Глава 5. Поиски жилья

   
 Первая ночь в Яицком Городке прошла под крышей куреня* Петра и Марии. Им отвели небольшую комнату, в которой жили старшие дети.
    Вечером собрались за большим столом. Перед ужином сходили в баню, вначале женщины, потом мужчины. В каком углу России не любили баню, свою, со свежими вениками и вкусным паром. У Петра баня большая и все соседи ходили мыться. Баня размещалась на берегу Яйка. День был субботний  и все бани, как по команде, топились с утра. Бани были разные, новые и старые, покосившиеся от старости. Были бани, которые топились по - черному, были бани и чистые. После парной мужики выбегали и прыгали в воду Яика. Река Яик была во всех отношениях уникальной. В ней купались, стирали и полоскали белье, в ней солили овощи и грибы. Ваня ещё не знал уникальные возможности реки. В Шугурове не принято было оставлять бочки с солениями на дне реки. Здесь же хозяева подводами привозили грибы, особенно любили рыжики. Мыли и запаривали бочки, мыли грибы и укладывали ровными и плотными слоями, перекладывая различные коренья и травы для вкуса и аромата. Потом плотно прижимали верхними досками и забивали обручем. Приготовленную бочку закатывали на дно реки, и она хранилась до поры, когда появлялась в ней необходимость. Иные бочки хранились до весны. Такой способ соления и хранения не только грибов, но и овощей, сохранялся в казачьей среде, сохранился и до середины двадцатого века. Казаки знали, какие участки имели соседи и строго следили за сохран-ностью. Никто и никогда не брал чужого. И если появлялся воришка, его быстро находили, подвергали порке. Для бандитов и воришек на главной площади имелась своя тюрьма. И, если кто из казаков попадал в нее, то он терял очень много. После тюрьмы редко кто мог выдержать безденежье. Поэтому попасть в тюрьму означало обнищание. Тюрьму боялись все, и, потому строго соблюдали обычаи и принятые к исполнению законы. Ваня ещё не знал, что войсковой атаман являлся главой   исполнительной гражданской и военной власти. Принятое когда-либо решение на войсковом Круге являлось законом для всех последующих решений, принимаемых на Круге или решений в повседневной жизни, обязательное к исполнению всеми. Так в казачьем войске создавалось право, которое привело к жизни всеми казаками по заповедям  “чистой совести”. Заповеди стали нормой жизни всеми казачьими войсками, независимо от того, как они назывались, Амурское или Донское, Яицкое или Сибирское.
За большим обеденным столом в большой и просторной хате Петра Афанасьевича Перфильева собралось взрослое население большой семьи. Старшие дети резвились со своими сверстниками, играя в казачьи игры на улице, младшее, в лице маленького Афанасия, спало к качалке, подвешенной около постели взрослых.

* - В разные времена и разных кругах публики представления о казаках существенно отличались. Среди русского дворянства была принята версия, что они произошли от беглых крепостных и старообрядцев, скрывавшихся от властей на окраинах государства. Романтически настроенная интеллигенция воспевала казаков как бунтарскую "вольницу". А потом они превратились в "нагаечников" и "псов самодержавия". Противники нашей страны в войнах XIX - начала ХХ вв. нередко всех русских отождествляли с казаками. В ХХ в. делались попытки исследовать их происхождение по особенностям лексикона, обычаям - например, казачество сводили к роду войск, легкой коннице, откуда делался вывод, что оно берет начало от татар. Появились и теории "отдельной казачьей нации". А Оксфордская энциклопедия дает определение: "Этносословные группы в составе рус. и некоторых др. народов России; потомки людей, бежавших из Польши и Московии из-за религиозных преследований, а также крестьян, уклонявшихся от феод. податей и повинностей". Само же слово "казаки" признается тюркским и переводится как "авантюристы" или "повстанцы".
    Начнем с того, что в тюркских языках оно не имеет близких корней и родственных слов. То есть, пришло в эти языки извне. И нетрудно проследить, откуда - из древнеиранских языков, на которых говорили скифы и сарматы. Из тех же языков к нам пришли названия "казачьих" рек - Дон, Днепр, Днестр, Дунай ("дан" - река). А слово "казак" легко читается. Корень "аз" означал "вольный, свободный", а суффикс "-ак" применялся при образовании существительного от прилагательных и глаголов. Таким образом "казак" - "вольный человек". Впервые этот этноним зафиксирован в I в. и отмечается на Кубани и в Приазовье до XIII в. О "косахах", "касаках", "касогах" писали Страбон, аль-Масуди, Константин Багрянородный, Гудад-ал-Алэм, русские летописи.
   После татаро-монгольского завоевания жители Приазовья подняли восстание, жестоко усмиренное Батыем, и "страна Касакия" из всех источников исчезает, на ее месте обосновалась Ногайская орда. Но в это же время исчезает название русскоязычного населения Дона - "бродники", позже сменяясь на "казаки". Очевидно, разгромленные племена касогов распались, одни отступили в горы, а другие укрылись в азовских болотах, плавнях и зарослях Дона, смешались с местными жителями и передали им свое имя. Хотя напрямую производить казаков от древних касогов нельзя, они стали лишь одним из компонентов, из которых формировалось казачество. Известно, что население Дона говорило по-русски, исповедовало Православие - с 1261 г. его окормляла Сарско-Подонская епархия. В 1380 г. казаки на стороне Дмитрия Донского участвовали в Куликовской битве. Но в 1395 г. по Дону прокатилась армия Тамерлана, после чего, по словам современника, здесь остались лишь "развалины многих городков".
   Часть уцелевших казаков ушла на Днепр, часть во владения рязанских, северских князей. Пристраивались на службе в Крымском ханстве, в Азове и других генуэзских колониях. В связи с распадом Золотой Орды и междоусобицами степь превратилась в "дикое поле", и заново заселение Дона началось с конца XV в. - от Азова, откуда казаков выгнали турки, и с Руси. Подчеркнем, к беглым крепостным и старообрядцам казаки никакого отношения не имели: ведь крепостного права в России еще не существовало, а церковный раскол случился 200 лет спустя.
   Однако новую общность составили не только потомки прежних казаков. Она пополнялась жителями приграничья, беглецами из татарского плена, другими удальцами. Стоит учесть, что в это же время, в XV - XVI вв, шло формирование Российского государства и великорусского народа, объединившего московитян, новгородцев, рязанцев и пр. А процесс этногенеза не только благотворный, но и болезненный. Самые энергичные, активные люди могут противиться "унификации" и погибают. Так было в Западной Европе, Арабском мире, других странах. Но в условиях России нашлась "готовая" структура, нуждавшаяся именно в таких людях - осколки древнего казачества. И оно для подобных людей подходило. Старая форма приняла новое наполнение. То есть, образование великорусского этноса и казачества стало "двуединым" процессом. Случай в мировой истории уникальный, поэтому и не удается втиснуть казаков в стандартные классификации.
     Жили они в экстремальных условиях, в постоянной опасности. Отсюда вырабатывались традиции самоорганизации, братства, дисциплины, высочайшего воинского мастерства, которому учились с детства. Русские цари начали привлекать казаков на службу с XVI в., хотя они при этом сохраняли свои вольности, самоуправление, обычное право (до XVIII, а на Тереке до XIX в). Часто казаки действовали не по государевым и воеводским указам, а по собственному разумению (даже вступая из-за этого в конфликты с правительством). А утверждалось такое поведение осознанием самих себя "воинами Христовыми", защитниками "народа православного" от "басурман". Это было духовной доминантой, помогало стойко переносить жертвы и лишения, объясняло образ жизни. Считали ли казаки себя русскими? Да, считали, в чем нетрудно убедиться, например, из самого древнего дошедшего до нас памятника казачьей литературы, "Повести об Азовском сидении", созданной есаулом Порошиным. Причем надо иметь в виду - в ту пору главным индикатором национальности было не происхождение, а вера. Немец, татарин, вогул, принявшие православное крещение, становились полноправными "русскими". И православные украинцы с белорусами в составе Речи Посполитой именовались "русскими".
   Но отождествление казаков с легкой конницей является ошибкой. Изначально они были пехотой, точнее, десантниками. В лобовой схватке с массами татарской кавалерии они не имели шансов на успех, да и уйти от погони в степи было трудно. А городки казаков строились по рекам, в труднопроходимых для конницы местах и зарослях, на островах. И воевали они в основном на лодках. Налететь, стремительно высадиться, захватить добычу, отбить полон, а пока неприятель опомнится - уже отчалить и поминай как звали. Казачья конница стала усиливаться и выигрывать борьбу за степи лишь во второй половине XVII в. Но и в более поздние времена далеко не все казаки сражались в седле. Так, в XIX в. в Черноморском Войске половина полков была пешими. Азовское Войско было морским. Морские команды имелись в Уральском, Астраханском, Уссурийском Войсках. Сибирских казаков начали обучать конному строю только после русско-японской войны. Была казачья артиллерия, пластунские части.
   Нередко людей сбивает с толку и терминологическая путаница. Дело в том, что к XVII в. слово "казак" на Руси приобрело несколько значений. Были "природные" казаки - донские, терские, яицкие и пр. Но они часто подрабатывали воинской службой, и термин "казак" распространился на любых вольных людей, нанимающихся в царское войско или гарнизоны городов. Это были "служилые" или "городовые казаки", что по сути являлось синонимом слова "солдат" (которого в русском языке еще не существовало). Третья категория - "кормовые казаки". Так называли матросов на речных судах. Наконец, и всякая вооруженная вольница, то бишь разбойники, величали себя "казаками". Это были "воровские казаки", и указ царя Михаила Федоровича требовал "впредь тех воров казаками не нызывать, дабы прямым казакам, что служат, бесчестья не было".
    На Украине тот же термин имел несколько иные значения. Тут были реестровые казаки, примерно соответствовавшие служилым. Были запорожцы, принимавшие в свою среду всех желающих - достаточно было ответить "да" на вопросы, верует ли человек в Бога и готов ли биться за веру православную. Такие добровольцы гибли во множестве, а настоящие казаки из них получались в результате "естественного отбора". Но и вольные крестьяне стремились причислить себя к казакам, потому что по польским законам землепашец не-казак признавался "хлопом", попадавшим в полную власть пана. Именно поэтому во время восстания Хмельницкого все украинцы скопом объявляли себя "казаками".
    И те или иные Казачьи Войска России складывались из различных категорий людей. В Сибири костяк формировался из служилых казаков. Их вербовали там, где природные условия были сходны с сибирскими, из вольных крестьян и охотников Поморья, Устюга, Перми, Вятки. Например, до нас дошел указ Михаила Федоровича воеводе Великого Устюга в 1630 г. - набрать для Енисейска 500 "охочих мужиков в казачью службу". Заметную добавку в Сибирское и Забайкальское Войска составили украинские казаки. Во второй половине XVII в. сюда ссылали участников гетманских мятежей, но не в тюрьму или на каторгу, а тоже определяли на службу, и они прекрасно проявили себя в охране границ от степняков.
    А, допустим, Кубанское Войско составилось в XIX в. из нескольких частей. В него вошли Черноморское Войско (переселенные на Кубань запорожцы), 6 бригад Кавказского Линейного Войска (переселенные донцы и казаки Екатеринославского Войска) и Азовское Войско (запорожцы, вернувшиеся из эмиграции, и потомки черниговских казаков).
    Вопреки рассуждениям об "отдельной нации", казачество во все времена пополнялись извне. Хотя в казаки (за исключением Сечи) верстали далеко не всех желающих. Беглый крепостной мог обрести на Дону свободу, однако оставался крестьянином, получая лишь статус "бурлака" (позже - "иногороднего"). Но человека, который оказывался своим "по духу", сумел зарекомендовать себя, отличиться, решением круга принимали в казачью среду. Пополнялась она не только за счет русских. На Кубани и Тереке многие казаки имели кавказское происхождение, на Урале и в Оренбуржье было значительное число казаков из татар, башкир, мещеряков, калмыков. Калмыцкие отделы существовали в Донском, Астраханском Войсках, в Забайкальском было 2 бурятских и тунгусский полки, в Дунайском были казаки из цыган.
    Очень интенсивная подпитка извне шла во время Кавказских войн. Для освоения здешнего края, строительства укрепленных линий в терские и кубанские станицы осуществлялись переселения с Украины, из Центральной России, селили отставных солдат. Такие "приписные казаки" включались в Войско, получали полные казачьи права. Правда, старые казаки смотрели на них свысока. Но в жестоком горниле войны эти компоненты быстро сплавлялись. Пришельцы по необходимости перенимали бытовые и боевые традиции старожилов - они были оптимальными. И если человек сумел уцелеть, если не сбежал в более спокойные края, его дети уже считали себя "настоящими" казаками, свысока поглядывая на новых приписных.
    Несмотря на подобное смешение, казаки в XIX в. нередко отличали себя от "русских". Хотя при этом под "русскими" понимали даже не иногородних, а лишь приезжих из Центральной России. Что не удивительно: за века особого, пограничного быта между казаками и жителями других районов накопились серьезные различия не только в укладе и обычаях, а в самих системах жизненных ценностей, стереотипах мышления и поведения в тех или иных ситуациях. Но учтем, что и коренные сибиряки-"чалдоны" отличали себя от "русских" в быту - однако за границей они, как и казаки, выступали "русскими". Впрочем, в Российской империи учет по национальностям не велся, только по вероисповеданию, и все православные, как и в более древние времена, воспринимались "русскими". А казачество официально выделялось в качестве "сословия" - иной градации российское законодательство не знало. Но определение было не совсем корректным, поскольку существовали и "торговые казаки", казаки-священники, казаки-чиновники, офицерам даровалось дворянство - и получалось несколько сословий внутри одного.
    В ходе либеральных реформ Александра II правительство, составившееся из "западников" сочло, что миссия казаков выполнена и попыталось осуществить "расказачивание". Дозволялся свободный выход из "казачьего состояния", занятия любой торговой и промышленной деятельностью - с материальной точки зрения это было выгодно. Но проект провалился, новыми законами воспользовались считаные единицы. Словом, казачество проявило себя чем-то явно большим, чем сословие. Однако начиная с этих реформ, полвека с 1860-х по 1917 г., оно стало относительно замкнутой системой, приток извне прекратился. Потому что расширение империи кончилось, войсковая земля была ограниченной, и казачий пай мог получить только казак по рождению (хотя некоторый приток все равно имел место, казаками становились по усыновлению, станичные сходы обладали правом в виде исключения верстать в казаки лиц "могущих принести пользу казачьему обществу").
    Революция вызвала трагический раскол казаков, как и всего населения России. Часть оказалась на белой стороне, но и лучшие части красной конницы тоже состояли из казаков, рубились "брат на брата". Несмотря на это, казачество признали "контреволюционным" (Троцкий вообще назвал его "зоологической средой"), был организован чудовищный геноцид, прокатившийся по Дону, Тереку, Астраханскому, Уральскому, Оренбургскому Войскам.
    В это же время родился и казачий сепаратизм. В ходе Первой мировой войны Германия и ее сателлиты целенаправленно внедряли и использовали теории украинского, прибалтийского, грузинского национализма, пантюркизма. Но у казаков подобные идеи смогли утвердиться только после революции, когда Россия рухнула в хаос и возникла невольная потребность от нее "отгородиться". А особенно пышно эти теории расцвели в эмиграции. По одной простой причине, западные державы оставались врагами не только большевиков, но и России как таковой, поэтому любых сепаратистов поддерживали и финансировали куда более охотно, чем сторонников "единой и неделимой". Показателен пример - в 1920-х гг ярым борцом с идеологами "отдельной нации" был П.Н. Краснов, а А.Г. Шкуро писал: "Когда говорят, что череп донца и кубанца отличается от русского, мне становится страшно..." Но как только сепаратизм оказался востребованным нацистской Германией, оба пошли к ней на службу.
    Казакам, оставшимся на родине, пришлось туго. Их определили именно "сословием", причем "упраздненным", и они наряду с дворянством, купечеством, духовенством попали в разряд "лишенцев" - людей, лишенных части гражданских прав. Их не выдвигали на руководящие посты, не принимали в учебные заведения, облагали повышенными налогами. Земли Казачьх Войск расчленялись, передаваясь в разные области и национальные республики. Казачьи части, сохранявшиеся в Красной Армии, были в 1925 г. расформированы. Любые кампании гонений в первую очередь обрушивались на казаков. Доходило до того, что люди стали скрывать свою принадлежность к казачеству. По переписи 1926 г. на Северном Кавказе вдруг оказалось 44 % "украинцев" - таковыми предпочли обозначить себя многие казаки, даже и не украинского происхождения. А будущий военачальник донской казак С.М. Штеменков для поступления в училище стал "украинцем" Штеменко.
    Положение изменилось только в 1936 г. Связано это было с поворотом Сталина к традициям российской державности. В данный период сменились учебники истории, восстановившие преемственность между царской и советской Россией, был разогнан "пролеткульт", в литературу вернулись "изгнанные" Пушкин, Достоевский, Толстой, стали выходить фильмы о российских полководцах и государственных деятелях, в армии появились генеральские и офицерские звания, были прекращены гонения на Церковь. Поворот коснулся и казачества. Конституция 1936 г. отменила категорию "лишенцев", и в том же году приказом наркома обороны от 23 апреля ряд кавалерийских соединений предписывалось преобразовать в казачьи. Вновь стали носить традиционную казачью одежду, в рамках колхозов восстановились некоторые черты станичного и хуторского управления.
    Тем не менее, Великая Отечественная вызвала второй раскол. Десятки тысяч казаков, помня геноцид, притеснения и унижения, выступили против советской власти. Но оккупанты искренностью в отношениях с "союзниками" не отличались. Реального самоуправления Дон и Кубань так и не получили. Казачьих лидеров, Краснова и Шкуро, использовали в чисто рекламных целях, даже не позволив посетить родные края. Казакам, отступившим с немцами, пришлось проливать кровь за чужие интересы на чужой земле Италии и Югославии. В 1945 г. они сдались западным державам и были сразу выданы Сталину. Одних казнили, другие сгинули в лагерях. Однако уже вскоре те же самые державы, которые выдавали казаков, вдруг озаботились их "правами". Как только началась "холодная война", конгресс США принял закон о "порабощенных нациях", в число коих включил и казаков. Насколько тут можно говорить об искренности, понять нетрудно.
   Но если на стороне Германии воевало около 2 казачьих корпусов, то в СССР из казаков было сформировано 17 конных корпусов (позже укрупненных и сведенных в 8) и 1 пластунская дивизия. Многие шли на фронт добровольцами, гордо носили советские ордена вместе с Георгиевскими крестами за прошлую войну. Власти-то разные, а Россия одна. Сражались доблестно, все 8 корпусов стали гвардейскими. А сколько казаков прошло боевой путь не в "своих" частях, а в пехоте, танковых войсках, артиллерии, авиации, учету не поддается.
     Но казаки не только хорошо воевали. Они всегда были великолепными тружениками и хозяйственниками, нередко осваивая дикие и необжитые земли. Казачество дало России десятки и сотни прекрасных писателей, поэтов, художников, мыслителей, богословов, деятелей науки и техники с мировыми именами. Оно создало и свой богатейший пласт самобытной яркой культуры. А это не по силам "этносословным группам". На это способен только народ. Но казачий народ на протяжении всей своей истории неразрывно и органично связан с русским народом, что соответствует понятию не этноса, а субэтноса. Который, в свою очередь, состоит из нескольких субэтносов, отличающихся друг от друга рядом особенностей - казаков донских, кубанских, оренбургских и т.д. А они подразделяются на еще более мелкие субэтносы - казаков верхнедонских и нижнедонских, черноморцев и линейцев и др. Противоречия тут нет. Ведь и молекула является единым целым, но состоит из атомов, атомы - из элементарных частиц... А терминов "ниже" субэтноса современная молодая наука этнологии попросту не знает.
    Впрочем, в среде казаков существует и собственное определение: "Казачество - братство людей, объединенных особым состоянием духа и сознания, нравственности и морали". Не знаю как вам, а мне оно больше нравится.
Валерий Шамбаров.

Автор знает по рассказам своего отца Александра Ивановича Кожина, который с отцом и мамой, покинул Уральск в 1921 году, когда красногвардейские отряды начали уничтожать казачество, как класс, по директиве Я.М. Свердлова.

-  Ну, что господа станичники,  позвольте мне поднять стакан за успешное прибытие и будущее вступление в Войсковой Круг новых и, самое главное, молодых казаков. Сегодня, вроде как, прошло успешное показательное выступление Ивана. Оно показало, что умение владеть конем в бою очень важно для успешного боя. Казачье искусство идет с глубокой древности наших пращуров. Конем Иван владеет. Но как он и Алексей владеют саблей, мы ещё посмотрим. Сабля и конь – это две важнейших составляющих боя, быстрого и скоротечного. Есть ещё одна составляющая боя – это твердость духа и уверенность в соседе. Владеют этими качествами сотня, эскадрон или полк, значит, победа обеспечена. Есть ещё одна составляющая – это дисциплина. Сколько бы не прошло времени, и какие бы не существовали войска, то, что я назвал, определят успех боя, сражения. Как полковой командир, хочу сказать, что казачий командир обязан думать не только о победе, но и о сохранности людей в бою. Это не значит, что не нужно посылать людей на смерть, если будет необходимо, но нужно думать, кого посылаешь. Единственного сына и наследника, обученного или необученного.  Потому я хочу выпить за таких казаков, как Иван Федотович Кожин и Алексей Иванович Соловьёв. Как я понял, они  учились у одного и того же учителя. Настя тоже, как вижу,  образованная женщина.  Образованных людей сыскать трудно, особенно среди простых людей.
    После первого стакана встал Ваня:
-  Можно мне слово молвить? Петр Афанасьевич, я попрошу вас налить ещё два стакана водки.
    Петр налил.
 -   Мы с Настей хотим помянуть  наших родных, дедушку Александра Ивановича Кожина и Марию Ивановну Решетникову, моего дедушку и Настину бабушку. Когда мы уходили, они умирали. Дедушка Саша родился и вырос здесь, в Яицком Городке. Он передал нам, детям, свои заповеди,  которым он следовал всю жизнь. Баба Мария родила и вырастила семерых сыновей, которые выросли честными и добрыми людьми, противниками зла и насилия бар. Вместе с отцом они сложили головы во время  восстания Степана Разина. Они выбрали свое дело и верно служили ему до последнего часа.  Прошу вас помянуть….
-   Как вы думаете жить дальше? – спросил Петр.
-   До зимы купим хату, на троих. Купим землю, построим хутора. Мебель сами сработаем.   И, если примут в казаки, будем служить. Вот и все. Естественно, будем рожать, воспитывать детей.
    Поздним вечером улеглись спать. Настя лежала на правом боку, положив, голову Ване на плечо.
-   Устала, Настенька?
-  Устала. Сколько дней мы  шли до Яицкого Городка. Грязные, немытые. Хорошо, что не завшивели. Помылись в бане у Матвея Терентьевича и снова в дорогу. И вот мы здесь. Сегодня тоже трудный был день. Как примут нас? Как устроимся с жильем? Где его искать? Это хорошо говорить, когда поиски ещё долго не будут. Завтра начнём искать жильё. За шестьдесят рублей можно найти хороший двор. Но сколько ещё предстоит купить, запастись топливом и продуктами на зиму. Ты думал об этом, Ваня?
-   Думал, Настя. О многом думал. Думал о наших родных. Как они там? Тятю, наверное, выпороли за меня. Тебе нельзя было оставаться. Не мог я этого допустить. Чтобы тебя купила какая-то скотина! Это выше моего разумения. Когда бежали первые десятки вёрст, боялся за тебя. Как бы чего не случилось. Все-таки ребёнка носишь. Могла и растрясти.
-  Могла, но не растрясла. Если б растрясла, сейчас бы плохо было. Господь Бог не допустил.
-  Ещё, Настя, нам необходимо обвенчаться. А то, ребенок скоро родится, а мы не  венчанные.
-   До этого ещё много времени.
-   Сколько?
-   По моим подсчетам в январе должен казачонок родиться. Сегодня я так хорошо  помылась. Не торопилась, хорошая вода, немного попарилась, помылась, в предбаннике полежала, потом чаю напились. А какой вкусный чай, Ваня! Душистый!
     Ваня смотрел на Настю. Серые глаза, с небольшой зеленцой. На левом глазу с правой стороны зрачка маленькая черная точка. Тонкие губы, острый носик, округленное лицо, густые каштановые волосы делали Настю привлекательной девушкой. Самостоятельный и твердый характер, сильная воля и большая доброта придавали Насте особую привлекательность. Среди подруг Настя никогда не стремилась к лидерству, но её самостоятель-ность, доброта и отзывчивость притягивали подруг.
-   Завтра, Настя, пойдем в церковь, сделаем пожертвование, договоримся  о венчании. Нам нужны  свидетели. С моей стороны свидетелем будет Алексей, а  с твоей…, думаю, Мария согласится. Спи, Настенька, спи. А   я полежу ещё, подумаю, и тоже буду спать.
    Но заснуть Ваня не мог. Он лежал, боясь пошевелиться, Настя так сладко посапывала, что он боялся её разбудить. Ваня гладил Настю по волосам, щекам. Легкими, едва касаемыми,  движениями, гладил Настины плечи, грудь и спину. Настя сладко посапывала, и от сладкого сна на губах показались слюни. Ваня вытирал их, боясь разбудить Настю. Но Настя сладко спала и не слышала Ваниных касаний. Она  умиротворенно улыбалась и почмокивала губами. Ваня смотрел на Настю, и его сердце наполняла теплая волна нежности и любви.  -  Какая же Настя красивая! – думал он, - и за xnj полюбила меня? Любишь, если пошла на самопожертвование, пытаясь спасти от барина. Ты не побоялась порки, если бы тебя поймали.    Ваня понимал, что, убежав с Настей в Яицкий Городок, он взял  ответственность за судьбу Насти и их будущего ребенка на свои плечи. Он должен работать, хорошо работать, чтобы обеспечить семью заработком. Помимо казацкого снаряжения Ваня и Алексей купили весь набор столярного инструмента. В настоящий момент их ничто не могло удержать от  возможности заработать. Ваня ещё не успел освоиться в Городке, а ему уже поступил заказ на постройку дома. После Ваниного рассказа о древних россичах какой-то казак сказал, что они выберут Ваню своим атаманом, на что Ваня ответил, что он и его предки всегда кормили семью руками, занимались строительством домов и изготовлением мебели, что его род – это род краснодеревщиков, который ведёт начало с глубокой древности. Ваня сказал, что он благодарит за доверие, но его удел другой, помогать людям не военным делом, а помогать строить дома и делать мебель. Но, если он потребуется, как воин, то готов всегда стать им и защищать свой дом, жену и детей. Так же, как и защищать соседей, знакомых и незнакомых, защищать землю и границы России.    За всю свою жизнь Ваня еще никогда столько не думал, как в этот вечер. Не думал даже тогда, когда дедушка Саша благославил их и отправил в далекое свое детство, на историческую родину, родину его пращуров. Рано или поздно, думал дед Саша перед смертью, его внуки вернутся на родину прапрадедов, а он вернётся только после смерти. Незаметно Ваня уснул, но и во сне продолжал думать о дальнейшей жизни. Он благодарил отца, деда Сашу и деда Алексея, что они были примером для него, учили, как нужно жить, учили любить людей и жить для них.
    Ваня проснулся от стука  ведра и подойника, которые мыла Мария, собираясь доить корову. Он открыл глаза и увидел Настины серые глаза. Молча, поцеловал Настю и спросил:
-   Ты давно не спишь?
-   Нет, только что проснулась. Проснулась, смотрю на тебя и думаю, за что же мне привалило такое счастье? Почему ты достался мне, а никому другому? Ты можешь мне ответить?
-   Нет, не могу. А впрочем, наверное, потому, что так распорядился господь Бог. Ты знаешь, о чем я думал, когда ты уснула?
-   О чем?
-   О том, за что ты полюбила меня, и мне досталось такое счастье любить тебя! Ещё я думал, что добровольно взял на себя заботу о тебе и наших детях, которых ещё нет. Но они будут. Я знаю, что нарожаешь мне детей, мальчишек и девчонок. И мы обязаны будем их воспитать, дать им образование, передать им то, что передали нам дед Саша и дед Арсентий. Мы должны будем воспитать их в любви и уважении к людям, верности выбранному делу и быть нетерпимым к злу и несправедливости. Как это делается, я не знаю. А ты, Настенька, знаешь?
-   Я не думала. Но мне, кажется, что воспитание заключается  в поступках родителей, их взаимоотношениях, основанных на любви и уважении друг к другу, людям и детям. Мы должны будем стать для детей не только родителями, но и старшими товарищами. -   Правильно, Настя, правильно ты говоришь. Я доволен тем, что  совместную жизнь мы начали с честности, мы вошли в жизнь не с заднего хода и с потёмками в душе, а с переднего хода и с чистыми помыслами. И жить мы будем по законам чистой совести. -   Как это? -   Жить так, чтобы никто и никогда не посмел сказать, что мы или наши дети плохие. Чтобы внутренний стыд не застилал глаз и чтобы никто и никогда не сказал нам, что мы плохие, чтобы не было  стыдно за наши поступки и поступки детей. Ты ещё полежи, понежься, а я пойду, помогу Петру.      Когда Ваня вышел во двор, Петр убирал навоз и чистил стойла лошадей и коровы. Он молча взял корзину и начал укладывать навоз и выносить его на зады, складывая в кучи, которые по осени будут разбросаны по огороду.
-   Алексей проснулся, или спит? – спросил Пётр.
-   Не смотрел, наверное, спит.
-   Кто это спит? – Алексей стоял у ворот. - Я сам подумал, что вы ещё спите.
   Мария подоила корову и ушла в кухню. Потом вышла, неся кувшин с парным молоком:
-   Мужики, попейте парного молочка.
   Молодые и здоровые мужики, привычные к крестьянскому труду, быстро вычистили стойла, коровник, вынесли навоз и уложили его в кучи, задали корм скотине и сидели, курили и разговаривали. Курил Пётр, а Ваня и Алексей поддерживали разговор.
-   Что намерены сегодня делать? – спросил Петр.
-  Сначала пойдем в церковь. Сделаем приношение и помолимся. Узнаем, когда можно обвенчаться. А потом пойдем искать хату.
-   Правильное решение. Только сначала мы позавтракаем.
   На дворе появились старшие сыновья Петра:
-  Папаня, надоть лошадей купать.
-   Чего спрашиваете? Гоните.
-   Мальчишки, подождите, попейте молочка!
   Со двора Петра выехал целый табун лошадей.
-   Иван, посмотри, как там на площади. Убрались мужики или нет. Вообще – то  Василий серьезный мужик, но проверить нужно.
    Впереди табунка скакал Петрушка, старший сын Петра. Площадь была подметена, мусор убран. Ничто не говорило, что накануне на ней была гульба. Лошади доскакали до западных ворот крепостной стены, повернули по Ремесленной улице и назад, на берег реки Яик. На берегу, ребятишки уже купали лошадей.  Солнце ещё не показалось из-за верхушек высоких деревьев, растущих на левом берегу, но его лучи освещали высокий правый берег и крыши домов. Но скоро берег озарился солнечными лучами, начиная пригревать песок и отражаясь на водном зеркале. Вдоль берега  с удочками в руках сидели старики и малые ребятишки. На берегу стояли степенные казаки и обсуждали увиденное или услышанное ими накануне. Когда Ваня подъехал к ним, и поздоровался, они почтительно поклонились ему.
-   Это вы напрасно, казаче. Я не барин, а простой мужик, каким должны быть все. Вы же  не считаете себя особыми людьми. Так и я. Так что давайте на равных.
-   Скажи, Иван Федотович, это правда, что ты можешь железный пруток согнуть?
-   Правда.
-   А ломик?
-   И ломик согну.
-   Не может быть!
-   Почему?
-   Это ж, какую силу нужно иметь? Не может человек иметь такую силу!
-   Любой из вас может её приобрести, если ежедневно будет её накачивать.
-   Каким образом?
-   Возьмите небольшой мешок с песком. И ежедневно поднимайте его в течение недели. Положите на шею и приседайте, нагибайтесь, выпрямляйтесь, тренируйте шею, спину,  ноги. Через неделю горсть земли заменяйте дробью.
-   Но тогда дробь перемешается с землей.
-   А вы в маленький мешочек насыпьте дробь, и положите в мешок с землей. А из большего мешка горсть земли выбросьте. Когда мешок с землей заменится мешком с дробью, вы почувствуете огромную силу. Можете коленями зажать камень и держать, пока ноги не устанут. Через каждую неделю вес камня увеличивайте. Придёт время, и вы сможете коленями держать жернов камень, сможете, если голова противника попадет вам между ног, раздавить ее, как арбуз. Таким же образом накачивается сила рук. Смотрите. Вот пятак, - Иван достал из кармана пятак, - его вес приличный. Для перевоза ста рублей пятаками потребуется подвода. Смотрите, что я сделаю с ним?
   Ваня положил пятак между двух пальцев, а большим надавил на него и пятак согнулся.
-   Видите, как просто! – Ваня  разогнул пятак и положил в карман, - вы, наверное, заметили, что ростом я не отличаюсь от вас.
-   Так пятак, верно, картонный!
-   Тогда согните.
-   Нет, не получается.    На коне ты здорово сидишь!
-   Это потому, что в ногах есть сила. Развивайте свое тело, ноги и вы будете сидеть в седле, как влитой, держась ногами. Поверьте мне, кто знает, быть может, ваше сильное тело и ноги спасут вашу жизнь.
   После завтрака Настя, Ваня и Алексей пошли в церковь. Она находилась на главной площади города. Всего в Яицком Городке насчитывалось свыше двухсот пятидесяти церквей. Глядя со стороны степи, казалось, что город имеет одни церкви и ни одного дома. По переписи, проведенной в 1723 году, численность казаков в Яицком казачьем войске составила более двух с половиной тысяч человек.
 23 августа 1728 года. Воскресный день.  Жители Городка, приписанные к Михайло-Архантельскому собору Яицкого Городка, после проповеди отца Николая расходились по домам. Ваня с Настей и Алексеем подошли к батюшке.
-   Батюшка Николай, мы хотели бы сделать приношение церкви. Скажите, к кому обратиться?
-   Я вас не знаю. Вы новые прихожане?
-   Мы прибыли в Городок вчера. И хотели бы сделать приношение и узнать, можно ли нам обвенчаться в вашей церкви.
-   Почему вы решили в нашей соборе? Есть много церквей, где можно обвенчаться.
-   Мы живем здесь недалеко и желаем  быть прихожанами вашей  церкви. Мы слышали  много хороших слов о проводимой вами службе.
-   Очень похвально, дети мои. Какой суммой вы располагаете?
-  Пятьсот рублей. Ещё мы хотели бы помянуть бабушку Марию Ивановну Решетникову и дедушку Александра Ивановича Кожина. 
-  Пройдите к матушке Федоре, сделайте заказ и приношение. Венчание можно сделать 28 августа.  Вероятно, и свадьбу наметите на 28 августа.
-   Да, батюшка.
-   Очень хорошо. К 9 часам прошу не опаздывать. Свидетели есть?
-   Есть. С моей стороны свидетель Алексей Соловьев, со стороны невесты - Мария Сергеевна Перфильева.
-   Достойная женщина. Очень похвально, молодые люди.
  Когда вышли из церкви, Ваня сказал:
-   Теперь пойдем искать, кто продает хату.
-   Иван, я слышал, здесь недалеко от площади продается двор.
-   Тогда пойдем.
   Когда ребята подошли к дому, во дворе увидели казачку:
-   Извините, вы не продаете хату?
-   Думали продавать, но раздумали.
-   Ну, извините.
   Недалеко от указанного дома стояли три казака и о чем-то говорили. Один из них подошел к Ване.
-   В Куренях продается двор номер 82. Там живут старые люди. Пойдемте, я провожу вас.
    Действительно, дом был большой, но требовал ремонта. Молодые люди зашли во  двор и постучали в двери. На стук вышла старушка. Ваня спросил:
-   Мы слышали, вы продаёте хату?
-   Да. Продаём. Вы заходите в хату.
-   Извините, как вас зовут? – спросила Настя.
-   Анастасия Ивановна.
-   И меня тоже так же зовут.
   Вошли в хату. Вошедших встретил старик.
-   Это мой муж, Семен Васильевич. Фамилия наша Недорезовы.
-   А это мой муж, Иван и наш товарищ Алексей.
    Входная дверь вела в просторную прихожую кладовку, имевшей три двери. Одна дверь вела в небольшую комнату с русской печью, которая отделялась легкой стенкой, оклеенной обоями, с такими же легкими дверями. Вторая дверь вела в просторный чулан. Третья дверь вела на скотный двор, где размещались корова, овцы, свиньи и птичник и конюшня на три стойла. Дальше размещались  зернохранилище и сеновал. Имелось хранилище соломы. Из кухни проём, завешенный занавеской, вёл в большую просторную комнату.
-   Сейчас у нас ничего нет, запасов никаких не делали, так как нет денег.  Потому и продаем двор.
-   А где же вы будете жить?
-   Где придется. Может быть, пойдем в люди.
    Имелись  ворота, ведущие на земельный участок. В прихожей-кладовке имелся погреб, переходящий в просторное помещение, занимавшее площадь всего дома. В подвальном помещении хранились картофель и овощи - турнепс, свекла, брюква. Со стороны  двора через, отдельную дверь, располагалось помещение для приготовления пищи для скотины. Прихожая переходила в кухню, половина площади которой справа  занимала русская печь, а слева кухонные стол и шкаф. Далее кухня переходила в гостинную, в красном углу которой стояла божница с иконами.  Посредине гостиной стоял большой стол с точеными ножками, вокруг которого  расставлены стулья. Со стороны русской печи стояла печь – голанка. Из гостинной имелся вход в большую и малую комнаты.
    В малой комнате и жили старики. По состоянию русской печи, кухни для приготовления пищи скотине и голанке чувствовалось, что они давно не отапливались. Стены были проклеены старыми обоями, которые клочьями сползали со стен. В гостиной посредине потолка висела латунная керосиновая лампа со стеклом. Стекло было чисто вытерто.
   Во дворе отдельно от жилого дома имелось еще один небольшой домик, пришедший в ветхое состояние,  и летняя кухня, накрытая навесом.
-  Что у вас находится в отдельном домике, что стоит во дворе?
-  Мастерская мужа. Сейчас никто не работает. В мастерской хранится пиломатериал, мужнин инструмент и инструмент нашего бывшего постояльца и…
-  Семен Васильевич, что же это вы много печей сложили. Зимой вы все печи топили?
- Зачем? Подвальная печь, голанка и русская печь связаны общими обогрева-тельными трубами. Если топится подвальная печь, то можно ни голанку, ни русскую печь не топить. По трубам, которые проложены по стенам, тепло обогревает  комнаты.  Дом нам строил бывший наш постоялец. Давно это было.
   Анастасия Ивановна заплакала, а Семен Васильевич обнял старуху, гладил её по плечам, успокаивая. А  из его глаз потекли слезы и капали на плечи старушке.
-   Будет тебе, старая, будет. Горю слезами не поможешь.
   Глядя на старых людей, Настя сама заплакала, стояла и вытирала глаза платком. Ваня почувствовал, что  на глаза набегают  слезы, и он заторопился:
-   Ну, будет вам. Сейчас полы зальете слезами. Скажите, если можете, что у вас случилось? Видно большое горе было у вас?
-  Дети… все… сразу… утопли. Катались они на коньках, провалились в полынью на реке. Постоялец наш, Алексей, царство ему небесное, спас детей, а сам утоп. Дети заболели горячкой и померли. С тех пор и живем одни.
    Ваня почувствовал, что сейчас он узнает то, что давно хотел знать дедушка Саша. Глухим голосом он спросил:
-   Как звали вашего постояльца?
-   Алексей Кожин.
-   Александрович?
-   Да.
-   Теперь мне ясно, почему дядя Алексей перестал писать. Это наш дядя. Папин брат. Кожины мы. Понятно и размещение хаты, и комнат, и подвала, и хозяйственного двора, и мастерской. Наверное, у вас есть и деревянный рукомойник?
-    Был.
-   Скажите, Семён Васильевич, Анастасия Ивановна, по какой цене вы продаёте двор?
-   Шестьдесят рублей.
-   Где собираетесь жить, у кого?
-   В люди пойдем. Может, кто-нибудь пустит. Кому за детьми ухаживать или ещё что.
-  Возьмите сто рублей, спрячьте их на самый-самый чёрный день. И уходить никуда не надо. Живите, где жили. Наши родители далеко, мы не знаем, когда их увидим. Будьте нам за родителей, – сказал Ваня.
-   Да, да! Семён Васильевич, Анастасия Ивановна, не уходите. Останьтесь с нами, - поддержала Настя. Будьте нам за посаженных родителей. Через седьмицу у нас венчание и свадьба. А деньги возьмите и спрячьте. А мы нынче же и переедем.
-   Леша,…- хотел, было что-то сказать Ваня, но Алексей его перебил:
-  Ваня, я все понял. Ничего не говори. Настя, ты оставайся и помоги Анастасии Ивановне убраться, а мы сейчас будем.
    Ваня и Алексей вышли. Когда Ваня привез все имущество, привел коней, в доме топилась русская печь, полы были вымыты, на столе расстелена  скатерть. Осталось только накрыть стол. Через некоторое время явился Алексей.
-   Настя, иди, помоги мне. А ты, Иван, по этому адресу езжай и купи сено для коней. Остальное всё привез. Потом мы заготовим дрова. Петру сказал?
-   Пётр уехал, будет через пару дней.
   Алексей и Настя разгрузили подводу, на которой Алексей привез продукты, и разместили там, где они и должны находиться.  Когда Ваня вернулся, на плите варились пельмени, жарилось мясо. На столе стояли бутылки с горилкой, соленая рыба, огурцы, хлеб. Анастасия Ивановна принесла большой латунный самовар и поставила его на шесток.
-   Анастасия Ивановна, Семён Васильевич, у нас к вам есть очень большая просьба. Сможете ли вы её исполнить?
-   Какая?
-  Перед приходом к вам мы заходили в церковь, записались на венчание 28 августа. Тянуть нам некогда. Нам нужно узаконить наши с Настей отношения. И в этот же день состоится наша свадьба. Помогите, пожалуйста, подготовить ее. Нужно купить продукты, приготовить закуску и еду. В общем, вы знаете, что нужно. Сможете организовать? Самим вам ничего делать не нужно. У нас есть деньги, они все сделают. Надо нанять людей. Во дворе сбить столы, сделать навесы от дождя. Кто знает, будет он или нет, но подготовиться нужно. Подвесить лампы для освещения в ночное время.
-   Все ясно, - ответил Семён Васильевич. Считайте, что мы начали подготовку. Свидетели есть?
-   Есть. Алексей и Мария Перфильева. А посажёнными родителями … быть… мы просим вас. Ещё мы приглашали Матвея Терентьевича  и Марию Фёдоровну Терещенко.  *
* В виду того, что старые постройки практически не сохранились, кроме куреня Устиньи Кузнецовой, снимки взяты из фотографий современного Уральска.
В пяти минутах хотьбы от Михайло-Архангелского собора находится изба Пугачёва. Мощный казачий курень издалека выделяется среди окружающей застройки разве что своим состоянием. Это дом не самого Пугачева, а его невесты Устиньи Кузнецовой, казненной вместе с ним. Дом Пугачева стоял по соседству. К началу ХХ века оба куреня обветшали и практически сгнили, и дом Пугачева до наших дней не дошел. А вот дом Кузнецовой был отреставрирован в советское время и превращен в музей
   А за дамбой - и сам Яик. Здесь, в Казахстане, он так называется официально - ведь в казахском языке переименования не происходило, он так и остался рекой Жайк. Впрочем, и в русском варианте обратного переименования тоже не было: Урал и Яик тут равноценны. Современный Яик узкий, мелкий, душный, Яик по размерам не сильно крупнее Яузы. Кажется, его можно без труда перейти вброд. Вода Яика мутная и довольно вонючая, а от испарений у его берегов душно, как в Москве. И все же Яик - Великая Река. Это просто чувствуется.* 
* Где-то на одной из сторон проспекта жили мои прадедушка, дедушка и папа. И из него поздно вечером, собрав необходимые пожитки, бежали в Оренбургскую губернию на хутор Богодарьевский.