2. Настоящий друг Юрка. Эх, жизнь моя второклассна

 Зима у нас началась, как обычно в последние годы, хлюпаньем в декабре. Так сказать, словами Бараша из Смешариков, не зима, а какое-то лето холодное. За весь декабрь ни одной снежинки не упало, только дождь, да слякоть. А в новогоднюю ночь, как по заказу, снег повалил такими хлопьями, что к утру весь двор замело и к обеду уже в снежки можно играть было.
- Вот это каникулы начинаются, - обрадовался я и побежал за Юркой.
Его дом на той же улице коттеджного поселка, что и наш, только на другом конце.
- Дождались наконец-то, - встретил меня Юрка, - я уж думал, в этом году зимы не будет.
- Угу, - ответил я, - ну что, как запланировали, в экспедицию?
- Подожди, Артём, - не торопился Юрка, - надо, чтоб хорошенько подморозило, а то будем дрейфовать на льдине, как рыбаки по Волге.
Конечно же, никакой льдины у нас в овраге не было, но мы уже вошли в образ и считали себя настоящими полярниками.

 Мы хорошо подготовились - натёрли свечкой полозья у санок, чтобы наши ледоколы лучше скользили сквозь вечные льды Арктики и Антарктики, сложили в рюкзак верёвку и две маленькие лопатки. А Вика, Юркина старшая сестра, пообещала нам утром наполнить термос горячим чаем. Потом позвонила моя мама, и я побежал домой.

 Вечером за ужином я все уши прожужжал домашним про нашу экспедицию. Так не терпелось туда поскорее отправиться. Андрюшка, мой старший брат, помог нарисовать карту намеченного маршрута, мама отвечала за снаряжение, а папа научил, как ориентироваться по компасу. Там, куда показывает синяя стрелка компаса, будет север, позади - юг, слева - запад, а справа - восток. Всё просто!

 Спать в этот день я лег пораньше, чтобы время быстрей пролетело, даже на компьютере не стал играть. Но заснуть сразу не получалось, всё думал, вдруг опять дождь пойдёт, и весь снег растает. Тогда пропала наша экспедиция. Еле заснул.

 И вот долгожданное утро! На улице и правда подморозило, можно сказать крепко подморозило - шестнадцать градусов, и снег всю ночь сыпал, так что погода не подкачала. А вот одеваться в мороз для меня всегда большая проблема, я терпеть не могу всё шерстяное – носки, варежки, свитера с высоким горлышком и особенно шарфы. Они ужасно колючие и от них потом всё чешется. Но сегодня другое дело, всё-таки на Северный полюс отправляемся. Шарф я, конечно,  повязал поверх куртки, и свитер надел, а вот носки шерстяные так и не смог себя заставить надеть. Пока мама не видела, я их в тумбочку спрятал. Обул сапоги, погрузил свой рюкзак на санки и отправился к Юрке.

 Юрка уже ждал меня на улице. Я его сразу даже и не узнал. В валенках, в больших рукавицах, наверно в отцовских, шарфом так закутан, что одни глаза только торчат. Я не выдержал, расхохотался.
- Ты куда так вырядился? – еле выдавил я из себя. – Так уже никто не одевается!
- Ничего ты не понимаешь, - немного обиделся Юрка. – Вот перчатки твои, что? Намокнут от снега на раз-два. А потом что? Домой побежишь за новыми?
Да, об этом, конечно, я не подумал. Но возвращаться домой уже не хотелось. Развернули мы нарисованную карту, ещё раз проверили маршрут, и наше путешествие началось.

 Всю дорогу я подшучивал над Юркой. Уж больно он неуклюже вышагивал в своих валенках, которые доходили ему до самых колен. Идти было весело. Санки легко катились за нами, снежок приятно поскрипывал. И хотя мороз немножко пощипывал щёки, мы его совсем не замечали.

 Добрались мы до нашего оврага минут за пятнадцать. Детворы там уже видимо-невидимо, все по зиме соскучились. Склоны пестрили разноцветными санками, ледянками, картонками и другими приспособлениями для зимних забав.
- Артём, Юрок, привет! – мимо нас промчался третьеклассник Серёжка Фролов и, прыгнув на ледянку, покатился вниз по склону оврага.

 К слову сказать, овраг наш – это длинная ложбина за нашим посёлком. Он чем-то перевёрнутую радугу напоминает, только вытянутую. Поначалу мы даже забыли о своём путешествии и, побросав рюкзаки, покатились вслед за Серёжкой. И пусть катиться вниз в три раза быстрее, чем взбираться наверх, веселья от этого не убавлялось. Мы поднимались, падали, вставали и опять падали, катились вниз и снова поднимались, наверно раз пятьдесят туда и обратно. Наконец решили передохнуть. С важным видом мы достали из рюкзака термос с чаем и сидя прямо на снегу, стали угощать всех желающих. Потом мы разложили на санках карту, повертели в руках компас и отправились на Северный полюс.
   
  По очереди с Юркой мы толкали друг друга на санках и представляли, что пробираемся на большом ледоколе сквозь вечную мерзлоту. И пока мы выясняли, на каком склоне оврага Южном или Северном холоднее, ноги мои стали подмерзать. С каждой минутой пальцы на ногах начинали болеть всё сильнее и сильнее. Я попросил у Юрки привала. Но оказалось ещё хуже, без движения мои ноги в набитых снегом сапогах стали неметь. И тут Юрка не выдержал.
- Скидывай сапоги, - приказал он, а сам уселся на санки и начал снимать свои валенки.
- Юр, ты чего? – не понял я.
- Снимай, говорю, и надевай мои валенки, а то без ног останешься.
- А как же ты? Мои сапоги тебе не налезут, твоя же нога больше.
- И не надо. Я в рукавицах пойду, - и он поверх своих шерстяных носок натянул большие замшевые рукавицы, над которыми я посмеивался в начале нашего путешествия.
Я молча обул Юркины валенки. Какими же тёплыми они оказались внутри! А Юрка привязал свои санки за мои, положил на них наши рюкзаки и повёз меня домой.

 Всю дорогу я смотрел на Юркины ноги в рукавицах. У меня даже в носу защипало, и комок к горлу подступил. То ли от стыда за свою беспомощность, то ли от гордости за то, что у меня есть такой настоящий друг. А Юрка посильнее спрятав в рукава руки, мужественно тянул санки, в которых сидел я, да ещё вёз всю нашу поклажу.
Возле моего дома я отдал Юрке валенки, и он снова неуклюже, вперевалочку пошагал через всю улицу к себе домой. Но смеяться над ним мне уже не хотелось.