аксф46 48

 




Глава 46

Через три дня у Сергея Ивановича Хромова была назначена встреча с его фальшивым братом. Да, бывший пограничник уже железно знал о подмене, единственно, в чём он не был уверен, так это в том, жив ли настоящий Андрей Иванович Хромов. Впрочем, и в подмене Сергей Иванович убедился не сразу. Сначала, как пишут передовые романисты, в душу бывшего пограничника заползли ядовитые сомнения. Хотя, если честно, то ни в какой душе никаким сомнениям не место. Потому что они, как правило, обретаются рядом с мозгами любого мыслящего создания, имеющего разумное представление и о них, и о печалях, и о прочих эмоциональных оттенках вполне рассудочного свойства. А душа, как говорится, это всего лишь условное хранилище загадочных потёмок, не до конца изученных современной наукой. И всё потому, что там, в душе, принято искать человеческую совесть и прочую мораль. А что может быть темней человеческой совести и остальной морали? Разве что путь к Богу, каковой путь начинается в той же душе и при всём своём классическом толковании – так целых почти три тысячи лет (61)  толкуют – всякий путь всякого человека к его Богу по-своему оригинален и извилист. Отсюда вопрос: так к чьему Богу тот всякий путь?
Короче говоря.
Сомнения насчёт подлинности того Андрея Ивановича Хромова, с которым они собирались встретиться на днях и обменять вирус на деньги, закрались в душу бывалого профессионала, как только он узнал о пластическом хирурге из Лобни. Вернее, сомнения, появившиеся у Сергея Ивановича ранее, лишь конкретизировались и усилились. Он, разумеется, не ударился в мысленную полемику с собой на тему корректности приспосабливания всяких человеческих эмоций, чувств и качеств к тем или иным человеческим органам, как не стал париться на предмет отвлечённой теологии, но решил ударить по своим сомнениям самым прозаическим способом. А именно: Сергей Иванович сгонял в райцентр, раздобылся там безопасным телефоном и снова позвонил Грише.
- А, это опять вы, таинственный граф Монте-Кристо? – иронично спросил способный малый, услышав изменённый голос бывалого профессионала.
- Опять – кто? – переспросил Сергей Иванович.
- Ну, тот, который недавно подогрел меня семью тысячами долларов, - ответил Гриша. – И который так и не сказал, кто меня ему порекомендовал. Хотя я догадываюсь…
«Чтоб тебя!» - мысленно чертыхнулся бывший пограничник.
- Ты бы помалкивал о своих догадках, а то как раз останешься без дополнительной работы, - ворчливо заметил Сергей Иванович.
- А я разве о чём-нибудь говорил? – невинным голосом возразил Гриша.
- Кстати, ты ещё работаешь в своём агентстве? – поинтересовался бывший пограничник. Он решил положиться на будущего полицейского, поскольку разбирался в людях. А Гриша оказался тем человеком, которому можно было доверять. В разумных, разумеется, пределах.
- Ещё как работаю, - отозвался Гриша. – Пятнадцать тысяч в месяц на дороге не валяются. К тому же всякие дополнительные заработки возможны только в том случае, если у меня под боком производственная мощность моего агентства.
- Умница. В общем, такие дела…
И Сергей Иванович кратко изложил свой очередной интерес. Во-первых, Грише следовало наведаться к хозяйке известной лобненской ****-хаты. И за любую цену купить у неё информацию о её «покойном» квартиранте. Предполагалась такая информация, которая касалась двух, трёх последних дней жизни квартиранта. А также заключающая в себе сведения насчёт всяких физических лиц, пересекающихся с квартирантом в вышеозначенный период. Пугать при этом хозяйку ни под каким соусом не рекомендовалось: Сергей Иванович почему-то уверовал, что такой способ (запугивать) общения со сквалыжной «родственницей» некоего мифического участкового инспектора не даст никакого положительного результата.
Во-вторых, бывший пограничник заказал Грише результаты вскрытия господина Салькова Константина Борисовича, почившего в такой-то день и обнаруженного в качестве покойника в день такой-то по адресу такому-то.
В-третьих, Сергей Иванович попросил способного сотрудника продвинутого детективного агентства добыть адреса частного кабинета пластического хирурга в Лобне и частной клиники Сергея Ивановича в Москве.
В-четвёртых, Грише предстояло нарыть всю видеосъёмку рядом с вышеупомянутыми адресами (плюс адрес известной ****-хаты) за период, включающий ровно неделю перед фиктивной смертью гражданина Салькова Константина Борисовича и один день сверху.
- …И один день сверху, - повторил в телефон будущий полицейский. – Всё?
- Всё. Это надо сделать максимально срочно. Кстати, можешь расколоться о своём задании в агентстве. Если не сможешь сделать работу сам. Но с единственным условием: никакого упоминания об истинном источнике интереса. Я остаюсь в анониме. Но в этом случае тебе придётся поделиться своим гонораром со своими хозяевами.
- Ясное дело, придётся, - не стал спорить Гриша. – Только я это сделаю за ваш счёт.
- Логично, - буркнул Сергей Иванович, - я переведу на твой счёт десятку. Пока. А там подкорректируем. Согласен?
- Приемлемо, - буркнул Гриша и отключился.

На следующий день Сергей Иванович знал всё, что хотел. Пришлось, правда, расстаться ещё с пятью тысячами долларов. Зато теперь он – как уже говорилось выше – был железно уверен в том, что роль Андрея Ивановича взялся исполнять Константин Сальков.
Во-первых, хозяйка ****-хаты в Лобне раскололась насчёт кореша, жившего у квартиранта последние три дня. И каковой кореш отвалил из хаты за несколько часов перед тем, как в неё наведался какой-то наглый мужик, не заплативший старухе за какую-то дополнительную ценную информацию. Старуха даже попыталась стрясти эти деньги с Гриши, но Гриша оказался ещё тот крепкий орешек. Он как-то проведал о крёстнике гнусной старухи и быстро раздобылся на этого гуся в погонах приличным компроматом. И, когда старуха принялась качать права, Гриша сунул ей в нос фальшивое удостоверение офицера из отдела собственной безопасности и пообещал не только способствовать увольнению нечистоплотного участкового из рядов доблестной российской полиции, но и посадке старухиного крёстника в специальную тюрягу. Старуха, надо отдать ей должное, струхнула, потому что кроме крёстника никого в доблестной российской полиции не знала. И, потеряй она своего покровителя, ей ещё вот как пришлось бы побегать, чтобы найти другого оборотня в погонах, который взялся бы за четвертные комиссионные передавать налог со старухиного «предприятия» вышестоящему коллеге, курирующему своеобразные нравы и расценки на них в подведомственном районе.
Во-вторых, результаты вскрытия якобы Салькова Константина Борисовича показали совершенно негодную для трансплантации печень, аналогичные почки и желудок, почти насквозь изъеденный неизвестной современной медицинской науке эрозией. И ещё кое-что по части патологической анатомии, не монтирующееся в физиологическую действительность нормального здорового человека, каким был новосибирский хакер.
В-третьих, Гриша установил заказанные адреса.
В-четвёртых, будущий полицейский раздобылся кой-какими разрозненными кадрами видеонаблюдения. И на них отчётливо проявился Константин Сальков в компании с каким-то бродягой, затем бродяга заметно улучшил внешность, и он в компании с «благодетелем» ещё несколько раз запечатлелись на видеосъёмке. Также среди разрозненных кадров нашлись и такие, на каких виднелся господин, скрывающий своё лицо. А лицо данного господина – при более тщательном рассмотрении – было сплошь забинтовано.

Глава 47

Разрешившись от сомнений ответом на классический вопрос «кто есть кто», Сергей Иванович стал жить дальше. То есть, он съездил с Анфисой в автосалон, купил её вожделенную «телегу» и, пока та ахала рядом с лакированной игрушкой, протирая её то полой полушубка, то батистовым платочком, бывший пограничник удрал в Москву. До запланированной встречи с фальшивым братом оставалось два дня. Невестка всё не звонила. А на Сергея Ивановича навалились новые сомнения. В первую очередь, он переживал за невестку с племянниками: живы ли? Но главное, он не мог понять: на хрена Константин Сальков ушёл из своей съёмной хазы без своего хвалёного вируса? Ведь, не возникни этой непонятной заморочки с вирусом, всё могло получиться просто. Иначе говоря: Сергей Иванович, «запрограммированный» ушлым хакером (который, наверняка, был грамотно проконсультирован братом), добирается до Миккели, расчищает подход к господину Ростовченко, там встречается с братом, делает большие глаза и его в это время кокает способный Вася. Но таки не кокнул, потому что, понимаете, Константин Сальков всё ещё в поисках своего вируса. Который…
В общем, Сергей Иванович заказал себе не морочиться на эту тему, но стал готовиться к встрече с фальшивым братом. А невестке он сам звонить не стал. А на фига? Если она на том свете, то никакие звонки ей не помогут. Если на этом, то два дня ей погоды не сделают.
«Да, не сделают», - подумал бывший пограничник. Он уже прибыл в столицу и околачивался рядом с бывшей поликлиникой брата. Времени настучало чуть больше полудня, пошёл снег пополам с дождём, дорога моментально превратилась в кашу, и Сергей Иванович невольно подался ближе к пятиэтажному зданию, подальше от проезжей части. Прямо перед ним матово отсвечивала стеклённая «прихожая», двери время от времени открывались и в здание входили люди. Или выходили. Бывший пограничник медленно приблизился к входу, вошёл в своеобразные сени и наткнулся на закуток с охраной.
- Здравствуйте, Андрей Иванович! – вежливо приветствовал его какой-то барбос в синей форме.
- Здорово, - буркнул Сергей Иванович и продолжил путь, слегка отвернув голову и стряхивая налипший снег с капюшона куртки.
Навстречу ему выкатилась какая-то дама и тоже его поприветствовала. Сергей Иванович ответил и углубился в здание.
«Нормально, - подумал он, - Салькова с его корешем здесь нет, это факт. И с забинтованной после операции рожей он здесь не появлялся. Иначе охранник встретил бы меня иначе…»
Он дошёл до лестничного марша и вернулся к охраннику. Тот стоял во фрунт, а на его груди красовался непременный бейдж. Но бывший пограничник не воспользовался данной информацией, потому что кто его знает, как именно Андрей обращался к служивому? Не то Василий Петрович, не то просто Петрович, не то товарищ Куприянов? Поэтому, как нормальный профессионал, Сергей Иванович снова сделал озабоченное лицо и неприветливо пробурчал:
- Опять ключи не взял, дай запасные…
- А вы, как я погляжу, сегодня без машины? – полез с вопросом охранник, открыл специальный шкаф и снял требуемые ключи со специальной «вешалки» на внутренней стороне дверцы шкафа.
- Без неё, а ключи там, - ответил бывший пограничник и зорко подсмотрел номер «вешалки».
- Что, снова стартёр барахлит? – словоохотливо поинтересовался охранник, наверняка, бывший мент с намётанным глазом и аналогичным нюхом.
- Да хрен его знает, - огрызнулся Сергей Иванович и, сориентировавшись на номер «вешалки», погнал на третий этаж здания к кабинету номер 314.
«Не в духе хозяин», - подумал бывший мент, давно утративший свой хвалёный нюх. Да и глаз, если честно, у него уже был не тот. Просто в то время, когда Сергей Иванович приближался к зданию, охранник пялился в наружное окно и видел его пешее прибытие на «работу».
«Болтун хренов», - подумал бывший пограничник. Он с ходу воткнул один ключ в скважину, отпёр замок, распахнул деревянную дверь и наткнулся на вторую дверь, металлическую. Вторая дверь была снабжена двумя замками. Сергей Иванович пошаркал подошвами сапог по затёртому паркету и, когда подошвы перестали оставлять после себя сырой след, отомкнул новые замки и вошёл в поместительный кабинет. Здесь он педантично разделся, но верхнюю одежду вывернул и положил её на спинку кресла так, чтобы нигде не оставлять других сырых следов. Затем бывший пограничник надел тонкие нитяные перчатки и принялся досматривать кабинет брата.

- Есть! – выдохнул бывший пограничник, выуживая из одного ящика стола мобильный телефон слегка устаревшей модели. Сергей Иванович открыл телефонную книгу и стал названивать по имеющимся в ней номерам телефонов. Он уже был готов к подставе, имея в виду прошлый опыт с телефоном якобы убиенного Салькова, когда его грамотно накололи именно на господина Азовского, а не Айвазовского или даже Левитана. Поэтому, когда первых два номера оказались вне зоны доступа, Сергей Иванович хотел прекратить телефонные упражнения. Но, вспомнив, что Бог любит Троицу, позвонил по третьему телефону.
- Андрей, ты? – отозвался сиплый голос какого-то спившегося бедолаги. – Это хорошо, что я твой старый номер не удалил. А то, понимаешь, я на незнакомые звонки не отвечаю…
- Привет, гм! – ответил Сергей Иванович деланно хриплым голосом. – Я новый, кхе-кхе, телефон, гм, в машине оставил. Как сам?
-Хреново, - не стал кокетничать сиплый. – Ещё полдня в колледже торчать, а здоровье поправить не успел. У нас, пролетариев умственного труда, ведь всё не так, как у вас, учёных буржуев. Да, как съездил на Селигер? Эта, как его, деревня Свиридово, что ли? Хорошее место? А что с голосом, простыл?
- Да, немного… Нормальное место… Как-нибудь вместе…
- Слушай, Андрюш, только без обиды… Ту штуку зелёных, что ты мне давеча на карту перегнал, я ещё не знаю, когда отдам. Так что если ты звонишь по этому поводу…
- Забудь! – возразил Сергей Иванович и усилил характерную хрипотцу. – Я вот что звоню… У тебя, гм, есть в колледже какой-нибудь умненький хакер?
- Откуда мне знать? – удивился невидимый собеседник. – У нас ведь бывшее медучилище, а не отделение Принстонского университета.
- Ну, и ладно, кхе-кхе. Это я так, на всякий случай. Нужен, понимаешь, свежий человек для одного дела, гм! Со стороны… А нет, так и – нет. Кхе-кхе… Поищу в другом месте. Пока…
- Пока, - с видимым облегчением отозвался спившийся пролетарий умственного труда.
«Кажется, никакого подвоха», - подумал Сергей Иванович, достал из внутреннего кармана лэптоп и пробил номер недавнего собеседника по своей адресной базе данных. И собеседник оказался неким Серебряковым Виктором Евгеньевичем, проживающим в районе станции метро «Домодедовская».
«Проверить, что ли?» - спросил себя бывший пограничник, имея в виду способного Гришу. Но, немного поразмыслив, решил, что не стоит. Опыт подсказывал: некий господин Серебряков в их недавнем разговоре был реален, а не сыгран по сценарию ушлого Салькова. А предыстория с ним угадывалась легко. Очевидно, это бывший однокашник Андрея. Данный однокашник ведёт образ жизни довольно рассеянный. Своих денег на такой образ жизни ему не хватает, поэтому он недавно перехватил тысячу долларов (но не о рублях же речь, коль была указана такая смешная для рублей сумма) у Андрея. И тогда же – недавно – Андрей собирался на Селигер.
- Деревня Свиридово, - пробормотал Сергей Иванович и решил съездить на Селигер.

На Селигере Сергею Ивановичу снова повезло. Он выехал в Осташков первой электричкой следующего дня. Там, в райцентре, он перетёр с водителями маршруток, следующих из Осташкова в Свиридово. И один из них признал в нём недавнего клиента. Потом бывший пограничник поехал в Свиридово. И пообщался с хозяином прокатного «салона». Хозяин оказался на редкость меркантильным субъектом. Больше того: он был из бывших охотников-промысловиков и мог похвастать почти сверхъестественной наблюдательностью, отменной памятью и нездоровым любопытством. Поэтому, когда Сергей Иванович предложил ему денег за любую интересующую его информацию, хозяин «салона» пошёл на сотрудничество легко и радостно.
Надо сказать, что бывший пограничник пришёл к идее побеседовать с владельцем типичного в новых условиях коммерческого предприятия также легко. Просто он наткнулся на это предприятие сразу, как сошёл с маршрутки. Рядом ещё имелась коммерческая палатка, но её Сергей Иванович решил оставить на потом. Но хозяин салона избавил его от этого «потом». Потому что рассказал всё сам. А их с бывшим пограничником беседа напоминала фрагмент советского фильма о начальнике Чукотки (62) .
- Так говоришь, не поскупишься за любую интересующую тебя информацию? – тормозил в начале данной беседы бывший промысловик.
- Не поскуплюсь, - стараясь не раздражаться, утешал его Сергей Иванович и, скрепя сердце, выдал хозяину «салона» полновесную американскую сотню.
- Вот это по-нашему, вот это по-русски! – восторгался хозяин и дематериализовал полученную бумагу. – А то развелось в нашей матушке России крохоборов, словно у нас и не Россия, а какая-то занюханная… Да!
В этом месте хозяин «салона», широкая русская душа, вспомнил о политкорректности, миновал это узкое место и продолжил, потирая свои загребущие руки:
- …Один глава администрации нашего района чего стоит! Сучье рыло, не при дорогих гостях будет сказано. Развёл моду, понимаешь, резиденции для себя за казённый счёт устраивать. Одна резиденция у него «Семейный досуг» называется, другая…
- Я за резиденции вашего главы администрации вашего района не заплачу ни цента, - прервал расходившегося мужика Сергей Иванович.
- Так накипело же! – взмахнул руками местный предприниматель. – Пять резиденций за казённый счёт, один дом в Осташкове, одна квартира в Москве, одна в Питере, а моя маманя давеча хотела газ по бедности за счёт районных средств провести, так ей от ворот поворот! А я ему, крохобору, при встрече и скажи: «Ты, говорю, моей мамане, ветерану труда, сто пятьдесят тысяч наших сиротских рубликов пожалел, а сам одной жопой сидишь на пяти резиденциях, каждая из которых из районного бюджета по тридцать тысяч долларов в год на содержание кушает. Жопе, говорю, не больно?!»

Глава 48

- Ну, и? – невольно заинтересовался бывший пограничник.
- Так с тех пор то местная налоговая тормошит, то из отдела по борьбе с районными экономическими преступлениями за загривок покусать норовят, - пожаловался хозяин «салона».
- Логично, - буркнул Сергей Иванович и попросил хозяина рассказать ему о человеке, приехавшем в Свиридово на маршрутке из Осташкова в такое-то время дня такого-то. Если, конечно, хозяин «салона» данного человека (бывший пограничник кратко и точно описал Константина Салькова) видел.
- Видел, - прищурил свой верный глаз местный предприниматель, - точь-в-точь такой, каким вы его описали.
- Просто видели или имели с ним дело? – стал тянуть из хозяина информацию бывший пограничник.
- Ну… дык… это… - ещё хитрей прищурился принципиальный хаятель отечественных крохоборов, каждый из которых может сидеть одной только своей жопой на добре, измеряемом астрономическими расстояниями и оцениваемом аналогичными суммами.
- Говорите, - предложил Сергей Иванович, - а очередную сотню получите в процессе. Ну?
- Брал ваш человечек у меня мотосани на прокат, две надлёдные палатки и бензопилу, - раскололся предприниматель. В принципе, за последнее время у него и побывало-то четыре клиента. Так что память ему напрягать не приходилось.
- Если две палатки, значит, он был не один? – продолжил допрос бывший пограничник.
- Нет, видел я его только одного, но…
- Что – но? – переспросил Сергей Иванович и похлопал рукой по груди, где у него лежал бумажник.
- Соседка из коммерческой палатки сказывала, что второй ждал первого на остановке, - в натуре, выдавил из себя местный предприниматель, - и с этим вторым они уехали к Каменной косе.
- Молодец, - похвалил бывший пограничник и достал вторую сотню. Хозяин потянулся к бумаге, но гость убрал руку в сторону и спросил: - Так что там ещё соседка из коммерческой палатки знает? Или она больше ничего не знает?
- Знает, знает, у неё зять на пожарной вышке в тот день дежурил, поэтому…
Сергей Иванович расстался со второй сотней, а хозяин продолжил:
- …В общем, с этой нашей вышки видна тропа, по которой рыбаки туда-сюда ездют. В районе Каменной косы тропа пропадает из видимости из-за леса и рельефа, однако потом снова показывается. Так вот, Сашка говорил, что ваш человечек дальше Каменной косы не поехал. Но встал или возле неё, или где-то там…
- Интересно, - пробормотал Сергей Иванович, - но с чего это вы тут взялись обсуждать моего человечка? И всё о нём выяснили, вплоть до показаний наблюдателя с пожарной вышки?
- Ну, дык это, - снова стал тормозить местный предприниматель.
- Колитесь, дорогуша, - подбодрил его бывший пограничник и снова похлопал себя по груди.
- Так этот ваш человечек в тот же день вернулся обратно, вернул мне инвентарь, а второго мы не видели. Ни я, ни Анька из палатки, ни её зятёк.
- А куда он делся, второй-то?
- А хрен его знает!
- И вам не стало за него тревожно?
- Чё-о? – в натуре не понял вопроса хозяин «салона».
- Ладно, проехали, - проворчал бывший пограничник и выдал соотечественнику третью сотню. – Как мне самому к Каменной косе прокатиться?
- Так на «буране»! – взмахнул руками хозяин «салона». – А дорога туда одна. Тропу, правда, запорошило последним снегом, но она всё равно видна…

Найти место последней стоянки брата оказалось несложным. Время подвалило к десяти утра, в ночь потянуло тёплым ветром, и с утра над местностью стояла лёгкая хмарь, спутница лёгкой оттепели и предвестница генерального снегопада. Однако «буран», взятый Сергеем Ивановичем на прокат, катил легко, без труда рыхля мягкий слой снега поверх слежавшегося наста. Ехал Сергей Иванович налегке, без «прицепа». А походное снаряжение приладил за спиной в поместительном мешке. В нём лежали бензопила, палатка, паяльная лампа, черпак и эхолот. За эхолот пришлось выложиться, потому что это был личный эхолот хозяина «салона» сравнительно приличного качества. Во-первых, его отличала водонепроницаемость. Во-вторых, конструкция эхолота предусматривала съёмный дисплей. Такая конструкция помогала рыбакам наблюдать возможную миграцию рыб не только сверху, но и с тыла. Впрочем, Сергей Иванович не собирался ловить никакую рыбу. Он и не скрывал своего равнодушия к рыбной ловле. Хотя знал, что хозяин тотчас побежит делиться впечатлениями с соседкой по коммерции, к некоей Аньке. Но дальшё узкого круга тёрки о странном туристе не поползут. И, тем более, не дойдут они до фискальных кругов. Потому что всякий русский человек знает, что откровенничать с такими кругами себе дороже. Даже в том случае, если имеется подозрение на убийство или просто загадочное исчезновение какого-нибудь физического лица. Да какого хрена? Пусть сами ищут или разбираются. А сунься сам со своей инициативой к местному оперу и, не ровён час, схлопочешь в рыло. Потому что опер при своих делах о личном благосостоянии, служебных амбициях и прочих частных коммерческих составляющих. И отвлекать его от них противопоказано. Особенно такой чушью, как подозрение на пропажу какого-то сраного соотечественника. Или даже подозрение на убийство. А, ну, как его, если установят по факту наличия трупа, на тебя же, долбанного доброхота, и повесят?

Паяльная лампа была нужна Сергею Ивановичу, чтобы «обжигать» следы. Ему снова повезло, потому что на Каменной косе последнее время останавливались только Константин Сальков и, предположительно, Андрей Иванович. Бывший пограничник аккуратно «припарковал» сани у съезда с тропы к берегу озера и подпалил лампу. И начала водить пламенем над снегом, стапливая его верхнюю часть с матёрого наста. Так он утвердился в недавнем съезде с главной тропы к Каменной косе. Сергей Иванович прогулялся пешком до берега озера, снова поводил пламенем лампы над снегом и обнаружил следы стоянки: контур палатки и присутствие двух людей. Рядом с контуром палатки виднелось кострище.
- Ясненько, - пробормотал бывший пограничник и смотался за санями. Он поставил их на нетронутом снегу и продолжил изыскания. Так, «прожигая» человеческие следы, он добрёл до места, где следы двух людей обрывались. От берега было недалеко, однако, судя по рельефу, глубина здесь могла оказаться приличной. И ещё Сергей Иванович обратил внимание на тот факт, что лёд в этом месте – где странным образом заканчивались следы – был припорошён снегом лучше, чем остальное озеро.
- Что за херня? – не понял бывший пограничник и стал растапливать снег рядом с интересным местом. И с изумлением обнаружил отчётливый контур заледенелого пропила. Пропил странным образом закруглялся, Сергей Иванович пошёл с лампой по следу и «нарисовал» почти правильный круг. Бывший пограничник пошёл с лампой по диаметру круга и тотчас уткнулся в след недавней проруби.
- Вот, чёрт! – буркнул он, чавкая по сырому месиву. Хорошо, его былой опыт не позволял ему наплевательски относиться к своей одежде и к своей обуви. Такая расхлябанность могла привести к более плачевным результатам, нежели промокшие ноги. Но Сергей Иванович всегда очень внимательно подбирал себе сезонную обувь. Сейчас он был обут в непромокаемые ботинки на мощной синтетической платформе. И его мало волновала сырость под ногами, а недовольство он выказывал лишь по поводу снежного месива, из-за которого он не мог заглянуть под лёд. Месиво образовалось в результате его упражнений с паяльной лампой в пространстве, ограниченном не растопленным настом. И убрать его не представлялось возможным.
- Убрать! – воскликнул бывший пограничник. – Делать нечего…
Он погасил лампу и отправился на берег. Там он взял бензопилу, черпак, эхолот и вернулся на место. Здесь Сергей Иванович запустил бензопилу и легко пробуравил хлипкий лёд внутри недавней проруби. Потом, поворачивая пилу, бывший пограничник расширил старую прорубь, отложил пилу и вычерпал из нового отверстия ледяную крошку.
«Печально, конечно, но это надо сделать», - подумал Сергей Иванович и приступил к работе с эхолотом. И, спустя некоторое время, «высветил» контур явного человеческого тела на дне озера под новой прорубью. Рядом с телом крутилась рыбёшка, большая и маленькая.
- Ну, что ж, Андрей Иванович, царство тебе небесное, - сказал бывший пограничник и стал закругляться. Он уже понял, как Константин Сальков убил брата. Понял и весьма удивился специфической изощрённости человека, не искушённого в похожих делах.
«Да, сильна наша матушка Русь самыми разносторонними талантами», - подумал он и, первым делом, засыпал свежую прорубь ледяной крошкой и снегом. Затем он потрудился ногами, обутыми в качественные говнодавы шведского производства, и расшвырял снег по растопленному участку льда. Но и это показалось ему недостаточно. Пришлось сходить на берег, опорожнить мешок и, набивая его береговым снегом, заметать следы. Снег Сергей Иванович брал аккуратно, из сугробов и «намётов», а затем заравнивал места перчаткой. Поработать пришлось изрядно, однако на снегопад надеяться не стоило. То ли он будет, то ли выпадет в мокрый осадок? А здесь, на месте печального успокоения брата, бывший пограничник планировал побывать снова. И в компании с Константином Сальковым. Ведь кто этот Сальков? Да сбрендивший гений, озлобленный страстным желанием жить наравне с Абрамовичем. А что ждать от сбрендившего гения? Да вполне предсказуемых движений.
«Вот именно», - подумал бывший пограничник и завёл «буран». Встав на главную тропу вокруг данного берегового участка озера, Сергей Иванович срезал несколько еловых лап и прибрал после себя свежие следы. Потом забросил веник поглубже в заросли и отправился восвояси.

Прибыв в Осташков, Сергей Иванович снял комнатку в одном из отелей, перекусил и занялся изучением местности. Для этого он открыл лэптоп и ввёл в строку поиска название озера. И тотчас погряз к куче несколько «однобокой» информации, имеющей целью впарить потенциальным туристам услуги соответствующего свойства. Типа: где и за сколько снять номер в озёрном отеле, домик в кемпинге или даже целую антикварную избушку в одной из близлежащих деревень. Услуги отличались широким ассортиментным диапазоном, цены – некоей предвзятостью. Или самонадеянностью. Но они мало интересовали бывшего пограничника, он открыл карту и стал тщательно её штудировать. Так, на всякий случай. А вдруг Константин Сальков решит сыграть по другому географическому сценарию, не предвиденному его противником?
«Вряд ли, - подумал бывший пограничник, - псих, он и есть – псих…»

На следующий день у Сергея Иванович был запланирован предварительный звонок фальшивому брату. Ну, типа, чтобы окончательно договориться о месте встречи, где «братья» обменяются деньгами и серверным диском. Следующий день наступил, бывший пограничник позавтракал и позвонил на имеющийся у него контактный номер.






 




 (61) Принято считать, что начало написания Пятикнижия Моисея (Библии) относится к 9 веку до нашей эры. Отсюда и неточность – почти три тысячи лет. Впрочем, историки всегда грешили приблизительностью. В отличие от физиков, которые категоричны даже при определении даты Большого Взрыва. Ну, да, физики так и утверждают: «Большой Взрыв произошёл 13 миллиардов лет тому назад». Некоторые, из числа колеблющихся, добавляют: «Плюс-минус две недели…»





 




 (62) Михаил Кононов, в роли «начальника Чукотки», беседует с заведующим царской фактории (Алексей Грибов) и для «поддержания» беседы выдаёт ему по доллару из суммы, которую у него же конфисковал