Награда. Глава 49. В последний раз

               


          Нет ничего лучшего, чем смотреть, как радуются дети. Как мало Вике для счастья надо: елка с иллюминацией, сладкий подарок под ней и немного внимания. Вчера днем она привезла малышку домой, в Тверь. Здесь все для нее внове, маленькая и уютная квартирка, узкий круг общения, а из животных только лошадки на ипподроме. Возможно, в ближайшие два месяца удастся устроить Викторию в детский сад, и тогда Вера сможет вернуться на ипподром. Сейчас она в отпуске за свой счет, и без любимой работы очень скучает.
- Тетя Вера, давай поиграем.
Вера улыбнулась, - давай, а во что?
- В прятки. Я спрячусь, а ты будешь меня искать.
Сидеть с закрытыми глазами ей долго не пришлось. Досчитав до тридцати, Вера отправилась на поиски. Обойдя соседнюю комнату, где спрятаться было негде, Вера встревожилась, куда подевалась Вика? На угловом столе расположился компьютер, в окружении глянцевого спатифиллума и ярко розовой пеларгонии. Ни за диваном и креслам, ни за шторами, ни под столом Виктории не оказалось. Куда же делась маленькая выдумщица? – Вика, где ты?
На кухне еще осталась невымытая посуда, здесь тоже спрятаться негде. Когда Вера находилась в ванной, где-то поблизости хлопнула дверь. Вика!
В туалете никого, из-под двери в коридоре высовывается тапочек с помпоном. Ясно, куда она спряталась. Подкравшись к укромному месту, Вера потянула дверную ручку к себе. Каково же было ее разочарование, когда за дверью она не никого не увидела. Обойдя квартиру еще раз, Вера заволновалась. Вики обнаружить не удалось. За окном был хорошо виден двор. Сегодня там немало гуляющих, в том числе и детей, но Вики среди них видно не было. Припоминая их с племянницей разговоры, Вера пыталась отыскать хоть какую-нибудь подсказку о ее теперешнем местонахождении.
Звонок в дверь отвлек Веру. На пороге стояла соседка, Мария Никитична, - Вера, у тебя девочка не терялась?
- Племянница. Мы с ней играли в прятки, до сих пор найти не могу.
- Современные дети слишком находчивы и изобретательны. Нам с тобой поучиться у них надобно. Поспеши, Вера, пять минут назад она была на верхнем этаже. Давай, а то такая смелая девочка, как твоя может с ребятами на чердак подняться.
Вера торопилась и едва не забыла взять ключи от квартиры. Вспомнив молодость, она перепрыгивала через две ступеньки, и надо же было такому случиться, почти столкнулась с Викой, которая в это время спускалась по лестнице, - Вика! Как же ты меня напугала.
- Тетя, ты меня задушила, - Вика вырывалась из чужих объятий.
На руках у тети Веры Вика попала домой. Лишь захлопнув дверь, Вера сорвалась на крик, - Что же ты себе позволяешь?! Почему я должна разыскивать по таким местам, куда обычный ребенок даже не додумается забраться?! Ребенок обязан, - последнее слово Вера особо выделила, - Слушаться взрослых, иначе…
Вика смеялась над ней, в прищуренных сырых глазенках ее не было заметно и капельки страха, - Иначе? – переспросила она.
Ну это уже совсем наглость, - Иначе они сами никогда не станут взрослыми.
В ответ прозвучало, - А я не хочу становиться взрослой.
Лицо Веры вытянулось от удивления, - А почему? Разве быть взрослой тетей плохо? Выучиться, чтобы потом заниматься любимой работой, растить детей, общаться с друзьями…
Вика перебила, - Папа говорит, что друзей не бывает.
- Бывают, это твой папа не желает не с кем считаться, - присев на корточки, Вера уставилась в лицо племянницы. Та уже не улыбалась. – Вика, ты скучаешь без папы?
- Нет. Я хочу, чтобы мама скорее нашлась.
- Я тоже этого хочу. А пока маму ищут, Вика, ты походишь в детский садик?
Малышка пожала плечами. Теперь ее милое личико было немного грустным. Вера постаралась ее утешить, - В детском саду много детишек. Ты будешь с ними играть.
- А что будешь делать ты?
- Маленькая умница, - заключила Вера, - Я буду работать.
- А я лучше буду помогать дядям-полицейским искать маму. Тетя Вера, это же важнее?
- Бедная ты моя девочка, очень быстро тебе пришлось повзрослеть. Дяди-полицейские не захотят, чтобы ты им помогала. Понимаешь, Вика, у них опасная работа, им приходиться задерживать бандитов, стрелять, преследовать убийц. Маму найдут, Вика, и без тебя.
- Ты меня обманываешь, - в голосе Вики слышалось столько обреченности, словно в словах безнадежно больного, - Когда я жила у тети Полины, я слышала, как там говорили, что моей мамы уже нет в живых.
Вера прижала к себе ребенка. Тельце ее, такое худенькое и нескладное, сотрясалось от беззвучных рыданий. Не выдержав, Вера заплакала вместе с ней. Они успокаивали друг друга, как могли, и казалось, нет ничего крепче их любви, такой беззаветной и всеобъемлющей. Спустя несколько минут они смотрели глаза в глаза, и осторожно улыбались. Вика для нее была дочкой, с надеждой и почти уверенностью, Вера ожидала от нее такой же крепкой привязанности, - Мы станем жить с тобой вместе, и ждать, что когда-нибудь исполниться наша мечта.
- Я буду помогать тебе, хочешь?
Вечером, на прогулке Вера заметила, что у племянницы проблемы в общении с другими детьми. Она замкнута, и, как говориться, «себе на уме». Заигравшись, она иногда начинает разговаривать сама с собой, тихо напевает песенки из любимых мультфильмов. Мир, в котором она обособленно существует, слишком далек от остальных, а образы, его населяющие, непонятны. Вика – особенный ребенок, вот только другие не желают того замечать. Соседский мальчуган, ровесник Вики неожиданно сбежал от нее, оставшись на качелях в одиночестве, Вика так и сидела, брошенная у всех на виду.
- Вика, пойдем лучше, на горке покатаешься, - предложила Вера.
- Пойдем лучше домой.
Обиделась, конечно, обиделась, - Вика, мы дома можем поиграть.
- Только теперь я буду тебя искать.    
Несчастный ребенок. Перебрасывают ее с места на место, таскают, не спрашивая. Девочка не успевает привыкнуть к текущим обстоятельствам, как возникают новые. Так березовый листочек на ветке трепещет, в зависимости от того, куда его направит ветер. Господи, какие несусветные мысли ей лезут в голову! Какие сейчас листочки, в январе-то? И про детский сад она напрасно размечталась. Люди туда годами в очереди стоят, дети уж вырасти успевают. Нанять няню, у нее денег нет. Жили они с Татьяной скромно, а последний год на ипподроме дела шли совсем плохо. Зарплаты урезали, люди работали из чистого энтузиазма, так, что накоплений у нее никаких.
- Вика, поиграй пока одна, а я к соседке. Договорились? 
Смотрит на нее ребенок и молчит. Ну, и как это понимать? Вика – особенный ребенок, но иногда ее особенность заключается в том, что она создает Вере дополнительные трудности. Ладно, если они не договорились, Вера договорится с соседкой.
- Здравствуйте, Мария Никитична.
Лицо пенсионерки вытянулось в немом вопросе. – Здравствуйте. Собираетесь вы нести ответственность за свою невоспитанную девчонку? 
Слегка ошарашенная Вера прошла в дом. Соседский коридор такой же малогабаритной двушки был еще меньше из-за скопления мебели. И все равно, ее квартира больше, в отличие от владений Марии Никитичны, у которой куча родственников, впрочем, самой Вере нет никакого дела до этой кучи. – Мария Никитична, моя Вика – воспитанная девочка, в свои пять лет она развита ни по годам, многое умеет, ее способности надо только разглядеть.
- Слушайте, зачем вы все это мне говорите? Не желаете признавать ошибок в воспитании? Ваша особенная девочка столкнула моего внука с горки. Вы считаете это допустимым?
Пока взрослые говорили, позади Марии Никитичны, из-за складок ее байкового халата появился Вовик, мальчуган лет шести. – Бабушка, это не Вика, это я ее спихнул с горки.
Внимание обеих женщин тут же переключилось на хитрого Вову, который отнюдь не чувствовал себя виноватым. – Вова, почему ты мне сказал совсем другое? По-твоему, Вика столкнула тебя.
- А, если бы я сказал правду, ты не купила бы мне автомат. Бабушка, автомат мне нужен, чтобы тебя защищать. Сейчас, знаешь, сколько бандитов развелось!
- Вова! Буду говорить с тобой откровенно. Нельзя ради достижения собственной выгоды причинять вред другим. Что, по-твоему, я должна сделать в этой непростой ситуации?
Недолго думая, мальчуган изрек, - Купить Вике автомат.
На губах Веры Мария Никитична распознала улыбку, - Ну, вот вам уже и весело, - вслед за Верой улыбнулась и сама Мария Никитична. Обращаясь к внуку, молодая бабушка заметила, - Мужчина должен защищать женщину, а Вике автомат не нужен. Вова, в следующий раз уступи Вике свою очередь на горке, помоги подняться. Правильно, Вера. Вы что-то хотели?
Наконец, пришла ее очередь. В тесной гостиной, видимо, она же служила детской одновременно, Вера разоткровенничалась, - Знаете, мне, возможно, скоро придется выйти на работу, а девочку в детский садик не устроишь.
- Да, знакомая ситуация. Лидочке моей терпения не хватило ходить по разным инстанциям, справки сопутствующие добывать. В итоге, передала сына на воспитание мне. Я так считаю, что никто лучше родной матери за ребенком не приглядит. Но современные матери сейчас на работу стремятся, материальное состояние поправлять. Где им о детях думать, когда кредиты надо возвращать?
Вера молча кивнула головой, в ожидании, пока Мария Никитична выговорится. Кажется. Момент настал, - Дорогая Мария Никитична, я вас хотела попросить. Вы с таким заботой и вниманием смотрите за Вовиком, - Вера погладила по головке наблюдающего за ней мальчугана. Пригладить его непослушные вихры ей не удалось, но мальчишескую неприязнь она заслужила сполна. – Мария Никитична, может, вы меня выручите. Где один, там и два ребенка. Приглядите за моей Викой, за деньги, конечно.
Мария Никитична насупилась. С ответом она не торопилась, но по виду ее было заметно, что предложенное не вызывает у нее желание помочь. Выручил Вовик, - Бабушка, давай возьмем Вику к нам. У тебя будет больше времени смотреть любимые передачи. Мы с Викой будем играть в задержание бандитов.   
- А я, стало быть, сойду за самого бандита? – неумело пошутила Мария Никитична.
- Вам нетрудно будет с Викой, - уверяла соседку Вера, -  Она – девочка послушная.
- Все они послушные, со слов их воспитателей.
Уходили они с Викой от гостей в неизвестности. Вера так рассуждала: чего горевать, если с работой все неясно. За свой счет она может просидеть и месяц, и два. – Вика, а тебе нравится играть с Вовой?
Девочка сосредоточенно взирала на нее. Вере казалось, что за ее серьезностью скрывается большое горе. Она горюет по Татьяне. Некому не удастся полноценно заменить ребенку мать. – Тебя что-то печалит, Вика?
Прижавшись к ней, девочка призналась, - Я хочу к маме. Мне приснилось, что мама зовет меня к себе. Она очень красивая, в белом платье, с венком в волосах. Когда я пошла к ней навстречу, мама вдруг исчезла. Тетя Вера, я боюсь папу.
Посадив племянницу к себе на колени, Вера обняла ее, - Не бойся, я не дам тебя в обиду.
Обнявшись, они смотрели весь вечер любимые мультфильмы, переживая за неудачи Вини-пуха, временные трудности дяди Федора, но разве все это идет в сравнение с их собственными неурядицами? Наступивший вечер принес перемену погоды. Вслед за снегопадом наступило потепление, повышенная влажность в атмосфере вызвала оттепель. Порывистый ветер, который часто менял направление, отбивал желание выйти на прогулку. Временами поглядывая в окно, Вера испытывала временное беспокойство. Чем оно было вызвано, сформулировать женщина не смогла бы. Может, волнение было связано с неопределенностью в судьбе Тани или смутной тревогой в предчувствии беды? Вечернее угощение в виде фруктового пирога и банки со сгущенным молоком не принесло успокоения. Вика некоторое время крутилась около входной двери, пока Вера открыла и вновь не закрыла ее на  три замка. Спать они легли вместе, Вера разложила диван. – Вика, а дома ты … спала отдельно?
Повернувшись к ней лицом, девочка проронила, - Я спала с мамой, но не всю ночь. Мамочка ждала, пока уснет папа, а потом переходила из спальни ко мне.   
Для Веры услышанное было внове, но лишь подтверждало ее догадку о том, что между супругами не было согласия, и вся их семейная жизнь – клубок противоречий, страдал от которых невинный ребенок. Именно в ее интересах Вера лишний раз старалась не произносить слово «мама». Девочка болезненно воспринимал ее потерю. – Вика, тебе лучше со мной или одной?
Было приятно и одновременно непривычно, ощущать на своем начинающем стареть без мужского внимания теле, вороватые ласки брошенного собственными родителями ребенка. Ее маленькие, худенькие ручки слегка касались ее расплывающихся от недостатка физической нагрузки плечей, широкой, щедро украшенной родинками шеи, а волосы ее уже тронутые сединой, Вика перебирала, точно хотела всякий раз сотворить ей новую прическу. И Танечка любила, будучи маленькой девочкой, играть в дочки-матери. Очень они похожи. Смотрит Вера на племянницу, а видит перед собой Татьяну.
- Тетя Вера, если мама не найдется, можно я останусь у тебя?
Вместо ответа Вера поцеловала Вику. Она сама уже стала мамой второй раз, любящей и любимой. И, все-таки, лучше было бы, если Таня нашлась. В окно, наполовину задернутое шторой, заглядывала полная Луна, придирчиво осматривая их небольшую спаленку. Ни Вика, ни Вера никак не могли заснуть.
- Тетя Вера, а  где твоя мама?
Тихий продолжительный вздох предвосхитил последующие слова, - Мои родители давно умерли. Мой папа работал ветеринарным врачом, 
а мамой – ветеринарным фельдшером. Нас было двое детей в семье, я и сестренка Катенька. Она после того, как выучилась, вышла замуж, у нее родилась Таня, твоя мама. А уж после появилась ты.
- Я не хочу выходить замуж, я буду жить с тобой.
К этим детским уверениям можно было относиться по-разному: не воспринимать всерьез, удивляться их наивности, сомневаться, но дети, также, как и взрослые, думают о будущем, и, в отличие от последних, делают это без страха. В их будущем все было неопределенно, зависело от обстоятельств. Оно казалось им далеким, любая неизвестность поначалу настораживает, а затем, после того, как научишься обходить трудности стороной, уже с уверенностью смотришь вперед. Переворачиваясь на другой бок, Вера насторожилась. Ей почудилось, или в дверь звонили? Кого может занести в гости почти в одиннадцать вечера?
- Тетя Вера, кто-то пришел.
- Лежи, Вика. Я сама посмотрю.
Предостережение оказалось не напрасным. В глазок Вера разглядела знакомую физиономию человека, которого она менее всего желала бы видеть. Судя по выражению лица незваного гостя, настроен он был весьма воинственно. Вера застыла в нерешительности. Как быть? Впустить его или сделать вид, что никого нет дома? Звонок повторился, и пока Вера размышляла, решение за нее приняла Вика. Подбежав к двери, девочка громко спросила, - Тетя Вера, а кто там?
Присев на корточки, Варенцова приложила палец к губам, а затем тихо произнесла, - Вика, пожалуйста, давай не будем некому открывать.
Обняв Веру за шею, Вика прошептала, - Ладно.
- Пойдем в постель…
Из-за двери сурово раздалось, - Вера, открывай сейчас же! Я знаю, что ты дома и скрываешь моего ребенка.
Вика еще крепче вцепилась в Веру, - Я не хочу, тетя Вера, я не хочу! – уже не шептала, а почти кричала девочка.
- Вика, послушай, это я – твой папа. Я расскажу тебе, как мне удалось отыскать маму. Пустите меня, - уговаривал Рыльцев.
Ему не вняли. Вика, только очутившись в постели, забралась под одеяло. Рядом с ней оказалась Вера. - Что будем делать?
Здесь, среди подушек, в окружении мягких игрушек и привычных вещей,  девочка чувствовала себя в безопасности, но как быть тете Вере?
Звонок, отрывистый и громкий, настойчиво прозвучал снова. 
- Вика, я открываю дверь? – Вера наблюдала за сомнениями племянницы, и решила по-своему освободить ту от нерешительности, - А вдруг он не обманывает, и действительно что-либо знает о маме?
Не  дав девочке опомниться, Варенцова направилась к двери. Заглянув в глазок, она никого не увидела. Лестничная площадка четвертого этажа была пустой. Может, им с Викой все почудилось? Девочка боится отца, но ей-то, Вере некого опасаться. Повторно разглядывая лестничную клетку, и вновь тот же результат, ничего не видно, кроме двери квартиры напротив. От напряжения у Веры заслезился глаз, она начала моргать. Темное перепуталось со светлым, а затем, сменяли друг друга красное, желтое, розовое, оранжевое, синие, оранжевое, зеленое… Да, у нее в голове настоящая радуга. Потирая левый глаз, она прекратила всякие наблюдения. Ей стоит поступить следующим образом – просто отворить дверь, некого от этом не предупреждая.
Произошедшее в следующее мгновения она не поняла. После удара по голове, у нее потемнело в глазах, хотя темнеть уже было нечему, свет не горел по всей лестничной площадке. Медленно стал уходить пол из-под ног. Странные чувства переживала она, будто бы жизнь повернулась вспять, и она, Вера, вновь юная девушка, только закончила школу. Куда теперь? Может, как родители, в ветеринарный колледж? Но уезжать из родной Твери, даже на время практики, не хотелось. В отличие от Олега Веденеева, школьного приятеля, ей не грозит служба в армии, и она вольна поступать, следуя потребностям своей души, доверчивой и немного наивной. И замуж она в семнадцать лет выходить не станет, потому, что соединять жизнь, а главное, судьбу, с другим человеком, надо по любви. Лишь она вправе направлять и распоряжаться. Она такая симпатичная – ладная фигурка, выразительное лицо, причем, не разукрашенное косметикой, так почему вчера ее Витька Иванов не пригласил на танец? Хотелось попробовать, а каково это, когда парень обнимает тебя за талию, целует… нет, не в губы, а хотя бы, в щеку. Каково это, ощущать себя немного женщиной, почти, как мама. Но и Витьку она не желает обманывать, ведь любит-то она…Нет, даже про себя не признается. Это – ее первое чувство, и, может, последнее, потому, как есть на свете люди-однолюбы. Вот только он, милый, дорогой, любимый, единственный не желает с этим считаться. Когда-нибудь она, конечно, выйдет замуж, но вовсе не потому, что так принято. Она будет любить, и, если ей не ответит взаимностью он, то Вера… нет, не уйдет в монастырь, а возненавидит людей. За что они ее так? Разве она хуже Людки Князевой, этой вертлявой модницы? Она, тоже могла бы одеваться во все современное, если позволяли семейные средства. Но родители ее, скромные ветеринарные труженики получали в середине 80-х немного. Она, тихая и трудолюбивая девушка выделится незаурядными способностями, и тогда любимый оценит ее по достоинству.
Как-то, гуляя по городу, она зашла на ипподром. Заглянула в конюшню и … влюбилась. Здесь на нее не тыкали пальцами, не шептались за ее спиной. Эти прелестные создания – гнедые, вороные, рыжие, крапчатые вели себя естественно, главное, им ничего не надо было от нее. Движения их, будь-то на беговой дорожке или на лужке, за конюшней грациозны и лишены вычурности. Когда теплые мягкие губы потянулись к ее руке, Вера не испугалась, припомнила, что в кармане куртки у нее лежало подсохшее печенье. Конечно же, новый приятель, угостится им. Вера улыбнулась, ей давно не было так хорошо. Ей понравилось на конюшне, здесь ей ничего не
запрещали, не кричали на нее, когда она обхватила за атласную шею вороного коня. А он, верно, признал ее за свою, и тогда, именно, тогда, будучи на перепутье, Вера решила, что жизнь ее будет связана с этими божественно прекрасными созданиями.
В себя она пришла так же внезапно, как и отключилась. Просто открыла глаза, и обстановку увидела знакомую. Вроде, дома она, только чего-то не хватает.
- Где документы на квартиру?
Все еще ощущая на себе последствия оглушения, Варенцова подняла глаза на застывшую перед ней фигуру в черном. Это был Он, тот, кого она ненавидела всеми силами своей измученной души, ненавидела и боялась одновременно, - Какие документы? – спросила Вера, в испуге не узнав свой голос.
Рыльцев повторил, - В каком ящике ты хранишь документы на эту двушку?
Вера села. Будучи в собственной гостиной, она не чувствовала себя в безопасности, - Не понимаю, причем тут документы? – беспокойно оглядываясь, Вера переспросила, - Где Вика?
- Там, где ты ее без меня не увидишь. Ребенок в безопасности и в окружении  тех, кого сама Вика любит более всего на свете, - после короткой паузы Рыльцев повторил свой вопрос.
- А зачем они тебе?
Страшный удар потряс гостиную. Вера сжалась от страха. Ей угрожали, но чем она заслужила такое пренебрежение? Оглядывая окружающую обстановку, Вера заметила, что в гостиной беспорядок. В шкафах, ящиках стенки рылись, лазили по ним, не выспросив на то у нее позволения.
- Я не буду долго ждать!
- А что тебе еще делать? – натянутая улыбка выдавала в Вере скованность. В следующие мгновения ей пришлось пожалеть о собственной непредусмотрительности. Ее шею обхватил плотный обруч, в глазах потемнело. Вера стала задыхаться. Отмахиваясь руками, она пыталась избавиться от всех помех сразу.
- Запомни, если документы найду я, тебе не поздоровиться!
Указывая рукой на книжные полки. Вера после некоторой заминки, направилась к ним самостоятельно. За ее спиной возвышался Рыльцев. Варенцова остановила свое внимание на книгах в малиновом переплете, отсчитала седьмую по порядку и выудила из полки. Листая ее, Вера искала … но не нашла. Она повторила манипуляции с не меньшим энтузиазмом. Оставалось только надеяться. Наконец, в девятом томе она нащупала конверт, а в нем искомое. - Что ты будешь с ними делать?
Злые, маленькие глазки уткнулись в ее «закрома», - Верну долг за Таньку. Эта стерва собственную дочь обворовала.
Вера хотела что-то спросить, но слова застряли у нее на языке, - А…
- Тебе документы более не понадобятся, вот так-то! – и, прежде, чем Вера успела переложить документы в более надежное место, их у нее вырвали.
- Руслан…
- Поедем к нотариусу и переоформим договора. Бери с собой все документы – паспорт, свидетельства.
Он что-то еще ей говорил. Вера действовала машинально. Лицо  ее оживилось, когда женщина заметила рядом племянницу с кошкой на руках. Девочка спокойно разговаривала с животным, и не обращала на Веру никакого внимания. Из-за окна Шевроле Вера смотрела на свою пятиэтажку, пустую детскую площадку рядом с ней. Если бы знать, что видит она все это в последний раз. Старая иномарка увозила ее и Вику в неизвестном направлении. Человек за рулем был спокоен, так, стоит ли волноваться ей?