Пираты Лоннфорна. Глава 17

                -17-

«Они просто хотят жить бесконечно во всех этих материальных мирах не зная зачем, даже ценой потери свободы. Ходить с очень длинными поводками, всегда с ними ходить, да хоть с сотней поводков. но всегда.  А я – никогда.  Бесконечно быть привязанным, но не к любимому человеку, а наоборот, к не любимым, к тем, кто тебя постоянно контролирует. И так вечно. И так всегда. Но я – никогда. Нигде. И это называется нигилизм... Такое же неприемлемое для всех понятие, как и религия».

«Распались связи всех пространств и дней,
Но мы друг с другом в вечности своей...»

Это был голос Офиры. Откуда он доносился? И было ли здесь вообще какое-либо «откуда»?
Все мысли у Зэтта улетучились, и он превратился в абсолютный слух. Но больше он не услышал ни звука. Он не видел и не ощущал своего тела, он только мыслил его. Он знал, что оно есть. Теперь оказалось, что он вообще ничего не видел. Голос Офиры прервал его мысли. И только сейчас Зэтт понял, что как материального объекта его нет. И вообще нет никаких материальных объектов. Есть только его мысли и их визуализация.

                ****  ****  ****

«Что это за игра в кошки-мышки? В конце концов – где я? Если Офира жива-здорова, то почему я не могу её увидеть? А если нет, то зачем меня мучить? Если кто-то управляет этим миром, то пусть либо относится ко мне по-человечески. либо убьёт меня, но манипулировать... Везде эта мерзостная манипуляция и власть! В этом проклятом Универсуме нет ничего человеческого! Куда бы ты ни попал...»

Что-то лёгкое и гладкое прикоснулось к его телу... Телу? Он опять обрёл тело? И ему показалось, что это пальцы Офиры...

Зэтт стоял посреди искусственного помещения с плавно-закруглёнными стенами и потолком приятного цвета беж. Мягкий успокаивающий свет исходил, казалось, из самой поверхности стен, на которых были развешаны репродукции странных асбтрактных картин. Помещение было небольшое, уютное, наполненное не только физическим, но и, казалось, душевным теплом.

Зэтт с удивлением обнаружил на теле новую необычную одежду, не сшитую, а просто состоящую из отдельных волнообразных фрагментов ткани, похожей на двухслойную паутину. Сегменты этого паутинового шёлка едва прикасались друг к другу, и на ощупь были такими приятными, что не хотелось отстранять от них руку.
Зэтт уселся в одном из нескольких удобных кресел и стал ждать.