Иcтория вторая. Право первой ночи...
Извините за занудливость, но мне хотелось бы поставить - точки над «я» в одном частном вопросе. В каком именно? Постараюсь объяснить...
Что означает в наших сюжетах местоимение «я»?
То, что Белкин не Пушкин, Рудый Панько не Гоголь, а Безруков не Высоцкий и тем паче не Есенин — понятно. И Лермонтов не «я» в «Герое нашего времени».
Многие оглушительные «я» ,- да не вызовет это гнев ортодоксальных поклонников горлана-главаря на мою голову, - условны даже у Маяковского:
По-моему, не более, чем «трёхпалый свист» (не знаю, как сие выглядит, но слова его) утверждение Владимира Владимировича, что он якобы любит «литься каплей с массами». Ой ли ?! Эстет. Пижон. Бабник. Истерически эмоционален. Эмоционально провокационен: «Лиля! Не придёшь сейчас — застрелюсь!»
Плюс патологически брезглив: после прикосновения в дверной ручке в общественных зданиях — всякий раз тщательно мыл с мылом руки. Для чего дубликатом бесценного груза носил в кармане широких штанин кусок мыла .
А заодно кастет и пушку, из которой потом застрелился.
То есть «я» в литературе, за редчайшим исключением, лишь художественный приём. А касательно Железного Дровосека революционной поэзии – вообще трюк и троп. Поставивший в тупик даже Анну Ахматову, которая называла покойника, не любившего сплетен «божественным юношей», но с причиной его смерти не согласилась: «Маяковский застрелился из-за женщины? Но у него же их меньше двух одновременно никогда не бывало!»
Вот: значит застрелился из-за двух женщин. Настоящий поэт — это миф в штанах. А поэзия — лучшая из мифологий...
Надеюсь, теперь понятно, что значит «я» у меня ?
Это все «мы», с которыми что-то такое случилось
Перехожу ко второй истории. Смысл её мне тоже пока не ясен...
*
"Не повезло Людмиле, первой супруге моей: она умерла молодой.
Как потом оказалось, не в соизмеримой, конечно, степени (смерть — это слишком серьёзно, любое сравнение с ней кощунственно), не повезло и мне: больше, - ни через десять, ни через двадцать лет ,- я так и не был счастливым. А жизнь, лишённая света любви к дорогому существу,- это совсем другая жизнь...
И вот, когда она умерла, то лежала во гробе в нашем дворе: дело было в конце июня. Гроб же стоял на двух широких лавках перед летним домиком. И сидел я в первую ночь рядом при нём абсолютно один. Поскольку всё произошло так трагически быстро, что никто из многочисленных родственников ещё не успел приехать. Сидел и смотрел на Людмилу, поражаясь удивительно определённости выражения лица любимой жены: на нём застыла печать горькой обиды.
Да, нельзя умирать молодым!
Это несправедливо.
Это жестоко — отнять у человека то, что не повторится никогда!
Приближалась полночь. Нет-нет: я ничего не «нагнетаю». Я как раз хотел бы всё объяснить рационально. Но пока у меня не получается. Именно потому и рассказываю. Однако если кто-то скажет: "А что тут непонятного, какая тут «тайна» - всё ясно !" И объяснит мне, овну, то буду несказанно рад...
Меж тем две предыдущих ночи, - какими они были, когда Людмила от нас уходила, догадаться не трудно,- я не спал буквально ни одной минуты.
И после 24-00, увы, дрогнул.
Прошу запомнить ещё одну деталь: наш летний домик стоял торцом к улице, а двумя окнами своими, между которыми я сидел, смотря на Людмилу, был обращён на бесконечный ряд уже давно спящих соседских подворий, где молчали даже обязательные в частном секторе собаки.
Для чего нужна эта деталь, скоро поймёте.
Не в силах бороться со свинцовой усталостью, я виновато встал,- хотя в чём вина пусть и не воинствующего атеиста, мне и сейчас не внятно,- зашёл в летний домик, закинулся на крючок (да, вот так, однако!) - и мгновенно рухнул в сон.
*
Как мне потом казалось, окно оглушительно дзинькнуло буквально через несколько секунд после моего падения в забытье. Согласен, словосочетание странное: почти то же, что «рухнула муха». Но моё восприятие было именно таким: оглушительный дзиньк. Оглушительный, жалобный и гневный одновременно!
Ну, знаете ли: выше собственно психики удаётся прыгать далеко не всем...
Я в ужасе вскочил.
В домике горел не выключенный мной свет. А в оконном стекле была идеально круглая дырочка. Словно от пистолетной пули, выпущенной в упор.
И от неё, от дырочки этой, в разные стороны бежали тончайшие трещины. Напоминающие сеть морщин вдруг состарившегося от какого-то стресса стекла.
Крючок на двери мгновенно взлетел. Дверь распахнулась, как от удара ногой.
Я «нагнетаю»? Да ради всего святого!
Сплошной реализм: и крючок я откинул, и дверь я распахнул.
Кстати, моё замешательство длилось не больше двух минут.
И вот...
Хотя, что, собственно, «вот» ?
Я вновь сидел там, где, наверно, и должен был сидеть по какому-то таинственному для меня закону в первую ночь после смерти любимого человека.. Сидел и смотрел до утра на лицо Людмилы. И мне казалось, что лицо главной женщины моей жизни выражало теперь не горькую, а совершенно горчайшую обиду.
Но это, наверно, были уже мои фантазии, вызванные усталостью...
*
После похорон я несколько дней с фанатическим упорством, почти с остервенением искал в домике и перед ним хоть что-то, похожее на пулю.
Не нашёл — ничего.
А потом исчезла и дырочка в стекле. И опять я не «нагнетаю», ибо исчезло само стекло. Причём ничуть не сакральным образом: я поднялся по лестнице, чтобы поправить водосток на домике, лестница «поехала» - и выбила стекло с дырочкой.
Тайна, которой я не могу объяснить,- дематерилизовалась весьма банально.
Не понял? Ах, кто-то из соседних дворов бросил камень или это чья-то случайная пуля. Исключено категорически: была глубокая ночь, улица давно спала, домик был ярко освещён. А в нашем посёлке по гробам пока не стреляют.
*
У вас есть хоть какое-то объяснение?
Только не надо «В Писании сказано...»
Знаю я и что там сказано, и что у Маркса. Мне интересно, что «сказано» именно у вас. У меня пока — ничего. В моей голове такие истории объяснения не находят.
Виксавел-2.
Свидетельство о публикации №216121600705