Муха

                Муха.
            
Темнота обрушилась так неожиданно, что я даже ослеп на некоторое время, а в голове все еще оставался звон от гудения лампочки, которая сейчас уже не горела. Но мир, потерявший свои зрительные образы, для меня не исчез, не растворился в этой темноте, а более резко обозначил границы предметов и пространство между ними. Для меня он обрел более четкие очертания, которые состояли не просто из  углов, покатостей и кругов. Этот мир соткан из запахов и теперь, когда зрительное восприятие не давало нужной информации, яркость и многообразие окружающего нахлынуло на меня яростной волной. И это были не просто какие-то отдельные незначительные веяния, которые порою доносятся до обонятельных рецепторов с потоками воздуха – здесь существовали целые реки, текущие в разных направлениях. Целые океаны, мигрирующие в воздушных массах, практически не оставляющие места ничему другому кроме запахов. Мир был пропитан, пронизан и, казалось бы, зарожден среди них. И если бы меня спросили о первичности в этом мире, то я бы не задумываясь ответил, что в начале появился ЗАПАХ.
Удивительно, что некоторые существа не так остро ощущают его. А для нас запахи являются прежде всего хорошо видимыми вешками, которые ведут по этому миру. Следуя им, мы оказываемся в местах, где есть то, что  помогает нам продолжить свой род. Есть то, что притягивает нас как магнитом и именно там, в подобных местах, мы начинаем свой великолепнейший танец – танец распадающейся материи, танец смерти. Потому что мы – мухи и я один из этого великого рода.
Я понимаю улыбку на устах от подобного высокопарного вступления после того как я назвал себя. Наверное это вполне справедливо с позиции человека, но я сейчас хочу рассказать историю, которая произошла со мной. Хотя, в общем-то, это могла быть история любого из моих сородичей, от которых так презрительно отмахивается человек.
Странно, что люди так мало внимания уделяют нам и приписывают моим родичам столько всяких гадостей. В частности, мы являемся чуть не основными разносчиками всяких болезней. И тут, наверное, глупо выступать в защиту своего рода, т.к. это будет выглядеть всего лишь слабой попыткой сломать устоявшийся стереотип. Но могу с полной уверенностью сказать, что мы переносим бактерий не больше чем сам человек. И это является фактом – посмотрите медицинскую энциклопедию и все станет ясно. Другой вопрос, что мы может без вреда для себя соприкасаться с бактериями, которые вредны для человека. А вообще у нас очень важное место в природе. Важное и почетное – как бы это не звучало странно.
Меня опять стали одолевать эти сильные запахи, которые просачивались из холодильника, поэтому мне так трудно сосредоточиться на своем рассказе. Я сижу на краю стола как раз напротив него и жду, когда кто-нибудь захочет открыть эту белоснежную дверцу, чтобы нырнуть в эти ароматные реки и, барахтаясь в них, плыть к истокам. Но пока мои ожидания напрасны: только что кухня опустела, оставив после людей их специфические запахи. Но какое-то ощущение внутри меня говорит о том, что везение меня не оставит надолго в этой сгущающейся темноте кухни и кто-то из людей обязательно вернется сюда, чтобы залезть в холодильник. Поэтому мне приходиться ждать этого мгновения, ждать и надеяться, что оно действительно свершиться. 
Где-то в квартире открылась дверь и аппетитные веяния, долетавшие до меня из холодильника, понеслись от меня куда-то прочь. И я теперь мог опять вернуться к своему рассказу про себя и свой великий род, т.к. “бытовка” меня теперь не отвлекает от этого. 
История. Даже при описании своего прошлого человек вольно или невольно соприкасается с моим родом. Это наверное потому, что мы всегда его сопровождали и поэтому иногда даже нам уделяется несколько строк в этих повествованиях.
Я не буду сейчас перечислять все известные мне случаи упоминания о мухах, но про два из них я все-таки скажу.
Первое выбранное мною упоминание относится к библейской истории, а именно к тем чудесам Моисея, которые он демонстрировал перед фараоном. Я думаю, что многие люди помнят это библейское пятое чудо - нашествие на Египет песьих мух. О, это была великая стена из живых крылатых существ, которые волнами обрушивались на города и поселения. Их было такое множество, что спустя еще несколько лет в Египте практически исчезли мухи этого рода. Ведь нельзя было единовременно собрать большое количество этих насекомых, чтобы потом эволюция вида продолжалась без изменений. Природа не терпит пустоты и авралов – в ней должно быть все планомерно и поступательно, а здесь как бы произошел перегруз системы.
Славное это было время как говорят наши легенды. Славное и стремительное как полет стрижа. Хотя наверное для человека удивительны подобные рассуждения простого крылатого насекомого. И спрашивается откуда обычная муха может знать свою историю, историю, которую даже человек не в состоянии воспроизвести так как требует того прошлое. Но, наверное, ответов на данный вопрос множество. И один из них – мы, мухи, может объединяться в большие сообщества для выполнения определенных целей. Мы становимся словно частями одного механизма, который подобен человеку, но при этом не материален как человек. Я называю его Гором, люди, которые встречались с подобными явлениями, называют эти существа демонами.
Гор соединяет нас, заставляет работать как единый механизм, хотя при этом каждый из нас теряет свою индивидуальность. Гор внешне похож на человека – две руки, две ноги, пропорциональное тело и одна голова. Вот только все это состоит из мух, которые удивительным образом прикрепляются друг к другу, повторяя энергетический контур Гора. Таким образом это существо приобретает в материальном мире свое тело и делает там то, что хочет. А наша задача сводится к тому, чтобы подчиниться его воле и быть той однородной материальной массой, какой он заставляет нас становится.
Когда я первый раз оказался в таком сообществе, то моему удивлению не было границ. Я увидел нечто, что могло привести бы в трепет даже многих людей – большую биологическую машину, которая состояла из миллиардов индивидуальностей, но работала как единое целое. И мне немного повезло, хотя мои сородичи считают совершенно по-другому – я стал маленькой частицей головы Гора и именно там прикоснулся к такой древней истории, свидетелем которой был он сам.   
Я не могу сказать сколько Гору лет – мне трудно ориентироваться в цифрах, которыми манипулирует человек. Но та самая библейская история про песьих мух была в его памяти далеко не самой ранней. И мне казалось, что она ближе к сегодняшнему дню, чем удалена от него. А большие периоды его памяти, которые с болью всплывали в моей голове, были посвящены одиночеству пустыни. Там он странствовал в разные периоды своей жизни как в виде духа, так и в телесной оболочке из мух. И на фоне этого история про библейских песьих мух была всего лишь небольшим эпизодом, где создания подобные Гору, собирали свои тела из моих сородичей и приходили в города и поселки людей.
Ах да, я не сказал причину, по которой многие мои сородичи предпочитают держаться подальше от головы Гора. Все просто: мысль – это энергия, которая проходит по всем составляющим материального тела. А в голове всегда множество подобных энергетических потоков, которые просто изнутри сжигают мух. Но мне повезло – я смог приспособиться к этим потокам и даже получил кое-какую интересную информацию. Именно поэтому я так хорошо знаю историю нашего рода. Так что для меня подобная случайность оказалась весьма полезной. Кстати говоря, я оказался в таком неблагоприятном месте из-за того, что у меня не сработали какие-то природные рефлексы. Ведь когда Гор собирается материализоваться, то он начинает испускать очень сильные волны запаха, которые имитируют распадающуюся материю. И мы слетаемся на зов словно бабочки на огонь. А тогда я просто находился около мертвой тушки какого-то зверка, которую обнаружил и приходящий издалека запах некоторое время никак не мог пробиться ко мне. Но потом этот зов меня все равно достал и я оказался в этой могущественной колонии, которая называется материализованным Гором.      
Я обещал второй исторический факт, который бы зафиксировал наше присутствие рядом с человеком. И я сейчас просто назову имя, что слышали многие. Но далеко не все знают кто это на самом деле. Вот это имя – Вельзевул или повелитель мух. Филистимляне называли его по-другому– Баал-Зебуб. Знакомо? Еще бы. Это был сильный демон. Впрочем почему был, он наверное и сейчас существует, но об этом я не знаю.
Некоторые умники из рода человеческого пытаются соотнести это имя с именем сатаны. Но это далеко не так. Во всяком случае это совершенно разные личности и более того могу сказать, что сатана как я понял из восприятия Гора, скорее не имя, а должность. А Вельзевул или Баал-Зебуб это имя демона, атрибут поклонения которому выглядел как амулет в виде мухи.
Интересный разброс: от имени, который дал библейский народ филистимляне и до современного “повелитель мух”. Но как это бывает, имена меняются согласно той функции, какую выполняет личность. Известно, что в прошлом Вельзевулу поклонялись как существу, которое является учителем человечества.
- Странно? Такого не может быть! Ведь он демон, который всегда был нашим врагом!
Я просто слышу эти глупые реплики, слышу и смеюсь над ними. Жаль правда, что мухи не умеют этого делать, а то бы я с удовольствием изобразил этот уморительный оскал на лице и обрушил бы на собеседника поток каркающе-хлюпающих звуков.
Но это было в истории человечества, как бы люди не хотели отказаться этого. Гор хорошо помнил об этом и не возражал, что я чуть-чуть покопался в его памяти.
И как я выяснил Вельзевул действительно помогал людям осваивать технические знания, изобретать простейшие приспособления и, наверное, именно он подталкивал творческую мысль в нужном ему направлении.
Но все было не так просто как может показаться на первый взгляд. Как говорят люди, бесплатный сыр только в мышеловке. Вельзевул стремился не просто показать людям дорогу, по которой они могут пойти и которая приведет их к эпохе космических полетов. Он как демон не мог сделать это просто из любви к человеку. Его задача была в том, чтобы создать условия, при которых можно будет устраивать для человечества масштабные провокации с большими потерями и эмоциональным спадом. Я, по-моему, говорю про войны, которые были в истории, если я, конечно, правильно понял значение этого собирательного термина. Ведь провоцировать человека с большой дубиной, который живет в пещере весьма трудно и даже я бы сказал бесперспективно. А когда у такого существа в руках оказывается что-то более существенное чем простая толстая палка, то тут можно придумать много вариантов, куда применить подобное оружие. А где есть вариации, там всегда будут присутствовать такие личности как Вельзевул.
А вот свое второе имя – “повелитель мух”, Вельзевул получил по известной уже причине: он материализовался перед человеком в виде огромной колонии мух.
Запах… Он так привлекателен даже через дверцу холодильника, что мои мысли опять начинают путаться. Слабые воздушные потоки поднимают вверх чудные веяния мертвой материи. Мои природные рефлексы разносят по всему телу потоки огня, которые можно воспринимать только как призыв к действию. Но на мое счастье воздух через некоторое время перестают трепетать запахами и я снова прихожу в спокойное состояние ожидания. Я умею ждать и это частенько спасало меня от гибели. А вообще мне нравиться в этой квартире. Во всяком случае здесь нет тех опасностей, которые подстерегают тебя снаружи. Но есть здесь и свои гибельные места.
И как бы не казалось здесь безопасно, особенно когда никого не видно, все равно надо быть настороже. Одни только пауки, эти злобные и ленивые хищники, которые таятся по углам и трещинам, чего стоят. А уж если зазеваешься и лишний раз шмыгнешь перед носом человека, тогда вообще лучше просто исчезнуть на некоторое время. Хотя иногда так хочется пролететь перед лицом сидящего за столом и, увернувшись от газеты, нырнуть к самому полу. Там почему-то люди плохо видят, так что для нас это просто спасение. А потом резко вылететь за спиной у человека и опять пронестись перед его лицом, которое к тому времени сильно исказиться от желания тебя прихлопнуть. Но подобные игры практически всегда заканчиваются одним и тем же – газета или другой подручный предмет в конце концов настигает бедную муху и расплющивает ее. Так что если хочешь прожить долго в одном помещении с человеком, то не стоит лишний раз попадаться ему на глаза. И тем более пускаться в такие мальчишеские выходки как дразнить людей. Я, конечно, могу предположить сколько удовольствия испытываешь при таких вот безумных пируэтах, виражах и уходах вниз, где летишь, практически касаясь лапками пола. А потом мощной вибрирующей свечой взрываешься позади человека, который определяет тебя только по звуку и ему приходится разворачиваться, чтобы прервать твой красивый маневр. Я все понимаю, но никому не советую этого делать. Ведь жизнь не так уж плоха, чтобы рисковать ею ради нескольких мгновений азарта и удовольствия. Но даже, несмотря на мои столь взвешенные взгляды на это, иногда так хочется сыграть в эту смертельную игру с тем, кто из людей окажется на тот момент рядом. И я теперь начинаю понимать, что внутри нас есть что-то от природы, заставляющее быть именно такими агрессивно-навязчивыми. И нужно приложить немало сил, чтобы заставить себя быть несколько другим. И это пока мне удается.
Опять усилился запах, но теперь он поднимается откуда-то внизу словно просачивается сквозь доски пола. Но тут где-то в квартире открылась дверь и запах как испуганный зверек, понесся в сторону окна даже не оставляя следов. Я попытался воспроизвести его в своей памяти, но нет – он скользнул и пропал в темноте под окном. А, может быть, даже просочился в прихожую, а там, кто знает, куда его понесло. Ох уж эти старые квартиры, которые несут в себе запахи прошлого. Я иногда даже не могу понять, что порою источают эти стены покрытые пленкой. Конечно, сам запах синтетики забивает все остальные, что накапливались здесь годами и десятилетиями. Ведь даже эмоции человека и то имеют свои запахи и мы, мухи, хорошо это знаем. Знаем и чувствуем.             
Я совсем забыл про ту историю, что привела меня в эту квартиру. Она весьма интересна и поучительна как для мух, так и для людей. Наверное, ее можно было бы увековечить как напоминание и тем, и другим. Но, увы, далеко не все люди привыкли озадачиваться подобными вопросами, а что уж говорить про мух. Хотя зачастую люди очень похожи на нас - только вот не могут летать. Я понимаю и принимаю усмешки в свой адрес, но если отбросить этот шовинистский взгляд на нас и принять саму суть мухи как данность, то получается, что набор рождение – питание – размножение – смерть фактически описывает многие человеческие жизни. И что тут такого неприятного, когда тебя сравнивают с представителем Великого рода Мух. Да, для многих из нас основой жизни является питание и размножение. А что мало подобных людей, которые либо занимаются этим, либо стремятся именно к этому? И не важно как будет называться подобное сообщество: семья, гарем или как-то по-другому. Вопрос не в названии, а в сути. Ведь основой любой подобной ячейки есть и остается питание и размножение. Так чем же человек отличается от мухи? Лично я не могу этого понять.
Мир подчиняется запаху и звуку. Эту аксиому знает каждая муха. И я уже рассказывал как мы собираемся для создания огромной колонии, чтобы личность, позвавшая нас, могла обрести облик в материальном мире. Именно запах, который превращался в звенящий звук внутри – раздражающий, беспокойный, но очень настойчивый, делает это. Не заметить его невозможно, сопротивляться ему  - не имеет никакого смысла. Этот запах, порождающий беспокойство внутри, словно срывает тебя с места и тянет туда, откуда он исходил. Причем чем ближе ты подлетаешь или подползаешь к источнику, тем стремительнее тебе хочется  двигать крыльями и тем интенсивнее перебирать лапами.
Да-да, некоторые мухи при первых же отзвуках этого запаха внутри старательно цеплялись за разные поверхности, пытаясь этому противиться. Но ничего не помогало – зов инстинктов заставлял муху постепенно, пусть очень медленно, но двигаться в сторону источника. И с каждым взмахом крыла, с каждым перемещением лап, желание двигаться быстрее в ту сторону усиливалось.
Я знаю, что у людей есть название такого феномена, которое связано с водой. Это называется водоворот. И с ним практически невозможно бороться, но некоторые  умеют преодолевать подобные ловушки природы и остаются в живых. Но у нас можно остаться на месте и не подчиниться зову только в одной случае – если ты крепко уцепился за что-то пористое и твои лапы не скользят по поверхности. И, конечно же, твой враг это время – против него надо тоже выстоять и победить. Ведь зов будет продолжаться до тех пор, пока демон полностью не соберет свое тело и только после этого он перестанет созывать мух к себе. А вот если ты оказался в полете, то тут ничего не может тебя спасти от этого зова. И даже если ты вздумаешь приземлиться где-нибудь, то в большинстве случаев не сможешь найти подходящую поверхность, за которую в состоянии ухватиться.
А я после моего первого раза вообще не сопротивляюсь этому зову потому, что для меня вхождение в сообщество себе подобных и, самое главное, прикосновение к разуму демона, помогают осознать себя в этом мире, дают много интересной информации о прошлом и о настоящем. Да и вообще это для меня, наверное, единственный способ почувствовать себя членом Великого рода, который появился задолго до человека как такового. И я предполагаю, что мы появились тогда, когда и сами демоны, которые используют нас для получения физической оболочки в материальном мире. 
Так вот, в последний раз, когда послышался зов, то я заканчивал свой танец распадающейся материи над телом придушенного кота. Издаваемые ароматы кружили мне голову и я выделывал в воздухе такие пируэты, что мне теперь и вспоминать-то страшно. Это был очень страстный и красивый танец, который привлек к моей добыче множество из моего рода. И во мне тогда бурлила такая огромная энергия, что хотелось не только звенеть в разной тональности, кружиться и камнем падать вниз, но и делать что-то еще, чего до меня никто не делал. Я не мог понять что со мной происходило и почему я впал в это странное состояние, но уже через мгновение раздался зов и я, не задумываясь, полетел на него.
Несколько позже, уже в этой квартире, я еще и еще раз вспоминал то, что пришлось мне испытать, перед тем как меня позвали. Я начинал догадываться, что наш инстинктивный танец скорее всего был спровоцирован чем-то еще кроме обычного набора “питание-размножение”. Я чувствовал это, т.к. вспоминал свои другие танцы над будоражащими тебя находками. Последовательность этих виртуозных движений в воздухе редко повторялась, т.к. это напоминало скорее импровизацию на тему, чем набор заученных движений. 
И еще - я вдруг вспомнил, что каждый раз оказываясь в этом танцевальном трансе, я ощущал некий поток снизу, оттуда, где лежали мои благодатно пахнущие находки.
- Что это? – спросил я однажды демона, описав ему ситуацию.
Это был уже не Гор, но тоже достаточно сообразительная личность, чтобы прислушаться к моему вопросу и постараться ответить на него.
- Ты чувствуешь энергию – ту, которую природа отдала в свое время для создания материи, а потом, после гибели организма, возвращает обратно. И ты своим танцем стараешься собрать как можно больше этой энергии. И сам танец – это манипуляция твоего тела энергетическими потоками, что поднимаются от мертвого организма. Это они тебя заставляют так лихо носиться в воздухе…
- Энергия распадающейся материи…
Звучит как-то очень знакомо и аппетитно.
- Энергия распадающейся материи…
Когда я повторяю эти слова, то внутри снова и снова проносится тот безумный огонек танца, который вспыхивает от аромата мертвого тела. Но на сей раз я могу практически полностью контролировать себя, хотя обе передние лапы начинают нервно подергиваться словно готовы прямо сейчас пуститься в умопомрачительном танцевальном пируэте. Но даже они через некоторое время успокаиваются.
Итак, я услышал зов, который созывал нас. Прерванный мною танец остался в незаконченном верхнем па только потому, что меня словно дернули в сторону и движение оказалось, в прямом смысле, повисшем в воздухе. Я развернулся и неспешно полетел к зовущему. Я никогда не спешил, т.к. мне не хотелось становиться частью его спины или что еще хуже – руки. Ведь иногда демоны теряли свои конечности и тогда мухи, на кого приходились эти удары, гибли в очень большом количестве.
Правда частью головы мои сородичи тоже не стремились стать, но уже по другим соображениям. А мне с самого начала нравилось быть именно поближе к мыслям и раздумьям самого демона. Так что спешить мне было ни к чему – голова появлялась в самую последнюю очередь.
Я летел парком и заметил сидевшего на лавочке человека, за рубашку которого уцепился целый рой моих собратьев. Сначала мне показалось, что они так стараются противостоять зову, но, спустившись ниже, я понял, что ошибся. Дело в том, что деревья поглощали значительную часть зова и он превращался в стремительное трепетание листьев в кронах. А это всего лишь специфические поскрипывания, которые раздаются даже тогда, когда никакого ветра вообще нет. Так что моих сородичей привлек сюда, по всей видимости, запах, но никто из них не исполнял свой танец смерти - значит человек был еще жив.
Подлетев еще ближе, чтобы рассмотреть сидевшего на лавочке, я увидел пустой взгляд, который был неподвижно устремлен в одну точку. Человек словно спал в этом положении, хотя как мне представлялось ранее, люди привыкли спать лежа и с закрытыми глазами.
Руки сидящего были аккуратно сложены на коленях и можно подумать, что они не имеют никакого отношения  к самому человеку, а так  - просто конечности, которые кто-то по невнимательности забыл тут. В общем вся поза этого человека говорила, что его тело начинает постепенно умирать, но люди зачастую даже не догадываются об этом.
Я пролетел практически перед глазами человека, но на это не последовало никакой реакции. А вот запах, просачивающийся сквозь синюю рубашку, закрыл от меня даже сильные волны зова, которые все еще вибрировал внутри. Казалось, я очутился в прекрасной обители, где все мне было знакомо и потому желанно. Мои лапки принялись подергиваться словно были готовы исполнить несколько неуклюжих па. А крылья начали тереться друг о друга, напоминая о своем существовании. А также о том, что надо повыше подняться в воздух и, поймав восходящие потоки аромата, исполнить свои пируэты. Но в следующее мгновение желание парить над этим человеком постепенно угасает и его место занимает тупое злобное чувство ожидания. Ожидания того, что природа призовет это тело в свой безжалостный кругооборот и тогда все встанет на свои места – будут и ароматы, и  сам танец.
А сейчас все сидящие вокруг мухи ощущали примерно тоже что и я. Они сидели и ждали, что человек сделает свой последний шаг на этой планете и тогда… Но сидящий на лавочке словно и не подозревал о нашем присутствии. Более того, он вообще не мог даже представить чего ждут те самые мухи, которые так удобно устроились у него на спине. Он был погружен в какие-то странные глубины своего собственного созерцания окружающего мира, детали которого как я догадывался, вообще не имели для него никакого значения. Так всегда было с людьми после тяжелой болезни и, по всей видимости, этот человек был не исключение из данного правила.
Насладившись исходящими от его тела запахами, я поднялся в воздух, туда, где вновь ощутил зов демона. Туда, где собственное существование приобретало хоть какой-то смысл.
Демон был практически уже собранным. Странно определять создание тела этим словом. Был собранным – словно конструктор, которым забавляются дети, но по-другому в данном случае как-то не говорилось. Я увидел, что оставались еще некоторые пустоты головы и кистей рук. Подлетев поближе, я занял свое место на контуре лба – самой энергетически напряженной области. Некоторое время после этого зов все еще расходился волнами в разные стороны, а потом он затих и это означало только одно – демон полностью материализовался.
Мне всегда было интересно как демон определяет заполненность собственной оболочки. Ну не ходит же он вокруг и не осматривает колонию мух сантиметр за сантиметром - наверное у него есть какой-то собственный критерий, который он пользуется. Ведь чуть позже, когда тело наверное полностью сформировалось, сквозь нас прошел некий сигнал-разряд, фиксирующий занятое положение в большом рое. Лично у меня это вызывает ощущение приклеенности своими конечностями и крыльями к соседям, рядом с которыми ты в данный момент находишься. И только потом происходят пробные перемещения образованного тела.
Когда эта мощь роя начинает вышагивать по траве, а мне сверху отлично всегда видно куда мы идем, то внутри нарастает странное чувство гордости за то, что мы может это делать. Что мы является кирпичиками этой громады, этой силы и мощи. Но потом все это быстро проходит и ты привыкаешь жить этим одним огромным организмом.
А далее всегда что-то происходит и рой в виде человекообразной фигуры распадается на отдельных насекомых. Но никто не разлетается в разные стороны, нет – теперь все направляются туда, куда надо самому демону. И там, уже перед зрителями, мы вновь построимся и в пространстве вновь появиться темная фигура. Так было всегда.
Рой растянулся в воздухе, но летели мы очень низко, чтобы не искушать птиц, которые всегда были готовы полакомиться нами. Какой-то воробей вроде бы решил погнаться за летящими насекомыми, но тут часть роя образовала кулак и встретила птицу в воздухе. От неожиданности воробей как бы завис в полете и даже как мне показалось, перестал махать крыльями. А потом он ринулся было к земле, чтобы обойти препятствие, но кулак помог ему набрать в том направлении дополнительную скорость. И птица, слегка шмякнувшись о землю, подскочила вверх и стала усиленно махать крыльями, чтобы побыстрее убраться восвояси. 
Я видел уже подобные фокусы и не раз, когда демон, охраняющий свой рой, материализовал для устрашения подобные средства обороны. Но все равно я еще раз почувствовал ту самую гордость, которая охватила меня раньше - там на полянке, когда целый рой так красиво вышагивал по зеленой траве.   
Мы обогнули какое-то здание и оказались в сильно заросшем палисаднике перед трехэтажным домом. Каждый из нас занял близлежащие листик, травинку или ствол дерева, т.к. пришло время ждать команды того, кто призвал нас.
День уже близился к своему завершению и небо постепенно окрашивалось розовым. Я знал по прошлому опыту, что демон дожидается сумерек и после этого наступал тот момент, который меня всегда впечатлял. Когда в каждом из нас зажигался приказ к действию и мы устремляемся туда, где должен материализоваться тот, кто нас призвал. А со стороны была видна всего лишь тонкая, еле заметная линия из летящих друг за другом насекомых, которые словно ниткой прошивали пространство и вскоре исчезали из поля зрения. Постепенно деревья, кустарники, стены дома – все то, что служило временным пристанищем, пустело и нитка последних насекомых просто обрывалась в воздухе, улетая в направлении исчезнувшего роя. Можно было подумать, что какой-то нерадивый портняжка оторвал для себя слишком длинную нить и она теперь развевается по ветру. А потом он решил все-таки воспользоваться ниткой по назначению и принялся тянуть ее к себе. Она будет также быстро исчезать из поля зрения как и эта, но только здесь нет никакого портняжки – здесь есть демон и множество живых организмов, которые следуют его приказам.
Примерно также было и в этот раз, если не считать того, что нитка насекомых завернула за угол на уровне последнего этажа и скрылась из вида. Когда же подошла моя очередь в этой живой цепочке, то какая-то сила просто сдернула меня с листка и понесла вперед. В первое мгновение я даже не пытался помогать этому поступательному движению - не было необходимости, но потом инстинкты взяли свое и мои крылья затрепетали в воздухе.
Завернув за угол по уже проложенному пути, я увидел балкон и дверь на нем, в которой исчезала цепочка моих сородичей. А уже через несколько мгновений я опять стал частью тела демона, который находился внутри квартиры. Стены комнаты, в которой он материализовался, были уставлены книгами и, казалось, что демон внимательно всматривается в эти корешки с названиями. Но тут где-то внутри квартиры послышались шаги и рой мгновенно распался, чтобы насекомые успели спрятаться среди книг, небольших фигурок и прочей дребедени, что стояло по краю полок. И для нас снова настало время ожидания – ожидания темноты, в которой демоны набирают полную силу.
Срок жизни мухи очень мал – так уж задумано природой, но мне иногда кажется, что я прожил несколько таких мушиных жизней, опыт которых объединил. Меня самого иногда удивляют многие мои реакции, некоторые воспоминания, да и просто знания, которые появляются словно ниоткуда. Сам я не могу этого объяснить как бы не хотел, т.к. я всего лишь маленькая муха – насекомое, вызывающее устойчивое раздражение у существ более развитых. Но с другой стороны даже мой рассказ может свидетельствовать о том, что нечто странное действительно происходит со мной, как бы я от этого не отмахивался. Но что это такое – мне понять не дано.
Мне показалось, что в комнате совсем стемнело и я прополз чуть вперед по книге, чтобы убедиться в этом. С этого места я мог видеть кусочек темно-синего неба со звездами – значит уже действительно наступила ночь. И тут мои соседи одновременно засуетились словно в воздухе пронеслась некая волна. Я прислушался к себе и понял – демон опять собирает свое тело. Но только не здесь среди этих книжных полок, а где-то в глубине квартиры.
Мухи одна за другой поднимались в воздух и вновь показалась тонкая нитка насекомых, которая исчезала в дверном проеме. И даже в тусклом свете с улицы она поблескивала темным манящим цветом. Когда подошла моя очередь, то вновь какая-то сила сорвала меня с книжной полки и понесла вперед. Оказавшись в коридоре, я неожиданно для себя обнаружил, что все предшествующие насекомые пролезали в замочную скважину.
Когда летевшая передо мной муха тоже исчезла в этом отверстии, я осторожно подлетел к нему и, сложив крылья, стал аккуратно протискиваться внутрь. Лапы с усилием проталкивали мое тело вперед и все было бы не так уж плохо, если бы не навязчивый запах старого железа и то, чем его смазывают. Он, казалось, обволакивал со всех сторон и туманил разум, но зовущая меня сила подталкивала вперед.
И от этого путь сквозь замочную скважину казался намного длиннее. Но все же и он закончился – вскоре я оказался по другую сторону двери. Это была тоже комната, посередине которой стоял практически сформированный демон. Я занял свое место на контуре лба и через некоторое время наш рой сделал первый шаг вперед.
Я даже не могу точно сказать что это было, т.к. с трудом припоминаю то самое мгновение. Но после первого шага рой неожиданно содрогнулся и стал рассыпаться на отдельных насекомых. Потом тело опять стало формироваться в единое и только тогда я увидел нечто длинное и блестящее, которое летело практически на меня. И в голове раздались мысли демона, которых я каким-то образом сумел в это мгновение коснуться.
- Опять этот меч…    
После этого рой опять стал рассыпаться и насекомые были отброшены воздушной волной атаки. Я ударился о край какого-то предмета и откатился в сторону. После этого в воздух я подняться не мог – повредил крыло, но лапы мои прекрасно действовали. И я подполз к какому-то предмету и забрался на него. Как оказалось позже, с моей позиции все происходящее вокруг просматривалось очень хорошо.   
Большая часть мух опять попыталась последовать зову демона, но все тот же блестящий длинный предмет, рубанул по рою. И насекомые опять рассыпались в разные стороны.
По началу я не обратил внимание на то, что меч просто появлялся в воздухе и наносил свои удары. При этом за ним никого не было и даже не было видно, чтобы им кто-то управлял – только один блестящий, я бы даже сказал светящийся, меч и больше ничего. И только под конец этого импровизированного боя я осознал увиденное, но не очень удивился этому. А что я хотел увидеть здесь, если посередине комнаты возвышается тело демона, который состоял из насекомых. Так неужели этому не может противостоять некий меч, который просто сам собой атаковал это тело. Правда успехов от этих атак было немного – рой только разваливался.
Спустя некоторое время после небольшого затишья, когда все мухи расселились по стенам, занавескам, полу, а также тому, что стояло в комнате, я услышал некий специфический шорох, который ни один мой сородич ни с чем не перепутает. Так шуршат паучьи лапки, когда плетут свою паутину. При этом  в воздухе стал витать сильный запах этих насекомых – этакий приторный и слащавый, который облегчает паукам добывать пищу. Правда меня этим уже было не обмануть – я знал что или вернее кто так пахнет.
Но в данном случае меня испугало другое: запах был очень сильным, концентрированным, словно все мы оказались в одной большой ловушке, созданной пауками. И здесь могла речь идти не просто об отдельных особях, а об очень большом  количестве этих насекомых. А потом на наших глазах с потолка стала спускаться паутина из нескольких слоев. Она медленно разворачивалась под собственным весом словно занавеска из некоего очень дырявого полотна. При этом насекомых не было видно, которые бы бегали по паутине и складывалось такое впечатление, что все пауки, принимающие участие в этой грандиозной работе, расположились где-то в темноте под потолком. Поражала не только скорость, но и масштабность этой работы. От всего увиденного мои конечности сковал страх - ведь таким образом нас всех скоро опутают этой паутиной. И тогда весь рой, все те, кто явился на зов демона, включая и меня, конечно, так глупо погибнут в этой ловушке. Но в следующее мгновение я опять ощутил зов демона и увидел как перед паутиной стало материализовываться тело. К сожалению, мои крылья все еще отказывались меня слушаться, так что я остался на месте. А потом демон поднял свою правую руку, сделал шаг вперед, чтобы приблизиться к свисающим с потолка тенетам и дернут их вниз. Раздался еле слышимый звук рвущейся материи и паутина стала медленно падать. А в следующее мгновение меч появился снова и рубанул по руке, которая атаковала тенета. Но атака опять пришлась на воздух потому, что тело демона вновь распалось на отдельных насекомых, которые тут же осели на ближайшие поверхности.    
После этого в комнате образовалось какое-то напряженное затишье словно противостоящие стороны обдумывали свои дальнейшие шаги. Демон больше даже не пытался собрать свое тело, а тот, другой, повелитель меча и пауков, также ничего не предпринимал.
Но все закончилось быстро и очень неприятно. Внезапно в воздухе посередине комнаты появился шар, который в мгновение загорелся ярким слепящим светом. Послышался гулкий хлопок и свет стал постепенно гаснуть. А когда в комнате наступила темнота, то я увидел что все мои товарищи по рою были пришпилены к тем поверхностям, на которых они находились в тот момент. И никакие попытки подняться в воздух не приносили видимых результатов. Я был ошеломлен этим, ошеломлен и удивлен тем, что меня такая участь не коснулась. Хотя, может быть, это случилось только потому, что я находился в тот момент на другой стороне комнате.
Иглы легли плотным ковром на стены и предметы, не оставляя ни единого насекомого без своего внимания. И если до этого момента я не знал что такое массовые казни, то теперь лично присутствовал на одной из них, где буквально в паре метров от тебя извивались от боли мои сородичи. И вновь меня сковал страх, превратив в изваяние - памятник погибшим товарищам.
Я не помню как наступило утра, т.к. мне не очень хотелось увидеть при дневном свете последствия ночной битвы. Но когда первые лучи солнца осветили комнату, то я не нашел никаких следов вчерашнего сражения. Абсолютно никаких – ни иголок, которыми были пронизаны мои товарищи, ни их тел. Все было вокруг тихо, пустынно и чуть-чуть пыльно.
Я медленно пополз вперед, чтобы осмотреться, но даже при тщательном исследовании пола, который вчера был усыпан извивающимися от боли насекомыми, не дал никаких результатов. Отсутствовали даже неизбежные отверстия в дереве, что должны были оставить иголки. Все это напоминали мне сон, пусть и очень реалистичный.
И тут память вернула меня во вчерашний день напомнив, что после битвы я впал в странное состояние, которое мешало воспринимать происходящее вокруг. Но ведь само сражение я помнил очень хорошо, т.к. принимал в нем непосредственное участие. Во всяком случае, пока мне не повредили крыло и оно даже сейчас могло плохо работать. Я попробовал взлететь  и это получилось. Данный факт меня не очень удивил, т.к. некоторые проблемы с крыльями встречались и раньше, но все проходило через некоторое время и я снова поднимался в воздух. 
Ситуация была очень странной и я еще раз прополз по полу внимательно изучая каждую трещинку. Никакого результата. Тогда я пролетел через комнату и зацепился лапками за занавеску, которая спускалась с окна – так мне было удобно осмотреть поверхность стены. Та была абсолютно гладкой без каких—либо намеков на отверстия от иголок. Увиденное меня сильно поразило, т.к. это могло означать только одно - никакого сражения не было, после которого рой был пришпилен иглами.
Хорошо, что психика мухи в полной мере ориентирована на рефлексы и на реальный мир. Ведь для другого существа подобная ситуация могла иметь гораздо больше последствий, а я, спустя мгновение, уже отправился обследовать комнату, в которой оказался. В вопросе ночного сражения я решил придерживаться простой позиции, которую бы заняло большинство моих сородичей: если не было этой битвы, тогда и нечего искать ее следы. Просто, конкретно и не рождает дополнительных вопросов.
Комната оказалась достаточно большой - на два окна. С одной стороны она заканчивалась открытой дверью в другое помещение, где я увидел кровати с лежащими на них людьми. Но туда я не стал залетать зная, как человек может спросонья реагировать на звук моего полета.
С другой стороны комнаты практически в углу я обнаружил еще одну дверь и что-то мне подсказывало, что в ней должно быть небольшое отверстие, в которое я могу протиснуться. На мое удивление я обнаружил этот проход, из которого донесся знакомый мне запах металла и смазки. И опять у меня внутри всколыхнулись какие-то воспоминания, что с этим запахом было уже связано нечто, происшедшее совершенно недавно. Но нет, я так и не смог вспомнить ничего вразумительного.
Мой путь по отверстию, пахнущий металлом и смазкой, был труден, т.к. я с большими усилиями проталкивал вперед свое тело, но вскоре я оказался по другую сторону двери. Коридор был мне тоже знаком теми потоками запахов, которые струйками пробегали по нему. Но я никак не мог вспомнить когда я был здесь.
За углом оказалась еще одна комната, где стены были увешаны полками с книгами. Я немного полетал возле них и в моей памяти опять что-то шевельнулось, но дальше каких-то поверхностных воспоминаний дело не пошло. Я принялся наматывать круги между этих книжных полок в надежде, что маленькая искорка воспоминаний загорится внутри. Но нет, там все было темно и тихо.
С другой стороны коридора находилась кухня. Мне не надо было объяснять предназначение этого помещения, т.к. царившие там запахи говорили сами за себя. И, казалось, что сами стены источают ароматы всех тех кушаний, которые хоть раз были приготовлены здесь. Я медленно парил в этих насыщенных потоках и наслаждался ими, решив для себя, что останусь в этой квартире. Так я и оказался здесь.
Мне иногда кажется, что темнота ночи забирает силы и именно поэтому я начинаю впадать в оцепенение. Вот и сейчас, сидя в темноте на краю стола перед холодильником, мне приходится  поддерживать свою бодрость только тем, что я стараюсь улавливать запахи, которые проникают наружу через уплотнение. Но долго я так не выдержу – ведь организм не обманешь, т.к. он точно знает, когда ему надо отдыхать.
И тут из глубины квартиры послышались шаркающие шаги, которые направлялись в сторону кухни. Потом перед холодильником появилась фигура и дернула на себя дверку, перед которой я так долго сидел. Внутри зажегся свет и рука человека стала что-то нащупывать на верхней полке. При этом человек даже не потрудился присесть, а только лишь немного наклонился вперед. Но эта поза по всей видимости не давала ему возможности увидеть всю полку целиком и поэтому основная работа в поиске отводилась рукам.
И тут я понял, что наступил мой час – тот самый, которого так долго ждал.
Я прошелся по краю стола немного вперед, чтобы посмотреть каковы результаты поиска человека. Но они, по всей видимости, были не очень успешны, т.к. сейчас его рука ощупывала подряд все банки и пакеты нижней полки. А глядя на его медленные движения я подумал, что этот человек, наверное, готов уснуть прямо у холодильника и поэтому так долго в нем роется.
А если он спит, то это значит… В общем я выбрал траекторию планирования – туда, куда меня усиленно тянуло и оттолкнулся от стола. А в следующее мгновение, когда я уже пролетел половину пути до своей цели, послышался голос человека:
- Ах ты, зараза летучая! Какого рожна ты сюда лезешь?
После этого он стал очень активно махать руками, чтобы сбить меня. Но ему это не удалось, т.к. я нырнул в бок, в темноту. А когда он развернулся в ту сторону, где я скрылся, то следующим моим маневром был низкий полет над полом и резкий поворот в белые недра огромного хранилища таких изысканных ароматов.
Мой маневр остался незамеченным, т.к. через некоторое время человек вернулся к изучению содержимого холодильника. А я между тем упал на самую нижнюю полку за каким-то свертком и затаился. Вскоре дверца холодильника закрылась, свет погас и меня опять окружила темнота. Но вместе с ней были и те запахи, к которым я так усиленно стремился. Я попытался взлететь, но у меня из этого ничего не получилось, т.к. неожиданно крылья перестали меня слушаться. И только сейчас я почувствовал, что внутри было холодно и этот холод действовал на меня сильнее, чем темнота. Меня сковало странное оцепенение, похожее на то, что я испытывал при наступлении ночи, но оно было более глубоким и обволакивающим. Я уже не мог ему сопротивляться – здесь не помогали никакие запахи, которые стали какими-то колючими и проплывали мимо очень медленно, словно не струились в воздухе, а нехотя перекатывались.
Когда же я почувствовал, что вообще теряю контроль над реальностью, то просто ухватился за край какого-то пакета и тут же ощутил, что мои лапки словно срослись с ним – они  превратились в какие-то посторонние предметы, за которое почему-то держалось мое тело.
И тут в холодильнике опять зажегся свет и дверца приоткрылась. Рука прямиком направилась к тому пакету, в который я вцепился своей мертвой хваткой, взяла его и вытащила наружу. Это движение было настолько резким, что мои онемевшие лапки не смогли продолжать цепляться за скользкий целлофан и я снова оказался в полете. Но на сей раз я просто падал в темноту, в реальную темноту кухни.
Удар о пол частично вернул меня к действительности происходящего и к тому, что я только что спасся от жуткого холода среди медленно плывущих колючих запахов, которые теперь меня больше не манили к себе.