149. Хуторская чертовщина. Светопредставление

             Придерживаясь направления по ветру, обдувающего слегка  больше левую сторону, двинулись далее, надеясь отыскать утерянные следы.
      
          Через пару вёрст снизилась сила ветра и белая пелена летящего снега поредела, видимость стала на несколько метров дальше.
           Появилась надежда, что ветер окончательно стихнет и спадёт снежная пелена.

           Шагать по глубокому снегу дело утомительное, выматывает много сил, на очередной остановке договорились, один идёт впереди, а другой  этим временем будет отлёживаться на санях.

            Зимняя ночь длинна, особенно в месяце декабре, смеркается рано, рассветает поздно, отчего возникают трудности определения точного времени.
     Но по примерным подсчётам  приближалась полночь, Назар изрядно вымотавшись, остановил Серка, подошёл к саням, где в это время отлёживался урядник, покрывшийся слоем снега.
       
        Иван Лукич слегка даже вздремнул, что позволило организму отдохнуть и пополнить сил.
        Хуторянин смахнул варежкой снег, нападавший тонким слоем на сено в санях, бухнувшись, примостился на край саней.

        - Вымотался в конец.
                - Устал как собака.

            Приподнявшийся на локоть урядник,  с одежды  которого, ломаясь  тонкими  пластинками,  сваливался снег, по интересовался:
            - Ну как дела Назар?
                - Чем можешь порадовать?

         - Да ни чем хорошим, впереди ровная, подобно скатерти на столе степь.
                - Ни единого признака неровности.
                - Но не будем унывать, ещё не всё потеряно.
                - Давай Иван Лукич по глоточку выпьем, всё пересохло во рту.

        - Да, давай.
                -  Полезно будет прочистить мозги.

          Назар повернулся, струхнул с сумки снег, снял зубами  варежку с правой руки, сбросил её на сани рядом с собой,  достал бутылку с водкой.
            Вынул пробку и протянул бутылку уряднику, слегка продрогший Иван Лукич, не снимая перчатки, берёт бутылку и выпивает два глотка.

            Водка приятно обожгла рот и теплом скатилась в желудок, откуда приятной слабостью растеклась по всему организму.
           Глубоко втягивая в себя холодный воздух, возвращает бутылку.

             Назар, придерживая рукой в варежке папаху, прикладывается к бутылке и одновременно, запрокидывая голову назад, делает несколько глотков, только слышится громкое  «глок, глок, глок».

             Водка имеет один большой недостаток, быстро заканчиваться.
                Вот и Назар удивился, когда из бутылки больше не лилось.
                Он, втягивая через нос воздух, потряс пустой  бутылкой, надеясь не понятно на что, но бутылка была пуста.

            В хорошем хозяйстве всё пригодиться, даже пустая тара, цена и ценность которой имела большое значение, укладывается обратно в сумку. 

        - Угощайся Назар, давай перекурим, подумаем, как нам дальше быть.

           Хуторянин, недолго думая, забрасывает ноги на сани и укладывается рядом  урядником,  берёт папиросу, которых осталось всего ничего.
           Закрываясь от снега и ветра, прикуривают от одной спички, глубоко затягиваясь и выпуская дым, оценили крепость табака.

         -  Я вот, Иван Лукич, не признаю фабричных изделий.
              - По мне затяжечка ядрёной махорки, продирающей горло до самого темени, куда приятнее, чем самый крепкий табак папирос.
        - Понимаю, что культурнее выкуривать готовую папиросу, а где тот самый смак, когда закручиваешь козью ножку, а организму уже не терпится сделать первую затяжку.
         - Так сказать, сначала нагоняешь аппетиту, уже и слюнки текут, а ты не спешишь, растягиваешь удовольствие.
        - И только после этого, с большой охотой, делаешь первую затяжку,  вот удовольствие так удовольствие.
            - От папирос такого не получишь.

           -  Правильно говоришь, Назар.
                - Сам иногда грешу, угощаюсь у казаков.
                - А почему всё так, так скажу, цигарка она располагает к продолжительному разговору.
          - А папиросы придуманы господами для спешки, всё бегут, торопятся, стараются дела быстрее сделать, чтобы вновь ухватиться за другое.
        - А спрашивается для чего, так и сами не знают для чего такой ритм взяли.
         - Вот возьми нас казаков, мы спешки не любим, любое дело должны с толком обсудить, осмотреть со всех сторон, взвесить, подумать и поразмыслить, прокрутить в голове не однократно, по сомневаться, спросить на стороне совета и только тогда может быть, решимся взяться за дело.
        - Где казак скор и быстр, так это в бою, здесь он не раздумывает, действует стремительно и точно.

          -  Правду говоришь, Иван Лукич, что есть, то есть.

      - Ну что, пошёл я.
              - А ты отдыхай Назар, может и повезёт отыскать след.

    - Вот возьмите мои варежки, наденьте поверх перчаток, теплее будет.
            -  А я суну руки в карманы, да завалюсь в сани, если крепко усну, ткните в бочину, не стесняйтесь.
            - Я привычный.

         Урядник прошёл вперёд, заслоняясь от ветра со снегом, снежинки которого неприятно секли лицо.
           Иван Лукич взял коня под узды, которому ох как не хотелось гулять в такую погоду по заснеженным полям, единственным его желанием в данный момент было попасть в тёплое стойло:
                - Пойдём Серко.
                Потянув за собой коня, произнёс урядник.

             Иван Лукич брёл по  снежной пучине, в которой не разобрать, где заканчивалась земля, и начиналось небо, всё сплошная белая пелена.
         Только благодаря ногам, чувствовалась земная твердь.

         Он тупо смотрел вниз и не сразу сообразил, что идёт по оставленному санями и лошадью следу, изрядно присыпанного  летящим снегом.

             От резко подскочившего давления, можно и заполучить апоплексический удар, радостно забилось сердце, эмоции требовали выхода:
                - Есть, есть след!
                -  Назар!
                - Назар!
                - Поднимайся, радостное событие!
                - Нашёлся след!

            Весело похрустывая снегом под ногам, подошёл хуторянин.

       -  Смотри Назар!
                - Вот он!
                - Верный выбрали путь, теперь не потеряется.
                - Как ты думаешь, скоро отыщем Рыжуху?

          - Не сомневайтесь, уже скоро.
               -  Если так прикинуть, то мы где – то у города.

         - Так чего стоим, вперёд, только вперёд.

            Иван Лукич отдаёт левую варежку Назару и они вдвоём ведут  коня по оставленному впереди следу.
               Шагали бодро, в надежде быстрой находки сбежавшей днём лошади.
          Но сказывалась прежняя усталость, вскоре темп передвижения спал, но оставалась надежда на удачный исход.

            Остановились, Назар приподнимая со лба папаху кнутовищем, для чего он прихватил кнут с собой, так это чисто давняя привычка, предложил:         
            - Иван Лукич, передохни, а я уж  поведу Серка по следу.
                -  Не бойся, не собьюсь.
                - След хорошо заметен.

          Шёл себе Назар по следу, да и шёл, от молочной белизны   всё казалось одинаковым, слегка затуманилось в голове, уж вздремнул ли он на мгновение, но точно, на своём пути увидел, что – то не понятное, не похожее ни на птицу, ни на зверя, не баран круторогий, но больше похожий на козла.

             Вот эта самая скотинка неожиданно появилась в пелене летевшего в лицо снега, приподнялась на задних ногах, вот стебанул от неожиданности и страха это существо Назар кнутом.
                И в ту же секунду его больно резануло по ушам, подобно писку летучих мышей, только многократно сильнее.

          Хуторянин и опомниться не успел, как вокруг встала плотная снежная стена и закружила с невероятной скоростью.

          Серко со страху вздыбился, громко взвизгнул, заржал, захрипел, перебирая в воздухе передними ногами.
          Хуторянин мёртвой хваткой уцепился за правую вожжу и повиснув на оглобле старался сдержать Серка, упусти коня, так унесётся, найди потом.

             С саней донеслось:
                - Назар!
                - Что происходит?
                - Что за светопредставление?
                - Где мы?

         - Не могу знать,
                донеслось спереди саней.

            Сильнейший ветер кружил, вырывая куски наста, и безжалостно бросал их на путников в степи, желая им полнейшей погибели.


14 дек. 2016 г.