Наследница. Глава 56

Немая сцена длилась до неприличия долго. Магистр буквально остолбенел. Таких слов от своей родной дочери он совершенно не ожидал услышать. Пусть не знакома с местными традициями, пусть он сопровождает ее в большинстве путешествий — да все это полная чушь! Никогда в их стране правитель не свяжет свою судьбу со слугой! Даже если он личная охрана — пожалуй, одно из высших званий в Виленсии — это никак не станет достойным основанием для нарушения древних обычаев.

— Ты хоть понимаешь, насколько это абсурдно! — закричал Магистр Реин. И все же собственную дочь ударить рука не поднимется, меч с легким шорохом уткнулся острием в землю.

— Да, я все прекрасно понимаю, — ничуть не задетая его словами, отозвалась Кейтлин. Казалось, ее уверенность ничем нельзя поколебать.

— Госпожа… — Никиас благоразумно поднялся, однако тут же склонился в поклоне. Атмосфера вокруг накалилась до предела, и он не хотел разжигаться больший конфликт. — Ваши слова очень лестны, но Магистр прав. Мне не дозволено владеть Вашим сердцем. И мои ошибки не могут быть прощены.

— Никиас! Я приказываю тебе!

Спрятать свою боль за маской покорности. Так умело притворяться. Но, даже играя свою роль, он не смог скрыть все следы. В изредка брошенных на нее взглядах, как и в простых словах приветствия, скрывается вся та сверкающая гамма его души. Глупость… Скрыть такое сродни попытке сохранить в тайне цвет собственных глаз: заранее обречено на провал.

— Отныне и всегда ты не посмеешь перечить своей госпоже! — ее тон не терпел возражений. Никиас склонил колено перед этой таинственной мощью. Один из редких моментов, когда его воля, подобно хрусталю, разбивалась под давлением груза ее слов. Лишь взгляда. Никто, и сам Магистр, ни одна живая душа не посмеет перечить госпоже Кейтлин Эрмелинде Реин. Правительнице Виленсии.

— Да, госпожа!

За спиной послышался лязг оружия. Кейтлин на каблуках развернулась, уже готовая отразить атаку. Но через миг в оцепенении замерла на месте.

— Тогда я могу вручить тебе это, — Артис Реин вложил меч в серебреные ножны и протянул ей. — Меч твой по праву правителя Виленсии. Распоряжайся им так, как сочтешь верным.

Последнее слово он особо подчеркнул. В его пронизывающем взгляде отразилось все то неудовольствие, с коим он принял эту новость.

— Благодарю, — сухо отозвалась Кейтлин.

Почтительно, но при том несколько покровительственно, склонил голову и проследовал к резным дверям. Большую часть своих мыслей Магистр Реин не озвучил. Сказать однозначно, он возражал, или же, напротив, поддерживал ее необдуманный поступок — да никто не решится. Блестящий правитель, ни одной эмоции, выдавшей его истинное мнение.

Кейтлин обернулась к своему подчиненному. Тот не сдвинулся с места. Со стороны показалось, что его мысли оставались далеко от великолепного сада. В той же легкой прострации Никиас поднялся и, наконец, осмелился посмотреть на нее.

— Госпожа… Если у Вас есть поручения…

— Ты являешься частью моей личной охраны, — отрезала Кейтлин. — И должен выполнять свою работу без возражений. И если ты этого не понимаешь, я приму соответствующие меры. Все ясно?

— Слушаюсь, госпожа.

Девушка шумно выдохнула. Бесполезно что-либо говорить. Никиас в упор не желает принимать действительность. Случившееся нельзя отменить, как ни старайся. Неужели так сложно просто подчиниться приказу, а не изыскивать раз за разом себе наказаний? Мазохизм, ей богу! Если он не может понять этого самостоятельно, то она уж приложит все силы, чтобы вбить это в его никчемную голову! «Как же бесит!»

Кейтлин неслась по коридорам, чуть не сбивая с ног прислугу. Да, это давно уже стало ее привычкой — передвигаться подобным образом. Будь то спешка, или же просто дорога в обеденную, девушка всегда старалась как можно скорее добраться до места. Глупо? Возможно. Но чем больше она задумывалась над этим, тем отчетливее понимала истинные мотивы: поскорее покончить со всем этим. И даже если после смерти императора ее мечты не сбудутся, всегда есть шаг отчаяния. Какой? Хах, не-ет, Кейтлин умолчит об этом и в собственных размышлениях. Ведь мысль материальна, не так ли?

— Никиас, ты ничего не планировал?

— Вы о чем, госпожа? — нахмурился маг, тенью следуя за ней. По всем правилам, в трех шагах.

— О том, куда мы направимся дальше, — пояснила Кейтлин.

— Нет, я не думал еще над этим.

— Если я хочу победить столь сильного мага, мне самой необходимо совершенствоваться. Моя магия сейчас отвратительна.

— М-м, в таком случае… я бы предложил собственную помощь, будь Вы обычным магом. Но как пророку, мои советы для Вас бесполезны.

Кейтлин задумалась. Ее сила и правда сильно отличалась от обычной магии. Никиас знает, как управлять энергией созидания, и только лишь. Он мог бы дать советы, владей она хотя бы силой разрушения. Но вот пророки… всегда стоящие особняком от всех остальных, одинокие аскеты… Как можно обучиться управлять своей силой, если не осталось ни одного человека, кто мог поведать об этом? И все до единой книги заперты мощными печатями, разбить которые не сможет даже колдун.

— Тогда нужно обратиться к тем, кто знает, — Кейтлин распахнула двери в свои покои.

Как и ожидалось, колдун продолжать восседать в кресле, с наигранной заинтересованностью изучая свои черные ногти. Если задуматься, она никогда не обращала внимания на его руки, и потому со стыдом поняла, что этот факт вот уж больше полугода ускользал от нее. Да, Кейтлин опасалась долго смотреть на него, но не замечать такой очевидный отличительный знак просто позор!

— Никиас…? — намеренно сделала паузу девушка после имени.

— Да, госпожа, — подтвердил маг, считывая невысказанный вопрос. — Колдуны имеют несколько особых признаков, таких как этот.

— Люблю черный цвет! — засмеялся Дэмиан, игриво поглядывая на хозяйку комнаты. — Как же ты неосмотрительна, свои мысли следует прятать.

Она безразлично хмыкнула. Подойдя к столу, нарочито неспешно перекопала книги, небрежно раскиданные по гладкой деревянной поверхности. Вступать в полемику с Греем не было особого желания. Слишком уж он… хитер, если можно так выразиться.

— Сафира обрадуется, если мы навестим ее?

Колдун мигом переменился в лице. От былого самодовольства не осталось и следа, сейчас он больше походил на загнанного зверя.

— У нее больше нет полезных сведений, — на удивление бесстрастно ответил он. Кейтлин бросила на него мимолетный взгляд: спина напряжена, пальцы нервно сжали подлокотник, а на лице подобие улыбки, больше походящей на нервный тик.

— Сам научись прятать мысли, — почти неслышно прошептала она, чтобы только он услышал. — У тебя на лице все написано.

— Один-один, — искренне рассмеялся Дэмиан, раздавив в ладони резной подлокотник. Прогресс достоин похвалы, девчонка раскусила, его даже не напрягаясь. Или это он теряет хватку?

— Тем не менее, я не шутила, — Кейтлин захлопнула последнюю книгу и положила на вершину образовавшейся стопки. — Ты знаешь способ обучить меня?

— Сложный вопрос… секреты магии пророков надежно спрятаны. Еще с древности пророки очень ревностно охраняли свои тайны, — он пожал плечами, задумчиво потирая подбородок. — Все знания укрыты от глаз, непросто будет раздобыть хоть что-нибудь полезное.

— А как же Ваша книга, госпожа? — бесцеремонно вмешался Никиас. — Та, переводом которой я занимался до нашего отъезда.

— Она все еще у тебя? — Кейтлин в нетерпении обернулась. Маг достал из кармана слегка потрепанную книгу. Между страниц торчали исписанные чернилами бумажки.

— Ни на мгновение не прекращал работу, — он торжествующе улыбнулся.

— Там есть ценные сведения? — Кейтлин выдернула из рук книгу и быстро пролистала. И как он мог скрыть это от нее? Молчал, гад, пока она не прижала его к стенке. Никакой дисциплины, впрочем, Кейтлин уже и не надеялась воспитать в нем ответственность к ней, как к госпоже. Гораздо больше ей хотелось другого.

— Очень много теории… я не до конца понимал, что там сказано, потому старался переводить дословно.

Глупость! Кейтлин в злости захлопнула книгу. «Сила происходит из глубин сознания, когда собственное подсознание погружает ясный разум в летаргию. И тогда магические слова возникнут перед глазами. Они станут ключом, когда Вы познаете тот замок, открыть который пытаетесь. И никогда не старайтесь их анализировать, ибо тогда магия покинет их навсегда…» Ну и что за бред? Как это понять? Впервые Кейтлин не в силах осознать прочитанное.

— Сознание… подсознание… — она обессиленно присела на краешек стола.

— Госпожа, только Вам под силу понять смысл магических слов, — спокойно ответил Никиас. Она в упор уставилась на него, уже готовая взорваться гневной тирадой, что он лишь тратит ее время. И замолчала. Улыбка лишь уголками губ, слегка прищуренные глаза и вздернутые брови — чем не кристальный намек? Провокатор!

— Ты хочешь сказать…

— Слова — это ключ для пророка, — Дэмиан улыбается усмешкой проигравшего и неспешно встает. — Да, я об этом и не подозревал раньше. Читай оригинал, твоя сила покажет тебе настоящий смысл сказанного.

Книги, написанные пророками прошлого… запечатанные за самыми сильными щитами в главной библиотеке Дворца в Виленсии… Кейтлин догадывалась, что древние маги не станут так легко делится своими тайнами. Но даже предположить не могла, насколько коварно они запрячут сведения. Лишь пророк сможет увидеть подлинный смысл. Информация зашифрована в ключевых словах, что может быть проще? Сколь сильным бы ни был маг, ему не дано увидеть в них нечто большее, что сможет рассказать ему страшные тайны скрытных пророков.

Дэмиан приоткрыл дверь и скептически оглядел приставленную к правительнице охрану. С самого начала он сомневался в их компетентности и искренне не понимал их роль. Обычные солдаты, как они надеются уберечь свою госпожу? Магов сейчас осталось очень мало, но это привело лишь к тому, что армия полностью разучилась противостоять магическим атакам.

— Во дворце ведь больше не осталось магов, — не спрашивал, а больше утверждал колдун.

— Да, к сожалению, — подтвердил Никиас, с некой горечью вспомнив погибших соратников.

— Хм… это ведет к некоторым затруднениям, — пробормотал он.

— Если ты хочешь до основания перерыть библиотеку, то у нас не было магов, которые забрались бы дальше тебя.

— Как ты узко мыслишь, — огрызнулся колдун. — Пойдем, ты мне нужен.

— Госпожа, если Вы позволите? — обратился к ней Никиас не потому, что обязывали правила, а скорее чтобы найти подходящий повод никуда не идти с Дэмианом.

— Да-да! — Кейтлин махнула рукой, даже не взглянув на него, настолько была поглощена чтением. — Займи нашего нетерпеливого друга.

— Конечно, — Никиас в сопровождения колдуна покинул покои и тихонько прикрыл дверь. Он так рассчитывал, что у повелительницы будет для него другое задание, но она просто спихнула на него все неугодные дела. Маг и сам не желал ввязываться в очередную авантюру, придуманную извращенным мозгом одного из древнейших существ этого мира. Но приказ же невозможно оспорить.

Так сразу и не вспомнишь, сколько раз ему приходилось краснеть от слов и необдуманных действий Грея. Чудовищно хитер. Любую ситуацию изворачивает так, как угодно ему. И каждый раз делает такой гордый вид, будто без него спасти положение просто невозможно.

Да о чем речь? Неужели ж Никиас не понимал этого, когда Дэмиан впервые спас их в том туннеле? Да, конечно же, он все понял! Колдуны невероятно эгоистичные и коварные создания. Никто другой не сможет соперничать с ними в этом искусстве. Каждое действие Грея предельно выверено, просчитано до мелочей. И сейчас без сомнений он задумал нечто из ряда вон выходящее лишь для удовлетворения собственных амбиций. Хитрец!

— Итак, мне понадобятся твои магические способности, — абсолютно буднично говорит Дэмиан, шагая одному ему известным маршрутом.

— Для чего? — через силу интересуется Никиас. Но приказ госпожи не оспаривает.

— Для небольшого эксперимента, — туманно поясняет, не желая вдаваться в подробности.

— Знал, что ты не просто так все это затеял, — выдыхает маг, уже предвкушая, во что выльется этот его эксперимент. Приходилось утешать себя мыслью, что, наверное, все это делается для Кейтлин. Колдун не меньше самого Никиаса заинтересован в том, чтобы она как можно скорее исполнила свое предназначение.

— О-о… так хорошо меня изучил? — смеется Дэмиан и тут же хитро сощуривается.

— Мне и жизни на это не хватит, — Никиас отворачивается. Недобрые подозрения вертятся в голове, но маг не хочет воспринимать всерьез такую бестолковую мысль.

— Не люблю делиться тайнами, — колдун пожал плечами и шумно вздохнул. — А копаться в чужой голове дурной тон, знаешь ли!

— Мне не понравился оттенок твоей улыбки, и я оказался прав, — Никиас даже думать не желает, зачем Дэмиан осмысливал такую отвратительную вещь. Лишь на мгновение он узрел чужие мысли, и его тут же чуть не стошнило от увиденного. Да как вообще… Стоп! Что-что он там осмысливал?!

— Ай-яй, дважды этот фокус не прокатит, — он снова смеется над ним, снова издевается. Проворно запрятал свои гадкие мысли, нечего сказать. Впрочем, Никиас все еще наивно полагал, что уведенное мимолетом всего лишь шутка.

— Я был о тебе иного мнения, — мага аж передернуло, стоило на секунду представить эту картину.

— Мне почти три сотни лет, — колдун устало закатывает глаза. Один и тот же отклик общественности на его скромную шалость. — Столько разнообразия ты в своей жизни и представить не сможешь. Иногда хочется чего-то запретного.

Дэмиан не изменял своим принципам, сколько бы порицания не встречал. Каждое десятилетие появлялись люди с подобными взглядами, и этого было вполне достаточно. Не сказать, чтобы ему такие развлечения доставляют особое удовольствие. Но есть в этом запретном нечто сладостное. К тому же, колдун всегда был инициативен и напорист, обезоруживая поистине безграничным обаянием. Такие, как он, были всегда в почете, и найденная жертва по полной удовлетворяла его аппетит.

— Прости, я не подхожу на роль закуски, — Никиас поежился, косо смотря на колдуна. Тот хищно оскаливается, будто волк, загнавший добычу в угол. Аура вокруг него сгущается, а в глазах разгорается подозрительно голодное пламя.

— Какие недостойные слова! — грозно рычит, наступая. Будь у него шерсть, загривок уже стоял бы дыбом. — Я не опущусь до таких, как ты! А если мне вдруг придет в голову сыграть с тобой, уверяю, ты запомнишь меня! Если останешься в живых…

Никиас сглотнул, нервозно кивая. Ощетинившийся колдун представлял собой самый чудовищный ужас из всех, что он видел за всю жизнь. Руки предательски дрожат, маг подтягивает их к груди, пытаясь хоть чуть успокоиться.

— Страшно? — Дэмиан мило улыбается, но Никиасу чудится, будто тот глумится над ним. Какую маску он бы ни натягивал, а в глазах еще плескались отголоски его настроя. Разъярен!

— Жутко, — честно сознался Никиас. — Извини, если обидел.

— Хах! — на его тонких губах расплывается оскал, которому может позавидовать сам сатана. Доволен или рассержен? Все равно пугает до чертиков. — Твоя паника выглядит заманчиво. Не желаешь ли пригласить меня в игру?

Никиас отшатнулся, как от огня. Дэмиан сегодня, как никогда, красноречив. Пытается завлечь в свои сети порока или же вновь просто насмехается? Страшно. До жути. До паники. Щелчком пальцев он волен справиться с ним, а потом еще и бесстыдно рассмеется над его жалкими сопротивлениями. Дьявол во плоти… Дэмиан Грей!

— Расслабься! Ты выглядишь так, будто я тебя зажарить решил, — колдун не переставал хохотать. Похоже, его крайне забавляло издеваться над ним. Хорошее настроение, нечего сказать. Никиас несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пока голова не начала кружиться от перенасыщения.

— Не шути, пожалуйста, — уже спокойнее попросил маг.

— Вы оба уже давно заманиваете меня, но пока есть дела поважнее, — отозвался колдун. — Ну, а после… — он снова расплылся в ехидной улыбке и Никиас явственно ощутил, как по спине пробежал холодок, — сыграть вместе с вами для меня честь.

Он чуть поднимает руку и неспешно открывает ладонь. Этакий деликатный поклон с толикой сарказма. Хитер, мерзавец! И не будь он так силен, Никиас не стал бы терпеть подобной двусмысленности. Однако любая стычка с Греем чревата последствиями. И исход этих последствий можно с легкостью предугадать.

— Как же так? А твоя любовь к Сафире? — аккуратно, стараясь не вызвать большего гнева, задал вопрос маг.

— Вздор! — колдун небрежно махнул рукой, возобновляя прерванный маршрут. Никиас потихоньку догадывался, что курс они держали в сад, сердце дворца и сосредоточие сил правителя. — Да и к тому же, Сафира мне об этом рассказала. Она много лет придерживается подобных взглядов. Наше общество консервативно, им не понять прелести запретного плода.

— Это обычная блажь, прихоть приевшейся жизни, — парирует маг. — Рассуди здраво, это же ненормально, противоестественно. Природа создала людей именно такими, так зачем идти ей наперекор?

— О, да? — колдун закусывает губу, едва сдерживает истерический хохот. — Не ты ли пылаешь страстью к недоступному? К своей госпоже, рядом с которой тебе не быть.

— Она женщина! — возразил Никиас. Да как вообще можно ставить на один уровень его гадкие пристрастия и настоящую любовь?

— Она всего лишь объект вожделений, который невозможно получить! И нет здесь никакой разницы, — Дэмиан открывает резные двери, украшенные изображением огромного дракона. — Мы на месте.

Никиас пытался хоть как-то уложить в голове всю эту чепуху. С той точки зрения, какую ему предоставил колдун, все выглядело более чем плачевно. Если представить, всего на секунду, что его чувства подхлестывает невозможность заполучить столь желанную цель, то это катастрофа. Любовь не может строиться на жажде обладания, или других низменных чувствах. Любовь — нечто воздушное, тонкое, принадлежащее небесам. А вот порочная страсть присуща подземным царствам. Вместе они создают желание, противиться которому не сможет ни одна живая душа. Одно без другого не существует, а когда этот закон нарушается, гамма испытываемых чувств беднеет, покрываясь черствой коркой.

— Так что ты хотел? — интересуется маг. Он удручен, вновь запутался в собственных чувствах и обязанностях.

— Есть у меня мысль, как повысить магическую силу нашей Кейт, — Дэмиан прижал палец к губам и соблазняюще облизнулся. — Хочу поспешить. Чем скорее я выполню свои обязанности, тем скорее смогу приступить к десерту.