Вещий Олег. Глава 44. В стремлении к успеху

               
    
    
        Возвращаясь от брата домой, Тамара Николаевна ни раз посетовала, зачем она ввязалась в историю судебного разбирательства между Анатолием и его бывшей? Брат затеял эту изнуряющую тяжбу для того, чтобы насолить Людке. Так обычно и бывает: собралась в гости по своим делам, мимоходом ей навязали чужие. Непросто ей было уговорить брата на получение инвалидности, хоть он и вернулся из мест заключения весь в  болячках: и хронический бронхит у него, и язвенный колит, с гастритом и цирроз печени, ой,  лучше и не вспоминать. Не хочет Анатолий по врачам ходить, упрямец этакий, не видит своей выгоды. Сколько пришлось с ним промучиться, пока уговорила. И льготы, и пенсия его не прельщали, пока не услышал, что благодаря получению инвалидности избавиться от выплаты алиментов.
Потухший взгляд сломленного несправедливым приговором человека вспыхнул мстительным огнем в одно мгновение. Казалось, он всем готов пожертвовать ради мщения. И она, как сестра, будет на его стороне, если ее решение подстегнет пессимиста к действию. В настоящее время цель у них общая – вовремя лечь в больницу, ей во избавление Олега от армии, Анатолию – чтобы избежать дальнейшего участия в судебных разбирательствах. Подведенные и накрашенные тушью глаза на короткий миг превратились в узкие щелки. Много бы она дала, ради того, чтобы увидеть всезнающую Люську в раскаяние, у своих ног. Ученая стерва держит мужскую половину в ежовых рукавицах. Начальницей она себя почувствовала еще, когда Анатолия осудили, и вот ведь, гадюка какая, ни разу не усомнилась в его виновности, и даже видимость не создала, что убивается по мужу. В пылу неудовлетворенной злости Тамара едва не проехала нужную остановку. Сплошной потом людей увлек ее в сторону от намеченного маршрута. Вот еще напасть на нее свалилась, не кстати, свекровь явиться выяснять, где же сынок ее ненаглядный? Если бы ни Олег, его неопределенное положение, сто лет бы с ней не встречаться.
Олег последние дни следует ее рекомендациям: ведет в детском саду всю медицинскую документацию, слушается Таисию, а главное, подал в ЗАГС заявление о разводе. Через неделю, не более ей ложиться в больницу, вот тут и надобен за Олежеком чуткий надзор, да такой неприметный, чтобы он не ощутил ничего. Рассуждать-то он у нее любит, но подозрительностью, славу богу, не отличается. Вот тут она и смекнула, на время своего отсутствия следует поручить любимого сынка заботам бабушки. В согласии Олега она не сомневалась, остается лишь выяснить, что по этому поводу думает Ирина Юрьевна?
Победный взгляд уверенной в себе женщины выдавал в Тамаре Николаевне опытного стратега. Ей удалось предусмотреть все: и сомнения старухи на счет ряда ограничений, и ее «нежелание вмешиваться в дела Олега» и возможно совместное проживание с ним приживалки Даши. Олег из деликатности смолчит, а девчонка будет приставать к нему, не дай бог, повторится история, как с Зарубиной-младшей. Припоминая скоропалительную женитьбу сына, Тамара Николаевна продолжала негодовать. Эти приставучие девчонки не доведут Олега до добра. О браке мужчине надо думать, только когда всего остального уже добился. На первом месте у любого полноценного мужчины должна быть карьера. Ее Олежек хотя и с причудами, но мальчик исполнительный.
Стоящий рядом неприметный парень в последний момент надумал выйти из переполненного вагона, и только по счастливой случайности она не лишилась своей сумочки, которую она, по старой привычке, держала подмышкой. Пострадала пассажирка, сидевшая у выхода, ее сумка лежала на коленях у сидящей без всякого присмотра. Перед тем, как на очередной остановке двери вагона захлопнулись, юркий мошенник выхватил сумку и быстро скрылся.  Настоящая паника началась в вагоне после того, как он тронулся. Быстро набирая скорость, состав влетел в тоннель, и тут вдруг внезапно погас свет в вагоне. Неподалеку раздались встревоженные крики, пассажиры в отчаяние толкались, ругались, проклиная машиниста и путевых рабочих и все руководство метрополитена. Тамара еще плотнее прижала к себе сумочку и крепче вцепилась в поручни. Свет вскоре включили, но состав резко дернулся и остановился в тоннеле. Машинист, как мог, успокаивал взволнованных пассажиров, уверяя, что скоро состав будет на станции. Обещание действовало на людей по-разному. Кто-то возмущался вслух, сетуя на потерянное время, кто-то грозился нажаловаться в Мосгордуму. Обозленные пассажиры по-своему были правы, Тамаре оставалось лишь сокрушаться о собственной любви … к перестраховке. Она долго в мыслях подбирала подходящий термин для обозначения позиции самостоятельно ею выбранной. Автомобиль, хотя и поддержанный, она приобрела, успешно окончила курсы вождения, но за руль в обыденной жизни так и не села. Опасалась людской зависти на работе, бабы ее ни бог весть, что навыдумывают, кроме того, на дорогах полно ловкачей, мало свою машину можно покалечить, так и чужую разбить. Во дворе ее дома с автомобилей, с сигнализацией ли, без нее, часто что-нибудь пропадает. Без гаража не обойтись, подходящий нашелся в нескольких автобусных остановках от места ее проживания. Вот и думай после всего перечисленного, что выгоднее: передвигаться на собственном автомобиле или пользоваться общественным транспортом?
Домой Тамара Николаевна вернулась ближе к вечеру, еще в прихожей, ее встретила звонкая телефонная трель. Звонила свекровь, вопрошая сегодня им приезжать или в какой - другой день? Тамара здраво рассудила, зачем откладывать встречу и согласилась на ближайший вечер. Олег вот-вот должен был вернуться с работы. Подушкина засуетилась, готовясь к встрече гостей. На стол можно подать что-нибудь попроще, пожалуй, сойдет нарезка из колбасы и сыра, бисквитное печенье и … перебирая в памяти, чего она еще не пожалела бы из запасов провизии. Тамара вдруг застыла, как громом пораженная. Заглядывая незадолго до того в холодильник, она не заметила на верхней полке его, в углу две банки с черной икрой. Еще раз заглянув в холодильник, она так и не обнаружила пропажу. Олег! Кроме него, взять было некому, но что он будет с этими банками делать, есть втихаря, накрывшись подушкой? Предположение, что Олегу просто захотелось полакомиться, не укладывалось у нее в голове. Ее сын  послушный мальчик, он ничего не делает без спросу. Проведя ревизию по полкам, Тамара успокоилась, все на месте.  Свиной окорок и любимые купаты – все лакомства Олежека лежали нетронутыми. Сегодня она непременно поговорит с ним, проведет с ним воспитательную беседу на тему, что можно делать, а что категорически возбраняется.
Любуясь собою в зеркале, Тамара не без удовольствия отметила, ей удалось сохранить привлекательность, несмотря на все невзгоды. За рулем автомобиля она будет смотреться достаточно импозантно, и очень может быть, что она вскоре встретит достойного спутника жизни. Ну вот, она отвлеклась, и на плите едва не сбежал бульон. Придет Олег с работы, будет, что горяченького ему выпить. Окидывая взглядом их маленькую кухню, Подушкина осталась недовольной. Разве это кухня? Здесь и развернуться-то негде. Им непременно нужна новая квартира, более вместительная и благоустроенная, обязательно трехкомнатная. Об увеличении жилой площади нужно задуматься именно сейчас, а не когда она выйдет на пенсию. И все-таки, почему Олег так дерзко поступил с ней? Ломать голову над этим вопросом было уже некогда, гости заявились. Тамара изобразила на лице некое подобие улыбки, в то время, как накрашенные глаза ее, выделяющиеся на фоне бледного лица смотрели на пришедших вызывающе. Заходя в квартиру, Ирина Юрьевна протянула хозяйке торт, - Тирамису, как любит Олег.
Преподнесенное угощения было благосклонно принято, но без особого восторга, - Проходите, - сразу же пригласила гостей на кухню, где был уже накрыт скромный стол. Заметив на нем всего три столовых прибора, Ирина Юрьевна полюбопытствовала, - А где Олег? Его разве нет дома?
- Нет, задерживается на работе, - бросив взгляд на часы, Тамара Николаевна добавила, - Может, на работе какая-нибудь проверка, надо готовить документы. Скоро Олег вернется.
Напоминание бабки об Олеге дало ей новый повод для беспокойства. Если бы в детском саду случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, Таисия бы ее предупредила. Весть о том, что Олега нет дома, сильно огорчила Дашу. Она переводила вопросительный взгляд с бабушки на Тамару Николаевну и обратно. Может, мама Олега от нее что-то скрывает намеренно, а бабушку она не стала бы обманывать. Сомнение незваной гостьи не укрылось от  внимания Тамары Николаевны, которая, в свою очередь, поинтересовалась у нее, - Вот, Даша, наверное, тоже работает и знает, каково это выполнять распоряжение начальства, - на последних словах она сделала акцент, дополнительно демонстрируя важность выполняемой Олегом миссии.
Вместе Даши ответила Ирина Юрьевна, - Какие распоряжение, Тамара? Ты же сама начальство.
- Была, пока на больничный не села. За начальство у нас теперь старший воспитатель. О том, что Таисия Желобова ее подруга, Подушкина благоразумно умолчала.
Разливая горячий чай по чашкам, хозяйка дома искоса посматривала на гостей. Разложив по блюдцам каждой по большому куску торта, она оставила себя без угощения. Пропитанный сливками, украшенный жидким шоколадом, торт был восхитителен на вкус. Наблюдая, с каким аппетитом гости поедают принесенное угощение, обладательница хорошей фигуры сокрушалась о своем отказе. Торт исчезал прямо на глазах. Пожалуй, если Олег припозднится, ему мало, что останется. То ли, поддавшись печальным мыслям, или из-за своей рассеянности, Даша отправляла в рот кусок торта за куском, напряженно вглядываясь в опускающиеся за окном вечерние сумерки.
Ирина Юрьевна делилась собственными впечатлениями о работе социальных служб, - Представляешь, Тамара, три месяца назад я  к ним впервые по поводу исчезновения Игоря обратилась. Все ищут. Все равно им, что ли, пропал человек или случилось с ним что? – сокрушаясь, сетовала бабушка Ира.
Пододвигая к гостям тарелку с нарезкой, хозяйка дома закрыла крышкой торт, - Начальство на работе не сильно прижимает, а, Дашенька?
Погруженная в свои размышления, она не сразу ответила на вопрос. Небольшой заминкой воспользовалась бабушка, - Даша тоже на больничном. Устала она очень, суетная это работа - за кассой. Люди-то все разные, кто с плохим настроением, другие с обидой какой в магазин идут. Кассиру трудно все это вытерпеть.
- Да еще не ошибиться в деньгах, - добавила Тамара Николаевна. Понимание в ее глазах сменилось любопытством, - А с больничного выйдет опять в магазин?
Ирина Юрьевна пожала плечами. Не хотелось рассказывать любительнице сплетничать о болезни внучки. И спрашивает Тамара не из желания помочь, все, что услышано, может быть использовано во вред девочке, - В магазин, вряд ли, далеко ей будет добираться, жить-то она пока у меня останется. Даше учиться надо. Будет готовиться, а летом подаст документы в институт, благо сейчас их много развелось, выбирай любой.
Когда Ирина Юрьевна замолчала, обратила внимание на то, что число ее слушателей увеличилось. Даша уже была готова возразить, но предупреждающее покашливание сдержало ее порыв. Но не такова была Тамара Николаевна. Ежели ей подкинуть идею, то почему бы не добиться ее продолжения. – А что ей по сердцу? Чем любит заниматься?
Ирина Юрьевна не сразу нашлась, что ответить. Немного скрытный характер  внучки оставался для нее непрочитанной книгой. Парадокс, Даша и Филипп росли в одной семье, но, если о старшем своем внуке она поведала бы немало, то единственная внучка никогда не спешила поделиться с нею своими тревогами или порадовать успехами.
Неожиданно на вопрос откликнулась Даша, - Я люблю заниматься с детьми, и детишкам со мной интересно. Меня иногда просила соседка посмотреть за ее дочкой, когда ходила к врачу. Я хочу учиться на воспитателя детского сада или на учительницу начальных классов.
- Лучше идти в учительницы, - посоветовала Тамара Николаевна, - Им больше платят.
- Но в детском саду детишки более послушные, в них больше доверия к взрослым, и еще они очень любят сказки.
Тамара Николаевна про себя усмехнулась. Давно ли ты сама отвыкла от них? Хорошо, еще, что в жизни встречаются такие наивные дурочки, как эта простушка. Без них обманывать было некого. – Детишки все разные, кроме доверчивых и послушных, полно злобных и вредных, таких, что не только правду скроют, а еще и на чужое позарятся.
Даша настороженно смотрела на Тамару Николаевну. Зачем она это выдумывает? Все дети лучше взрослых, хотя бы потому, быстро
 забывают зло, им причиненное, еще дети очень отзывчивы на любовь. Когда-нибудь у нее обязательно будет свой ребенок, он не станет намеренно отыскивать в ней недостатки, для него она станет самой умной, умелой подругой, ведь с детьми надо дружить, а не ежедневно демонстрировать им собственное превосходство. Наверное, у нее было слишком мечтательное выражение лица, в ответ на которое хозяйка дома лишь пренебрежительно подсмеивалась. Даша обиделась и более не смотрела на Тамару Николаевну.
Постепенно пустела тарелка с нарезкой из колбасы и сыра, зато печенье оставалось почти нетронутым. Поглядывая на часы, гости откровенно скучали, а Тамара Николаевна волновалась. Где Олег? В семь в садике закрываются все дневные группы, и смена медработника должна быть закончена еще в шесть часов. Щелкнув пультом от телевизора, Тамара прошлась по программам. Везде одна и та же реклама и новости, кое-где сериалы, смотреть которые можно с любой серии, а пропустив энное количество их, не сильно-то сокрушаться об утраченном.
- Может, мы пойдем, Тамара?
Для того, чтобы скрыть гнетущую ее тревогу, Тамара попыталась улыбнуться, но улыбка получилась натянутой, - К чему торопиться, Ирина Юрьевна? Лучше давайте подумаем, как нам Игоря отыскать?
- Как, как? – в некотором раздражении повторила Ирина Юрьевна, - надо чаще милицию беспокоить, на телевидение обратиться…
- А там чем могут помочь?
- Пусть объявят по центральному каналу. Может, увидит кто-нибудь из нынешних его знакомых и сообщит.
Тамара Николаевна с сомнением покачала головой, - У него знакомые все, как на подбор, такие же алкаши без определенного места жительства.
- Неправда, - возмутилась Ирина Юрьевна, - У Игоря много знакомых инженеров, техников.
- Было, пока пить не начал. В настоящее время с ним никто из приличных людей знаться не желают.
- Вот, смотрю я на тебя, Тамара, и никак в толк взять не могу. На зло ты мне все это рассказываешь или с какой-другой целью? Как тебе совесть позволяет о любимом мужчине такие гадости говорить? – негодовала Ирина Юрьевна.
И снова не обошлось без циничной ухмылки, - Какие гадости? Все это – истинная правда. Я три последних года, до прошлой осени жила, как в аду, не ведая, что он еще вытворит. Уходя на работу, переживала, что он, выходя, не закроет на ключ дверь или, вообще, ключ потеряет, дома не погасит плиту, не закроет холодильник, оставит включенным телевизор, еще какой-нибудь электроприбор. А каково это, на работе вымотаться так, что никого видеть не хочешь, прийти домой, а там беспорядок. И, в конце концов, хочется чувствовать себя женщиной, а я об этом вспоминала только, когда видела счастливые лица замужних подруг.
- Бабушка, поедем домой, - тихо предложила Даша.
- Как домой, а Олег?
- Нет, пожалуй, мы в следующий раз приедем, - ответила Ирина Юрьевна.
Не успели гости одеться, как раздался звонок в дверь, - Это Олег, - подсказала обрадованная Тамара.
Неожиданно воодушевление сменилось откровенной неприязнью. На пороге стояла Настя, - Здравствуйте, Тамара Николаевна, Олег дома?
- С работы не вернулся, -  буркнула в ответ Тамара Николаевна и, тут же отвернувшись от Зарубиной, она начала прощаться с гостями, - Жаль, что так не повезло. А может, еще подождете?
- Нет, - сухо ответила Ирина Юрьевна.
Настя с интересом взирала на уходящих. В ее голове возникло предположение, а не родственники ли это Олега? Судя по их невеселым лицам, им здесь тоже не повезло. Тамара, в последний момент, смекнула, что не стоит допускать лишних разговоров, и ради этого она, словно кость, бросила Насте, - Можешь войти.
В минуты плохого настроения Тамара Николаевна выдавала себя с головой. Бледные щеки зарделись, а взгляд, куда бы она его не отводила, постоянно утыкался в Настю. Невыносимая девица! Сколько она еще будет испытывать ее терпение?!
- Спасибо, Тамара Николаевна. Я, пожалуй, завтра зайду.
- Нет. Куда ты? – Подушкина втолкнула невестку в квартиру и захлопнула входную дверь.
Пришла очередь удивляться Насте, - Чего вы ждете от меня, Тамара Николаевна? Олег ясно дал мне понять, что я для него значу? Вы хотите еще раз повторить мне это?
К Олегу ты до сих пор неравнодушна, глядя на застывшие в уголках глаз Насти слезы, заметила про себя бывшая свекровь. – Если тебе все понятно, зачем явилась?
- На этот вопрос я отвечу самому Олегу, - Настя развернулась и потянула за ручку двери, но та оказалась запертой.
- Нет, уж, говори сейчас, - Тамара Николаевна загородила собою выход.
Глаза Насти пылали ненавистью, - Это из-за вас мы поссорились, Олег все делал с оглядкой на вас. Вы, а не я, враг своему сыну. Настанет время, и он будет ненавидеть вас так же, как и я. Откройте немедленно дверь. 
Две любящие, каждая по-своему, женщины сошлись в неравной схватке. Одна из них обладала властью, и потому считала себя правой. Ее сопернице, раздираемой ревностью, оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь верность возобладает над силой, а любовь разрушит все преграды на пути к семейному счастью.
К грохоту падающей с кухонной полки пепельницы прибавилось слащавое бормотание с телевизионного экрана. В темноте она, не глядя нажала на пульт телевизора, и по привычке потянулась к полочке со всякой мелочью. Признаться, прощальные слова бывшей невестки больно ударили по ее самолюбию. Тамара не ожидала от неприметной тихони подобного. Если бы ни визит свекрови, не пустила бы эту выскочку на порог. Черт, вот связалась-то с семейкой. Бедный Олежек, видно от нее скрывается на работе, впрочем, это нетрудно проверить. Набирая номер дежурного воспитателя, она никак не ожидала, что на ее зов откликнется совершенно другой человек. «Ой, Тамара Николаевна, а мне сказали, что вы на больничном. Да, все уже ушли, а я вот, знаете, после пятимесячного хождения по центрам занятости и ярмаркам вакансий, решила вернуться. Вы, Тамара Николаевна, не возражаете?», после утвердительного ответа Озеркова продолжала, «Я тоже рада, я только в разлуке поняла, как люблю наших детей, именно наших. Вы тоже? Да, они такие славные. Ой, вы звоните, чтобы узнать об Олеге Игоревиче? Так он сразу же после обеда, часа в два и ушел. Сказывал, что отправился в районный отдел по образовательным учреждениям». Услышанного оказалось достаточно, чтобы повергнуть не находящую себе места мать в смятение. Ее сын – обманщик?! Впрочем, чего она себе вообразила? Прежде, чем делать выводы, надобно переговорить с ним. Вдруг он решил вернуться к Настьке? Хватило минимум времени для того, чтобы отвергнуть это невероятное предположение. Нет, Олег ее пока не интересуется женщинами. Ни Зарубина, ни какая иная «прынцесса» ему без надобности. Может, оно и к лучшему. Тогда, получается, что Олег сознательно прогуливает работу ради поездок по издательствам, час от часу не легче. 
Медленно тянулось время. Тупо уставившись в экран, Тамара пыталась вникнуть в события двухсерийного фильма. Кажется, она его уже ранее смотрела. Разворачивающаяся у нее на глазах интрига перерастала в увлекательный детектив, украшением которого являлась прекрасно подобранная актерская группа. Десять  отдыхающих, в числе которых находился и сам убийца, погибают один за другим. В конце фильма выясняется, что происходит сие согласно хорошо продуманному плану, составленным помешанным на справедливости судьей. Преступникам, чья вина не доказана, пришлось платить по счетам. Когда подходила к концу вторая серия Тамара почти засыпала. В отличие от людей, которые даже не подозревали о грозящей опасности, проблема Олега теряла свою актуальность. В конце концов, если его призовут в армию, то на год, причем, исключительно в медсанчасть. Ему не грозит беготня с автоматом, изнуряющие до седьмого пота занятия на турникетах, постоянное напряжение от присутствия множества разнохарактерных личностей. Над ним не тяготеет смертельная опасность, а посему … хватит себя мучить. Пора ложиться спать. Она так и поступила.
В первом часу ночи заявился Олег. Таким Тамара его еще не видела. В распахнутом пальто, в заляпанных грязью джинсах. На вышедшую в коридор мать, Олег отреагировал неоднозначно. По его посиневшей от холодного ветра физиономии растекалась натянуто-извиняющая улыбка, прерванная приступом икоты. Лишь только сбросив с себя сапоги, гуляка бросился в туалет. Секунду спустя оттуда раздалось нечто среднее между ревом и мычанием, и тут же послышались приглушенные звуки сползающего по стене тела.
- Господи, кто тебя так напоил, Олег?
Пузырящийся от слюны рот едва приоткрылся, как окатило волной невообразимой вони, собранной из человеческих нечистот и алкогольной вытяжки. Промучившись с сыном в ванной комнате, Тамара с трудом дотащила обмякшее тело до дивана. На лице ее была написана брезгливость. И это ее сын?! Пару минут постояв над ним, огорченная женщина направилась в спальню, но ноги  принесли ее к раковине, в ванной комнате и не случайно. Все лицо ее было в слезах, это были слезы обиды, отчаяния. Чего ему не хватало? Любой каприз его она выполняла, захотел в седьмом классе электрогитару? Пожалуйста, теперь она за шкафом пылится. Со школьным кружком юных журналистов он объездил почти всю Европу. Ради него она отказалась от второго ребенка, только бы ему было хорошо. И вот, чем он отплатил, пошел по стопам своего папаши. Ворочаясь с боку на бок, она прислушивалась к полуночным звукам. Тихо, временами тишина будто бы оглушала, хотелось прогнать, утопить ее в заунывном пении с телеэкрана, голосистым криком вздорной соседки, или добрым детским гуканьем. Но видать, не скоро суждено ей стать бабушкой, если, вообще такое когда-нибудь случится. Прозевала она сына, надо было в свое время контролировать все его увлечения, лишить его самостоятельности. Мало, кто из юных отроков четко знает, что ему подходит более всего, большинство поддаются примеру ровесников. В отрочестве они – больший авторитет, чем родители. Своим горем она, вряд ли, с кем поделиться. Единственный человек, кому она могла рассказать о случившемся, Таисия. У нее два сына, и старший неблагополучный, часто, со слов матери «попадает в истории».
Ночь прошла в тревоге. Тамара часто вскакивала, ей казалось, что Олег, уткнувшись головой в подушку, может задохнуться, или, переворачиваясь, свалиться с дивана. Негодяи воспользовались его доверчивостью, и напоили его. Бедный мальчик. Он же мог попасть под машину, в конце концов, его могли похитить. Всевозможные предположения, одно ужаснее другого, чередой сменяли друг друга. Олег просто глупец, что доверяет, кому не попади. Слепая доверчивость свойственна детям, но сын ее давно вышел из детского возраста. Может, он завел себе другую … женщину? Он такого нелепого предположения ее бросило в жар. Пережить еще одну Настю?! Ну, нет, увольте! За Олегом непременно надобно присматривать в ее отсутствие. Перебирая в уме, кто бы мог осуществить надзор за ее сыном, Тамара остановила свой выбор на Анатолии. Брат сейчас без работы, дома скучает, и Олегу требуется мужское плечо, надежное и взыскательное. Бабка за две недели ее больничного обследования избалует Олега, Толик же приучит его к порядку.
Уже под утро Тамару разбудил глухой стук, затем заскрипели дверцы кухонного шкафа, и тут же из крана зажурчала вода. Накинув на себя халат, Тамара последовала на кухню. Олег стоял к ней задом у мойки и глушил из стакана воду. Капли из его полуоткрытого рта падали на стол. Последние четверть стакана вылились на пол. – Кто за тобой будет вытирать? – едва сдерживая раздражение, возмутилась Тамара.
Не поворачивая головы, Олег бросил через плечо, - Ты, конечно.   
- Не смей со мной так разговаривать! – свое требование Тамара подтвердила, стукнув ладонью по столу. Эхом ей вторила упавшая с полки кастрюля. – Помнишь, в каком скотском состоянии ты вчера вернулся? Что ты себе позволяешь?
Потирая тыльной стороной ладони глаза, Олег молчал. На мать ему смотреть не хотелось, но избежать ее гневного взгляда ему не удалось. Повсюду, куда бы он ни прятал глаза, он натыкался на материнское негодование. Может, ему претвориться тяжело больным?
- Олег, не молчи. Ты меня хорошо слышишь?
И все-таки, отвечать придется. Глазами побитой собаки он взглянул в лицо самого близкого ему человека, - Мам, прости. Я вчера перебрал.
Тамара хранила молчание, ожидая продолжения исповеди. Олег, мечтал добраться до дивана. Сегодня с утра его мучила жуткая головная боль. Череп, как будто сдавили в тисках, еще чуть-чуть, и он затрещит, поддавшись невидимому мучителю.
- Где ты вчера был?
Как только мама перестала прижимать его податливое тело к кухонной мойке, Олег, не в силах совладать с болью, потерял равновесие, и начал медленно оседать. Тамара вовремя подхватила его и повела, вернее, потащила за собой. Приторный алкогольный запах вызывал у нее отвращение, она, как могла, отворачивалась, но деваться было некуда. Грузное тело Олега тяжело опустилось на диван. Тамара села на стуле рядом и повторила свой вопрос.
- Мам, мне плохо, давай потом поговорим.
- А тебе, между прочим, сегодня на работу надо.
Укладывая голову на подушке поудобнее, Олег что-то пробубнил себе под нос. Поняв, что в настоящее время от него нечего не добьешься, Тамара оставила попытки выведать у Олега что-либо о вчерашнем. Просидев рядом с ним еще четверть часа, Тамара ушла к себе в спальню. На душе было муторно, ничего не хотелось, а впереди еще множество не переделанных дел. Предчувствие чего-то нехорошего не отпускало ее. За что… за что ей все это? Все грехи, к которым она, в разной степени была причастна, можно было пересчитать по пальцам: выгнала из дома мужа, рассорила невестку с сыном, еще во дворе кое о ком сболтнула лишнее. На работе … Тяжело вздохнув, Тамара подытожила. Придется ей явиться в детский сад и просмотреть документацию, проверить приходно-кассовые ордера, а еще поговорить с Таисией. Не покрывает ли она Олега?