Глава 27

Глава 27

Земля планета людей, мы с Миларепа уже обошли половину современного света. Сидя у меня в комнате он пил чай.
-Забавно, а правда я был резким, иногда через край, так делать было не надо, критика… Это хорошая правда.
-Что надо было, как хороший психолог, за хорошую плату искать подход к каждому, или как невеста или мама там из вчерашнего? Так у них есть и интерес, а для тебя был важен прогресс. Люди средневековые мешали.
-Пожалуй, уж точно не помогали, словно лукавый все дребезжали.
-Идея о сатана, что сидит и вредит, я вижу тебя поглотил.
-Не совсем, так но вспомни, тогда, как прилетел Падмакара он ведь был и есть существо высшего порядка, а не дьявол и не сатан. А ему пришлось изображать цирк там и там, чтобы за своего сойти. Как индеец или дикарь умба юмба плести. Если бы силы его были так велики, он бы мог тоже их просто убить, вот тебе и восток, и логика …
-Куда пойдем сегодня?
-Я устал несколько, ты мне программу дал слишком насыщенную.
-Но интересную?
-Пожалуй, тебе я скажу, силен дьявол они столько его пытались унять, а он вроде сильней только стать.
-Он не однороден, нет, или редко зло одномерно, оно составное, как и общество.
-Будем удалять слой за слоем, злые художества, или как я уже понял, что ты рекламы фанат и веришь, что если найти правильный вариант, и обеспечить широкий охват, аудитории широкий охват то даже капля может осушить изменить море.
-Ну да я так верю, иногда, иногда по-другому.
-Ты для меня всегда вечно новый, я даже от тебя устаю иногда, реальность другая и тут ты права.
-У тебя есть план, как изменить мир, как Дхарму везде распространить? 
-Ну… когда я жил на земле я много времени уделил духовному росту т.е. себе. Теперь попробую помочь и тебе, и всему, думаю надо делать так: люди не хотят транспарант, не хотят, чтобы решил за них и большой брат. Они, вообще, не очень реально в этом веке хотят. Хотят какой-то неземной любви, но не умеют или не хотят любить, хотят всегда как обыватели хорошие все получить. Обеднели до невозможного, но нельзя прямо им так говорить, тем более сказать, что и тысячу лет назад они были примерно такими, и исключения были редкими и не большими.
-Метко как. Ну так что есть ли план не пойдет, не пройдет? Волшебство им сейчас противопоказано, оно они пресыщены, и, больше того, это вызовет брожение небольшое умов, но в ничтожном проценте голов. Никто не поверит, или не заинтересуется вообще.
-Предлагаю уничтожить жизнь на земле – я так играю во сне, а потом, после Армагеддон, спасти хоть кого. Как следует запугать, и держать так в страхе, хватит поколений на пять, и снова начнут брехать как собаки.
-Да ты мыслишь так современно, им даже трудно будет поверить, что ты белый.
-Я не знаю, ничего пока не знаю, книгу твою я листаю. Понимаешь, есть шанс, что при этом варианте можно не верно построить каркас, и это будет верой и дхармой казаться. На самом деле все неправильно, и не только потому, что смахивает на тюрьму твою.
Рисую: разум, зови если хочешь сознанием, и всем сразу, пойми, эта схема вот действует тут.
Вера в таком варианте, это как сети из проволоки колющей. Одно движение и боль. И в этой сетке, сдерживаемой пусть только собой, сколь огромно большой, колючей или нет, что опутывает все мысли, и как следствие дела сидит запрет, самоконтроль, само полицейский, и злой само цензор. А человек то, или создание, ведь живой.
И, как ни мерзко, даже если он от ядов больной, он не хочет, чтобы вера стала очередной тюрьмой.
Это точно, и общество ведь ваше не тюрьма для отъема налогов или муниципальных работ там, просто вас много. Просто надо придерживаться правил выйдя из дома, ну, допустим, как тогда, никого не обижает, что буду ходить голым я, или питаться как я привык. Кстати. спасибо тебе за пикник, это хорошо но…
Там все равно осталось это стекло, полотно, что защищает, но и колется стекловата поэтому творить кумиров не надо. Поэтому Будды слова без времени и на века, а люди они просто такие.
Так, что я рад, что побывал в холодной России и много узнал. Даже если человек говорит: “У меня нет ценза, я свободен.” И живет на островах, нет общества, нет материальных проблем, или охран, он думает, пусть на короткий срок - он свободен вот нет никого кто смотрит или анализирует там его. Больше того, ему уже не надо стараться, и кому-то что-то доказывать, достигать или гнаться, его никто и не думает тут обижать. Этот остров условный, и рай напоминает.
Он правда свободный? Я это не знаю. Свободен от желаний от страхов, от гнева, от переживаний – наверно, если он хотел именно это.
А как думаешь, его при этом вот нету, самого? Он состоит из желаний, из вопросов, ответов из лица, что вода отражает? Вот видишь нет идеальных ответов, это просто не выполнимая схема. И раз острова нету.
Все эти модели ведут к построениям острой, осколочно опасной, с острыми краями схемы. И идеальных там нет вот. Человек лучше стать захотел, старался, делал все как умел видел, что и там подумал не так, и тут не так сказал. И рушится сатаны бал – это не моя религия строить изо льда схемы, модели великие, но не воплощаемые никем никогда. Сама Дхарма и я, она добрая вера, дорогие друзья. А сестру я не обижал, она была дурна собой, и не умела готовить, и … Я всегда думал, пока медитировал там года, что не ходит как святая она, а стала женщиной падшей, проституткой. Уж больно была хороша там фигурой, но…
Мужчины не разглядели её, или она сразу их допекала, носила бы маску, много молчала, а она сразу с причала: ты делай так, ты иди туда. Классная у меня была вот сестра, никто кроме неё уже и не спросит, ел ли я сегодня, одет по погоде, а тогда я злился как будто мне пятнадцать лет я правда несносный и вредный, но живой святой дед, что спасает мир много лет.
Миларепа заплакал, я сделал чаю. Такое уж и раньше бывало, я право, не знаю ведь женщина Лама, его сестра, давно  живет в высших мирах, она вроде как божество дхармы, вот там. Надо сводить его куда-нибудь, не представляю, куда. Мне так не было весело ни с кем никогда. Свободы действительно деду отвесила карма много. Он правда синоним не аскезы, а скорее духовной свободы, все в нем интересно, никогда не видел людей таких душевно вот новых… свободных

иллюстрация тханка Миларепа