Гренадеры. Подвиг царской Гвардии. Ч. 4, Гл. 1

               
                1

            Во время Великой Отечественной войны колхозникам приходилось выполнять высокие планы хлебосдачи, картофеля и других овощных культур. В первый год войны в Красную Армию мобилизовали не только всех мужчин, но и колхозных лошадей, и транспорт. Оставшиеся тракторы и комбайны постоянно ломались и выходили из строя. Ремонтировать их было некому. Не было запасных частей и солярки. У оставшихся коней были изношены хомуты и не было для них гужей и сбруи. Колхозникам на себе приходилось сеять и пахать. Кроме того, война заставила осваивать новые пахотные земли. Приходилось выкорчёвывать деревья и вручную перекапывать целину. Было не просто тяжело, а невыносимо тяжело.
        Осенью 1941 года в деревни и сёла Аларского и Черемховского районов прибыли эвакуированные крестьянские и рабочие семьи с Украины и Белоруссии. Украинцы-старики ещё при царе пахали землю на волах. Они и нашли выход из безвыходного положения и фактически спасли в войну колхоз. Обучили несколько пар быков и изготовили для каждой пары специальную деревянную ярму. Всю войну эти быки пахали землю, огороды и целину. Когда в колхозе почти не осталось лошадей, сено, зерно и другие различные грузы возили именно приученные быки.
       Колхозные поля были огромными, работали на пашнях женщины, подростки и старики. Декретных не было, часто молодухи рожали в поле. А потом снова шли работать ради Победы, не жалея себя. Весной 1943 года старого председателя обязали найти добровольцев из числа молодых девушек на восстановление разрушенного войной Сталинграда и других городов Советского Союза. Отправили самых лучших.
       Вдвойне тяжело стало работать оставшимся в колхозе женщинам, старикам и ребятишкам. Весной и осенью в помощь колхозу снимали с уроков детей, начиная с 4-го класса. Они работали в поле, сеяли семена и выкапывали огромные гектары картофеля, моркови, свеклы, лука, гороха.
       У школы были свои полевые деляны, где ученики из старших классов самостоятельно садили табак для бойцов Красной Армии и разные овощные культуры. Подшефные приусадебные хозяйства были полностью в ведении учителей и школьников. Девочки вышивали кисеты со словами: «Дорогому бойцу Красной Армии». Всем миром собирали посылки, куда обязательно клали выращенные на огороде высушенные листья табака, очищенные от шишек кедровые орешки, сосновую серу, тёплые носки, варежки и носовые платки. Посылка без письма была не полной, поэтому каждый ученик обязательно писал свои приветствия солдатам, сражавшимся на полях сражений, желая скорейшей Победы.
       Парни старших классов на уроках труда изготавливали деревянные ящики для патронов и боеприпасов, обивая их металлической лентой.
       Правление колхоза и школьники вели шефство над семьями фронтовиков. Колхоз помогал нуждающимся зерном, фуражом и дровами. Школьники собирали для госпиталей газеты, книги и журналы. Самые лучшие пионеры периодически ездили в черемховский военный госпиталь, где раненым бойцам вручали подарки. Дети рассказывали стихи, танцевали и пели. Такая была пионерская и комсомольская помощь фронту.
       Колхозники, черемховские рабочие и шахтёры угольных разрезов и копий перечисляли в Фонд Обороны свои месячные зарплаты, приобретали облигации, подписывались на военные займы. Также всем миром передавали золотые украшения и небольшие сбережения на строительство танковой колонны. В Иркутской области в годы войны были построены и торжественно переданы Красной Армии несколько таких колонн, в числе которых были «Иркутский колхозник», «Черемховский шахтёр», «Иркутский комсомолец». Кроме того, на добровольные пожертвования жителей Восточной Сибири были приобретены несколько десятков самолётов-бомбардировщиков, переданные в дар Воздушной армии Прибалтийского фронта.
       На фронт призывали мужчин до 45-летнего возраста. Многим специалистам и работникам военных ведомств и оборонных предприятий полагалась бронь, то есть отсрочка от призыва в армию. Но колхозникам отсрочки не полагалось, поэтому большинство мужчин из сёл и деревень были призваны на защиту Родины от гитлеровских полчищ. Уже к осени первого военного года все деревни отголосили по своим сынам, отцам и мужьям. Вся работа легла на плечи хрупких женщин, подростков и стариков.
      
       Федоту было уже пятьдесят лет и, как многие другие отцы, заменил ушедших на фронт сыновей. В августе 1941 года его отправили в тайгу Вознесенского леспромхоза на заготовку сосновых и лиственничных брёвен для нужд Красной Армии. Работа была ответственная и очень тяжёлая. Ему поручили самому формировать бригады заготовителей деловой древесины из числа колхозников, куда вошли пожилые мужчины, женщины и подростки. Вальщиками были мужики и несовершеннолетние парни. Женщины работали поварихами и сучкорубами. Возчиками на телегах были старики.
       Бригадир сам пилил вековые сосны, цеплял стволы деревьев металлическим тросом и следил за каждым, чтобы в бригаде не было травм и увечий, так как за каждого человека он отвечал головой.
       Спиленные сосновые стволы волоком оттаскивали к реке, по которой они сплавлялись вниз по течению. С пристани брёвна перевозились гужевым транспортом или тракторами на станцию, откуда грузились в товарные вагоны железнодорожных эшелонов. Затем уходили на нужды оборонной или военной промышленности.
      Из лапника строили шалаши, а сучья уходили на дрова. Женщины жили на поляне в балаганах без каких-либо условий. Воду таскали с речки, умывальники были на улице. План был высокий, поэтому работали каждый день, даже в проливные дожди и почти без выходных. В ноябре ударили морозы и выпал обильный снег. Многие заболели, но руководство и партия требовали не снижать нормы поставки древесины.
       Нужна была тёплая одежда, валенки, рукавицы и шапки. С бригадиров строго спрашивали за срыв поставок брёвен, который мог повлечь простой эшелонов на станции. В военное время за такое могли сразу посадить и отправить на Колыму.
       Работали на износ. Правление колхоза на смену заболевшим и выбившимся из сил ребятам и девушкам отправляли других. Но и они от непосильного труда быстро выдыхались. С выполнением плана были постоянные отставания, поэтому бригадир с добровольцами работали и после окончания рабочего дня, чтобы не отстать в количестве готовой древесины. Все понимали, что ударным трудом они приближают час Победы.
       От усталости, постоянных переживаний и наступивших морозов Федот Гаврилович вскоре слёг. У него поднялась высокая температура, но лежать в шалаше он не мог. Не жалея себя, он был с колхозниками, пока не упал, потеряв сознание. На санях его срочно вывезли в посёлок и положили в больницу, где его едва выходили. Он слёг с двусторонним воспалением лёгких.
       Многих трактористов забрали в армию в танковые войска. У некоторых была бронь, но на второй год войны ограничения сняли и призвали почти всех военнообязанных. После выздоровления Федот Гаврилович трудился в МТС на ленточной пилораме, но не хватало трактористов. Он быстро выучился и пересел на гусеничный бортовой трактор «Сталинец». После рабочей смены учил основам езды на тягаче подростков и девушек.
       В 1944 году по рекомендации Федота Гавриловича уговорили уйти на железную дорогу. Она была военизированной, там были продовольственные пайки и хорошие заработки. Он стал работать помощником машиниста на стареньком маневренном паровозе, который цеплял гружённые углём вагоны и перегонял их с Касьяновской шахты и Гришевских копий на станцию.
       Будучи на пенсии, Федот Гаврилович ещё долгие годы, пока позволяло здоровье, работал в колхозе «Красный забойщик», где был членом сельского совета и заведующим заготконторы. Как и многие труженики тыла, бывший Красный партизан был награждён трудовыми медалями, в числе которых была самая почётная с ликом Иосифа Виссарионовича Сталина: «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».
       Ульяна Фёдоровна работала в колхозе. Когда переехали в Черемхово, устроилась на швейную фабрику имени Лозовского, эвакуированную из осаждённой Одессы. Работницы фабрики выполняли военные заказы и давали фронту шапки-ушанки, военное обмундирование, тёплые ватные штаны и галифе, гимнастёрки и фуфайки в большом количестве. Рабочая смена была по десять часов, выходных и отпусков почти не было. Время было военное, и высокий план нужно было выполнять любой ценой. Текстильное предприятие считалось оборонным ведомством с обязательным продовольственным пайком, поэтому рабочие и служащие были прикреплены к фабрике, и без сна и отдыха приближали долгожданную Победу всеми силами.

                2

       В первые месяцы войны ушёл в армию добровольцем старший сын Федота и Ульяны, Константин. После прохождения курса молодого бойца, молодых солдат посадили в теплушки, но эшелон двинулся не на запад, а на восток. Молодые бойцы просились на фронт, под Москву, чтобы грудью встать на защиту столицы. Но поезд увёз солдат на границу с Китаем, в район озера Хасан, где ранее шли бои с японскими самураями.
       Бойцы пограничных застав охраняли государственную границу, занимались оборудованием укреплённого района: рыли окопы, ходы сообщения, строили блиндажи и запасные позиции. На границе с Квантунской армией происходили постоянные провокации и обстрелы со стороны японской военщины. Японская разведка устраивала диверсии. Но советские пограничники держали фронт и отражали любые попытки проникновения диверсионных групп и лазутчиков.
       После сражения на Курской дуге Константина направили в Подольское пехотное училище, находившееся тогда в Ташкенте. После ускоренной учёбы бывшим курсантам были присвоены офицерские звания, выдана портупея, кобура и револьвер с фуражкой. Самые лучшие были командированы в Москву для участия в параде Победы. Константин был в числе лучших и был назначен на должность заместителя командира роты.
       Учения на подмосковном плацу были ежедневными и изнурительными. Подразделениям приходилось не только маршировать, но и отрабатывать синхронность движения в строю.
       В пасмурную погоду войска фронтов, победивших фашизм, курсантов и военных округов прошли стройными рядами по брусчатке Красной Площади. Константину выпала честь нести немецкие флаги со свастикой и штандарты разгромленных армий, которые советские бойцы бросали к подножию Мавзолея. Вечером того же дня над Москвой висел огромный плакат с изображением генералиссимуса Сталина и гремел незабываемый салют в честь Победы.
       Молодого лейтенанта направили служить в Прикарпатский военный округ, в район Буковины. После войны в Прикарпатье и Западной Украине было не спокойно. Там оставались и вели диверсионную деятельность против Советской власти украинские националисты, бендеровцы, дезертиры и недобитые фашисты.
       Многие были не просто бандитами, а идейными врагами. В годы войны они сотрудничали с гитлеровскими подразделениями СС, принимали участие в расстрелах партизан, заложников и мирных жителей; участвовали в уничтожении евреев в Белоруссии и подавлении мятежа в польской Варшаве. Руки у таких ярых антикоммунистов были по локоть в крови, и на помилование они не рассчитывали.
       Летом 1946 года Константину Федотовичу пришлось преследовать и вести бой с «лесными братьями».
       При прочёсывании горно-лесистой местности внезапно залаяли собаки и началась беспорядочная стрельба. Под ружейно-пулемётным огнём молодые советские солдаты залегли. Среди них не было ни одного бойца с боевым опытом. Не было, к сожалению, такого опыта и у командира взвода. Но прижатые к земле огнём врага, могли нести потери, когда основные силы противника пытались оторваться от преследования.
       Пересилив чувство страха, Константин пополз вперёд, подбадривая своих необстрелянных солдат. Под свинцовым ливнем было страшно поднимать голову и отрывать от земли тело. Но крик раненого заставил командира действовать.
       Карманная артиллерия в виде двух гранат решила исход боя. Вырвавшийся вперёд Константин бросил поочерёдно обе лимонки, после чего упал. Над ним запоздало прошёл веер свистящих пуль, но раздавшиеся взрывы заставили замолчать скорострельный немецкий пулемёт MG-42.
       Бендеровцы, прикрывавшие отход основной группы, бежали, бросив пулемёт и другое имущество. После боя бойцы обнаружили брошенные землянки на неприметной лесной поляне, полевую немецкую кухню и стрелковое оружие в ящиках.
       Спустя много лет Константин Федотович ездил в пассажирском поезде в одну из очередных командировок. В купе он познакомился с мужчиной пожилого возраста, который в беседе о себе коротко сообщил, что возвращается домой после воркутинского лагеря.
 — За что отбывал?
 — Я бывший оуновец. Не слыхал про таких? — просто ответил сосед по плацкарту.
      
       После войны молодой офицер поступил в военный институт иностранных языков при Московском институте востоковедения. Затем работал в Министерстве Иностранных Дел и был военным атташе в Бельгии. Много лет прожил с семьёй в Брюсселе.
       В 1995 году полковника в отставке Константина Федотовича пригласили в числе других фронтовиков в Кремль, где Глава Правительства лично поздравил каждого приглашённого. Затем всем были торжественно вручены юбилейные медали в честь пятидесятилетия Великой Победы. До этого времени он не считался ветераном войны и не пользовался никакими ветеранскими льготами.
       Второй сын, Виктор Федотович, во время войны проходил практику в механическом цехе машиностроительного завода имени Карла Маркса, эвакуированного летом 1941 года из Донбасса в Черемхово. После работы учился в вечерней школе.
       В довоенное время завод выпускал горное оборудование, но с началом войны завод перешёл на выпуск военных заказов. В цехах завода эвакуированные и другие рабочие вытачивали боеприпасы разных калибров, выпускали для фронта мины, снаряды, патроны и гранаты.
       После окончания школы Виктор поступил в Иркутский авиационный техникум. Студенты техникума совмещали учёбу с работой на патронном заводе, находящемся в учебном корпусе. Старшекурсники вытачивали гильзы для патронов и снарядов. Им доверяли заказы по сложным чертежам. Студенты техникума ездили на сбор урожая, где неделями жили в колхозах и становищах. Их часто привлекали на железнодорожную станцию для разгрузки разных грузов и тяжелораненых.
       В 1945 году Виктора призвали в армию, но на фронт он не попал. Советский Союз готовился к войне с Квантунской армией. На восток по железной дороге перебрасывались многочисленные военные эшелоны, перевозящие стрелковые подразделения, автотранспорт, военную технику, боеприпасы.
       Бойцы сапёрного подразделения работали на строительстве и подготовке новых путей и тоннелей в районе станции Слюдянка. Солдаты и другие рабочие взрывали горные породы и расширяли старые одноколейные тоннели, построенные в начале века. Делали насыпи для прокладки железнодорожного полотна, сокращая путь вокруг озера Байкал. Работали в три смены, без выходных и отпусков.
       Летом 1946 года сапёрную часть с байкальских хребтов перебросили под Свердловск на строительство большого объекта. Котлован строили не только военно-строительные части, но и многочисленные заключённые. Масштаб строительства был не просто огромным, а гигантским. Тогда велось крупномасштабное строительство атомной электростанции под руководством всесильного Лаврентия Павловича Берии.
       Виктор выучился на курсах водителей грузовика и ещё долгих пять лет водил армейские полуторки и американские Студебеккеры на секретном объекте.
       Послевоенное время было очень тяжёлым. Страна ещё не оправилась от военной разрухи, и очередной неурожай привёл к сильному голоду. Солдаты из стройбата были вынуждены собирать корни растений, собирали на кухне картофельные очистки и варили их. У заключённых, работающих на застройке котлована, была ещё более удручающая ситуация. От голода и болезней люди умирали в закрытых колючей проволокой бараках ежесуточно.
       Память о тех временах осталась у Виктора Федотовича на всю оставшуюся жизнь в виде хронического гастрита и язвы желудка.