Посланники смерти

Под громкий счет  20 и 1, 20 и 2, 20 и 3 и так до 15, я проваливаюсь в сон. Но не крепко, потому что чувствую ноющую боль в левом боку под ребрами.

Маленькая каморка-сарай, такая крохотная, что мои ноги согнуты в коленях и упираются в дверь. Дверь заперта, выйти я не могу. Я лежу на спине, на жесткой лавке, тело замерло и не может пошевелиться. Как бы мне выбраться отсюда? Мне нужна помощь. Рядом возникает фигура мужчины, он садится около меня, и я вспоминаю, что это отец маленькой девочки, которая жила у нас во дворе в детстве. Вот кто мне поможет. Он аккуратно подкладывает под мою спину свои ладони. Я пытаюсь ему что-то сказать, но в этот момент обнаруживаю, что раздета, и говорить не могу. Мой рот забит будто металлическими монетами, вперемешку со слизью. Вижу свое тонкое, юное тело. Боковым зрением во взгляде мужчины ловлю, что его благие намерения сменяются на иные. Обреченно понимаю, что мне отсюда уже не выйти.
Открывается дверь: «Мама, просыпайся, поиграй со мной».
Я выталкиваю себя из кровати и отправляю играть.

Сегодня днем она нарисовала рисунок. Дом охвачен пламенем, в нем женщина (дочка говорит, что это мама, но она не сгорит, потому что не боится огня), руки протянуты к двум девочкам, что вне дома, ее обгоревшая рука гладит по спине дочь, лицо которой ярко закрашено фиолетовым цветом, т.е. нет у нее лица. Перед сном дочь сказала, что очень боится пожара, но очень хочет посмотреть на него.

Она спит. Я вижу статую женщины, как на фотографиях с кладбища в Пуэрто-Рико, только живую. В руках у нее младенец, она наклоняется к нему и касается губами его губ, может вырывает ему язык? Крови нет, скорее она кормит его как птица. Ребенок становится недвижным и умирает. Под ним появляется металлическая тара, которую обычно используют для хранения медицинских инструментов.

Я чувствую телом какую-то надвигающуюся жуть, предопределение смерти. Дети то со мной, то расходятся по своим комнатам, в которых горит свет. И так повторяется множество раз, я просто наблюдаю. Однажды они уйдут, а когда вернутся, меня уже не будет, а в комнате будет кровавое месиво. Обреченность, не хочется умирать, по крайней мере, так - не хочется. Выхожу из сна, произношу молитву, проваливаюсь вновь.

Чья-то проходная комната, три двери, стулья, в углу стол с выключенным темным экраном компьютера. В моем теле снова боль, слева под ребрами, она медленно ползет в поясницу и там формируется в какое-то инородное тело или предмет очень плотный, жесткий, похожий на маленький гробик, его рельеф хорошо просматривается под кожей и все время двигается.

На стуле сидит старуха, ее я знаю из своих прежних снов. Подхожу к ней, она восклицает что-то, касается руками и неожиданно резко давит на предмет внутри меня. Он исчезает вместе со старухой.

Сижу на стуле в той же проходной, рядом подруга что-то щебечет и уговаривает меня пойти с ней ночью в какой-то магазин тряпок и обворовать его. Я выхожу с ней в одну из дверей.

Продолжаю сидеть на стуле, тело начинает трясти, будто под разрядом тока, начинается то озноб, то жар, сердце учащенно бьется, чую Их приближение и жду, потому что ждала.

Закрываю глаза или не закрываю: холод, пусто, ветер, кутаюсь в себя. Они идут Силой звука, стука, грохота, я готова уйти с Ними. Это состояние длится несколько секунд.

Тело снова замирает. На улице раздается сильный грохот и стук металлических предметов и мужской голос (видимо узбек вышел на уборку территории), поет исламскую молитвенную песню.

Снова тишина. 7.07 утра. Слушаю свое тело, чувствую, что в правой руке пальцами держу свежеотрубленный чей-то еще теплый палец.

Звонит будильник, пора будить детей. Приходит кошка, садится напротив меня и мы, не моргая, смотрим друг другу в глаза целую вечность, кошка спрыгивает с кровати.
Я встаю, выхожу на лестничную площадку, уже залитую ярким солнечным светом.
Тихо и глубоко радуюсь Свету.

Март, 2013