Чей ты, соколик?

    У нас с моим любимым сама собой родилась такая традиция, что он всегда посылал мне голубей. Когда он был в отъезде, голуби передавали мне от него приветы. Нет, мы, конечно, были постоянно на связи, благо в наше время это не проблема – электронная почта, мобильная связь.

    Но голуби привносили что-то особенное – мистическое и романтическое.
Нет, он не пользовался услугами голубиной почты, но эти птицы сами соображали, куда и когда прилетать.

    Если мой любимый там, далеко, был в хорошем настроении, то и голубь прилетал позитивный. Он садился на перила балкона и пританцовывал перед окном, демонстрируя свою гордую выправку и сизый отлив на шее.

    Если мы были в ссоре (а инициатором наших ссор почти всегда был мой любимый), то голубь виновато садился на подоконник, просительно склонял головку то на один бок, то на другой, уморительно смотрел на меня, неуверенно переминался с лапки на лапку, казалось, просил прощения. Мне становилось смешно от этих ужимок,  и я говорила голубю: «- Да простила, простила уже, лети!». Голубь благодарно срывался и исчезал за углом дома.

    Голуби всегда были разные, но они всегда были! В подъезд залетали белые породистые голуби с голубятни и оставались там на ночлег, рядом с моей дверью. Молодые птицы, только оперившиеся, залетали в открытые окна и метались по комнате, как сумасшедшие. Или где-нибудь на улице меня начинал обхаживать какой-нибудь голубь оригинальной расцветки – коричневой, или мраморной, или белой.
 
    Это стало доброй традицией, и мой любимый всегда спрашивал: «- Голубь прилетал?». Я отвечала: «- Само собой». Или я по телефону сообщала ему: «- Вот сидит твой посланник напротив окна».

    Однажды я приболела, лежала в постели, мой любимый сидел около меня, заботливо держал за руку.

    Вдруг за его спиной в районе окна мне почудилось какое-то движение. Я увидела, что на подоконник села птица. Она мне показалась какой-то странной окраски и значительно крупнее голубя. Я сказала ему об этом. Мы пытались рассмотреть ее из глубины комнаты, но так было не понятно. Тогда я встала с кровати, и мы тихонько приблизились к окну.

    Птица была пёстро-рыжеватая и довольно крупная, сидела к нам боком, отвернув круглую голову. Мы переглянулись с недоуменными лицами – никогда прежде не встречали ничего подобного. Вдруг птица  повернула к нам гордую головку, и мы увидели великолепный хищный профиль с закругленным острым клювом и крупный широко открытый глаз, строго и серьезно взирающий на нас.

    Я ахнула: «- Да это же сокол!».
 
    Любимый поддакнул: «- Похож!».

    С минуту хищник давал нам рассмотреть себя, но вдруг сильный порыв ветра подхватил нашего нежданного гостя, и он улетел.
 
    Я была в приподнятом настроении и всё причитала: «- Ну, надо же! Чудо какое – настоящий сокол! Откуда он взялся тут – в центре города?!» Мне даже стало легче от такого приятного впечатления.

    Вдруг я заметила, что мой любимый, в отличие от меня, приуныл и о чем-то задумался…

    Я сразу поняла его тяжкие думы. И вскоре он мне их подтвердил (он никогда не умел долго скрывать свои мысли, даже самые нелепые).

    Он думал тогда: "Как странно, я всегда присылал к ней голубей, когда мы были в разлуке… а теперь… я здесь, а кто же тогда прислал сокола?!...."   
}|{.|{