый и испуганный. Он совсем не опасен, даже зубов не имеет, зато за день может съесть массу насекомых. Жаль губить его из-за крысы. Остаётся ловушка.

– Только не вздумай заходить в комнату, – заклинали мы Моше, – выпустишь крысу, тогда уж придётся гораздо хуже.
К счастью, пока мы ездили в магазин, Моше отсыпался в другой комнате и не пытался претворить в жизнь очередной утопический план истребления крысы. Зато крыса не дремала. К нашему возвращению вся нижняя часть двери была источена её зубами, и на полу валялись опилки. Но побег не удался, не хватило времени.

Зарядив ловушку, мы поставили её вдоль стены у шкафа, где пряталась крыса, и стали ждать. Я слышала, что крысы очень умны и, бывает, игнорируют ядовитую приманку, хорошо чувствуя опасность. Так почему не заподозрить, что клеточка с приветливо открытой дверкой и орешком внутри тоже таит в себе подвох?
Целый день прошёл в напряжённом ожидании. Защёлкал на балконе геккон, каркнула на крыше ворона, в кладовке опять протарахтела игрушка, но из закрытой комнаты не доносилось ни звука – крыса даже дверь оставила в покое, понимая, что в доме полно народа. А что мы будем делать, когда она попадётся?

– Унесём её подальше и отпустим, – предложил Моше.

– А потом будем гадать, вернётся она или нет? Надо думать, что благодаря тебе таких шикарных залежей съестного нигде ей не светит. Но если уж вернётся, то в ловушку её больше не заманишь. Вот так и появляются чересчур опытные крысы, от которых невозможно избавиться.

– Ну, тогда придётся её убить, – согласился Моше, – трудно крысу убить?

– Вот тебе это и поручим! – обрадовалась я.

– Нет-нет! Мама, ты что, его не знаешь? Выпустит её где попало, а сам скажет, что убил.

– Ладно, вы сначала поймайте! Приз от меня получите.
День близился к вечеру, а долгожданный щелчок сработавшей ловушки никак не раздавался. Похоже, эта крыса хочет взять нас измором. Теперь уже больше беспокоил вопрос, что делать, если крыса не попадётся. По очереди подходили к спальне и прислушивались. Наконец решили посмотреть. Осторожно вошли в комнату... Как же мы не расслышали щелчка? В клетке билась крыса! Ура, свершилось! Однако что же с ней теперь делать, если даже взять в руки клетку и то неприятно, когда в ней вертится живая крыса? Но тут всрепенулся Моше, и вместо обещанного приза мы получили деловитое распоряжение:

– Чего вы ждёте? Хватайте ловушку, несите ведро!

– Так ловушка в ведро не влезет!

– Ну тогда несите что-нибудь другое...

– Что ты раскомандовался, когда крыса уже поймана?
Быстро вспомнили про огромное корыто, которое, к счастью, не успели выкинуть за ненадобностью.

– Нет, не в доме! – засуетилась я, представляя, как потом из неподъёмного корыта придётся вычерпывать мерзкую воду.
 
Суета нарастала. Корыто вынесли наружу. Моше громко распоряжался, переходя на крик. И чего он орёт? Вообще-то орали все.  Потому что никто не хотел собственноручно топить крысу.

– Ой, мне её жалко, она такая хорошенькая!
Господи, Оля успела рассмотреть крысу и теперь скорбным голосом перечисляла её прелести: ушки и лапки розовые, глазки-бусинки и усиками шевелит...

Наконец муж схватил шланг и заорал истошным голосом, как орут на пожаре:

– Открывайте воду!
         
...Потом мы втроём отправились на улицу опустошать ловушку в мусорный бак. Странная, почти торжественная процессия.

– Вот кошкам-то радость будет! – рассуждала дочь, пытаясь успокоиться. – То какие-то объедки, а тут – настоящая крыса, свежая, сочная...

– Оля, прекрати, меня сейчас и так вырвет! – взмолилась я.
Но как хорошо дома без крысы! Однако на полу шевельнулся какой-то предмет, по форме напоминающий пиявку. Затравленно уставившись на него, почти не сомневаюсь, что сейчас он заизвивается и поползёт... Господи, да это обыкновенная шкурка от огурца! Я накинулась на мужа. Неужели нельзя хотя бы огурец почистить, чтобы не уронить кожуру?! В этом доме истеричкой станешь!

Тут из кладовки раздался треск и надоедливый голос внятно произнёс:

– Хеликоптер! Бай-бай!

*Поезд, поезд, вертолёт! (Ивр.)