Глава 20 антропный принцип

Глава 20
Термин “антропный принцип” предложил английский математик Б. Картер (1973):
“то, что мы ожидаем наблюдать, должно быть ограничено условиями,
необходимыми для нашего существования как наблюдателей”
«Мы видим Вселенную такой,
 Потому,
 что только в такой Вселенной
мог возникнуть наблюдатель,
человек»


Я рассматривал вновь теорию супер струн, законы симметрии, как тогда мне казалось удачно все, установить радиовышки, создать излучение большой мощности и протранслировать во вселенной мантру:
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
И всё, все освободятся – мантра же наполнить, пронижет пространство, станет, везде отражаясь, многократно в фольге, и все будет ладно, а тут серое небо, земля, для которой все серого цвета, три активных измерения и больше нельзя, другие измерения тут недостижимы.
Феномен Эйнштейна-Розена мост между мирами еще не открыли его и не откроют никогда, этот мир замкнутый и стерильный, и так будет года. Я только не понимал почему, этот мир не сильно отличался от земли, которую я люблю, но тогда почему?
Люди, которые верят, что их мир единственный, и больше нет.
Плоское мышление. Плоских много, очевидности след, в то время как вокруг мириады бесчисленное множество миров, некоторые из которых точная копия этого мира – но там связь не отрубила.
Бесконечное число вселенных имеющих вложенные, точные копии. Коридоры времени, которое одно всё равно, нет трех времен, и его свернутая ракушка спираль, что ведет в другой мир. Свернутое пространство, червоточина, проход, мост - через секунду ты пьешь чай с пришельцем со звезд. 
Два кусочка вселенной, которые физически недостижимы. Коротенькие коридоры объединили, и где-то там, за этим небом, которое, увы, для обитателей этого мира так и останется задником серым цементом, есть вариант меня – надеюсь, в том мире действую сейчас более активно вот я, и дописал книгу о Ченрезиге – а здесь тишина, и я её пишу. Тринле говорил, что приключения меня отвлекали от написания книг, я так не считаю.
Сколько я в мире сером ни жил, не ходил на нудные тренировки по футболу, на лекции в университет, я так и не понял ответ.
 Единственная закономерность, что мне удалось выявись эти люди мыслили тут тоже несколько странно сначала мне показалось это забавно им совершено серьезно казалось, что симметрия так популярна, потому что они симметричны сами, даже малого отклонения они не допускали, я как то для смеха в виде эксперимента оторвал один из яркий карман на своей толстовке это стало чуть ли поводом для потасовки. На улице мне уделили повышенное внимание, но я, скорее, так существ того мира напрягал.
Я же сам, давним противником симметрии любой себя ощущал, ну это странно, ведь даже лицо похоже, но не симметрично оно. Любители легких кружев, разных игр или причуд ума, вам было бы явно вот не сюда. Мир геометрии математики творение аккуратиста, зануды педанта, страшного сна, или я думал так иногда буратиста, их миры ведь бывают такими, или просто какая-то странная ошибка. В целом измерении, мир, если бы раскрыть ходы в другие миры, токи высокой чистоты, энергии бы ровно пошли, и тогда их мир бы стал шире.
Я вспомнил древнюю планету земля, их мысли о мире. Как им тоже, казалось, и узость их концепций самим логики совершенством, и что горизонт рано или поздно закончится где. А звезды дырки, проделанные в стене – странные память рисует открытки. Я жил и тогда на земле…
Потом вспомнил: уже будущее много лет вперед женщину, которая со мною живет. Через какое-то время я обратил внимание, что она так ограниченна, даже, и не тупа. Её мир был приличный, там она не плоха, просто: есть магазины, есть работа. Она не хотела слышать ни вселенной законов, не захватывало её ни музыка не кино, даже если простое и мелодрама оно, и все было просто, и очень легко. Потом как-то я увидел, как она сидит и, глядя в мои записи, тихо так говорит:
-Мир… какой огромный! А я серая, не интересная, даже и для себя, ну, ничего, дырку мне удалось разъесть. Может сумею вылезти из чулана – звезды, миры которые есть.
Это правда, я сделал вид что не вижу, и, пожав плечами, тихо закрыл дверь, потом она стала любовью всей жизни моей, но и то было не правда. Она всегда все знала, просто период наверно и для этого мира. Если я сумел стать эманацией Ченрезига, и отсюда бежать, или сделать надрывы, почему этот мир проклят, или законсервирован?
Чтобы хоть как-то отвлечься от правдивой нереальности, но душной и логичной, я нашел опыт очень тут нужный снарядил экспедицию археологического плана по поискам артефактов, которые как я заверил компаньонов немало. Я вам устрою таких артефактов, где-то должно быть подтверждение, что на этой планете было все, так как бывает на планетах класса по определению, в религии, культуре, и свете. Просто почему-то, потом я не надеялся на отгадку, просто мне себя было мучительно жалко. По времени, что относительно, я жил тут уже четыре года, и устал до тошноты от такого.
Все это время мне дхарма была одним утешеньем.
Я садился, и думал: все тает, этого мира не существует, так часто бывает, испытывая слабый телепатический контакт, я ежедневно медитировал и мечтал, что в один из дней или я убегу отсюда или спасу эту вселенную всю вот. Что одинаково.
Есть шанс, что я просто сплю мысль, что если книгу я закончу, то проснусь мне приходила, но я её и заканчивал и не раз.
Очевидно, я попал в цементный капкан и вылезти, как всегда должен не только я сам, но и они, странные которым не то, что другие измерения - произведения искусства были незнакомы, и не нужны, в археологической экспедиции я мечтал найти хотя бы украшенный рукояти ножи.
А так странный мир, просто до нельзя или никак.
Еще через месяц, по земному времени, я сидел в серой степи, рассматривая звезды, и подбивая счета все свои. Так вроде все просто, надо лишь найти вещи, артефакты тогда можно будет прикинуть, что когда-то была точка отправная. Почему развитие пошло не так вот.
-Эта нация, раса просто больная. – ответило мне отражение в корыте, я посмотрел на себя.
-Я знаю, спасибо, общительный я,
-Нет, я серьезно я донес тебе символику звезд там, эти существа – отбраковка, причины ты не ищи. Никто их не заколдовал. Они были настолько несбалансированными, что их мир был  наполнен страданьем одним – пришлось их так нормализировать, и от них, мир или часть его измерений, для них аннулировать.
-Было другое решенье?
-Да, удалить мир, где правит страданья река, слишком восприимчивые были они к боли, или возбуждения там любое. Восприимчивые к этому и тому, к менталу, к обидам и драмам. Их жизнь была негуманна для них, то пытка было. Был вариант один – убрать мир сложный у них, да такое существование подобно наркозу, они не печалятся, но и не думают звездно, но у них был только это, выход и проблема спрятана в генах.
-У них не было искусства, они даже не понимают для чего это надо.
-Они однобоки это правда, а ты должен писать книгу, а не проводить раскопки, ища в степи фигу.
-А я то думаю, почему я их заинтересовать ничем не могу. Даже разозлить как следует, да правда, по впечатлению, они всегда под действием наркоза как пелена, нет решений там или реакций острых, так нет и прозрения вдохновения душевного подъема, если рисовать кардиограмму или график было бы все просто ровно. Как им не скучно самим?
-Они, увы, инвалид.
Я провел по воде рукой – послание планеты другой, когда-нибудь я смогу исправить их мир. На уровне генофонда, в генах изъян, я знал много существ вот таких: из-за чего не ясно и как тоже, мир сделанный не для контраста как старый знакомый.
Надо дописывать книгу ведь именно великое сострадание и любящая доброта меня сподвигло поехать и туда и сюда – пусть не для этих, они не страдают не увлекаются, не влюбляются, так и не изменяют, так и не живут, едят, пьют, размножаются, работают… Этот мир куда катиться?
-Он нарисованный.
Я сел у палатки, перебирая рукою песок, посмотрел на мерцающий утром серенький горизонт, огонь почти погас, и пара углей смотрела, словно отдыхая на нас.
Масштабность задачи, как Ченрези, меня никогда не смущала, но сейчас в этом сером плену, и капкане мне пришло в голову, что я, кажется, качественно не спасаю даже себя. Вернуться бы в мир земля… Зачем я решил отправиться в эти края?! Да, очевидно, земель миллиарды, миллионы, все они порою очень знакомы, миллионы возможных миров, я действовал, как идиот.
-Эй!
Услышал я за спиной, новый приятель, кажется, мой проснулся:
-Доброе утро чувак.
-Привет, я пока ты тут отдыхал, капал, кажется, я нашел то, что ты и искал.
-Да ты что?!
Я подпрыгнул, и тут же, забыв все свои выкладки, крикнул:
-Ты нашел вещи? И эти вещи имеют орнамент, как я тебе рисовал, неужели?
Я сам не верил, когда это все сочинял.
-Не совсем, я нашел то, что ты по правде хотел.
-Артефакты?
-Нет… - потянув меня за рукав, Маис как звали его, потянул меня за крыло.
Как всегда не выдав, ни вздохом, ни строчкой, не изменением и интонации языка, или мимикой, которая у здешний практически отсутствовала да, что он взволнован, иногда это очень приятно и от этого не устаешь кто-то не любит пресное, но что с недовольных возьмешь, они не любят и резкое или яркое, экспрессивное лицо у Маиса в лунном свете было красивое кукольное, как аниме. Ну, так то и не плохо, в легком касательном сне из будущего обо мне.
Он сел на корточки, и провел рукой, показывая плоское что-то.
-Там пластик или стекла слой какой.
Я присел рядом в слабом мареве или неверном сиянии, я увидел словно в иллюминатор, синее над город Самара, улицу, где я жил когда-то.
И вспомнил Самара, Самара, именно это я и забыл. Я в том мире тоже ведь жил, как они, жители этого мира, под наркозом. Так и я не справился с памяти огромным объемом. Появились, правда, воспоминания проблески, но и это снова помутнение, орудие мары, неверное и моё же решение.
-Видишь ли, Маис, это все подделка. Настоящая реальность другая. Она широкая неограниченная, как космос огромная или большая.
-Я, - тихо сказал Маис, не слушая меня,- это я, посмотри вниз, я узнаю там себя.
Видео сменилось: пред нами, развернуто, словно на панораме показывали другой сон, который я не знаю.
-Все ерунда, шкатулка со снами, путь в никуда.
-Ты что? Я не видел подобного ничего.
-Это тоже феномен разума твоего.
Маис сел на песок, тем временем, творенья сна его не стало, и все прошло, песок и был песком.
-Я чувствую что-то, как удивление, как к чему-то фантастическому, загадочному прикосновение.
-У тебя нет таких переживаний, или они малы.
-Я такого, правда не испытывала никогда.
-Мне бы тебя дотянуть до земли. Если бы ты увидел их все глупости. Они, те люди, о которых я тебе рассказывал, настолько странны, что кайф испытывают от страха, от глупости, от эмоциональных всплесков, которых являют не мало. Для них все то интересно, этим гордятся эмоциональным запалом, непредсказуемостью, если получается тривиально и предсказуемо, начинают тему другую, симулируют годами, носятся с собой самим уникальным, красивым, интересным, чем я не знаю… И это все полнота жизни называют, находят, увлекаются влюбляются разочаровываются и теряют.
-И это им нравится? я не знаю…
-Ну да, для них, порой, сладка даже вражда.
-Я думаю, если бы я пожил жизнью такой, я бы научился, и со временем, эти странные чувства стали бы отчасти моими, пусть и в десятой доле степени.
-Нет, лучше свои.
Маис улыбнулся:
Я обдумывал, а если правда, мне с ним на землю вернуться, пусть поживет там. 
-Не надо генофонд Маиса испорчен и пролечен, у него другая решетка и хоть разум и вечен, он не совсем человечек.
Пойми, Макс, твоя жизнь и карьера давно удалась, тебе надо просто закончить работу над книгой, и ты станешь воплощением Ченрезига, и этот мир лишь, для того, чтобы ты понял иллюзорность его.
-Глория глории…
Напротив меня сияла небесная моя другая родня, или правильный и единственный я.

иллюстрация
на фото юмор сюрреализма Медведь Падингтон герой сказки из дикого Перу его нашли на падингтонском вокзале в Лондоне и украли он называл психиатров и суживателями реальностей, довел так же английскую жадину и много он всего испытал и обожал мармелад странная книга со словарем в конце он вроде не очень нужен : )