Одесса-мама. Или о об эксклюзивных рабах

На досуге проглядел русский сериалец «Мурка». Подвернулся по случаю.

Одесса. 1969-й год. Разгул оргпреступности. Намертво сросшейся с ментами и прокурорами. Включая главных с обеих сторон. Исключая КГБ. Как положено. Особенно в духе нынешнего времени.

Новый прокурор прислан из Москвы. Для санации обстановки. Со  стороны «органов».
Крутой авторитет прислан всесоюзным воровским сходом. Для подавления беспредела. Со стороны «братвы».
Интриги. Оперативные разработки и подлости. Мочилово.
Любовь. Тоже, как положено. Многосюжетная. Сначала трагическая. Потом счастливая.

Финальная победа добра над злом. По обоим направлениям. С посадками, трупами. Под мудрым контролем КГБ. Как положено. Особенно в духе нынешнего времени.

***

Разговор присланного прокурора с воровским «комиссаром». Холодный и напряженный. Но не в форме боевого поединка.
Мудрый и лаконичный монолог «авторитета» Дато. О гадкой сути жирующей Одессы. Где всегда воры ссучиваются, а мусора приблатняются.

***

Иногда общаюсь в сети с былым сослуживцем. По Черноморскому флоту. В давнюю пору молодости. С одесситом Володей. Пенсионером. Прожившим жизнь неголодным одесским таксистом.
С легкой неприязнью просматриваю его страницы в соцсетях. Наполненные российскими флагами, портретами Путина и прочей подобной атрибутикой.
С грустью воспринимаю его монологи. Об исключительности Одессы и одесситов. О проклятых «бандеровцах». О том, что одесситы хотят быть «сами по себе».  На фоне, естественно, вышеозначенных флагов и потретов.

Вспоминаю при этом одесских титушек. Хулиганское жлобьё, нападавшее на проукраинские демонстрации. При полном содействии приблатнённой милиции. А заодно и подобную сволочь в Донбассе. В аналогичном антураже. Разве что более косноязычную. И без одесских речевых оборотов. Распространившую в свое время своё бандитское влияние на всю Украину.
Вспоминаю недавнего Мишу Саакашвили. Пытавшегося почистить загаженную Одессу на подобие Авгиевой конюшни.

***

Грязные диктаторские режимы не могут существовать без фашизации. Т.е. без единения с «народом».
«Народ» же, тупой и инертный, сам на смычку, хоть с «гражданином начальником», хоть с диктатором, не идет.
Для этого надо его подзаинтересовать. Помимо прессовки его «приблатнёными мусорами». Дать поворовать-пограбить. Вызвать симпатьишку к большому «смотрящему». Который, если всё будет по понятиям, прикроет. И сделает блатную жизнь более комфортной.
С убогим и голодраным «мужичьём» еще проще. Главное держать его слегка нагнутым. И не все у него отбирать на «общак». Оставляя на водку с колбасой. Или хотя бы на настойку боярышника.
И, естественно, подпитывать убогие мозги идеями «независимости», «национальной гордости» с ксенофобией. Да и, наконец, своей территориальной эксклюзивности. С триколорцами, а не трезубцами.
Как шустрых одесситов, так и  изысканных петербуржцев.

***

Спросите меня, считаю ли я жизнь, прожитую одесским таксистом, голодной и несчастной? И я отвечу: «Шо бы да, так нет».
Она была напряженной. Полной нервотрепки.
Конкуренция среди своих.
Постоянные «откаты».
В таксопарке. За хорошую машину, своевременный ремонт и выгодный график работы.
Бандитам. За покровительство, место отлова хороших клиентов и подгон последних.
Ментам. За беспрепятственное якшание с бандитами. Просто на улицах и дорогах. Да еще и балансирование на грани риска с обязательным «стуком» ментам на тех же бандитов.
Бессонное обслуживание загуливающих жирных клиентов. Иногда сутками.
Но с того имел хорошо обставленное жильё. Со всеми импортными атрибутами хорошей советской жизни. Шмотки. Что вкусно кушать и сладко пить. Ухоженных жену и детей. Живя не на зарплату.

Общеукраинские хозяева сменились.
Общеодесские начали к ним адаптироваться.
Основная масса таксистов, фарцы, «грузчиков в порту» и прочих шмаровозов ощутила дискомфорт переходного периода. С не очень внятными его возможными результатами.
Тут-то и активизировались в «маме» приезжие авторитеты. Где силой, где словом. Разговорилась Одесса на своей фене о путиных. Размахалась триколорами.
Рабы решили сменить патрициев. Продолжая пафосные разговоры о своем одесском свободолюбии и своеобразии.

Вместе с ментами устроили уличный погром. Хорошо получили по харе. И вынуждены были спасаться от разгневанных масс в горящем доме.
Стали «жертвами сопротивления».

***

Встали насмерть приблатнённые мусора, прокуроры и таможенники.
Престарелые таксисты ностальгируют по былой лафе.
Миша не стал киношным прокурором. И послал всю эту клоаку подальше.

***

Прощаюсь с Петербургом.
Лелеющим свою бесполезную интеллигентность. Мечтающем о хозяине. Раздающем порционные подачки. Обеспечивающие бесполезную жизнь. С самолюбованием на фоне эрмитажей и дряхлых домов.

Прощаюсь с Одессой, где я не был никогда. С книжной Одессой мишек япончиков, петь бачеев и кефальных констатинов.
С городом ссученных воров и приблатнённых мусоров. Говорящих на веселом придурковатом языке.
С городами рабов, надеющихся сменить хозяев.


21 декабря 2016 г.