Дурочки

               

                -  1  -
 
             Дурочки. Спасибо им за все. За все-все-все! Почти всего в моей жизни я добился благодаря им. Судите сами: сделал отличную карьеру, защитил диссертацию, получил 4-х комнатную квартиру в центре Москвы, построил дачу, меняю автомобили, выезжаю за рубеж, когда хочу.
        А вообще  я свободный художник, фотограф, вернее художник-фотограф, имею несколько призов в Уолд-пресс-фото, еще занял в Париже третье место по обнаженной натуре… И все благодаря им, женщинам - вам, дорогие мои, спасибо! Ха-ха…  Я же учился плохо и хулиганом был, но вовремя сообразил, что к чему.
     Живу и знаю, что надо сказать вам и в какой момент, тут приходиться быть психологом и к каждой женщине нужно найти свой  индивидуальный подход. Но! Есть одно общее правило для всех, вернее их несколько. Существуют три вещи, от которых  все женщины без исключения - без поправок на положение и возраст, без ума. Первое, это – комплимент. Каждая женщина, пусть и в глубине души - считает себя красавицей и, если ты ей это скажешь, то она не только не удивится, а правильно оценит твои старания.      
      Причем, комплимент должен носить слегка сексуальный оттенок. Шепнуть в нужный момент женщине, что она волнующе-сексуальна, и она тебя не забудет никогда! Исключение составляют фотомодели, роскошные красавицы, слышащие подобное по нескольку раз в день. А если женщине такое говорили всего пару раз в жизни? Вот, именно, о них, о дурнушках речь. На них я и делаю ставку. На средних женщин, на тех, кому за тридцать, матерей-одиночек и прочих. Так вот, если вы шепнете этой сороколеточке, что она еще и сногсшибательно сексуальна, то , поверьте мне, она будет думать о вас и днем и ночью, вспоминая с большой нежностью… А при встрече станет посылать вам соответствующие взгляды, чтобы вы, не дай Бог, не подумали иначе.
       Второе. Женщина, уже сближаясь с вами, должна чувствовать себя единственной. Дайте ей понять это. Опять же шепните ей об этом. Вообще - мой девиз « Пошепчу и улечу». Пока я скрылся, она страдает - чувства усиливаются.
     А я тем временем начинаю игру с другими - они все  у меня на разных стадиях находятся. И, вот, когда настрадавшись, она уже влюблена в вас, как кошка, тут появляетесь вы, как свет в окне! Закон простой и работает всегда безошибочно. Тут она уже сама себя проявит, а ты только ждешь долгожданной минуты. И на шею бросится сама, и все остальное… Вот это, именно то, чего я добиваюсь от женщины! То, чтобы она все сделала сама, первая. Я просто кайфую от этого! Я обольстил, а она действует. Прямо-таки балдею, честное слово! Вот, где я на пике блаженства! Но потом можно немного перевести дух и отойти в сторону. Тихо. Без шуму и пыли, как говаривал Папанов. Пока дамочка не очень-то привыкла, а то, если крепко влюбится – страдать будет, а я не садист. И не говорите только, что трудно завоевать женское сердце, элементарно, Ватсон! Да только свистни – все мои. Я выбираю, конечно. Думаете, я красавец? Отнюдь. Не урод, но и до Делона далеко. Да я бы мог учебник по соблазнению написать, но боюсь, что мужики станут моих дурочек завоевывать, а я пока один такой и еще в расцвете сил и лет, вот, может быть, в старости…
     Но я что-то отвлекся. Да, забыл,  про третье правило.
     Это материально-сентиментальная сторона. Абсолютно все женщины падки на подарки, разные там штучки-дрючки-пустячки типа духов или кулончиков. После того, как вы прошептали ей, что она единственная, надо это закрепить материально. Доказательство это женщины лучше всего понимают в виде мелкого подарочка. И все представительницы слабого пола по сути своей одинаковы: что директора заводов, что скромные учительницы, что наивные студентки – все они женщины, дурочки! Я их всех люблю! У каждой свой неповторимый шарм. Обожаю процедуру соблазнения глупеньких девушек или напускающих на себя строгость одиноких женщин, почти старых дев. Забавляет соблазнение и замужних дамочек, особенно тех, у кого крепкие семьи, кто вышел замуж по большой любви.
         А работаю я фотокорреспондентом в крупном агентстве. Также подрабатываю в журналах, на телевидении и на Мосфильме. То есть передо мной открывается довольно разнообразный материал, только не спи и выбирай.
Причем, когда процесс соблазнения уже завершен, я не спешу отпускать свою жертву, а пытаюсь выжать из нее все до последней капли. И без страсти у девственницы, без признания в любви у строгой и сухой учительницы, не исчезаю. Как только моя программа-миссия выполнена, я удаляюсь, ибо считаю, что дальше мучить объект аморально. ….. Ей еще удастся быстренько забыть меня. Хотя я-то знаю, что годик пройдет в тоске-печали, но зато будет ей, что в старости вспомнить!  Это уж лучше, чем ссохнуться без любви.
      Я же вижу, как расцветают они в моих объятиях! Этот процесс очень важен для меня. В моем фотоальбоме хранятся фотографии всех моих женщин. От и до. По два снимка на каждую, в начале пути и перед расставанием. Хотите поглядеть? Когда-нибудь я устрою фотовыставку под названием «Чудеса любви». Что делает с женщиной страсть! Вот, что главное в жизни и ради чего стоит жить - ради преобразования женщин.            



                -  2 -


           Что-то  в последнее время мало скромниц у нас. Все больше бывалых, а мне с ними скучно. Правда, вчера привели к нам девчушку, на вид лет 20-25, у меня глаз острый: неопытна, строга, довольно мила, но сексуальность не разбужена, совсем не умеет себя подать. Займусь ею.
   Назавтра же словно нечаянно слегка дольше задержал руку с подносом в буфете так, чтобы ловко проскользнуть и задеть ее талию и специально остановил взгляд на ней. В следующий раз, повторив жест, дополнил его словами: «Таким девушкам не место в нашем агентстве».  «А где же?»,- она рассердилась. Это одно из моих правил обольщения - вначале обязательно рассердить объект. Я выдержал паузу: « В доме моделей, разумеется! Тут красавицам делать нечего, ваше место на подиуме, с вашей-то фигурой!» «Ну и дешевые комплименты делают тут у вас!».
Как ужалила. Пункт первый провалила. Ну, ничего, я не сдаюсь. Пункт второй. Сексуальность. Ее она прячет под длинными, бесформенными юбками и объемными свитерами.
    Как- то раз, я сидел с ней в комнате и разрезал отснятую за день пленку, а она что-то печатала на машинке. Все остальные пошли на перекур. Я повернулся к ней и сказал чуть слышно: « Я больше не могу находиться вблизи вас, мысли мои путаются. Вы очень сексуальны…».
« Ну и не находитесь! Мне не интересно с вами!» - ответила она резко и невозмутимо стала стучать дальше, как будто бы вообще не слышала слово «сексуальность».
Третий пункт. Скоро ее день рождения. Я решил подарить ей, несмотря на ее холодность по отношению ко мне, цветы. Купил самый красивый и дорогой букет, состоящий из нежно-розовых и белых роз. Ответ: « Зря старались, я не люблю цветов!»
Ну, это уже хамство! Таких у меня еще не было! Ах, ты - женщина! Хватит сил тратить на нее! Столько взглядов, слов, комплиментов – и все впустую и все по-прежнему неприступная скала, кремень. Займусь другими.


    Кремень. Не выходит из головы у меня этот кремень. Растопить его все же любопытно. Прошло два месяца. Ничего не сдвинулось. Ни на сантиметр. А может плюнуть, у меня уже начинает портиться настроение, когда  вижу ее.
    Ничем не проймешь! Заржавела, как старая консервная банка! Так засохнет со временем, как вобла, и уже точно никому не будет нужна. Даже ни тени улыбки, ни тени смущения, ни тени секундного волнения на ее ровном и бездушном лице.
    Но мне скучно. Сейчас нет больше объекта. Комплименты, как-то сами собой срываются с языка при ее появлении. Но все напрасно! Сидя с ней в одной комнате, я фантазирую, наслаждаясь,  представляю себе, как эта ее косичка, собранная в тугой пучок, медленно расплетается и рассыпается по ее обнаженным плечам. И как будет она целовать меня страстно и самозабвенно, забыв свою дурацкую работу, обо всем забыв… Это будет всем победам победа! Такой  недоступный объект я не заполучал давно. А вдруг это когда-нибудь произойдет?


                -  3  -


    Нужна пауза в действиях, а то я ее слишком замучил. Надо временно забыть эту недотрогу и  спокойно уйти в тень.
Тем более – пауза – основной этап завоевания. Но жизнь порой за нас сама все решает. Это никак не входило в мои планы. Командировка. Вдвоем с ней. Каково? А как же перерыв? Все не по плану как-то получается. Но зато уж в командировке я  выжму из нее все по полной программе! До последней капли. Только она должна сама - сама все сделать.
     Но нет сил ждать. В поезде с ней оказались вдвоем в купе!
 Когда мы стали пить чай, я сел рядом с ней. Не удержался, взял ее за руку, сам привлек  к себе и поцеловал. Руку, разумеется. Никак, никак не входило это в мои планы, ведь она должна была начать сама!  Это досадная ошибка, конечно, глупый просчет!  А как же тогда опьяняющий огонь обладания той, что на глазах превращается изо льда в пламя?
 Но нет, она даже не откликнулась на мой поцелуй! Она брезгливо выдернула руку.  «Больше не делайте так! Я не люблю ловеласов!»- был ее ответ. А у меня словно язык к небу присох. Вот и сказать не могу мои годами заученные, красивые и так сводящие женщин с ума слова.
      Я? Я влюбился? Быть того не может! Принял решение бросить ее. По приезду из командировки, переключился на 45-летнюю мать-одиночку; без труда добившись своего,  вновь заскучал. Надя, так звали мою неприступную скалу,  еще больше ушла с головой в работу. На меня она даже ни разу не взглянула после того случая в поезде. Правда, точно с таким же равнодушием смотрела она на всех других мужчин. Это обстоятельство меня немного радовало, но и мало утешало.
     А может, применить к ней самый последний способ: разбудить ее дремавшую чувственность? И я решился.
         Было лето. Я надел сексуальные, обтягивающие, белые  джинсы, красную трикотажную рубашку и, расстегнув три пуговицы сверху,  зашел к ней в комнату. Выбрал момент, когда она находилась в комнате одна. Сел на край стола перед ней, скрестив руки на груди.
-Есть отличная идея,- начал я не, как обычно вкрадчиво, а довольно резко,- сегодня открывается моя персональная выставка…в Ельце, и я устраиваю банкет в Домжуре по сему случаю. (Про Елец, я, конечно же, придумал слету) Я могу подбросить вас в Домжур на машине. Будет грибной жульен и все, что вы захотите.  Она посмотрела на меня сквозь очки.
-Не люблю рестораны, а от жульена меня тошнит!
-Вы, похоже, кроме работы, ничего не любите!
-Отчего же? Люблю!
-Кого, то есть, что же?
-Вот, именно, кого-то.
И она повернулась спиной, продолжая стучать на компьютере.
   Надо же! Такая невзрачная, а есть у нее кто-то! Быть того не может, никто, кроме меня, не может осчастливить такую дурнушку, как она, - успокаивал я сам себя после очередного поражения. Наденька не красится, не кокетничает, кому нужна такая дура? Вот именно – дура! Дурочки все они! « А вот и не дурочка, раз твой план не сработал»,- услышал я отчетливый внутренний голос. Но я не сдамся, все равно. Не на того напали!
   

    Такого со мной еще не было: я ни на кого не смотрел целый месяц! И за месяц ни одной победы! Прошел и второй точно также, и третий.

      Однажды…  Было открытие моей выставки в том же Домжуре. Вся редакция собралась тут. Я даже сперва не заметил в суете ее. Наденька была…в платье! Она, наконец-то сбросила эту идиотскую длинную юбку! Короткое платьице открывало хорошенькие ножки. А главное – она по-новому уложила свои волосы, красиво распустив их по плечам. Это было чудесно, невероятно, восхитительно! Я смотрел на нее потрясенный, восхищался ею, ловил каждое ее движение, любовался и предвкушал… После банкета последовали танцы. Конечно же, я пригласил ее. Разумеется  - она мне отказала. Тогда, уже в самом конце вечера, я пригласил ее снова, я ее тогда очень попросил подарить мне всего один танец. Я был вежлив, не нахален, покорно и очень робко взглянув ей в глаза.  В результате она согласилась!
    « О, как давно я не отдыхал!- подумал я, только очутившись в ее объятиях,- от всех, от этой вечной суеты, от фальши и вечных игр, собственных неискренних слов и вечных обманов!» Мне было легко и хорошо с нею.
-У вас удивительные глаза,- вырвалось у меня, но не так, как всегда, не по шаблону я сказал сейчас эти слова, а как-то из самого сердца  вдруг вырвались они. И, правда, не замечал я раньше, какие у нее чудные глаза - коричневато-изумрудные, как радуга. Я не удержался и поцеловал ее в щечку. К своему удивлению, отвращения на ее лице я не заметил. Мы дотанцевали танец до конца, больше я не позволял себе вольностей, галантно проводил к столику, поцеловав при этом ее руку.


                -  4  -


    На следующий день она вновь была в длинной юбке. Как хотелось мне ее сорвать! Я подошел и пригласил ее в театр.
 О, чудо, она согласилась!
     Вечернее платье идеально облегало ее девичью стройную фигурку. Надя была мила, приветлива, в меру разговорчива и, как будто бы не она вовсе держала меня на расстоянии все эти месяцы. Я совсем потерял голову и начисто забыл про отточенные шаги моего плана покорения женщин - с ней я чувствовал себя неопытным школьником, пришедшим на первое в жизни свидание.
    После театра я проводил ее до дома и робко поцеловал на прощание в губы. Она не сопротивлялась! С тех пор мы стали встречаться. Надюша превращалась в красавицу на глазах  изумленного коллектива всей нашей редакции. Но не от моих слов и комплиментов, не под действием моих пальцев, а так естественно и незаметно, само собой это выходило. Я не планировал свои действия. Я вел себя, быть может, впервые в жизни естественно так, как подсказывало мне мое сердце. Вот, когда я должен был радоваться, ликовать, что мне, наконец-то удалось растопить этот кусочек кремня, расколоть крепкий орешек! Вот она, моя победа, моя заветная цель - видеть результат превращения в красавицу из дурнушки, радоваться, видя во всем этом свою заслугу!
      Мы ходили в кафе, в театры, на выставки, но отчего-то я перестал следить за этим чудным превращением. Мне просто хотелось видеть ее, быть с нею и все. Мне нравилось любоваться ею, а не тайно ликовать, что эксперимент, наконец-то, удался. Победителем я себя не чувствовал и каждый раз терзался от мысли, а вдруг Надя снова превратится в  былую недотрогу в очках.
     Так незаметно пролетело счастливое лето. Я пригласил Наденьку  как-то в теплый августовский денек в парк, насладиться уходящим теплом. Не заметили мы, как за веселым разговором зашли далеко и уже входили в лесную зону дикой природы. На горизонте показалось озерцо, привлекшее нас своей девственной чистотой, отсутствием мусора и людей. Мы купались, загорали, весело о чем-то болтали и не заметили, как уже лежим в объятиях друг друга. Я даже не помню как, изменил своим правилам первого хода за дамой. Да, я и не заметил, чей ход был первым,  это и не важно было…
   И, вот, когда я, получив невозможное, растворился в давно не посещавшем меня блаженстве, мои губы сами, мимо моей воли, прошептали: « Я люблю тебя…».
     Наденька, вместо того, чтобы припасть к ним еще крепче, вдруг резко встала и принялась одеваться. Как? После всего?
Когда она сама несколько минут назад  страстно целовала меня и сама первая сбросила свое легкое платьице?  Я ничего не понимал! Я ее ничем не обидел, был ласков и нежен, она потом с благодарностью целовала меня. И вот, когда я впервые в жизни сказал эти три заветных слова, которые ждет любая женщина более всего на свете, она разозлилась на меня? За что?
     Взгляд Нади был чист и невозмутимо холоден. Она глядела на меня сверху вниз.
-Ну вот…вот и все,- сказала она как-то спокойно и строго и в миг превратилась в прежнюю Надю-недотрогу.
-Я не понимаю, я тебя чем-то обидел? Тебе плохо? – недоумевал я все еще не находя в себе силы, чтобы подняться. Она взяла сумочку и уже была готова идти, но  повернулась. На миг, мне показалось, что она меня просто разыгрывает или… жалеет меня? Да, именно жалость мелькнула на миг в глазах-радугах и растаяла, уступив место прежней каменности. Говорить ей было не легко.
      Она сглотнула и сухо произнесла: « Буду краткой…» – и снова повисла томительная пауза. Лишь листик от клена, первый желтый листок успел опуститься мне на грудь. Я зачем-то взял его в руку и услышал следующее: « Далее не вижу смысла продолжать игру. Да, игру, ее я довожу до финала, до победного конца и раскрываю карты. Мне тебя немного жаль, похоже, ты и в правду влюбился по-настоящему. Но, чем больнее вам, мерзким соблазнителям, тем мне приятнее!  Где бы я ни работала, всюду вы, коварные красавцы, считаете себя этакими благодетелями - вы получаете то, чего хотите от женщин, отсчитывая каждый раз все новые и новые победы. Но я вас вычислила. Моя задача, показать вам, на что мы, серые мышки, способны… Я вашу технику изучила и выработала свою, в результате вы превращаетесь в нормальных влюбленных, а я…я…( голос ее дрогнул, мне показалось, она ненавидела себя в эту минуту)  красиво ухожу. Я исчезаю в тот момент, когда вам это было бы больнее всего, чтобы вы почувствовали, как отвратительно быть всего лишь игрушкой! »
    Я был в шоке. Уж чего-чего, а такого коварства от Наденьки я не ожидал. Я не знал, что и сказать. Я был почти, что в гневе, но что-то мешало говорить мне. Она еще раз посмотрела на меня: « Прощай! С 1 сентября я уволилась и уже выхожу на новую работу» И чуть-чуть помедленнее добавила: « С тобой справиться было намного труднее, обычно эти слова я получала гораздо раньше»
   И она пошла прочь, не оборачиваясь, новой походкой, абсолютно не знакомого  мне человека.



                Эпилог



     Не буду описывать то состояние, в котором я пребывал те несколько месяцев, после этой истории. Это как-то не очень укладывается в представлении о себе, как о лице мужского пола. Только ничего, кроме путаницы в мыслях, какого-то круговорота непонятных мне самому событий - я жил,  и не понимал ничего.
      Как так случилось, что уже и не помню, что в один прекрасный день я перестал злиться на Наденьку, я даже понял ее, как понимают друга, у которого похожее хобби. Я знал, что она чувствовала в момент победы. А я-то, выходит, потерпел в этой игре поражение!
    Но отчего-то проигравшим себя не чувствовал, ибо впервые ощутил радость большую, чем радость победы. И я стал искать ее - свою победительницу. И я нашел ее! И не побоялся сделать еще один шаг. И это был самый невероятный поступок в моей жизни. И я был вознагражден. Вот, когда я одержал главную победу в своей жизни!
    Она не говорила мне больше неприятностей и не читала нотаций. Я добился того, что мы стали просто друзьями, вначале. Я ведь тоже во всем ей признался, и про свой план и про то, как отошел от него и неожиданно для самого себя полюбил ее. Я ни на что не надеялся, мне просто было необходимо быть рядом с ней. Чудом, она тоже полюбила меня, еще тогда, в августе, но чувства свои спрятала, долгое время не верила, что я, действительно, изменился,  поменял свое отношение к женщине и из коварного соблазнителя превратился в нормального мужика. Она долго еще не могла усмирить свою феминистскую гордость, но я помог ей в этом.
     В результате, Наденька стала моей женой.
Про свой дурацкий феминизм она забыла, а я же перестал считать женщин дурочками.