Город-женщина

Этот город никогда не значился в ее личном списке обязательных к посещению. В нем, если смотреть издали, не было ничего особенного, ничего такого, ради чего стоило бы корректировать свои планы. Он не обещал ни сильных эмоций, ни ярких впечатлений, и погода в нем была совершенно такая же, как на болоте, откуда она всегда стремилась вырваться. Таким же было и низкое, сырое небо, и тусклый серый свет, по которому было сложно верно оценить время суток. И лица жителей этого города не были ни солнечно-красивыми, как в полюбившейся ей Италии, ни с чертами холодного аристократизма северных стран, куда ее тонкую душу тянуло в поисках колючего снега и суровых морских волн.

Нет, он определённо не входил ни в один личный список. Случайная точка в большом маршруте, выбранном не ею. Транзитный пункт, неожиданно оказавшийся необъяснимо близким.
Не сразу, но насовсем.

Так бывает с чувствами, которые не планируешь, не держишь в голове, потому что они не вписываются в строго выстроенную жизненную программу. Но они приходят без спроса и напрочь переворачивают сознание, основательно, со знанием дела прописываясь внутри.

В первый визит город, почти полностью разрушенный во времена войны и отстроенный заново по шаблону, без любви, тепла и чуткости показался ей столь же постным, пресным, лишенным яркости и обречённым, как ее брак и собственная душа. В нем когда-то было красиво, кому-то дышалось, мечталось и жилось, но не сейчас. И там определённо был потенциал, чтобы начать жить заново, играя красками, вдыхая и радуясь полной и совершенно женской грудью. Город-женщина оставалась заботливой и со всей щедростью накрывала вкусный стол, она мягко стелила и приветливо улыбалась своим немногочисленным гостям, блуждавшим по пустынным, словно отвергнутым улицам.

Она прониклась неожиданным городом и искренне радовалась, когда судьба потребовала туда вернуться.
Она летела совсем ненадолго, но неслась по улицам из пункта А в пункт Б счастливая и окрылённая, улыбаясь каждому встречному прохожему. Они, как и город, показались тёплыми, отзывчивыми, гостеприимными и легкими.
Возможно, потому что она прилетела абсолютно, полностью, сердечно, от кончиков пальцев ног и корней волос влюблённой - и улетела такой же.

Третий визит в город оказался таким же спонтанным и неожиданным, как предыдущие, и уже не был окрашен эмоционально. Она не ждала ничего ни от города, ни от себя, опустошённой, с душой, полной болотного тумана и пресной серости, в которой было не столько спокойно, сколько привычно.
А город изменился.

Город нарядился огнями и украшениями к Рождеству. Город кишел местными жителями и туристами, с явным удовольствием прогуливавшимися по просторным, праздничным улицам. На главной площади раскинулись настоящие, изобильные ярмарки, отовсюду доносились звуки рождественских песен, вокруг "визитного" памятника возник каток, заполненный людьми.

Тогда, в ее первый визит, тоже было Рождество, а потом Новый год, но все выглядело иначе. А теперь город жил, дышал и сиял, несмотря на прежние низкие тучи и туман, стиравший высотные здания.

И почему-то, падая в удобную постель номера хорошего отеля в историческом центре после целого дня прогулок, она поймала себя на отчаянном, почти забытом желании упасть сюда не одной. Не одной и не в одежде, так, чтобы соприкасаться всей кожей, переплетаться ногами, чертить пальцами никому не ведомые узоры на его спине, груди, не давая губам ни секунды отдыха, забывая дышать, но не забывая радостно, беззаботно смеяться, утопая в белизне постельного белья и в особом танце, для которого не нужны свидетели.

Удивительным было то, что всего этого хотелось совсем не с тем, из-за кого год назад она привезла в город свою Любовь, и кому по привычке, ностальгически и с искреннем теплом слала привет из общего места воспоминаний поздним вечером. Нет, всего этого страстно и пугающе реалистично хотелось с другим - манящим, не выходящим из головы вопреки всему, куда менее известным и близким, но не менее неправильным, иррациональным, необъяснимым, незапланированным и вычеркнутым из ее сознания на уровне самой идеи. Вычеркнутым, потому что она не верила, что возможно. Так же и близкий ее сердцу город не верил, что когда-нибудь вновь оживет, отстроит себя на пепелище после стольких лет отрицания и забвения.

Но город ожил, а значит, оживёт и она.

2016