Если даже меня не вспомнишь... Глава 10

Глава 10. Этого не может быть...

 
...Нет смысла идти по карте немца. На карте же вертолетчиков эти места не отмечены. Очевидно, придется топать до прихода тьмы. Вслепую. Это означает бессонное бдение в ночной саванне. И чрезвычайно высокий риск. Тогда, пока еще не стемнело, нужно выйти на подходящее дерево и попытаться наверху, среди ветвей, устроить свой ночлег. Хотя, вряд ли дерево спасет от кошек. Но других вариантов сейчас нет. Поэтому, простившись с проводником, Савл пошел быстрее. В этих местах дождя, очевидно, не было. Совершенно сухая дорога запылила под ногами. И то, чему он оказался свидетелем сутки назад, казалось совершенно фантастическим. Интересно, если подобный факт указать в отчете, как он будет воспринят? И от чего именно умерла та девочка под деревом? Почему она была холодная, как покойник, взятый из хранилища морга? А тучи, возникшие на абсолютно чистом до того небосводе? Откуда они взялись? А молния? Молния в камень, на котором лежала несчастная жертва!? И жуткий ливень сразу после удара молнии… Этому не поверит никто. «Ты перетрудился, Савл…»,- то ли иронизируя, то ли сочувствуя, скажет кто-то однажды: «…тебе следует забыть оперативный псевдоним и вспомнить настоящее имя. Тебе нужно отдохнуть, Савл. Все забыть. Мы поможем тебе в этом».

   Правда, лишь по-наслышке, но капитан знал, как «помогают забыть» своим, много знающим агентам, во всех спецслужбах планеты. Очень не хотелось бы оказаться среди тех, кому помогли «все забыть». Вот только произойти все это может лишь в будущем. Которое неопределенно настолько, что, возможно, и не наступит…
А пока напрягает и настораживает не совсем ясное предупреждение о долине Ойе, которая находится где-то в этом регионе, раз вождь предупреждал о ней. В то же время, на прямо поставленный вопрос Эфаи ответа не дал. Вообще не стал вдаваться в детали. Просто сказал, что не знает. Возможно, Текотеко и отправил Савла с проводником лишь затем, чтобы белый чужак не ушел случайно в сторону и не попал в эту самую долину? Но, ведь можно было как-то объяснить понятнее, и не в последний момент! И тут вспомнился покойный Гервиг, предупреждающий о некоем капище. Возможно, долина Ойе - это и есть то самое капище! Неужели умирающий немец не бредил? Судя по карте на куртке, Савл значительно удалился от маршрута группы Ламирахта. Сейчас задача номер один - просочиться в Намибию и затем выйти на Хрутфонтейн. Выйти, если получится, на своих. Оттуда, сотня миль поездом, а там и до немецкого поселения, если судить по карте - рукой подать. На немцев вполне можно будет рассчитывать. Доставленные алмазы и карта позволяют надеяться на определенную благодарность...
 
   Вечерело...Откуда-то из отдаленных зарослей, вызывая четкое ощущение острой тревоги, львиный рык вибрирующе прокатился над саванной. Как бы отвечая ему, пронзительно и коротко протрубил слон. Вороны всполошились совсем невдалеке. Едва ощутимо появившийся ветерок принес едкий запах паленой резины, бензина и, столь знакомый, запах мертвечины. Чувствовалось приближение цивилизации!
Светлые,с мелкими острыми наростами, стволы алоэ попадались часто. Но хрупкие их ветви, даже толщиною в руку, совершенно не выдерживали веса взрослого человека. Нечего было и думать заночевать на подобном дереве. К тому же, каждый, решивший устроиться здесь, окажется на виду у всей саванны, так как ветви алоэ редки и почти безлиственны в это время года.

   Дорога резко вильнула в сторону. В этот момент на фоне еще не совсем угасшего заката Савл обнаружил знакомый силуэт необычного профиля БТРа «Каспер». Броневики «Каспер» так же, как и «Буффель», находились на вооружении полицейских отрядов «Коэвоэт». И в условиях ведения партизанской войны со СВАПО, никогда не перемещались поодиночке. Обычные боевые машины не конструируются высоко-профильными, так как, будучи слишком высокими, легко поражаются артиллерией. Но «Буффели» и «Касперы» рассчитывались для ведения боя в условиях саванны. Их высота позволяла экипажам сверху обнаруживать противника над зарослями кустарника и высокой травой буша. Фары броневика не включены. И ни звука не доносится оттуда. Если сопоставить запахи гари и мертвечины, то вывод напрашивается сам-собой. Савл, по возможности скрытно, сделав немалый крюк и, обойдя машину со стороны, вышел к ней почти вплотную.

   Как и предполагалось, «Каспер» был пуст. Не просто пуст, а расстрелян и сожжен. Метрах в десяти, по ходу движения, обнаружился еще один броневик такого же класса, уткнувшийся кабиной в глубокую, возможно, заранее приготовленную яму. Сожжен он не был. Но бронестекло кабины практически отсутствовало. И сама она была разворочена выстрелом из гранатомета в упор. Естественно, от командира и водителя ничего не осталось. Но в экипаж входит до двенадцати человек. Где они? Да и второй сожженный тоже не пустой шел! Если бы Савл вышел на подобное в Намибии, это было бы в порядке вещей. Но здесь Ботсвана. До границы не близко, и людям из «Ковоэта» тут, явно, не место. «В принципе, возможно, что «железяки» эти местные,- размышлял он.- Вот относительно побоища выводы делать рано. Фактов маловато…».

   Савл осмотрел местность. Понятно, здесь была засада. На дороге, уходящей от основной в сторону, выкопали глубокую яму и тщательно замаскировали ее. Как для охоты на буйволов. Но шире намного. Первая машина сразу ухнула в нее. И мгновенно была обстреляна. Идущая следом, на узком пространстве потеряла, таким образом, возможность маневра. Судя по оставленным пусковым контейнерам, бронемашины разнесли почти в упор нашими «Фаготами». Тех, кто остался жив, вероятно, увели с собой. Унесли, видимо, и все оружие. Савл тщательно осмотрел технику. Оружие осталось лишь то, которое было невозможно забрать, или уничтоженное в процессе боя. Бой, произошедший здесь, больше походил на уничтожение. Интересно, каким образом эти ПТРК занесло так далеко на территорию Ботсваны? И кто ими воспользовался? На операцию нашей «конторы» не похоже. Смысла нет проникать в эти края для того, чтобы грохнуть пару «Касперов». Местные разборки? Допустим. Но, тогда откуда у них советские «Фаготы»? Крайне интересно другое, сама операция проведена профессионально. Ранде-ву в назначенном месте. Ров выкопали солидный. А это быстро не делается. Или «копателей» была целая рота? Что-то здесь не так!

...Почти в темноте Савл вытащил четыре трупа из отсека для десанта. И оттащил подальше. Еще двоих - экипаж броневика - из кабины извлек с большим трудом, и почти по частям. Также отнес их в сторону. Теперь, во всяком случае, запах разлагающихся тел будет не так силен. Конечно, можно заночевать в сгоревшей машине. Но за ночь одежда так пропитается гарью, что при появлении в любом населенном пункте легко привлечь внимание подобным «амбрэ». Так что, пришлось устраиваться в «Каспере», в том самом, влетевшем в яму. Засыпая, успел подумать, что хорошо бы взять кое-что из одежды убитых...возможно, у них и документы есть какие-то...может быть, даже личное оружие...хотя, вряд ли...похоже, тут все уже осмотрели...и забрали... Все-таки, кто же это был?...
  ...А, может быть, машины что-то перевозили?...    
               
   По обыкновению, проснулся рано. Даже слишком рано. Необходимо было осмотреть окрестности и убитых солдат. Слишком много возникло вопросов. И учитывая, что броневики шли в направлении границы, сейчас необходимо, хотя бы слегка, прояснить обстановку. Очень рискованно идти навстречу неведомой опасности. В наличии предельно серьезных проблем убеждала интуиция, которая редко обманывала Савла. На его пути произошло нечто непонятное, сулившее ненужные встречи. Некое ЧП локального масштаба. Местные пинкертоны начнут «рыть землю». И очень легко в ситуации совершенно неясной влететь под чужую раздачу.

    Осмотр тел и местности сразу выявил вполне определенную странность. Во-первых, ветви деревьев и кустарника, которыми была прикрыта ловушка, даже на момент осмотра оказались сухими не полностью. Значит, выкопана она буквально перед прибытием машин... Первый «Каспер» ушел в яму так, что почти вся кабина скрылась в ней. Какой смысл, в таком случае, бить туда «Фаготом»? Судя по отсутствию стреляных гильз в боевом отсеке, полному их отсутствию, да и по ряду других признаков, в общем-то хорошо заметных, боя тут не было. А вот рядом с бронемашиной гильзы разбросаны в большом количестве. Автоматные. И те четверо, вчера извлеченные из боевого отсека, убиты также из автоматов. Судя по характеру ранений, буквально изрешечены. В упор. Следовательно, не опасаясь ничего, солдаты покинули машину и вышли наружу. Предположительно, к своим. Где и были расстреляны. Своими.
   Экипаж другого броневика отсутствовал. Подбит второй «Каспер» также из ПТРК. После чего, подожжен. Вооружение с машин нападавшие забрали. И привели в непригодность 23мм автоматические пушки, имевшиеся на обеих машинах. Кстати, не выстрелившие ни разу. Каналы стволов не имели запаха гари. Савл прошел с километр по дороге, на которую свернули с основной трассы сразу же уничтоженные машины. И обнаружил следы протекторов двух «джипов». Ведомый некоторыми соображениями, осмотрел ближайшие кустарниковые заросли и метрах в ста от дороги нашел еще семь трупов. Большинство этих людей расстреляли в спину. Документов ни у кого не было. Оружия - тоже. Но, зато, он нашел несколько больших саперных лопат. БСЛ, так, обыкновенно, называют их солдаты. Лопаты просто взяли и разбросали. Выбросили. За ненадобностью. Обращали на себя внимание частицы грунта, сохранившиеся на одной из лопат. По структуре своей они казались идентичны глине из ловушки, в которую нырнул «Каспер», двигавшийся первым.

    Вырисовывалась интересная картина. Если судить по трупным пятнам, то, примерно, двое суток назад по основной наезженной трассе проследовали два броневика с неполными экипажами. И, хотя, обыкновенно каждое подобное подразделение состоит из четырех машин, этих было две. Милях в двух от места атаки, маленькая колонна свернула на проселок. В обусловленном месте остановились. Затем - все-таки, десять человек у них было! - выкопали яму-ловушку. И загнали в нее первый броневик. Два человека в кабине. Обычно, это водитель и офицер. Значит, бойцы вышли из машины. По неясной причине, командир экипажа остался рядом с водителем. Скорее всего, он уже был мертв. Водитель загоняет свой «Каспер» в яму. И тут же получает «привет от Фагота». В это время экипаж второго броневика уничтожает людей из первого. После чего, достают некий груз из второй машины. Относят его в сторону. Те, кто встречал бронемашины, уничтожают вторую и бросают трупы в первую. Забирают все оружие. Лишним оно не бывает. Но, если тут работали спецслужбы - любые, то оружие с бронемашин им совершенно ни к чему. Следовательно, это - просто имитация. Что происходит потом? Уничтоживший своих же экипаж второго броневика несет груз к «джипам», не предполагая, что этот экипаж уже мертв. «Джипов» было, судя по отпечаткам протекторов, всего два. Неужели, те семь человек, которые доставили груз, не поняли, что им нет места? Возможно, просто не успели ничего понять... Как говорится: «Боливар не вынесет двоих!». Очевидно, в этой ситуации тем, которые прибыли из саванны, нужны были просто «мавры» и землекопы.
   
   Слишком профессионально все просчитано и продумано. Кто-то будет искать эти броневики! Зная маршрут, их обязательно найдут. Обнаружат тела убитых. Сожженный броневик. Исчезнувший экипаж второго «Каспера». Стреляные гильзы. При этом, реальных следов, позволяющих сделать определенные выводы, как бы, и не оставлено. Но, почти открыто брошены пусковые контейнера от «Фаготов» - советского производства! - Смотрите, красные уже в Ботсване! И не исключено, что здесь отработана одна интересная схема. Итак: При очень неясных обстоятельствах устранен доктор Н Томбе. Отдельные факты говорят о том, что акцию провели янки. Можно представить себе, как рассвирепели «конторские» в Ленгли, осознав, насколько лихо их обошли и подставили русские. И парни с Потомака решили провести контр-операцию. Эти броневики «Касперы» перемещали некие ценности - и немалые! «Красные», очевидно, те же самые, что так подло убили одного из намибийских лидеров Н Томбе, провели еще одну акцию. Атака на броневики - их работа! Следы «джипов», на которых они прибыли, приведут к границе Анголы. Это - факт! И то, что «Касперы» сожжены русскими ПЗРК «Фагот»  - это тоже факт!
    Всякий мыслящий человек, сопоставив эти два факта между собою, сделает один, единственно правильный вывод: убийство вождя и грабеж на «большой дороге» - дело рук коммунистов! Не допустим красных в Габороне! Таким, или примерно таким, монологом разразится, или уже разразился, Бубби Сандерс, специалист ЦРУ в сфере «черной» пропаганды, вещающий голосом радиостанции «Локадо», расположенной в Киншасе, на территорию десятка соседних стран. Его, разумеется, услышат все. Особенно, кому обязательно надо услышать именно это. И тогда мгновенно блокируют все дороги, ведущие к Анголезской границе. Всюду выставят блок-посты. Никто не станет сопоставлять, что два эти «факта» по времени более, чем на месяц отстоят от друга. Теперь зверь определен. И его необходимо загнать.
 
   «Возможно, моя фантазия зашкаливает,- размышлял Савл,- и ситуация выглядит совершенно иначе. Но лучше исходить из худшего варианта. Лучше поспешить. Нужно пройти отрезок пути до Намибии в максимальном темпе, так как ситуация с «Касперами» опасна и туманна». Впереди еще не один день и много миль по саванне под жгучими лучами совсем уж рассвирепевшего светила. В этих местах чрезмерно много пыли, и постоянно хочется пить. Но, удивительное дело, достаточно было сделать глоток довольно неприятного на вкус травяного настоя, приготовленного на дорогу вождем Текотеко, и жажда исчезала совершенно. Три-четыре часа о воде и не вспоминалось. Савл миновал уже большую часть пути, когда услышал доносящийся из-за спины шум автомобильного двигателя. Укрывшись в высокой траве, стал терпеливо выжидать появления источника этого шума. Вскоре, то, что можно бы было назвать автомобилем, появилось.

    Никогда бы Савл не подумал, что подобная древность способна сама перемещаться! Это открытый «Виллис» выпуска сороковых-пятидесятых, с изрядно подлатанным кузовом и окрашенный в желтовато-серый цвет, подобно окраске ЮАРовской бронетехники. Ветровое стекло опущено на капот. Там же закреплена «запаска». Какие-то мешки на заднем сидении. За рулем сильно загорелый человек в ковбойской шляпе, темных очках, усами «а-ля Тарас Бульба» и в видавшем виды комбинезоне. Явно, из местных немцев, которых в Ботсване, правда, меньше, чем в Намибии. Но, все же, достаточно много. В основном, торгаши и скотоводы. Выйдя на обочину, Савл «проголосовал», жестом попросив остановиться .  «Ковбой» просьбу выполнил. Но, подойдя ближе, и обнаружив в руке водителя автоматический «Кольт» калибра 11 миллиметров, Савл, не делая резких движений, медленно произнес: « Мих ин ди штадт /мне до города». Хозяин «Виллиса», мгновение поколебавшись, нерешительно открыл противоположную дверцу и, указав на сидение рядом, что-то буркнул, явно, по-немецки. Фермер. Обыкновенный фермер. Настолько штатский, что даже наличие «пушки» у него не создавало ощущение угрозы. Неплохо, конечно, добраться бы с таким попутчиком до города. Особенно хороши мешки на заднем сидении. Аграрий, он и в Африке - аграрий!

   Из-за поворота, совершенно внезапно, появились три грузовика, заполненные чернокожими солдатами. «Виллис», прижавшись к обочине, остановился. На узкой дороге маленькую машину могли запросто зацепить. Из кабины первой машины некто в красном берете окриком велел подойти. Усач полез в бардачок, вынул документы и, подойдя к темнокожему офицеру, протянул ему их. А на очередной вопрос ответил по-немецки что-то, вроде,  «майне арбайт» и кивнул в направлении Савла, так еще и не решившего, выходить из кабины и пытаться скрыться в кустарнике саванны, или остаться, дожидаясь серьезных неприятностей. Документов у него, естественно, не имелось. Офицер внимательно посмотрел на «майне арбайт», покрутил в руке бумаги немца и, чуть помедлив, вернул их хозяину.

   Грузовики миновали припаркованный на обочине «Виллис» и проследовали дальше. «Ну, скоро начнется!» - подумал Савл.- Вскоре будут обнаружены подбитые броневики. Вполне вероятно, что именно их пытаются найти эти солдаты. Если это так, то через совсем короткое время они попытаются догнать нас, единственных встретившихся им людей. Немцу, хозяину машины, опасаться, вероятно, нечего. Хотя, он назвал меня своим работником. Солгал...солгал... Но зачем? Сработал принцип солидарности белых перед черными «унтерменшами»? Скорее всего, именно так... Но ведь он не знает о истинной ситуации. Иначе бы, никакая солидарность не заставила его прикрывать совершенно незнакомого человека»,- размышлял Савл, искоса поглядывая на сидящего рядом водителя.
 
   Прошло пол-часа. Дикая саванна закончилась. По обеим сторонам дороги зазеленели обработанные поля. Редкие, полу-сухие канавы виднелись среди этой зелени, и серый колючий кустарник ограждал всходы от животных. Исчезли деревья алоэ, и небольшие, вполне ухоженные сады приятно радовали взгляд. Огромные поля кукурузы, еще не поднявшейся в это время года, заметны, практически, повсюду. Вот только на полях работали одни «цветные». Хотя, в соседней Намибии подобным «культурным» земледелием занимались преимущественно белые. В основном, немецкие колонисты, давным-давно заселившие и освоившие богатые, но не очень гостеприимные пространства. Разумеется, немцы зацепили часть соседнего государства. Англичане, чьей колонией Ботсвана была очень долго, особенно не протестовали. Немцы умели работать и могли заставить работать других. Налоги они платили исправно. Были законопослушными и дисциплинированными. Их небольшие, компактные «шанхайчики» имелись, вероятно, во всех городах Ботсваны. И немецкий язык, вывески и реклама на нем конкуренцию официальному английскому не создавали.

   Вскоре показались довольно хаотично разбросанные домики небольшого предместья. Миновали узкие, кривые и пыльные улочки. Эта старая часть города оказалась чем-то похожа на Хрутфонтейн, где Савлу совершенно случайно, но пришлось побывать однажды. Однако, реклама и названия были, в основном, на английском. Хотя, на немецком, особенно вывески, попадались часто. Савл, рассматривая окрестности, искоса поглядывая на усатого «ковбоя», как-то ассоциативно вспомнил вдруг Хрутфонтейн...

   Некогда, в давние времена, еще в 19 веке, буры добрались до центральной Намибии... Они-то, отобрав у гереро лучшие земли, основали этот городок. Затем, появились немцы и силой оружия доказали свои права на эту территорию, как и на большую часть Намибии. В конце девятнадцатого и в начале двадцатого веков Герман Геринг, отец будущего - да, «того самого» - Геринга, в честь отца так же названного Германом, кнутом и пряником, причем, более кнутом, нежели пряником, успокоил, но больше «упокоил» местные буйные племена. Немцы, народ прагматичный. Гротфонтейн, так они называли тогда это селение, они сделали городом промышленным. В скором времени вольфрам и ванадий большими объемами стали отправлять в Фатерланд. Туда же уходили алмазы и платина.Кстати,о  платине. Не исключено, что ушлые немцы одни из первых поняли и оценили перспективы этого металла. Что касалось вечных конкурентов англичан, то этих-на тот момент, они обошли точно.
    
   Считается, что город находится в гористой местности. Но Савла не удивило тогда, что гор он совсем не заметил. Лишь редкие скалы, да огромные округлые валуны во множестве, словно гигантские кегли, разбросанные руками давно ушедших великанов, указывали на наличие гор в этих местах. Эта территория находилась на достаточной высоте от уровня моря. А была похожа на долину, что создавало иллюзию равнинной местности. Тем более, что она очень полого поднималась к нечеткой линии горизонта. Все это создавало удивительный оптический эффект пребывания на фантастически-маленькой планете, где до края земли - рукой подать. И горизонт совсем рядом.
  В иное время счел бы за подарок судьбы возможность посетить подобные  края. А тогда его совершенно не интересовали тамошние виды, достопримечательности или история Хрутфонтейна. В то время Савл и предполагать, разумеется, не мог, что наступит момент, и он будет считать за великую удачу шанс выйти на этот небольшой городишко. Да скажи кто тогда, что ему суждено совсем одному, без знания множества языков и наречий, без карты местности, без помощи людей, знающих местность, через земли двух африканских государств уходить на океанское побережье, Савл счел бы подобные слова, как минимум, злой и неумной шуткой.

   «Контора» никогда не работала вслепую. Разумеется, учесть все мелкие факторы невозможно. Но ключевые позиции отрабатывались досконально. Учитывались даже моменты вполне вероятной «подтанцовки». Последнее задание было настолько конфедициально, а провал его грозил таким международным скандалом, что посвященных можно было пересчитать по пальцам одной руки. Исполнителей всего трое. А «подтанцовки» вообще не было. Это потом выяснилось, что параллельно работала еще одна группа. Та самая, которая перехватила людей полковника Гровса и очень вовремя помогла Савлу машиной американцев. При этом, весьма напрягали два момента. Операция сверх-секретная. В подобных случаях исполнителей нередко тихо «гасят». Но! Напарником Савлу определили все того же Димыча. Несколько лет до этого момента они успешно работали «на пару». Причем, Савл, «отчетливо-красный», как в шутку называл его Димыч, довольно быстро нашел с «отчетливо-белым», бывшим легионером, который однажды, будучи в глубоком «под шафе», проговорился, что:
«Отец мой дрался против большевиков на всех фронтах Гражданской Войны. И за Босфор ушел последним. Родословная наша идет чуть ли не от Рюриковичей. И с «красными», мягко говоря, фамилия моя вообще не контактирует. Mon per был  убежденным монархистом. И «товарищей» ненавидел люто. Однако, во Второй Мировой так же храбро и беззаветно, как ранее бился против большевиков, сражался против «бесов ефрейтора». В сорок первом с ним вошли в контакт советские спец-службы. Отец передал тогда в Фонд Красной Армии все свои сбережения, достаточные на изготовление одного танка. Но, по принципиальным мотивам, категорически отказался сотрудничать с Советами. Своих сыновей, которых у него было двое, старый воин воспитал в духе верности долгу, присяге и слову».
    Димыч, настоящее имя которого Савл так никогда и не узнал, получил отличное военное образование, отшлифованное многими годами службы в Иностранном Легионе Франции. Прошел такую школу, такие  навыки приобрел, что даже Савл, при всех своих далеко не маленьких амбициях, признавал высокий профессиональный уровень Димыча. И возможность убедиться в этом имел не один раз. Все было бы понятно и логично, если бы Савлу поручили «зачистить» напарника после выполнения акции.
   Правда, оставался вопрос: а принял бы Савл это предложение или приказ? - называй как угодно. Но приказа не было. А напарником капитана в сверх-секретном  вояже почему-то оказался отчетливый потомок белоэмигрантов и борцов с Советской властью. Ну, что же, «там» виднее, решил Савл. Отбросил сомнения и ушел в «дело».
   Перед операцией по «нейтрализации» Н Томбе особо тщательно изучалось все, связанное с проводимой акцией. Савл, верный своим привычкам, подошел к вопросу особенно скрупулезно. За то время, что ему давалось на подготовку, обладая тренированной памятью, Намибию он изучил основательно. Конечно, всю ее территорию осваивать не было нужды. Никто не предполагал, что придется, уводя погоню в сторону от Анголезской границы, уходить в другом направлении...Теоретически, не только капитан, но никто даже и подумать не мог, что кому-то достанется марш-бросок длиной в тысячу раскаленных африканских миль... 
   Но здесь была не Намибия. И, хотя приграничье Ботсваны не очень отличалось от территории соседней страны, различия наблюдались контрастные.

 ...Серо-желтый «Виллис», пыля по незамощенным улочкам, шустро двигался к центру небольшого городка. Тщетно Савл всматривался в быстро мелькающие вывески и редкие цветные таблички. Он пытался определить название населенного пункта. Но знание немецкого и португальского на фрагментарном уровне не позволяло осмысливать быстро мелькающие тексты. А в языке тсвана он не понимал ни слова.
 
   Усатый «ковбой» привычно крутил баранку, изредка бросая на Савла короткие взгляды. Молчал. Ни о чем не спрашивал. И капитан решил играть по его  правилам.
   Пыльное предместье закончилось. Почти прямые улицы, широкие площади, двух-трехэтажные здания сменили хилые домики окраины. Появились рекламные щиты, светофоры и таблички с названиями улиц на английском, немецком и тсвана. С грустью и сожалением вспомнилась учительница немецкого, которая тщетно пыталась обучить его, детдомовского пацана, языку «фашистов». Которая никак не могла понять, почему смышленый мальчишка, обладая почти феноменальной памятью, не запоминает, ну совершенно ничего! Не могла понять, что парнишка стал детдомовским потому, что отец его, тяжело раненый в войне с немцами - «фашистами», так называл их малец - умер от этих ран. А детей его взяло на себя государство. И вот, теперь как пригодился бы немецкий! Но прошлое не изменить.
 
   Напротив небольшого пальмового скверика Савл заметил длинное двухэтажное здание с башенками, флюгером, какими-то архаичными узким окнами. Рядом со стеклянной двухстворчатой дверью изображенный прямо на кирпичной стене красовался пузатый бюргер в тирольской шапочке, со связкой сосисок на шее и огромной пивной кружкой в руке. С выражением бесконечного блаженства на лице, другой рукой он указывал на дверь, сразу над которой красовалась вывеска с короткой надписью, естественно, по-немецки «Унзер биер!»/Наше пиво!
Почти Германия! Сюда-то и подкатил запыленный «Виллис». Деньги имелись. Савл сберег упакованные в непромокаемый чехол рэнды, обнаруженные им в машине американцев. Он полез в свой рюкзак, чтобы расплатится. «Ковбой», правильно поняв движение, отрицательно покачал головой. «Велен данке!»/огромное спасибо, - припомнил Савл подходящие слова и вошел, следуя за немцем, в полумрак прохладного помещения. Это была пивнушка в стиле а-ля девятнадцатый век. Большие бочки - вместо столов и малые - взамен стульев. Но высокие, вращающиеся сидения возле барной стойки оказались вполне современными. И внушительные темные шеренги разнокалиберных бутылей на длинных полках слегка подсвечивались разноцветными лампочками. Впрочем, это ничуть не портило удачную имитацию старинного интерьера.

    Припомнилась таверна с подобным оформлением в районе Луандийского порта, побоище, которое устроил там подвыпивший и оскорбленный Димыч. На душе стало тяжко и гадостно. Димыч, прикрывая товарища, навсегда остался в лесистом предгории Каприви… Савл в который раз уже спросил себя: «а не правильнее было бы не выходить из боя. Но остаться тогда там, рядом с другом?». И не сумел найти ответа…

   Радиола в деревянном корпусе на тумбе в углу выдавала тихую мелодию. Клиентов совсем немного. Оттого, по лицу бармена заметно, что он «чертовски рад!» каждому посетителю. Хозяин «Виллиса» подошел к барной стойке. Поглядывая изредка на Савла, он разговаривал с человеком, неторопливо протирающим кружки. Бармен слушал, изредка что-то отвечая. Затем угостил собеседника пивом, которое тот выпил в два больших глотка. Было заметно, что бармен при разговоре тщетно старается не смотреть в направлении ожидающего еды человека. «Тоже мне, конспираторы… Конечно, господа, вы можете попытаться взять меня. Многие уже пробовали … Хотя, как некогда говаривали на Руси, не статочное это дело».
   
   На стене, справа от полок, заставленных бутылками, красовался помповик. Пистолетная рукоять...длина оружия около метра...Похоже, «Ремингтон-870». Двенадцатый калибр. Отменная вещь.
   Сопровождаемый запахом кухни, появился официант. Подошел к бочке Савла. Поздоровавшись, положил на стол перечень блюд. Савл, не открывая меню, с удовольствием произнес фразу, которую он знал точно: «Биер унд франкфуртер!» /пива и сосисок! Давно, еще в училище, он проспорил однокурснику, который утверждал, что Франкфурт - название города, в переводе звучит «сосиска». И с тех пор навсегда запомнил это слово.
 
... Как-то по военному кивнув головой, официант ушел выполнять заказ. Кивок этот Савлу не понравился... «Ингрем» за поясом, с его несколькими патронами уверенности не вселял совершенно. Да и выбраться отсюда, в случае чего, весьма проблематично. Так... посетители...пьют пиво и завтракают. Шесть человек. Вроде, вполне штатские...На улице, во всяком случае, в момент прибытия техники вообще никакой не было. Военных также. Маленький, тихий, сонный городишко. Неужели, нервы уже настолько сдали? Бармен это или хозяин, черт его знает, кто он, по-прежнему разговаривает с усатым водителем «Виллиса». Тот, уже не торопясь, пьет свое пиво. Пьет вторую кружку. Все мирно и тихо. Слишком тихо. Чересчур мирно. Негромкие разговоры. И музыка, такая умиротворяюще-спокойная!

   Савл отвык от подобного покоя. Двое посетителей, расплатившись, вышли. Появился официант. С пивом и сосисками. Поставил поднос на бочку. Подстелил круглые салфеточки под большие, с крышками, деревянные пивные кружки. Жаренные сосиски с картофелем бесподобны! Неясен сорт пива, но оно умопомрачительно! Савл опорожнил кружку с такой жадностью, что гортани стало больно. С интересом рассматривал опустевшую посудину, в совершенстве имитирующую маленький деревянный бочонок. Надо же, даже пара металлических обручей имеется! Музыка смолкла. Слышна негромкая немецкая речь. В «липучке» под потолком жужжат мухи… «Так, чего я испугался? Официант, как официант. И сама пивнушка классная. Да и кто меня здесь может ждать?». Тень со стороны окна легла на уже полу-пустое блюдо. Бармен. Длинная фраза по-немецки. Савл, не ответив ничего, достал приготовленные заранее деньги. Хозяин перешел на португальский: «Кьеме восе, амиго?»/Ты кто, приятель? - медленно прожевывая слова, спросил он. «Уайфарер»,- ответил Савл. На этом его познания языка кончались. Хозяин усмехнулся: «Кажется мне, что ты русский. Документов у тебя, думаю, нет вовсе. Не знаю, зачем и как ты попал сюда, но, предполагаю я, ты к тому же еще и красный. А, может быть, ты янки? Постой, а уж не ты ли устроил тот та-ра-рам в Каприви? Маленький «пук-пук» и большой шум. Тогда голова твоя бесценна очень!» - проговорил он с сильнейшим акцентом. По-русски. «Ковбой» у стойки продолжал глотать свое пиво. Официант куда-то пропал.

   Всем своим видом изобразив, что не понял ни единого сказанного слова, продемонстрировав полные страх и растерянность, Савл, порывшись в карманах и показав, что в них ничего опасного нет, торопливо протянул бармену те деньги, что нашел, и забормотал нечто невнятное. Изъявил готовность немедленно высыпать на стол все, что имелось в вещевом мешке. Неловким движением уронил его на пол. Нагнулся, чтобы поднять, и своим корпусом прикрыл от посторонних глаз мгновенный рывок руки, которой он извлек свой «Ингрем». Пружинно распрямившись, сильно ударил, а точнее, резко ткнул стволом хозяина в горло. Когда-то давно, именно этот прием демонстрировал Димыч - удар, из положения «сидя на корточках», в момент выпрямления корпуса. Под острым углом, под кадык. После таких ударов не выживают. Короткий приказ «..Ауф ден боден!»/ложись! «Ковбой», было, дернулся у барной стойки. «Не надо! Я не хочу убивать тебя!» - мысленно прокричал Савл, качнув стволом пистолета к полу. Но, заметив движение правой руки к поясу, выстрелил в правое плечо «Ковбоя». Тот, крутанувшись от выстрела, произведенного почти в упор, рухнул, зажимая рану, на выщербленный кирпичный пол.

   Четверо оставшихся посетителей приказ лечь выполнили почти мгновенно. Немцы -народ дисциплинированный. Да и ствол - аргумент убийственно убедительный. Хорошие парни! Обыскав мычащего от боли недавнего попутчика, забрал документы и какие-то бумаги. Прихватив «Кольт» раненного и помповое ружье со стены, Савл выскочив из пивнушки, метнулся к «Виллису». Ключ торчал в замке зажигания. Мотор завелся сразу. Машина рванула по брусчатке неширокой улицы. Главное сейчас, без крови расстаться с городом. Хотя, кровь уже пролита. Ну, что ж! Врагом больше, врагом меньше...
 
   Общее направление известно. Жаль, что железной дороги здесь еще нет. Но захваченная машина и оружие увеличивали шансы остаться живым. По крайней мере, на ближайшее время. Главное-миновать этот городишко!
Улица, выложенная брусчаткой, вскоре закончилась. Замелькали аккуратные одноэтажные домики предместья. Но эта, другая часть пригорода разительно отличалась от той, через которую Савл попал сюда. Видимо, жили тут в основном немцы. Палисадники, цветы и на улицах не заметно домашней живности. Зато, очень много зелени. Почти не видно транспорта, и совсем мало людей. Конечно, многие заняты. Имеется же здесь хоть какая-то  промышленность?
...Неподвижный бронетранспортер мелькнул в переулке, и машина с мигалкой проскочила навстречу. И, промчавшись мимо, почему-то не развернулась вслед. Затем, «Виллис» миновал будку блок-поста. 
Шлагбаум поднят. А рядом никого нет. Наконец, город закончился. Огромный дорожный щит-указатель. Большой синий трезубец с надписями. На английском. Черт знает, что они означают. И, что-то вроде иероглифа, над средней тонкой стрелкой. Впрочем, какое это имеет значение? Названия ничего не говорят, если не знаешь, где это находится. И надо выдержать общий курс.

   Мелькнули огороженные сады. Кукурузные поля плавно перешли в неухоженную саванну, которая вскоре сменилась редколесьем. Слева появился грейдер. Надпись на указателе. На английском. Дорога на Маун. Ситуация стала проясняться. Направление выдерживается. Маун и должен быть слева. Километра через три слева у горизонта показались вершины гор. Джунгли у их подножия. И перекресток. Как в русских сказках. Три дороги. И, как в тех сказках, каждая из них не обещает удачи.

   Вспомнилось из детства: «...направо пойдешь...налево пойдешь...прямо пойдешь - жив будешь, но себя позабудешь». Не помнить себя, это хорошо. В случае провала ничего не сумеют выбить. Ну, так что там у нас направо? Глупо, зная наверняка, что преследование неизбежно, выходить на основную трассу. Направо. Центральная дорога чересчур накатана. Потому опасна. Остается полу-заросшая травой, заброшенная дорога к горам и джунглям. Та, что ведет налево. «Это и есть моя единственная дорога…», - Савл, остановив машину, быстро заглянул в двигатель, осмотрел мешки на заднем сидении.

   Высушенная кукуруза, мешок с шерстью. Видимо, все это на продажу. «Эх, чего же ты дергался, «Ковбой»! Растил бы свою кукурузу, продавал шерсть. Играл бы свою игру...Кроме той, что на капоте еще одна «запаска». Ну, да понятно. Постоянные разъезды. Мало ли, что может случиться в дороге! Оно и случилось...Ничего, пуля в плечо не всегда смертельна. Впредь, «Ковбой», будешь осторожнее. Тент. От «Виллиса»...А вот и бензин. Аж две канистры. И фляга с водой. В квадратной корзине с крышкой несколько круглых хлебов, сыр, вяленое мясо. Бутыль с вином. Продукты, явно, не на продажу. Интересно, откуда же выехал этот немец на трассу, прежде чем встретил и подобрал меня? Миновать разбитые броневики он не мог никак. Других дорог до этого я не видел. Идя пешком, я не мог не заметить их. Подобрал меня он без особого желания, потому что, явно, опасался. Правильно опасался. Конечно, встретив бродягу на дороге, не каждый решится его подвезти. Небритый более месяца, с выгоревшими на солнце волосами, одетый, черт знает, во что, грязный и закопченный. Доверия, естественно, я не вызываю вовсе. Но он, все же, остановился и подобрал. Хотя, если я в активном розыске...И ,судя по словам бармена,прилично оценен...Разумеется, в розыске. Наверняка, за голову награда. Видно, охота в разгаре…

   Что касается погони. Вероятно, за мной уже вовсю гонят. Они могут предположить, что я попытаюсь оторваться, как можно дальше, по хорошей дороге. Относительно хорошей, конечно. Рвануть на Маун. Благо, трасса эта совсем рядом от проселочной дороги, по которой удалось вырваться из города. Значит, нужно убедить преследователей в том, что я решил уйти именно на Маун!».

   На ближайшем перекрестке Савл остановил машину. Местность вокруг больше похожа на предгорье, а не на саванну. Огромные валуны, скалы, которых становится все больше и больше, создавали определенные помехи при движении машины. В то же время, это было на руку беглецу. На сухом щебне следы практически не читаемые. Остановив «Виллис», он не пожалел воды, вылив с пол-канистры ее под переднее колесо. Чуть подождал, когда вода, впитавшись, превратит маленький участок сухого грунта в грязь, после чего медленно проехал по сырой почве в направлении основной дороги. Следы протекторов остались очень хорошие. Через несколько минут земля подсохнет, а они сохранятся, эти следы, ведущие на трассу к Мауну. Теперь, найти бы укромное место в сторонке. И вскоре местечко это отыскалось. По крупному щебню Савл отогнал машину за довольно большую скалу, находящуюся метрах в пятидесяти от проселка. Тщательно замаскировал все следы шин на грунте. Убедившись, что «Виллис» не виден со стороны, забрал оружие и, найдя удобное место, расположился невдалеке от той скалы. И вскоре убедился, что старался совсем не зря.

   Со стороны города появился военный тентованный грузовик. На повороте, там, где Савл так старательно демаскировался, солдаты остановились. Несколько человек, выйдя на дорогу, внимательно рассмотрели следы и окрестный пейзаж. Затем, быстро собравшись, вырулили на шоссе и спешно отправились ловить беглеца. По дороге в Маун. Лишь когда в отдалении затих шум двигателя преследователей, Савл вернул свой «Виллис» на узкую проселочную дорогу среди скал и редких деревьев. Затем, отправился в направлении видневшихся у горизонта гор и зеленой полосы джунглей, обрамляющих их подножие. Естественно, что спустя некоторое короткое время, преследователи поймут свою ошибку. Они не станут гнать до одури. Выяснят у встречных водителей, не проходил ли здесь старый «Виллис»? И получив отрицательный ответ, немедленно возвратятся. Вполне вероятно, что этот ответ они уже получили.
Серьезная проблема заключалась в том, что, петляя по узкой дороге среди деревьев и скал, беглец не имел никакой возможности стрелять, сам оставаясь постоянно на мушке. И остановится не мог. Рассыпавшись в цепь, солдаты легко обойдут одного стрелка, как бы эффективно тот не работал. Но около часа форы, все же, теперь имеется. Главное сейчас, уйти в горы. Вот патронов маловато. «Ремингтон», это - семь выстрелов и пять, Савл проверил, в обойме «Кольта». И один остался в «Ингреме».

   Выключив двигатель, прислушался. И где-то, пока еще далеко за спиной, услышал шум двигателя грузовика, нагонявшего своего врага по скверной дороге. Все-таки вернулись. Слишком уж быстро. Беда в том, что у трехосной машины проходимость выше, чем у «Виллиса». А до горной гряды еще миль десять, не меньше. И неизвестно, какая дорога ожидает впереди. Хотя бы до джунглей добраться! Вероятнее всего, погоня идет по всем основным направлениям. Но, это лишь в том случае, если обнаружены сбитый «Апач» и тела расстрелянных солдат. Никто ничего не расскажет уже. Да и времени прошло больше месяца.

   «Впрочем.. - чисто по-русски почесал затылок Савл,- одного я тогда отпустил. Он-то и доложит, что беглец белый. Один. И укажет направление, которым тот ушел. Димыч бы его пристрелил. Но я - не Димыч. Наверняка, существуют промежуточные маршруты, соединяющие эти дороги. Поэтому, вовсе не исключено, что в какой-то момент «загонщики» обойдут «зверя». И там, впереди, не спасительные горы, а красные флажки на веревке «волчатника»? Гончие псы дышат в спину, и лая их не слышно потому, что приучены они загонять молча?»
   
   Редколесье и небольшие скалы, виднеющиеся почти повсюду, как-то внезапно закончились, образовав открытое, в обе стороны, пространство. Прямо, по ходу движения, километрах в семи видна полоса джунглей и горные вершины за нею. Но слева -  все-таки успели прорваться с главной трассы! - появились две машины.
Такая же нагоняет сзади, резво пыля по каменистой дороге. Они стремятся пересечь дорогу, по которой пытается оторваться от них «Виллис». Скошенные вперед кабины...трехосные...«Форды»! Машины не высокоскоростные, не приспособленные для ведения огня на ходу. Ни люков в крышах кабин, ни пулеметных турелей у них не имеется. Но они идут наперерез...И, если успеют… Нельзя, чтобы они успели!

   «Виллис» мотало неимоверно. Ухабистая дорога. Множество мелких камней, попадавших под колеса, буквально, вышибали руль из рук. Савл даже не тормозил. Счет шел на секунды. Нужно просто по-максимуму, тупо жать педаль, в любое мгновение ожидая, что перевернешься при ошибке в маневрировании на этой чудовищной трассе.
   Из кабин, пересекающих движение машин, ударили автоматы. Конечно, огонь на таких ухабах по движущейся цели не может быть эффективен. Да и расстояние для стрельбы не комфортно. А тот автомобиль, преследующий почти от города, еще достаточно далек. И потому, не опасен. Пока не опасен. Оттуда, во всяком случае, еще не стреляют. До деревьев осталось совсем немного. Но дистанция с двумя идущими на перехват машинами стремительно сокращалась. Не более ста метров осталось уже до них, когда из-за пробитого переднего баллона «Виллис», внезапно уйдя в сторону, чуть не перевернулся. Дорога практически перестала быть таковой.

   Открытое пространство, усыпанное щебнем, булыжником, заросшее полусухой травой и редким, чахлым кустарником. Савл, не пытаясь отстреливаться, не было смысла, стремился добраться к деревьям, до которых было уже недалеко. Машину кренило, и скорость ее уменьшилась заметно. Он крутанул руль, уходя от большого валуна, и сшиб какой-то столб, сухие обломки которого усыпали салон машины. И через мгновение снес второй. Оглянувшись, с изумлением обнаружил, что погоня прекратилась! Третья машина уже подошла. Она осталась на месте, а две остальные рассредоточились по сторонам на дистанции в километр. Огонь прекратился. Савл остановил машину. Вышел из кабины. Шумело в ушах. Почва казалась неустойчивой. И, словно, раскачивалась под ногами. Левое переднее колесо было не просто продырявлено, но «прожевано» почти до диска. Кажется, один из задних протекторов пробит. Но двигаться какое-то время можно. Это лучше, чем пешком. Дорога, или то, что можно еще называть дорогой, уходила в лес. Неширокая просека - это и был единственный путь к горам. Значит, в горах должен иметься какой-то проход. И, видимо, придется уходить вправо. Туда, где есть основная трасса.

   Мотор тарахтит на малых оборотах. Из-под капота несет бензином и горячим маслом. Но не это обеспокоило и удивило Савла. Те, что так отчаянно загоняли его, теперь и не стреляют. Хотя, пулеметы у них есть, наверняка. Расстояние не больше пятисот метров. Машину остановили. Похоже, мотор заглушили. И рядом людей не видно. Видимо, укрылись в тени.
Савл отыскал ключи, снял «запаску» с капота. Изредка оглядываясь, стал менять переднее колесо. Тентованный «Форд», по-прежнему пятнистым, желто-зеленым пятном вырисовывался на фоне каменистой равнины. И никакого движения не замечалось рядом с ним. Что, если обходят скрытно? И уже совсем рядом находятся? Не на того нарвались. Скрывшись за машиной, ушел в камни и траву. Сместился в сторону шагов на сто. И лишь затем, аккуратно пронаблюдал видимое пространство. Все чисто и тихо. Савл не понимал, что происходит. Его явно «дожали». «Виллис» полз со скоростью травмированной черепахи. Вынужденно остановился. А преследователи даже одного выстрела не сделали!
Вспомнилось, кажется, из Чехова: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!» … Но такое, чего «не может быть никогда», случилось. И «это» не поддавалось совершенно никакому логическому объяснению… 


http://www.proza.ru/2016/12/22/519