Награда. Глава 62. Убить нельзя, помиловать?

               
               


- Ты подумала, зачем нам создавать себе дополнительные трудности?
Голос, который вопрошал, принадлежал Рыльцеву. Его оппонент не спешил с комментариями, или возможно, уступил инициативу собеседнику. После непродолжительного молчания родилась новая загадка, - Документы на жилплощадь должны были быть заранее подготовлены, со всеми сопровождающими справками. И не надо делать удивленное лицо. Здесь никто не оценит твоих актерских способностей.
- Может, мне уйти?
Пришлось прислушиваться, чтобы понять смысл заданного вопроса, однако, обида в нем прослеживалась без труда. В одном Рыльцев прав – истинный артист не стал бы вступать в противоречие с наставником. Он бы подыграл ему.
- Улыбаешься?
Экстравагантное зрелище – маньяк с улыбкой на физиономии, любуется которой его невидимый оппонент.
- Улыбаться будем вместе после того, как закончим все текущие дела. Твои предложения.
Ответ раздался незамедлительно, - Ты предоставляешь мне полную самостоятельность?
Тишина. На этот раз она оглушала. Хотелось заткнуть уши, выставить прочную стену – заслон, отгородиться от окружающей действительности. Непроглядная темень вокруг охраняла ее не хуже средневековой крепости. Вот только кто она в этих невидимых хоромах: гость, страж, предмет интерьера? Она в состоянии шевелить конечностями, но передвигаться – не в силах. Что ее держит? Веревки, наручники, данные обязательства? Долго гадать ей не пришлось. По соседству запылал приглушенный свет, ее взору открылись неутешительные подробности происходящего.
- Подписывай.
Такое впечатление, что осмотрит прискучивший давно, второсортный детектив. Сейчас она отредактирует сюжет, - У меня онемели пальцы … от холода.
- Возьми ручку в зубы.
Странные видения ее посещают. Слух ей указывает на хорошо знакомого человека, а глаза опровергают подозрения, - Что я должна подписывать?   
- Документы. Вот тебе бумага, пробуй.
Клок тетрадного листа лег перед ней. Как дополнение к нему, стандартная школьно-письменная принадлежность, - Я должна буду взять ее … в зубы?
Рядом шумно вздохнули. Как это расценивать: ей сочувствуют или… быть может, ею недовольны? Бесцветные губы слегка приоткрылись, но изобразить жалкую улыбку они так и не сумели.
- Только не говори, что у тебя зубы вставные, и вдобавок, челюсти свело.
По тому, с какой сноровкой чужая рука схватила ее за ворот куртки, стало понятно, на этот раз с ней шутить не собираются. В подтверждении ее предположений она ощутила обжигающую боль на подбородке. В какой-то момент она забыла о ноющей боли в шее, насколько возможно было, отклонилась назад.
- Я попишу, - поспешила уверить она.
- Живей.
Скоро она осторожно шевелила пальцами правой руки. Неуверенно, но они ее слушались, - Скажите, что конкретно мне следует подписывать?
- Ты что, испытываешь мое терпение?
- Нет, нет. Я хотела всего лишь уточнить, - в голосе звучало несколько оправдание, но страх.
- Ты будешь подписывать документы на продажу квартиры в Твери.   
Бесполезно было спорить, что продавать квартиру она не собиралась. На тетрадном листе появились робкие каракули. Удар в спину, и в глазах ее потемнело. Она не успела опомниться, как целый шквал ударов обрушился на ее спину, шею, плечи. Возможно, ее желают свалить с ног? Короткая передышка, и она взмолилась, - Пожалуйста, не надо. Я же не отказывалась.
Следующая попытка была более удачной, Твердо нажимая, она старательно выводила свою фамилию. Неожиданно, ее колени, обмотанные веревками, кто-то ласково погладил, сверху-вниз, и даже нежно целовал. Задержав дыхание, она терялась в догадках, как ей быть?
- Тетя Вера, не бросай меня больше.
Немая радость испытанная ею, едва не окончилась обмороком. Ее трясли за плечи, рядом надрывалась плачем малышка Вика. Весь ужас заключался в том, что от нее самой, великовозрастной тетки, в здравом уме, и пока не лишенной памяти, ничего не зависело.
Ощутив на лице каскад холодных брызг, пленница попросила, - Прошу, пожалейте ребенка.
Она более не ощущала близкого присутствия Вики. Ее увели, и куда, зачем? Вера была близка к помешательству. Рукой она хватала все, что попадалось – бумагу, пишущую ручку, просто воздух.
- Остановись!
Ей еще что-то говорили, распоряжения отдавались в приказном порядке. Вера не вникала в них. Но постепенно убежденность и спокойствие говорящего взяли над буйством вверх. Она остановилась. Блуждающий взгляд замер, уставившись в одну точку. – Где Вика?
Источник света выхватил из темноты знакомые очертания, - В надежном месте. Хочешь, чтобы она жила?
- Вы не посмеете ничего с ней сделать.
Циничный смешок раздался далее, - А кто нам помешает?
- Она – твоя дочь.
- И что из этого? Я поступлю с ней так, как посчитаю нужным. Сейчас, вспомни, где твой паспорт?
Перебирая в памяти картины из недавнего прошлого, она усиленно старалась хоть что-то восстановить, но в результате двойного напряжения у нее жутко разболелась голова.
- Ты сдавала квартиру?
- Нет, никогда. А…что-нибудь случилось?
Удар по металлоконструкции вывел ее из задумчивости, - Здесь вопросы задаю я!
Его презрительные взгляды лишали Веру выдержки. Лучше ненависть, которая станет будить в ней ответные чувства. Захотелось пить, но обратиться с просьбой было не к кому. Одна в темном, похоже, подвальном помещении. Чего от нее желают добиться? Вероятно, чтобы она уступила им свою квартиру в обмен на что-то иное?
Попытка высвободиться не дала положительного результата. Руки ее плечах и запястье были плотно замотаны и привязаны к телу. Шевелила она ими с трудом. Ноги были лишены свободы на уровне коленей. Путы ее держат основательно, без подмоги ей не высвободиться. Как там ее бедная, маленькая Вика, задавалась вопросом ее тетя. Чтобы отдаться дреме, ей вовсе необязательно было закрывать глаза. Достаточно было отрешиться от текущих проблем, но Вера сочла это для себя невыполнимым. Вика бедняжка очень просила более не бросать ее. Сейчас бы Вера крепко обняла и приласкала крошку. Воображая их любвеобильные ласки, Вера не могла позволить себе даже улыбнуться. Внезапная мысль, пришедшая ей в голову, и Вера более не помышляла об ожидании. Разве можно терпеливо ждать, когда тебя раздирают сомнения? Где-то здесь, в этом подвале может томиться ее Танечка, а виновата во всех их бедах разлучница-Радионова. Мысленно взывая к своей «дорогой малышке», Вера по-всякому обнимала ее, согревала, как могла в этом подземном холоде. Решила, буду думать о ней, Вика и появиться. Маленькая она, но уже во многом разбирается, и ее, тетку свою, любит по-настоящему, без притворства. Надо было давно Татьяне с Рыльцевым разводиться, а любовь … любовь некуда не денется. Сладостные видения, их будущей, свободной от Руслана Геннадьевича жизни закрыли от нее все остальное. Семья для женщины не самое главное. Дети? Если это дети от любимого человека. Верно говорят, замуж надо выходить по велению сердца, а не как Танюша – по расчету.
- Тетя Вера, - раздался тонкий голосок, - Сейчас я тебя развяжу.
Вера от радости вздохнуть боялась. Неужели, она скоро будет свободна? Уж она бы, если могла, и развернулась и присела, как надобно. Маленькие ручки умело суетились вокруг навязанных узлов. Если бы их ножницами подрезать, размечталась Вера. Вдруг неподалеку вспыхнул луч карманного фонарика, и следом раздался крик: «Вика, ты где?» Виктория не стала ждать, пока ее обнаружат. Вере оставалось лишь гадать, где спряталась не по-детски предприимчивая племянница? После ее незавершенных попыток, она сама очутилась в центре внимания. Радионова разглядывала ее, словно заморскую достопримечательность. Чье-то близкое присутствие Вера ощущала еще некоторое время. Если это Ленка, то Вера замрет, точно статуя, и постарается ничем не выдать себя.
- Ну, ты, моя ужасная няня. Не смей морочить нам голову! Пусть ты собственной жизнью не дорожишь, а вот о девчонке советую подумать. Ни мне, ни Руслану она не нужна.   
Чудовище проклятое. Жестокостью она ничуть не уступает Рыльцеву. Если бы не завязанный рот, она бы нашлась, что негодяйке ответить. Вера прислушалась. Тихо, кажется ушла Ленка. Вера пыталась оценить, что она может себе позволить? Немного шевелятся ноги, совсем чуть-чуть – руки, главное, она может поворачиваться в разные стороны. Прислушиваясь, уши заткнуть ей не догадались, Вера представляла, где сейчас ее стражи?
В подвальных катакомбах царила загадочная тишина, может, о ней на время позабыли. Избавиться бы ей окончательно от пут и… лучше не загадывать. Все еще обмотанная полотенец Вера поворачивалась вокруг. Если постараться, можно избавиться от пут. Движения ее были до помрачения монотонны, но выбора у нее не было. Вверх-вниз, вверх-вниз, еще чуть-чуть, и она отыщет малышку. Н несколько мгновений пленница замерла, и не случайно ее не покидало ощущение, что за ней наблюдают.. Если бы ни полотенце во рту. Еще чуть-чуть… Вера улыбнулась. Наконец! Первым ее импульсом было освободить рот. – Вика, - тихо позвала Вера. Пару минут она провозилась с путами на ногах.
Рядом прозвучало, - Тетя Вера, ты хочешь сбежать?
Еще не видя девочки, Вера попросила, - Вика помоги мне.
- Я хочу кушать, - неожиданно протянула девочка.
- Прошу тебя, помоги мне. Я быстрее найду для тебя что-нибудь вкусное, - опрометчиво пообещала Вера.
- Здесь не магазин, - парировал Вика.
- Вика, помоги мне, - уже не просила, а требовала Варенцова.
Каково же было ее удивление, когда на ее призыв Вика не откликнулась. – Вика, - снова позвала Вера. Глаза ее постепенно привыкали к темноте. Но где же Вика? Сама она находилась в одном из подвальных отсеков, где и спрятаться-то негде. А зачем Вике от нее прятаться? Передвигаясь маленькими шажками, Вера дошла до коридора. Никого. – Вика, - уже более смело окликнула она. Вокруг нее металлические стены, и где-то должен быть выход. Если нет света, она будет мерить расстояние шагами. Вперед она прошла двадцать шесть шагов, назад – еще пятнадцать. Впереди раздался хлопок. Вера прилипла к стене.
- Помочь?
- Сама справлюсь. Такого ответа ты ждал?
Душа Веры при этом ушла в пятки. Сейчас ей покажут, что почем?
- Я жду от тебя положительного завершения Тверского дела, без привлечения посторонних лиц.
- Ясно. Час у меня еще есть?
- Есть, целых три. В Москву мы вернемся утром.
Вера не шевелилась, между тем, к ней приближались чужие шаги. Отследил ее местонахождение луч карманного фонарика. – Так… что это за беготня?
Вера вздохнула. Все-таки, выследил, - Когда меня отпустят?
Свет бил по глазам. Закрываясь рукой, Вера даже не скрывала того, что она смертельно напугана. Бросив взгляд сквозь пальцы на соперницу, Вера разглядела откровенную усмешку.
- Домой захотела? На твоем месте, я сперва полюбопытствовала: где будет мой дом?
- Вы … вы шутите?
- Нет, и вот тебе еще одна бумага о передаче мне прав на квартиру, по завещанию.
- А зачем?
- Почему я должна тебе что-либо комментировать? Подписывай.
Вера молчала. Внезапное прозрение лишило ее последней надежды. Ее не отпустят… никогда. – Лена, я могу вас попросить…
- Подписывай.
Перед ее глазами возникла бумага с печатью и шариковая ручка. Вера пыталась разглядеть, что там за печать такая, и о чем написано? Чужой указательный палец уткнулся в нужное место. Вера робко спросила, - Можно я заранее прочитаю.
- Зачем? Все равно придется подписать.
- Я подпишу, только, пожалуйста, Лена, не бросайте Вику.
- Кому нужна эта девчонка? Подписывай  аккуратно, чтобы тебе потом по мозгам не надавали.
Вера рассмотрела на листе гербовую печать. Все два листа были заполнены пунктами, последовательно перечисляющими условия договора. Подпись свою она, конечно, поставила, - Лена, скажите, а где находится мой паспорт?
- Наверное, он там, где ты его положила.
- Я Селиванову его отдала, А Руслан Геннадьевич сказал, что он поинтересуется у Григория при встрече.
- Раз сказал, так и сделает. А зачем тебе паспорт потребовался?
- Как, зачем? – удивилась Вера. – Человеку без документов нельзя. Лена, а … вы детей любите?
- Люблю, только не чужих. Девчонку мы пристроим. А ты подумай, где ты скоро будешь жить?  Что соседям объяснишь по поводу своего переезда?
Вера осмысливала услышанное. Ее несколько испугало известие о перемене места жительства, скорее, ее страшила судьба Вики, точнее, неопределенность в ее жизни. Окаменевший взгляд Веры уткнулся в … Рыльцева. Оказывается, он давно уже за ними наблюдает. Радионова подошла к нему, и они о чем-то шептались, поглядывая в ее сторону. Вере было все равно, ее охватила апатия, полное безразличие ко всему. Ей не повезло в жизни, а полоса неудач началась для Веры со знакомством с Рыльцевым. Теперь уже ничего не изменить, стало быть … надо готовиться к смерти.
- Верочка, вы хотите встретиться с Татьяной в ближайшее время?
Варенцова онемела, а может, она … сошла с ума. Ей предлагают то, о чем она не смела мечтать, и кто? Сам Рыльцев. Кем он ей приходится? Да, пожалуй, случайным знакомым, которого можно в любой момент вычеркнуть из своей жизни, как досадную помеху.
- Ты дар речи потеряла, Вера?
Она взирала, уставившись в одну точку – макушку его лысого черепа, очертания поверхности которого стали постепенно стираться. Не исключено, что перед ней и не Рыльцев вовсе.
- Она претворяется, Руслан.
Вера не сдержалась, - Как ты можешь, разлучница, лезь в чужие дела?! Все самое гадкое ты уже сделала. Скоро тебе придется платить по счетам. На чужом несчастье…
- Знаю, знаю. Оставь свои рекомендации для родственников…
- Где Татьяна? Руслан, где она? – Веру трясло от нетерпения.
Лицо напротив было непроницаемым, лишь тонкая лента губ изогнулась в кривой усмешке. – А кого ты больше желаешь увидеть? – выждав пару десятков секунд, в течение которых Вера приблизилась, и уставилась Рыльцеву, буквально, в рот, при этом что-то беззвучно шептала.
- Руслан, да она чокнутая, ты не видишь?
Игнорируя реплику Радионовой, Рыльцев четко произнес, - Кто тут чокнутый, это уже второй вопрос. Главное, чтобы Вера осталась довольной. Ну, так на ком ты, Вера, остановишь свой выбор?
- Где Танечка?
- Ты ее увидишь, Вера, обязательно увидишь. А чтобы это скорее случилось, мы заключим с тобой договор.
- Я согласна, Руслан, на все согласна. Что я должна делать?
Руслан с Леной переглянулись. Руслан продолжал, - Татьяна, сбежав, прихватила чужие деньги. Прихватила и спрятала. Когда вторично  объявилась, стала слезно умолять забрать заявление из полиции. Я сказал, что подумаю…
- Руслан, пожалуйста, - умоляла Вера.
- Сейчас ты возьмешь лопату и пойдешь откапывать клад. Если деньги окажутся в том месте, на которое указывала Татьяна, ты ее увидишь.
Она была согласна на все, даже на ночную работу. Судя по тому, что Луна была в самом зените, сейчас время немного за полночь. Давала о себе знать прохлада. Легкий ветерок подталкивал ее в спину. Но она и без того торопилась бы, ведь цена тому – свобода Татьяны. Перелесок они миновали, оглядываясь по сторонам. Похоже, что ее сопровождающие и сами не уверены, что ищут. Липовая роща сменилась маленькой поляной.
- Здесь.      
Вера проследила по направлению указывающей руки Руслана. Ничем неприметное место – ровный квадрат зеленой травки.  – Где копать?
- Здесь, - ответил женский голос.
Вера с недоумением обратила свое внимание на Радионову, - А … а где Руслан Геннадьевич?
Радионова хранила непроницаемую мину на лице, - А тебе какое дело? Рассчитываешь, что он тебе подсобит? Копай сама.   
Вера вонзила лопату в землю, увесистый земляной пласт упал у ее ног. А потом еще, и еще. Она быстро включилась в работу. Радионова наблюдала за ней, засунув руки в карманы куртку. Хотя бы помогла, мелькнуло в голове у Веры. Она упорно перебрасывала землю с места на место, пока рядом не вырос целый холмик, - Долго еще?
- Копай.
Вера следовала указаниям без энтузиазма, так как быстро устала. – Лена, может, место не точно выбрано? – неуверенно промолвила Вера.
Лена не ответила. Вере казалось, что она уже выкопала огромную яму, а неприятельская рука утыкалась указательным пальцем в ее бездонные недра. Монотонность движений   
Притупляла внимание, Вера вспомнила, что сейчас ночь, и неплохо бы отдохнуть. Руки переставали слушаться. Прикусив губу, Вера кидала землю из последних сил.
- Копай шире, - зевнув, проронила Радионова.
Несколько вымученных движений, и Вера остановилась, - Больше н е могу. Немного отдохну, а там…, Вера умолкла, предоставив возможность Радионовой самой сочинить конец фразы. Острие лопаты вонзилось в земляной холм. В следующее мгновение произошло непредвиденное. Чувствительный удар в спину столкнул Веру в яму. Падая, она потеряла равновесие, и оказалась на коленях. Все это было настолько неожиданным для Веры, что растерянность заслонила собой обиду. Когда Вера встала на ноги, оказалось, что глубина ямы не более полуметра.
- Копай дальше, - упрямо требовала Лена.
В ответ Варенцова изрекла, - Таня не стала бы глубоко закапывать деньги, из-за опасения, что после их не удастся обнаружить.
- А это мы проверим. Копай, - Лена была неумолима.
- А в чем спрятаны деньги?
- В чемодане.
- А, если он промокнет?
- Значит, будешь выплачивать за племянницу.
Ради того, чтобы не раздражать стражницу, Вера изображала усиленные взмахи лопатой. В действительности лопата из темных недр выскребала отдельные горстки земли, так, что холмик ничуть не подрос за прошедшие четверть часа, - Лена, а вам что-нибудь известно о Тане? 
- Она очень хочет встретиться с тобой.
- А где Таня?
- Где она находится сейчас, не знаю. Руслан приводил ее на встречу со мной.
- Лена, а о Вике Татьяна что-нибудь спрашивала?
- Не помню, - бросила Лена, - Копай!
Столько презрения и пренебрежения звучало в ее словах, что у Веры зародились сомнения, а не врет ли Ленка? Любая мать, в первую очередь, думает о собственных детях. Когда Вера в следующий раз подняла глаза, заметила. Что количество ее соглядатаев увеличилось.
- Пора, милая. Успеем заскочить домой до работы, - Рыльцев улыбался, обнимая Радионову, ничуть не смущаясь постороннему присутствию.
- Дай лопату.
Вера подчинилась сразу. Лишь  после того, как острая боль разделила ее голову надвое, на доли секунды пожалела о произошедшем. Нечто темное, густое и терпкое потекло сверху, это было последним, что помнила Вера, прежде, чем потерять сознание. Двое молчаливых свидетелей были рады увиденному. Лена, улыбнувшись, облегченно вздохнула.
- Ты думаешь, этого достаточно?
Вопросительный взгляд в ответ, и комментарии не заставили себя долго ждать. – Ты всего лишь оглушила ее. Через некоторое время она может прийти в себя…
Лена перебила, - Что же делать?
Непроницаемое лицо напротив просто повторило фразу, - Не знаешь? Убить.
- Лопатой?
Теперь уже улыбался Рыльцев, - Слишком не надежно. Мы поступим более цивилизованно. Догадываешься, как?
Лена взорвалась, - Перестань говорить загадками! Что нужно сделать?
- Убить окончательно. Для этого достаточно будет сделать ее два укола, а в качестве вводимых, использовать вещества-антагонисты. Дальше рассказывать?
- Руслан, я очень хочу спать. А завтра, то есть, уже сегодня, нам на работу.
Ни слов не говоря, Рыльцев спрыгнул в яму3, выкопанную Варенцовой. Ее обмякшее тело, словно забытая тряпичная кукла, было послушно. Наполненный заранее шприц вонзился Вере в плечо. Минуту спустя второй шприц вошел Вере в зад, - Все, теперь даже скорая ее не спала бы.
В течение последующих трети часа, все было завершено. За это время Руслан успел раскопать яму поглубже, а затем – засыпать ее. Любуясь на дело рук своих, он остался доволен, - Как будто ничего и не было.
Дорога домой была недолгой. Изредка им попадались встречные автомобили. Лена дремала, а Рыльцев, чтобы не уснуть за рулем, разговаривал, - В ближайшее время надо реализовать эти два проекта – на Каширке и в Твери. Через некоторое время в полиции появиться заявление о пропаже Варенцовой. Его наверняка, напишут соседи Верки. По милости этой дуры, раздувшей панику из-за пропажи Селиванова, почти ежедневно беспокоят его соседей.
Зевнув во весь рот, Лена полюбопытствовала, - А тебе-то какая разница?
- Мне эта шумиха без надобности. Соседи Селиванова вдруг стали вспоминать неприглядные подробности из его биографии. Не могу быть уверенным, что это не коснется и меня. А, если этот олух кому-нибудь из них проболтался, чем занимается?
Лена покачала головой, - Рустик, но какой же ты наивный. Правоохранительные органы действуют, порой, непрофессионально, но даже им хватит ума поверить, скорее достойному, деловому человеку, чем бывшему уголовнику.
- Может, ты и права, но нервы они мне потреплют изрядно. Лена, как быть с Викой?
Наконец! Лена давно ждала этого вопроса, и выскажет все, что так долго копилось в душе. – Руслан, я была с ней в медицинском центре, куда ранее мы обращались с тобой. Результат для меня не был сногсшибательным, я подозревала это давно. Вика – твоя дочь. Мое мнение – ее надо отдать в детский дом.
- Может, сделать анализ еще раз?
- Хоть три раза. Ничего не измениться. Таньку будешь искать?
- Для чего?
- Ради развода.
- Мои свидетели видели ее одиннадцать месяцев назад, за такой длительный срок она сама себя лишила всех прав. Она мне – не жена.
Она ждала продолжения, но его не последовало. «Кто она Руслану?»- вопрос этот оставался открытым.