Исход

Недавно я узнал, что мой прадед пропал. Причем не с концами, а в Финляндии.
 Сказать, что я был поражен этим фактом, значит попусту промолчать. (может и было бы полезней).
   И дело даже не в том, что Финляндия счастливая страна, и не в каких-то родственных нотках к улыбающимся, рослым братьям и сестрам. Хотя это тоже прикольно. Но все же изумился я из-за другого.

  Во-первых, уже давно, краеугольным камнем для меня стала  тема Угро- Финнов и Тюрков. Во-вторых, косвенно подтверждалась древняя, не прерывная связь между этими народами. Ну и в-третьих - старинная, архивная запись, переданная мне моей тетей. И это изменило всю мою жизнь…

 В то утро  размышлял о допинге на олимпиаде. Турнирная таблица. Казахстан. Россия. Узбекистан. По привычке складывал эти страны в советский союз. Добавлял Украину и Азербайджан. Грузию и Таджикистан. Все равно не дотягивали до США. Англию с Китаем перегоняли, но США недосягаемо.
  Докатился до того, что стал вычленять темнокожих атлетов из сборной штатов. К обеду остановился где-то по середине между Генералами Теннессийской армии и Вермахтом.
  Чтоб окончательно не превратиться в одинокого расиста, сидящего в трусах по среди душного августа дома, я решил проведать свою родную тетю Фатиму. Оделся по приличней, купил чимкентский арбуз, дыню- колхозницу и поехал в гости. Тетя открыла мне дверь. В квартире пахло пирожками с капустой.

- Очень вкусно, - нахваливал я пирожки, - грибы тоже в начинке?
- Нет. Это твоя приправа с Грузии. Куда ездил еще? - спросила меня тетя.
- Да пока никуда, собираюсь в Венгрию.
- Зачем? По работе?
- Неа, - дожевывал я пирожок, - они в последнее время уж больно на пантюркизм ставку делают, никак в толк не возьму, были Угры и резко курс меняют. Вот хочу узнать. Тем более много кто в древности туда ушел из степи. На недельку сгоняю.
- А твой прадед между прочим в Финляндию ушел, возможно там есть даже его потомки - сказала тетя Фатима и стала подниматься из-за стола.
- Так по возрасту же вроде староват для Финки, - засомневался я, решив, что перепутана хронология.
- До революции еще ушел. Я сейчас, - добавила она и вышла из кухни.

  Я выпил чай, доел пирожок и стал рассматривать магнитики на холодильнике. Ее сын, мой двоюродный брат был в Венгрии. На магнитике вырезан город, разделенный Дунаем. Надо узнать об этом побольше.

Тетя вернулась с каким-то свертком в руке.

- Сейчас, покажу - сказала она и стала разворачивать серый, сложенный конвертиком платок.

   Внутри свертка оказалась старая, потертая, с набухшими от плесени язвочками папка. Тетя открыла ее, развязала тесемки и достала рыжий лист бумаги.

- Посмотри, тебе это будет интересно.

  Взяв папку в руки, я заметил на титульной странице надпись, сделанную черными чернилами.

Дело # 1033

"Последний караван чабаталы мурза Нигматуллина или тайна Кубринских миллионов"
Акмолинск.

Сверху на папке стоял двуглавый имперский вензель, рядом плохо читаемый оттиск "... ское губернаторство"

Я с удивлением взглянул на тетю:

- Не понял...

Тетя промолчала и протянула рыжий лист.

  Отложив папку на стол, я быстро взял лист в руки и стал изучать его. По всему листу были начертаны стрелочки, выходящие из кружка нарисованного по середине бумаги. В самом кружке была выведена буква " А". Я насчитал четыре линий примыкающие к кружку. Две из них уходили вправо - они были ровные, словно нарисованные под линейку. Заканчивались обрывисто, не доходя до края бумаги.
 Другие две линии вели влево по странице. Эти линии петляли, пересекались между собой, проходили сквозь квадратики и овалы. Сначала они шли рядом с друг другом, лишь в конце страницы одна из них резко меняла маршрут, уходя вверх.
 Заканчивались эти линии странно. Нижняя ветвь упиралась в полукруг, верхняя в крест. Над каждым знаком была выведена буква.

- Не могу понять, что написано? - поднеся лист к глазам, стал заводится я, - Вот на верхней что это за каракуля?
- Буква "Ф"
- А на нижней?
- На нижней,- сказала тетя, - Т.
- И что это за артефакт такой? - по ветхости и состоянию бумаги я понимал, что документ действительно старый.

Смущали только надписи на папке и непонятная схема.

- Карта. Вот смотри, - тетя Фатима указала на линию, ведущую вправо от кружка,- видишь на ней стоит знак вопроса?

Я кивнул.

- А в конце стоит буква К и она зачеркнута. Это Китай.
- Китай? Какой Китай, - окончательно запутался я, - начали с Финляндии. Тут Китай.
- А эта линия, - продолжала она,- Монголия. Но она тоже зачеркнута.
- А эта линия - Турция, - съязвил я, показывая на идущую влево и чуть вниз стрелку.
- Верно. Турция.
- И все это побег из Казахстана от красных. Ясно все, - сказал я и посмотрел на тетю Фатиму, - А в вдогонку за ними шел Амангельды Иманов со своими сарбазами.
- Шел... - загадочно произнесла тетя, - но видно тебе это не интересно. Доедай пирожки, и будем резать арбуз.

- Да очередные сказки опять слушать, честно – приелось. Были богатые, пришла революция, стали как все. - взяв нож в руки я принялся нарезать арбуз.

- Хорошо, хорошо, - быстро согласилась тетя, и вложив лист- карту в папку убрала ее со стола.

  Порезав арбуз, я отделил мякоть от корки, нарезал ее кусками и сложил в глубокую тарелку. Тетя Фатима держала все это время папку на коленях.
- А где печати достали такие? Можно я еще раз посмотрю? - попросил я ее, чтоб хоть как-то сгладить неудобную ситуацию.
- Можно.

Я взял папку и стал делать вид, что меня действительно интересуют печати. Хотя признаться честно, они были похожи на настоящие, или очень хорошую подделку.

- Блин и название такое придумали. «Последний караван чабаталы мырза Нигматуллина или тайна Кубринских миллионов», - не сдержался я и рассмеялся, - кто это у нас раньше мистицизмом страдал?

  Тетя молча ела арбуз. У меня возникло такое ощущение, что она ждала чего-то. Я еще раз внимательно осмотрел лист и папку. На папке, рядом с оттиском губернаторства проглядывался календарный штемпель, в первый раз я принял его за кляксу, сейчас же внимательно разглядев увидел две цифры – 14 и точку после них.
- Тетя Фатима, у вас ошибка. Четырнадцать стоит. Неувязочка с красными.
- Ты сам про красных придумал, я тебе такое не говорила, - ответила она.
- Ну как же не говорили, Иманов шел по следу каравана… - стал подлавливать я ее.
- Он тогда не был красным, да и позже им не был.
- А кем он был? – нарочито таинственным голосом спросил я.
- Охотником за караванами.
- Ке…, - поперхнулся я арбузной корочкой, - кеее…кеее
- До Финской границы за караваном шел, - тетя Фатима ударила со всей силы меня по спине.

Чуть отдышавшись, решил больше не смеяться за едой.

- Стоп. Давайте по порядку, у вас есть этот документ. Откуда? Кто чертил эту карту и почему никто ничего до этого не слышал. И что за караваны и миллионы?
 
В этот момент в дверь позвонили. Тетя Фатима пошла открывать дверь. Пришел брат с работы. Уставший и злой. Работал он врачом у Турков.

Мы с ним поздоровались и пошли покурить на балкон.

- Рус, ты слышал про историю с Финляндией? – спросил я его.
- Что именно?
- Ну что у нас вроде могут быть родственники там. Про караван последний. Про миллионы какие-то.
- Родственники? Возможно есть, - он прикурил сигарету и затянулся, - дед на финской был? Был. Могут быть родственники после этого. Отец твой там служил? Служил…тоже могут быть родственники. Я там был, но тут чисто. А что за миллионы?
- Да вон, тетя Фатима папку с картой показывала. Уверяет, что датировано 1914 годом. Только я ничего не понял. Говорит прадед в Финляндию ушел и пропал там. Иманов по следам за ним шел.

- Ясно, - зевнул Рус, - я спать, извини, с дежурства.
- Конечно.

На кухне тетя Фатима уже смотрела телевизор. Показывали олимпиаду. Болт бегал и смеялся. За окном стало темнеть.

- Ну мне пора, спасибо за пирожки, - стал прощаться я.

- Заходи. Всегда тебе рада, - она начала собирать мне домой пакет с пирожками.

Я решил ее уважить и попросил сфотографировать на сотовый телефон папку и карту.

- Забирай, - сказала тетя Фатима и протянула мне уже завернутую в платок папку, - теперь она твоя. Я все что могла сделала. Сохранила.
 
- Моя? Зачем? Мне фото пойдет.

- Твоя твоя. Никому кроме тебя она из наших не нужна, - тихо прошептала тетя Фатима и добавила:

- Никто и не знает. Только ты и я. Ты ведь тоже, как прадед караваны водишь.
- Логистика, - нахмурился я.
- Бери. Разберешься, где следы прадеда.

Мне пришлось взять сверток и закинув его в пакет к пирожкам я попрощался с тетей и выбежал во двор.

  Уже полностью стемнело. Астана засверкала своими огнями и решив пройтись по ночному городу, я вышел на проспект Республики. До моего дома было примерно полчаса ходьбы. Самое то, чтоб не спеша обдумать сегодняшний день. Утрешние мысли об олимпиаде, отошли на второй план. Вернее, совсем исчезли. В голове только звучали нестыковки по Финляндии.

  Итак, что я имею на данный момент. Папку с вензелем и датой. Стертую надпись про губернаторство. Начерченную чернилами карту. Четыре направления: Монголия, Турция, Китай и Финляндия. Три из них перечеркнуты. Зловещий Иманов. Миллионы купца Кубрина. И мою фамилию, на якобы документе столетней давности. Для романа интересно, для жизни не очень. Прадед водил караваны. И если верить документу, этот был последний. Вроде исхода из Акмолинска. Зачем и почему не понятно. Чабаталы мырза еще какой-то. Я забил это в гугле.

«Лапотные князья, татары, отказавшиеся принимать российское дворянство и христианскую веру, находившиеся без подтверждающих грамот и документов на дворянский титул»

Мда…не Юсуповы с Тургеневыми конечно.

Так и не узнал, кто чертил эту карту. И чем все закончилось там в Финляндии. Еще Рус сумел присобачить к этому деда и отца. А ведь верно, были они там, дед в 39-ом. Отец в 70х….

Я дошел до своего дома и поднялся в квартиру. На электронной почте мигали новые письма. Пришел ответ с посольства Венгрии. Открыв его, увидел, что мне одобрена виза. Круто.

  Закрыв ноутбук и включив телевизор, я стал засыпать под размерное бормотание спортивного диктора, рассказывающего об интригах спортивной гимнастики.

Утром меня разбудил звонок в дверь.

На пороге стоял  высокий, под два метра мужик.

- Эээ..вы есть Тиимурян Нигматуллин.
- Я есть, - протирая глаза ответил ему.
- Меня зовут, эээ Андрес Пукрайтис. Я предоставитель наашего аташше Эстонии. Буду ждать вас в низу. Хорошоо? – он по прибалтийский растягивал слова.
- Зачем? – удивился я.
- Тааам уузнаете, - улыбнулся он мне белоснежной улыбкой и по-военному развернулся на месте, - бууду вас ждать.

День начинался мягко говоря странно. По планам, с вечера, хотел заскочить к Венграм. Затем показать папку и карту в музее. И тут какой-то прибалт все меняет.

 Но отказываться глупо. Надо ехать. Я быстро принял душ. Выпил чаю и спустился вниз. У дверей стояла машина с красными посольскими номерами.