Награда. Глава 65. Цена ошибки

               

   
                Усевшись на заднее сиденье «Шевроле», Лена насупилась и молчала, хотя прояснить кое-какие ей не терпелось. Рядом была усажена малолетняя дурочка Вика. Руслан вынудил ее взять. Сколько она его ни уговаривала, сдать девчонку в интернат, Руслан твердил одно: «Посмотрим». Чего? Чего ему еще надобно? ДНК-экспертиза показала, Вика – не его дочь, и Руслану об этом хорошо известно. Лена смотрела на любимого с досадой. Сегодня у него плохое настроение, стало быть, лучше его, хотя бы на время, оставить в покое.
За окном мелькали жилые кварталы, дорога в выходной день была относительно свободна. И погода сегодня замечательная, небо голубое и такое близкое, казалось, протяни руку и оно уже твое. На небе ни облачка, это ветер постарался, разогнал их все, а, может, их убедило яркое солнышко не портить людям настроение. Сейчас бы к кому-нибудь в гости, на дачу отправиться и загорать, развалившись в шезлонге. А где-нибудь неподалеку, чтобы суетилась прислуга, исполняя любое ее распоряжение. И вот, она уже ни гостья на приусадебном участке, а полновластная хозяйка  собственного поместья. Мечты, мечты… С ее прижимистым спутником жизни можно долго ждать, пока они воплотятся в реальность. На девчонке, понятно, экономить  похвально, раз она «с боку припеку». А я? Неужели не заслужила особого отношения? Что надобно женщине, которая, можно сказать, впервые влюбилась,  по-настоящему, всеми силами истосковавшейся души своей отдалась этому трепетному чувству. В те нечастые минуты, когда Руслан ее целовал, Лене хотелось одарить ответной лаской всех, кто согласен служить ему верой и правдой. Все кто любят, купаются в счастье, и неважно, отвечают ли им взаимностью, ведь любовь больше, чем счастье.
- О чем ты думаешь, Лена?
Вопрос Руслана низверг ее с небес на землю. – Да так, ни о чем. В выходной день хочется немного расслабиться.
Внимание Рыльцева было отдано дороге, впереди – опасный поворот. Справится ли с ним его старушка в аварийном состоянии? Спасением для водителя послужил красный свет. «Шевроле» его вскоре, все равно, придется заменять на новую. Внезапно всю свою досаду со старого автомобиля Рыльцев перенес на Радионову, - Поражаюсь твоей беспечности, Лена. Пока не завершены все текущие дела, не до отдыха.
- Я устала, Руслан. Я работаю шесть дней в неделю, и еще дома приходится не забывать о хозяйстве. Зачем ты повесил на меня лишнюю заботу о девчонке, совершенно чужой для нас обоих? Кроме того, Руслан, она тебя не любит, это видно и постороннему человеку. Дети претворяться не умеют, это мамаша ее претворялась, деньги с тебя желала выманить. Руслан, прошу, избавься от девчонки…
- Лена! – окрик Рыльцева заставил Лену вздрогнуть, - Решения в нашей семье буду принимать только я. По поводу будущего Вики …. Я еще не решил.
Прикусив губу, Лена была близка к тому. Чтобы расплакаться. Руслан ее не любит, и даже не старается убедить ее в обратном. Молча страдая, Лена утирала слезы. Руслан, конечно же, заметил их, но не пожалел ее. Зато в упор на нее глядит девчонка, а вот ее жалость Лене не к чему. И, вообще, все это из-за нее затеяно, этой мерзкой, маленькой дряни.
- Подъезжаем, Лена. Держи Вику за руку.
У ограды, на Загородном шоссе, Руслан припарковал автомобиль. Они шли по асфальтированной дорожке, к красным, кирпичным корпусам. Руслан строго смотрел на нее, но более по сторонам, чтобы не пропустить главный корпус. А вот, кажется, и табличка «Психиатрическая больница №1 имени Н.А. Алексеева». Пока Руслан разговаривал с администратором, Вика начала капризничать, выдергивая свою ручку из ее ладони. Чем сильнее девчонка сопротивлялась, тем крепче Лена сжимала ладонь. Противостояние происходило без слов, так, что со стороны воспринималась будто, большая и маленькая меряются силами. Однако по лицам обеих было видно, что удовольствия эта борьба не доставляет некому.
Вернулся Руслан, - Чего у тебя Вика капризничает?
Лена пожала плечами,  - Не знаю.
- Так узнай, вы сейчас обе мне необходимы.
Стоило Лене отпустить чужую руку, как Вика побежала пол коридору. Уловив осуждающий взгляд Руслана, Лена поспешила вдогонку. Девчонка тыкалась в двери, но те были закрыты. Чего она хочет? Переломив себя, Лена обратилась к ней, - Вика, ты боишься?
Присев на корточки, девчонка даже не взглянула на вопрошающую. Из-под сидящей растекалась лужица. Лена ужаснулась, сейчас нянечка начнет ругаться, будет скандал. Боже, Руслан идет сюда, его порицания Лена опасалась более всего, но превозмочь свое отвращение, и взять мокрую девчонку на руки, она не смогла себя заставить. Обойдется и так. Чем ближе они подходили к Руслану, тем сильнее вырывалась Вика. Глядя в лицо любимого, Лена, не раздумывая подхватила девочку на руки. Неожиданно Вика затихала.
- Ну, вот и порядок, - Руслан, глядя на женскую половину, остался доволен, - Сейчас в сопровождении дежурного врача мы пойдем по палатам. Ты, Лена, молчи и лучше смотри за девчонкой. Она должна пребывать в спокойном состоянии. Учти, я сказал, что ты – ее гувернантка.
Если бы у нее были свободна хотя бы одна рука, она махнула ею. Пусть говорит, что хочет, лишь бы избавиться от девчонки. Встреча с психиатрическими больными Лену не пугала. Почти полтора года отработав в контактном зоопарке, Лена всякое повидала. Некоторые посетители зоопарка такое выделывают, что их самих впору держать за решеткой. Чем больше Лена работала с людьми, тем сильнее ей хотелось сбежать от них. Постепенно она прониклась уверенностью, что нечто подобное переживали многие из тех, кому ежедневно приходилось сталкиваться с большим скоплением людей. В стаде может произойти все, что угодно, и это и есть то самое вселенское зло, которое любят осуждать служители Божьи. Для себя Лена давно решила – счастье в социуме невозможно. Люди слишком грешны, чтобы рассчитывать на их помощь.
Очутившись у дверей палаты на втором этаже, Лена вернулась к действительности. Сейчас ей предстоит не менее трудное испытание, чем противостояние с юной дурочкой.
- Здесь лежат шесть пациенток, и только двое из них несколько схожи с вашим описанием, - обратился врач к Рыльцеву. На Радионову эскулап в годах не обращал внимания, так, будто она всего лишь приложение к главным действующим лицам. В палату первым вошел Рыльцев вместе с врачом. Лена с воспитанницей остались за дверью. Лене пришлось, ох, как непросто. Стоило Руслану скрыться из вида, как Вика вновь начала вырываться. Лена отважилась на хитрость, - Твоя мама нашлась. Мы скоро увезем ее домой.
Глаза малышки округлились, наверное, так выглядит страх глазами ребенка. Недоверие во взгляде Вики соседствовали с тревогой. Упираясь в плечи Лены, она стала отталкивать молодую женщину от себя. При этом девочка не проронила ни слова. Лена не спускала с нее глаз. Злоба закипала в ней, почему она должна тратить свою молодость на возню с чужим отродьем?
Ответ пришелся, как нельзя кстати, - Милая Леночка, две Фроси вместо Таньки. Здесь нас ждут еще в двух палатах.
Дождавшись, пока врач поведет их далее, Лена попридержала самого главного, - Руслан, девчонка меня совсем не слушает. Я боюсь…
Ее перебили, - Прекрати истерику! Если ты сейчас же не заткнешься, я определю тебя на местный пансион. Здесь есть платное отделение.
Все эти предупреждения были произнесены свистящим шепотом, он сопровождался улыбкой, которая предназначалась не ей, это Лена хорошо осознавала. Руслан злился на нее. Обидно до глубины души. Лена только, что не плакала, вот только слез не осталось.
- Вы думаете, девочка узнает ее?
- Она провела с ней пять из шести лет своей короткой жизни, и любит мать по-своему, по-детски.
- наши больные весьма непредсказуемы, и я не могу вам гарантировать того, что пациентки будут вести себя адекватно и не напугают ребенка, - дежурный врач, казалось бы, изыскивал любую возможность, чтобы отговорить навязанного его клиента от дальнейших посещений.
- Доктор, вам не о чем волноваться. Я шесть лет прожил с сумасшедшей под боком, потому имею представление, как с ними обращаться, - говорил Руслан убедительно, так, что ни у кого не возникло желания спорить с ним.
Вновь и вновь Лена замечала, как преображалась Вика при виде Руслана. Поведение ее было сродни состоянию фарфоровой куклы, у которой для всех застыла на устах дежурная улыбка. Девчонка не такая уж и дурочка, раз умеет претворяться, - Вика, ты хочешь встретиться с мамой?
Все тоже непроницаемое лицо, нетипичное для ребенка. Иногда Лене казалось, что у нее на руках кукла, если бы ни удушливый запах нечистот, - Руслан, долго еще?
Вместо ответа любимый показал ей кулак. Он путает ее со своими головорезами, а она – женщина, а не боец невидимого фронта. Они остановились около очередной двери. Что их ждет за ней? Не успела Лена себе вообразить предстоящее, как Рыльцев бесцеремонно втолкнул ее, так, что она с Викой на руках, очутилась в числе первых лиц перед сумасшедшей действительностью. Однако страшила Лена неизвестность, а здесь все чинно, как в пансионе благородных девиц. Правда, некоторые из них изрядно смахивали на труппы, но при всем почтении к тем, кто решил почить раньше времени. Лена не отважилась познакомиться с представленными поближе.
- Здесь у нас восемь пациенток, трое из которых лежат совсем недавно. Обратите внимание…
Рыльцев не дослушал врача, - Да здесь одни старухи, я вам говорил, что моей жене…
Лена не удержалась, - Бывшей.
- Мадемуазель гувернантка, не перебивайте, - Руслан негодовал, а, впрочем, легко переключил свое внимание на представленные экземпляры. Три особы, которым можно было дать даже более тридцати лет, весьма отдаленно напоминали то описание, которое дал супруге Рыльцев. Все трое были обряжены в халаты, выражение их лиц застыло, будто часы с батарейкой, у которой кончилось зарядное устройство. Стеклянный взгляд, ничего не выражающий, слюни на подбородке, и синева под глазами.
- Вы их на подбор … выкладываете?
- Я вас не понимаю, - удивление дежурного врача было вполне искренним.
- Доктор, это я вас не понимаю. Представленные здесь образины даже отдаленно не похожи на Татьяну Рыльцеву. Почему сумасшедшие не проявляют к нам интереса?
- Вы сами ответили на свой вопрос. Пациенты психиатрической клиники отличаются от вас, здоровых людей, - эскулап постарался улыбнуться, но вместо улыбки его физиономию исказила жалкая гримаса.
Это было последним, что запомнилось Радионовой, перед тем, как покинуть больницу на Загородном шоссе. Сидя в машине, ее вдруг потянуло излить душу, - Они омерзительны, их накачивают транквилизаторами. Они походят на тряпичные куклы, с которыми можно делать все, что угодно: оторвать руку, распороть ногу, проткнуть голову. Руслан, мы вторые выходные тратим на поиски твоей бывшей. Зачем? Срок ее исчезновения позволяет признать ее без вести пропавшей. Она нам без надобности.
Рыльцев кивнул головой, - Согласен, но полиция ставит точку по-другому. Ей нужны железные аргументы. Правоохранительные органы должны быть уверены в моей заинтересованности поисками супруги, хоть и бывшей. Я тебя, Ленка, понимаю. Мне тоже все эти опознания надоели до чертиков. Но… Леночка, милая, такова жизнь.
Он назвал ее «милой», как это … мило, с его стороны. Лена почувствовала себя немножечко счастливой. Теперь путь их лежал в Западное Бирюлево.  – Руслан, тебя можно спросить?
- Конечно, Леночка. Догадываюсь, вопрос о предстоящем выходном дне, так?      
- Нет, Руслан. Давай договоримся, я более не гувернантка.
Просьба любимой отнюдь не смутила Рыльцева, но знать, чего она добивается, комбинатор не отказался бы, - К чему такая вычурность?  Разве тебе не наплевать, что о тебе вообразить местный докторишка? Мы его видели один раз в жизни и более не увидим. Чего вздыхаешь?
- Привычнее, когда я знаю о той роли, что мне отведена. Лучше скажи, что я – твоя родственница, дальняя. Чего молчишь?
С устремленным на дорогу взглядом Руслан был недосягаем, но ни его одобрения Лена ждала. Пусть Руслан ей хотя бы не мешает. – Знаешь, что, милая. Я не буду ничего обещать заранее.
Полученный ответ Лену не удовлетворил. Что делать? Не ругаться с Русланом из-за девчонки, тем более, что она того не стоит. Всю дорогу до Днепропетровской улицы Лена держала девчонку «под прицелом». Вика все время смотрела в окно, ни на что другое не обращая внимание. Тусклый, ничего не выражающий взгляд ее терялся где-то за окраиной шоссе. О чем она думает и думает ли, вообще, размышляла Лена. Помнит ли еще свою мать? – Руслан, это ты запретил девчонке разговаривать?
- На что мне эти запреты? Сама знаешь, на детей надеяться, все равно, что со смертью в прятки играть.
Лена обратилась к Вике, - Ты есть хочешь? А пить? – ни на один из своих вопросов ответа Радионова не получила.  Она что-то поискала в кармане своей куртки и выудила оттуда конфету. – Вика, смотри, какое красивое угощение. Возьми.
Однако и с протянутой руки девочка ничего не стала брать. – Руслан, она даже не смотрит в нашу сторону. Руслан, тебя это не волнует?
- Почему меня должно волновать настроение какой-то девчонки? Зато мне хочется, чтобы у тебя было прекрасное настроение, Леночка.
Из-за спины Руслан ей улыбался. За его одобрение, ласки, нежности Лена готова на многое, в том числе, и на трудовые свершения. Любимый ее уверил, что после посещения интерната в Бирюлево, они заедут в кафе и пообедают. – Руслан, а, может, нам заехать к моим, на Стартовую?
- Чтобы выслушивать причитания твоей мамаши?
- Мне сегодня всю ночь снилась мама. Она звала меня к себе.
- Глупости. На прошлой неделе мне снилась мачеха, отсчитывающая меня за лишнюю съеденную вафлю, так, что ж, мне бежать на кладбище, где она похоронена, и оправдываться за несовершенное?
Лена поймала себя на мысли, что уподобилась девчонке. После разговора с Русланом она уставилась в окно. Однообразный пейзаж, маленькие перелески, поляны, полные луговых трав, такое впечатление, что они миновали кольцевую автодорогу, лишь одиночные вкрапления людей на остановках  общественного транспорта напоминали Лене, что они пока еще в черте города.
- Вот, она – Битцевская аллея.
Лена перебила. – Ты говорил, что мы едем на Днепропетровскую улицу.
- Верно. И тот и другой адрес – психоневрологический интернат №30. Не забывай, Лена. О чем мы с тобой договаривались. 
«Не договаривались мы», мысленно возразила Лена, и я не собираюсь забывать о том, что я – женщина.
Наконец, Шевроле притормозил, На Денпропетровской улице. – А где же сам интернат? – Лена оглядывалась по сторонам. Впереди, за деревьями виднелись больничные корпуса, их было несколько расположенных относительно друг друга то параллельно, то перпендикулярно.
- Леночка, да это же – целый город. Вот психам повезло, - Руслан окинул корпуса диспансера завистливым взглядом. – Всю жизнь мечтал ни черта не делать, и жить, как буржуй. Почему дуракам везет, не знаешь?
Лена вздохнула, - Вероятно, потому, что они – дураки.
Изумленному взору гостей представилось футбольное поле, по беговым дорожкам которого разъезжали на велосипедах. Чуть поодаль играли в бадминтон и грелись на солнышке в шезлонге. – Руслан, может, это – пансионат для престарелых, слишком уже здесь вольготные условия.
- Не знаю, Леночка, но уже по-хорошему им завидую.
Глядя на любимого, Лена и сама улыбнулась. После, когда они отсюда выберутся, будут завидовать только ей, ее истинному счастью с любимым человеком. Она никого не пустит в свою частную жизнь. Ее окликнули дважды, так и есть, ее ждал Руслан, вскоре ей вновь пришлось караулить Вику. Стоило Лене оставить ее одну на пару минут, отойти по малой нужде, и трудности начались.
- Вы девочку не видели? Девочка рядом с вами не проходила? – Лена обращалась ко всем случайным встречным, не придавая значения тому, что о ней подумают люди. Лишь мнение Руслан было для нее решающим. А, если, девчонка, вообще, не найдется? Нет. Решительно отбрасывая в сторону назойливые мысли, Лена направилась к первому встречному на пути корпусу. Именно здесь, в коридоре первого этажа главного корпуса  они расстались с Русланом. Теперь ни его, ни девчонки, только нянечка гремит ведром. – Скажите, а где у вас тут женское отделение?
Старушка мельком окинула Лену взглядом и вернулась к работе. Ее заметили, в  этом Радионова не сомневалась, но, видимо, она здесь лишняя.    
Пройдя длинный коридор первого этажа. Лена пыталась зайти в палаты, двери в  которые также были заперты.
- Что вы здесь делаете?
Вздрогнув от неожиданности, Лена обернулась. Позади стояла молодая женщина в белом халате, - Вы меня спрашиваете, - отозвалась Лена.
- А вы еще кого-то видите рядом? – ответила незнакомка на вопрос вопросом.
- Я девочку ищу шести лет. Как вы думаете, где ее можно найти?
Незнакомка исчезла также быстро, как и появилась. Лена смотрела ей вслед и недоумевала. Разве она заслужила столь равнодушное к себе отношение? Никто не заслужил, но на Земле по сей день царит равнодушие, которому изредка пытаются найти оправдание. В коридоре второго этажа она увидела группу больных, увлеченных поделками. В руках большинства из сидящих была цветная бумага, а одна – в центре стола – умело орудовала ножницами. Эти манипуляции не оставили равнодушными с десяток глаз. Движение мастерицы плавные: вправо-влево-прямо- вниз- вверх… Вскоре бумага приняла очертания цветка. Скользя по лицам сидящих за столом, Лена пыталась не пропустить мельчайших подробностей. Она не видела Таньку год, за это время любой может измениться. Взгляды мастериц терялись, повинуясь буйному полету фантазии. Любопытный взор Лены выхватил из кружка сидящих двоих, немного напоминающих Татьяну. Девушка, сидящая с другого конца стола, медленно подняла глаза на Лену. Трудными оказались лишь первые мгновения, но, все-таки, Радионова не отвела взгляда.
- Обрати внимание на ту, что сидит в центре. 
Совет ей был дан Руслан, державшим за руку Вику. Увиденное, настолько потрясло Лену, что она едва не упала, лишь почувствовав позади опору, женщина выстояла.
- Посмотри. Куда ты пялишься?
Хотелось одернуть Руслана. Жаль, что он приметил Лену, ранее, чем она его. Самое верное – обратить  внимание на отмеченный Русланом экземпляр. Молодая девица ловко орудовала ножницами, причем опасным орудием владела не каждая мастерица. Были среди них и те, кто вынуждены были терпеливо ожидать своей очереди. Правильный овал лица, выразительные глаза темного цвета и взгляд, в котором угадывалось признание вины, соседствующее с недомолвками и желанием оправдаться, но куда делись ее длинные волосы? У девушки в центре стола была обычная стрижка. Но вот, она повернула голову и посмотрела на Лену, так, что у той перехватило дыхание. Сама девушка была явно встревожена, но не их с Леной встречей?
- Руслан, покажи ей Вику.
Рекомендации Лены запоздали. Рыльцев с девочкой скрылись за дверьми одной из дальних палат. Взгляд Лены прыгал с деверей палаты на незнакомку в центре стола. Вдруг та поднялась и направилась в ее сторону. Лена была напугана неизвестностью. Ощупывая пальцами стену, Радионова напряглась. Шаг за шагом, незнакомка приближалась. Не более метра разделяло двух женщин, ни одна из них не ведал, чем все это окончится. Лена хотела крикнуть Руслана, но из ее рта не вырвалось ни звука. Незнакомка не отрывала от нее пронзительного взгляда, верно, так смотрят, когда желают загипнотизировать. Лену передернуло в  порыве отвращения.
- Вы желаете поговорить с больной?
За мастерицей стояла женщина в белом халате. Видимо, из медицинского персонала, заключила Лена. Памятуя о наказе Руслана, она, конечно же, ответила отрицательно. Медленно пятясь, Лена отходила от стены, но взгляд – назойливый преследователь, не отпускал ее. Наконец, душу Лены возликовала. Показался Руслан, за руку он держал Вику. Лена отважилась позвать его. Руслан с девочкой сам подошел к ней. – В палате две истерички. Мимо, а тут что?
Теперь Лена смотрела в оба. Руслан изучал мастерицу, словно диковинный музейный экспонат. Подхватив девчонку на руки, он поднес ее ближе к искомой, расспросив заранее, - Вика, это кто?
Детский визг заглушил все остальное. От неожиданности Руслан бросил девчонку с рук. – Лена, успокой ее как-нибудь!
Ее бы саму кто успокоил. Единственное. Что Лена успела вовремя сделать – схватить Вику за руку. Далее события стали разворачиваться по незапланированному сценарию. Пока медперсонал разводил больных по палатам, девица, на которую Руслан первоначально обратил внимание, вдруг проявила инициативу. Подхватив Вику на руки, она закружилась с ней по коридору. Девочка повела себя тихо, не пробовала вырываться, замерла. Маленький ротик ее не проронил ни звука.
- Руслан, девица ненормальная.
- Ты о психованной? Конечно, ненормальная. Здесь здоровых не держат, - поспешил ее уверить Рыльцев.
Вскоре коридор опустел, и незнакомке никто не мешал кружиться с девочкой на руках. Как ни странно, малышка даже смеялась, все также, беззвучно. Лена обратила внимание, с каким вожделением смотрит Руслан на девицу, а Лена чаще бросала нетерпеливый взгляд на Вику. Девчонка не должна никого узнавать. Довольны все, кроме нее… кроме нее. В этой жизни каждый получает по заслугам. Руслана она заслужила, и никакой Таньке она его не уступит.
- лена!
Это ее зовут Руслан, и манит пальцем. А вот они уже стоят рядом, - Ты чего такая угрюмая, Ленка?
- Руслан, ты смеешься? – в голосе Лены звучала дрожь.
Обняв ее за плечи, Руслан с воодушевлением произнес, - Я такое придумал, Ленка! Всем выгодно будет. Интересно? – покачав головой, Рыльцев однако сокрушался, - Что-то ты мне сегодня не нравишься. В чем дело? Чего молчишь? Так слушай, Лена. Жизнь не всегда будет для тебя в цветочек, привыкай к трудностям. Взгляни на чокнутую.
Лена перевела равнодушный взгляд в указанном направлении. Девица стояла к ним спиной, рядом на подоконнике, разместилась Вика, и следила за тем, что происходит во дворе.
- Сдается мне, девка может оказаться Танькой. Вика ее терпит, и знаешь, что мне пришло в голову? Я возьму чокнутую. Она будет ее гувернанткой и заодно моей домработницей. Мы будем приезжать с тобой домой с работы, а в нашем гнездышке на столе вкусный ужин, в доме – порядок. Разве плохо? В твоем распоряжении прислуга, которой не надо ничего платить.
- А девчонка тебе зачем?
- Подумай. Ты же умная.
- Руслан, не надо говорить загадками, прошу тебя.
Проникновенность в голове Лены вовсе не тронула Руслана. Он был намерен добиться желаемого.
- Гражданин; я отвожу больную в палату. Заберите ребенка.
Отстранив медсестру, Лена обратилась к Рыльцеву, - Прошу, не бери прислугу. Я сама буду все делать, - в голосе Радионовой проскальзывала мольба. 
Стоило Руслану взять Вику за руку, как она начала вырываться. Подобным образом вела себя и пациентка. Она ни в какую не желала расставаться с девочкой. Сопротивление проходило молча.
- Мужчина, пожалуйста, попридержимте больную и ребенка. Сейчас я приведу санитаров.
И после того, как «перетягивание каната» под именем Вика стихло, Руслан попытался развеселить Лену. – Обещаю, в следующие выходные проведем, как ты захочешь. Довольна?
- Руслан, прошу, давай уедем и забудем о психоневрологическом диспансере №30.
- Ясно.
Лена взорвалась, - Ничего тебе не ясно. Эта девица принесет разлад в нашу семью, и нашу работу.
- А прислуга тебе не нужна?
- Нужна. Но эта слишком дорога для нас. Ты подумало, что мы будем делать, если к ней вернется память?
- Разведусь и выгоню Таньку.
- На ее стороне закон. Она, как мать-одиночка обладает множеством прав.
- Уберется вместе с девчонкой….
- Она уже раз тебя обворовывала.
При упоминании о потерях, чело Руслана преобразилось, излишнюю строгость ему придали носогубные складки и морщины, избороздившие лоб, прибавив ему лет десять, - Не смей напоминать мне об этом! Ты не вправе этого делать.
- Не бери прислугу.
Вернулась медсестра с санитаром. Стоило ей распорядиться, и противостояние возобновилось. Руслан держал Вику за руку, девочка вела себя спокойно, чего не скажешь о ее взрослой подруге. Звериный вой, который вырвался из недр ее глотки, будто глас пожарной сирены, лишил всех равновесия. На лице ребенка обозначился ужас, Вика заплакала.
- Видишь, до чего доводят твои рационализаторские предложения?
- Все! Мочи. Признаюсь, это была глупость. Более мы никого искать не будем.
Шприц в руках медсестры, веревки в руках санитара – последнее, что сохранило память Лены. Впереди ее ждет бракосочетание и счастливая семейная жизнь. А Вику… девчонку ждет детский дом. Кто-то должен пожертвовать ради счастья других. То, что для одних награда, для других – расплата.

                16.12.2016 г.