Толмач - часть 10

ТОЛМАЧ
Часть 10

***


''Человек человеку враг,
 Человек грызушке еда,
 Грызушка грызушке соперник.
 Толмачи сами по себе''.
               Памятка Толмачей




ВОРЧУН

***

Он не стал рассказывать Ворчуну о том, как его охарактеризовал старик эльф. Ворчуна надо было уговаривать, а не отговаривать от похода.

Ворчун, привязав поврежденную руку к палке, ходил вокруг костра в своей пещере и мычал какую-то веселую песню с неожиданным припевом ''бумбумтряк''.

Скэббера он почуял издалека, поэтому дубину в руки не взял, а сразу показал ему на бутыль с настойкой стоящую на плоском камне.

Настойка была мутная, неприятно белесого цвета и Скэббер по опыту знал, что Ворчун сам гонит ее из тростника с болот, с риском для жизни собираемого им по ночам в непосредственной близи от обитающих там Кривоногов.

Настойка у Ворчуна была отвратительнейшего сивушного вкуса, но отказываться было неудобно, и Скэббер сделал один, но большой глоток и тут же, напрягшись, отрыгнул.

В голове сразу зазвенело, как будто он получил по ней удар дубиной.

- Ну, как?!! - спросил с интересом Ворчун и Скэббер согласно закивал головой, жмуря заслезившиеся глаза, и сделал согласный знак рукой.

На глаза навернулись слезы и он, шумно выдохнув, указал на руку Ворчуна.

- Чего это с тобой?

- А.. - сказал тот и отошел в угол, гремя какими-то припрятанными там сокровищами.

- На вот, - он вытащил помятый шлем с торчащим из него пером диковинной птицы и красивым орнаментом по козырьку из простых, но красивых камушков.

- Это Ушастику от меня передашь. Помню, мол. Как он там?

- Нормально, - сказал Скэббер, еще не придя в себя от удара нанесенного ему настойкой.

- Ну что, еще по одной? - спросил Ворчун, и пошел было к бутыли, но Скэббер остановил его.

- Погоди у меня дело!

- Я вот, - Ворчун показал руку. - Я сейчас не при делах. Глушаки меня достали уже. Князь Чережи грозится поймать и повесить на стене, чтоб, значит, неповадно было.

- Понятно! - сказал Скэббер. - Ну и чего теперь будешь делать?

Ворчун остановился, и, поддев носком лежащую на полу кастрюлю, попытался перенести ее таким образом на стол, балансируя плечами, поскольку руки он сложил за спиной.

Кастрюля свалилась, и Ворчун тяжело вздохнул.

- Старею… ловкость не та. Все не то! В том разе кривонога дубиной вдарил, а он на меня.
Я ему еще раз, а он опять на меня. Третий раз…

- А ведь раньше с одного раза. Старею.

- Если он сейчас заведется, - подумал Скэббер, - то до вечера не остановится.

- Да, о чем ты, - сказал он. - Топотайку помнишь?

Ворчун поджал губы, не желая сознаваться в том, что ему приятно вспоминать о Топотайке.

- Чего вспоминать… их и было то всего восемь… да и хлипкие они были.

Скэббер вспомнил, что мужиков было всего пятеро, но это, во-первых, не умаляло достоинств Ворчуна, а во-вторых, нельзя ему было сейчас перечить. Опасно и бесполезно. Начнет орать и доказывать свою правоту, а то еще и драться полезет.

- Вот-вот. Я ведь что сказать хотел. - Скэббер привстал, было, но его качнуло, и он поспешно присел, схватившись за столешницу.

Ворчун разглядывал кастрюлю, примериваясь.

Далее Скэббер коротко обрисовал ему предложение и Ворчун нисколько не удивился. Он просто отошел в сторону и поднял вверх здоровую руку, и откуда-то сразу потянуло ветерком, а Скэббер знал, что сквозняк в логове Ворчуна появляется, только если кто-то открыл черный запасной ход.

Он собрался, было встать и взяться за меч, но ноги подкосились от выпитого, а Ворчун отвернулся.

Потом Скэббер лежал на боку, не в силах отлипнуть щекой от грязного заплеванного пола, а перед глазами его уже стояли чьи-то сапоги и множество рук хватали его и тащили куда-то.

Напоследок он услышал только.

- Ты уж прости, дружище. Чего делать было то? Сам пришел, кто ж тебя просил?!!

Когда его грузили на коня, он разглядел трупы сопровождавших его солдат Белиара, сваленные у дороги, но запомнилась ему только нога одного из них, повисшего лицом вверх на кустах и потому торчащая в небо.