Белый дракон-30

Марья с любопытством оглядывала помещение, в котором оказалась. Изба как изба, даже странно. Будто и не в Нави, а у дедушки Лешего в гостях. У того тоже всё просто и с пользой. Яга, стоя в дверях, тоже озиралась по сторонам.
- Не скучаешь по хоромам своим? – с долей ехидства вопросила она. Чернобог пожал плечами с показным равнодушием:
- Надо будет – не хуже возведу. А пока и Велесова хата сгодится. Ненадолго я здесь, и то из-за форс-мажорных обстоятельств.

- Это мы, что ли, обстоятельства? – Яга сделала вид, что сильно удивилась. Чернобог  глянул на неё с кривой усмешкой:
- Не ерепенилась бы ты, Ягда! Тут такая каша заварилась – как бы всем миром  расхлёбывать ни пришлось! Да и не одним, и по соседним аукнуться может!
- И это ты, Чернобог, такое говоришь? – Яга по-прежнему придерживалась выбранной манере поведения. Чернобог показал глазами на Марью, однако номер не прошёл. Лицо старой ведуньи стало суровым и решительным.
- Не косырься! При ней говори, сказано – наша порода!
- Ладно, - Чернобог, явно уязвлённый характерной бабкой, уселся на широкую лавку и начал без обиняков:
- Род обеспокоен. Да и остальные тоже. Нам, сама понимаешь, вмешиваться в земные дела нельзя, поскольку слово дадено нерушимое. Только здесь скоро такие дела начнутся, что один выход – забирать вас на «Гиперборею». Не показывай характер, Ягда, не время! О семье подумай!
- О семье, стало быть, - Яга пожевала сухими губами и уселась рядом с Чернобогом. Марья без приглашения устроилась рядом. Повелителя Нави она не боялась ну нисколечко: обычный мрачный дядька, делов-то! К тому же ещё и родственник!  - А как с остальными быть? С теми, что в Тридевятом царстве? Им тоже попрятаться да ждать, авось кривая выведет?

- А тебе какая забота? – глядя в стол, хмыкнул Чернобог. – Управятся как-нито. Они живучие, что твои тараканы.
- Нет, брат, не то ты говоришь, - Яга говорила спокойно, как о давно решённом. – Они ведь тоже – семья. На мне ответственность за них. Убегу, спрячусь – а дальше что? Жить-то как?
- Зато – жить! – Чернобог всё же повернулся к ним лицом, и Марья с удивлением увидела, что глаза у того красные, будто с недосыпа, а в них такая тоска плещется!
- Погоди-погоди, - Яга всмотрелась в лицо гиперборейца, будто искала ответа. – А может, не только за нас ты ратуешь, а свой интерес блюдёшь? А ну, глаз не прятать!
«Ничего себе крута бабуля!» - подумала Марья, с интересом и нескрываемой гордостью наблюдая, как бабка распекает властителя Царства мёртвых.
- Да! Есть свой интерес! – Чернобог грохнул кулаком по столешнице, так что одиноко стоящая на неё кружка подскочила на полметра. – Ежели уговорю тебя домой вернуться, Морана свободу получит! Не на короткий срок, насовсем! Думаешь, легко ей в таком обличьи на мосту век коротать?! А мне без неё каково, подумал кто?!

- По заслугам и награда! – непримиримо произнесла Яга. Глаза у Чернобога сузились, он приблизил худое, осунувшееся лицо почти вплотную:
- Ты лучше спроси, что сама получишь в обмен на формулу! Что тебе с неё? А отдашь – и на Гиперборею, никто не достанет! Гнедые вывезут, только свистни! Ну зачем, зачем тебе эти земные разборки?!

- Хорошо с тобой поработали, вижу, - спокойно отозвалась Яга. Поднялась, сделала знак Марье следовать за ней. – Вот и поговорили… Только одного не пойму: ты-то как с теми же людишками на переговоры такие пошёл? Жену спасаешь? Извини, раньше надо было думать, когда заговоры строили да козни чинили. Повидались – и ладно. Дело у нас, извиняй.
- Про твоё дело и разговор, - уже в спину ей проговорил Чернобог. – Они знают, что ты ищешь. Цена твоего согласия – жизнь. Они смогут возродить Аглаю!

Яга, уже стоя в дверях, замерла в дверях. Марья, заглянув ей в лицо, увидела, как все краски разом покинули его. Храбрая девочка почувствовала, что её сердце сжалось. Здесь, на её глазах, происходило что-то непонятное, как будто они попали в водоворот и теперь никак не могут из него выбраться, а бешено вращающаяся воронка событий затягивает их всё глубже и глубже!
- Вот теперь – решай! – Чернобог тоже почувствовал перемену в настроении Бабы Яги и решил ковать железо, пока горячо.