Рассказ межзвёздного Лжеца. Часть четвёртая

– Так называемые «друзья» предали вас, – сразу объявил гуманист в тесном мундирчике с номером «007», едва мою клетку подцепили каким-то летучим пропеллером и доставили из болот в сверкающий ангар, где суетились гуманисты и громоздились пустые ящики. – В нашем мире жизнь до обидного коротка, но многих смертных не страшит даже гибель во имя дружбы. Какая же гибель грозит бессмертному существу? А никакая! Его нельзя убить, его нельзя ранить, бесполезно пытать... Ваши «друзья» обменяли вас на сущий пустячок: на сомнительный комфорт для себя. Захотели вернуться на болота, видите ли! И расплатились за свои капризные желания вами. Неужели не обидно быть жертвою избалованных подлецов?

– До слёз, – признался я. – Но дух мой не сломлен.

Гуманисты в бронежилетах выбегали из ангара, унося с собою охапки указателей в виде дорожных знаков-стрелок, с надписью «Убежище. Спасаться туда».

– Вы мечтаете отомстить двуличным мерзавцам? – вкрадчиво намекнул другой гуманист, тоже обутый в сапоги с лаковыми голенищами. – Как любой настоящий мужчина? Мы поймём и одобрим ваш благородный порыв.

Он поправил на рукаве повязку с эмблемой Гуманизма и щелчком сбил пушинку с мундира. Пригладил мизинцем подбритые усики и расстелил карту на камуфляжном столике:
– Укажите крестиком точное место обитания этих гнусных двурушников. И начертите тропу, по которой можно подобраться к их логову незаметно. Каждый омерзительный предатель будет арестован и наказан, вам на радость. Держите карандаш и постарайтесь на совесть.

Гуманист свернул карту в тонкую трубочку и пропихнул её в клетку вместе с карандашом.

Третий гуманист был промаркирован обидным номером «999». Он втягивал отрастающий животик под начищенной бляхой ремня, выпучивал грудь под портупеей и поглядывал на меня с презрительной ненавистью, поджимая губы.
Я назвал его про себя «Завистником» и до сумерек трудился над картой, вспоминая всё лучшее в своих обманутых гуманистами друзьях.  

– Грузите клетку с военнопленным в челнок. Взлетаем, – высокомерно скомандовал гуманист в голенищах с номером «007», даже не разворачивая карту.

Оказывается, белая пирамида была лишь «челноком», извозчиком к звездолёту гуманистов. Тот прятался где-то высоко за тучами, как объяснил мне гуманист с номером «031», заталкивая мою клетку в багажный отсек «челнока». И закрыл люк. 
Когда из потёмок меня выкатили в огромный зал, то первым, кого я увидал, был Задиристый. Абсолютно голый и босой.

...Он мчался ураганом по невидимому пьедесталу, мельтешил ногами и локтями высоко в воздухе, но совсем не трогался с места, будто бежал по движущейся ему навстречу дорожке-невидимке: мне встречались подобные штуки в пустых домах вымерших людей, их называли «тренажёрами». Правда, те дорожки были резиновыми, а крутил их двигатель. Люди принялись строить тренажёры, когда дубины вышли у них из моды, как пережиток нецивилизованного прошлого. Потому цивилизованный человек с помощью бега на месте закалял свою сердечную мышцу, для борьбы с коллегой за более высокий статус в пищевой цепи, которого во времена пещер и шкур достигал дубиной.

Но невидимую дорожку под убегающим Задиристым крутил не мотор; её тянуло к себе ужасающее существо, какое и словами-то не описать. Сотвори  наш Ваятель подобное каменное страшилище, купаться ему в лучах славы вечно.

– Погляди на бессмертного Устрашателя, Лжец, – ухмыльнулся Завистник с номером 999, втягивая животик и похлопывая по лаковому голенищу хлыстиком. – Вечно голодный. И злой. Питается такими, как ты. Выследит, поймает и проглотит. И будет переваривать, переваривать... Во житуха тебе настанет в вечном дерьме, среди вечных глистов! Не трусь, не переварит, ты ж не перевариваешься. Заморит червячка, заскучает от сытости, да и отрыгнёт тебя. Или…

Тут Завистник осклабился:
– Или какашкой вытолкнет в когтистую ладошку. Обнюхает, оближет шершавым язычком, и – снова в пасть! Пожуёт-пожуёт, да и проглотит. И опять переваривать, переваривать... От Устрашателя не сбежишь, Лжец. Быть тебе вечной жратвою и вечной какашкой.      

– Не запугивайте нашего друга, «девятьсот девяносто девятый», – сухо и скорбно посоветовали сзади. – Это негуманно. Но, увы, мой нетактичный подчинённый прав.

Все гуманисты вытянулись из своих голенищ, а я увидел холёную лысеющую личность в парчовом халате и мягких тапках.

– Я Осирис, я тут самый главный, – представилась личность в халате и перевела величественный взгляд на Задиристого. – Ваш соплеменник теперь не бог, а всего лишь ключевая деталь устройства под названием «перпетуум мобиле». Оригинальнейшее изобретение! Бессмертный Лжец убегает от бессмертного Устрашателя, оба в клетке. Устрашатель упрям, Лжец проворен, оба крутят генераторы электрического тока. Вечно. Вот эти, восемь штук. 

– Выпустите меня! – заорал бегущий Задиристый, увидав Осириса. – Вы обещали!
– Разве? – изумился главный гуманист Осирис и поднял брови.
– Да! – взвизгнул Задиристый, яростно работая пятками и локтями. – «Выдай нам любого Лжеца и мы заменим тебя на него»!
– Это где-то записано? – задумчиво осведомился Осирис.
– Вы обещали устно! – рассвирепел Задиристый.
– Мой небожественный друг… – изумлённо развёл руками Осирис, и в левую ладонь ему тотчас вложили старинную книгу с закладкой. – Я слышу не умудрённый вечностью глас разума, а детский лепет какой-то. Мы не в песочнице. Заглянем-ка в запрещённые давным-давно «Божественные откровения»... Официальный документ!

Главный гуманист распахнул книгу:
– «И сказал бог тьме: да будет свет! И стал свет». Хм, прекрасные слова... Ваши или украли?

Много раз я давал себе зарок не оттачивать фразы вслух. Тырят, скоты. 

– Мои! – завопил Задиристый, свирепо мельтеша пятками. – Я диктовал! Значит, я автор! 

– Вот сообразно своим же письменным показаниям и обеспечивайте электричеством звездолёт, – снова поднял брови главный гуманист. – Пусть будет свет.

И добавил строго:
– Много тысячелетий вы искусно притворялись живым богом среди наших обманутых предков. Можете ли вы доказать наличие каких-то обещаний, данных вам от моего имени? Ну: текст, подписи-печати, и всё такое? Судя по этому манускрипту, вы кумекаете в официальном делопроизводстве.

– Он лучше меня бегает! – зарыдал Задиристый. – У меня ножки коротенькие!
– Вы прекрасно справляетесь, – приободрил его главный гуманист. – Возможно, я объявлю вам благодарность. Приказом по звездолёту. Когда прибудем в пункт назначения.

Он сделал знак мизинцем, и гуманисты в голенищах, приняв от Осириса книгу, почтительно покатили мою клетку от рыдающего «перпетуум мобиле» к чёрной стене с огоньками, которые оказались просто звёздами за огромным окном.

– Позвольте разъяснить вам ситуацию, мой бессмертный друг, – обратился ко мне главный гуманист. – Сейчас мы на орбите вашей планеты. Она там, за окном.

И величавым жестом указал на огромное пятно света в чёрной бездне.
– Она круглая! – заорал Задиристый и показал мне язык. На бегу.  – Мир круглый! Он шар!
– Это оптическое свойство твоего огорчённого глаза, – возразил я Задиристому из своей клетки. – Ты не можешь видеть весь шар. Лично я вижу диск. Возможно, слегка выпуклый.
– Оригинально! – удивился Осирис. – Вы именно тот лжец, который нужен нам для почётной и ответственной миссии.

Задиристый взвыл.

   Из объяснений Главного гуманиста я почерпнул многое. Оказывается,  планеты-диски вертятся у звёзд, а звёзды-диски толпятся галактиками. Наша галактика освоена гуманистами вдоль и поперёк, они наточили зуб на соседнюю. Но межгалактический перелёт очень долгий, он продлится тысячу лет. Гуманисты столько не живут и полетят в анабиозе, то есть замороженными, как мамонты в леднике. Кто разморозит гуманистов? Автоматы? Они все сломаются за тысячу лет, если не чинить. А кто должен чинить? – другие автоматы? – извините, но почему другие не сломаются раньше первых?
Неразрешимый парадокс.
Гуманисты хитрые, они даже искусственный мозг соорудили и носятся внутри галактики запросто, на каком-то «принципе относительности». Летают от звезды к звезде и пугают обитателей. Но межгалактический перелёт никакая техника не переживёт. Кто не верил, те летят замороженными тушками в своих ржавых бочках на край Вселенной. Их автоматика перестала выходить на связь. Тысячи лет не протянула. Гигнулась.
И тогда из древних текстов гуманисты вспомнили о нас.
Содержать корабль и анабиозные бочки в исправности должен буду я, Лжец. Благодаря Задиристому все гуманисты теперь называют нас «лжецами». И разморозить гуманистов тоже должен я, не ведающий смерти. А чтобы такой, как я, не выпихнул бочки с замороженными гуманистами в космос и не улетел восвояси на их звездолёте, то бочки мигают секретными кодами. И только сунься подобрать код! При первой ошибке воет сирена, мигает мигалка и настораживается бессмертный Устрашатель. Оказывается, на самом деле водится такая форма жизни. Гуманисты нашли её и поймали в ловушку из нейтрония.  Один Устрашатель гоняет Задиристого и вырабатывает ток, ещё один скучает в отдельном отсеке из нейтрония, за кодовым замком. Мутить воду в корабле мне не позволит инстинкт самосохранения, потому что вторая моя ошибка с кодами – и Устрашатель на свободе. Ест меня.
 
С точки зрения гуманистической науки полёт организован безупречно.