Метель Пушкина и Свиридова - бессмертные творения

Бессмертная «Метель» А.С.Пушкина и Г.В.Свиридова
«Метель» А.С. Пушкина и «Метель» Г.В. Свиридова – даже не знаю, что я люблю больше. Тем более, что мое знакомство с ними состоялось одновременно. Лет в четырнадцать я впервые увидела фильм «Метель», снятый в 1964 году Владимиром Басовым по одной из лучших, с моей точки зрения, повестей Белкина. Как-то я ухитрилась не читать ее до тех пор. Тогда мне понравилось в фильме все: и сюжет, и постановка, и актеры, и музыка. Я и не догадывалась, хоть и почувствовала: музыка в этом фильме – главное, что в будущем я буду ее слушать, пользуясь любой возможностью. Но и необычные события пушкинской повести и киноистории заставляли чаще биться сердце. Это же надо Марье Гавриловне так разволноваться и потерять разум от переживаний, чтобы впасть в полуобморочное состояние и обвенчаться, буквально не глядя, невесть с кем, уже по закону став женой незнакомца, посмотреть на него, воскликнуть: «Не он!» – и рухнуть в обморок! Тем самым обречь себя на одиночество в будущем. Брак в то время – это навсегда! И шутник лихой гусар хорош! Жизнь без страха и упрека! Очень в стиле веселых гулянок, что французских мушкетеров, что русских кавалеристов! Жить, шутя, играя, особенно в перерывах между военными действиями – прекрасная защита от восприятия реальности всерьез! Этакая бравада, когда естественными становятся бесшабашная смелость, дерзкая галантность, безоглядная лихость! Если не читать Пушкина, то можно подумать, что перед нами настоящий голливудский сюжет. Есть даже счастливый конец и интрига, раскрывающаяся лишь в самом конце – чистая новелла (рассказ с неожиданным концом), столь характерная для европейской литературы и такая необычная для русской. У Пушкина же повесть иронична, видимо, чтобы не сделаться сентиментальной, а кроме того автор немного насмехался над популярными у русских барышень французскими любовными романами – ведь поначалу все развивается по законам этого жанра. Хотя сюжет Пушкина сам по себе поразителен! Богатая наследница влюбилась в бедного соседа, а он в нее, родители против их неравного брака, молодые решают бежать и тайно обвенчаться. Договариваются и с помощниками, и со свидетелями, и со священником. Всем по молодости казалось, что задуманное должно успешно завершиться… Но вмешался Его Величество Случай. Метель, такая обычная в зимнюю пору в средней России, закрутила жениха, он сбился с пути, приехал в церковь на рассвете, когда уже все произошло, и участники венчания в шоке разъехались по домам… Никто никому ничего не сказал! И только жених с ужасом узнал, что венчание было, но с кем? С каким-то проезжавшим мимо гусаром, которого уставшие от ожидания и плохо знавшие жениха в лицо помощники, приняли за него… Невеста-жена слегла в нервной горячке. Родители уже рады были бы сыграть свадьбу с бедным соседом, но тут он уперся. А потом несостоявшийся муж отправился на войну с Наполеоном (1812 года), был ранен под Бородином и умер от ран. Затем, уже после войны начинается новая любовь, казалось бы обреченная на несбыточность счастья…
И все действие в фильме сопровождает прекрасная музыка, как мне думается, лучшая и самая светлая из всего созданного композитором, по крайней мере, самая исполняемая и любимая публикой. Наверное, поэтому почти через десять лет после ее написания для фильма, Георгий Свиридов превращает ее в самостоятельную симфоническую сюиту, названную «Музыкальные иллюстрации к повести Александра Сергеевича Пушкина «Метель»». И в этой волнующей музыке не было ни капли иронии, напротив, в ней было столько любви! Любви к российским бескрайним просторам, к русской природе, традициям, к людям. Еще была гордость за страницы доблестной военной истории, за победу над Наполеоном, восхищение нашими гусарами, среди которых был и тот самый повеса, походя обвенчавшийся в Марьей Гавриловной и умчавшийся неизвестно куда. Звучала в незабываемых мелодиях Свиридова и человеческая любовь, такая настоящая, подлинная, без эгоистических поблажек и компромиссов с совестью, почти трагическая, если бы опять не воля случая. Прелесть пушкинского сюжета в искренности и честности героев. Никто не стал никого обманывать, чтобы потом все распутывать как в дешевом любовном романе, хотя, наверняка, был огромный соблазн. Но у Марьи Гавриловны и Бурмина все было всерьез, почти трагично, если бы не стечение обстоятельств. Не зря в музыке звучит столько пронзительно счастливых, радостных, ликующих мелодий! Любовь торжествует, все заканчивается счастливо, свадьбой, которая уже состоялась некоторое время назад. А в словах у Пушкина это выражено на удивление скупо, но слезы все равно всегда наворачиваются на глаза. «И вы меня не узнаете?» – потрясенно с облегчением спрашивает Марья Гавриловна Бурмина, когда он ей признается, что при всей любви к ней не может на ней жениться, так как уже обвенчался с кем-то, пошутив так жестоко по недомыслию и над незнакомой девушкой, и над самим собой.
У Свиридова в его «Метели» – девять иллюстраций. Для меня самыми привлекательными всегда были «Романс», «Вальс» и «Военный марш». Именно их я слушала больше всего, когда у меня появилась своя пластинка с «Музыкальными иллюстрациями» к «Метели», иногда помногу раз подряд, думая о своих сердечных терзаниях, словно от количества прослушиваний что-то зависело в реальной жизни… «Романс» – нежная и печальная, удивительно трогательная и пронзительная мелодия любви. «Военный марш» создавал поразительно привлекательный идеальный мужской образ русского офицера, просто мужчины с большой буквы, которого, увы, не встретить в действительности. А «Вальс» рисовал волнующие картины счастливой жизни и того, что ей предшествовало… Сегодня мне нравится слушать и остальные части - «Тройка», «Зимняя дорога», «Пастораль», поскольку я уже знаю и люблю среднерусскую природу, эти бескрайние просторы степей, очарование проселочных дорог, уходящие вдаль мягкие увалы полей с полоской леса на горизонте. Такая русская природа! Такая русская музыка! Она словно рисует «чудное приволье», которое раньше хотя бы раз в неделю по радио воспевали в великолепной, ставшей народной, песне «Родина» (стихи Феодосия Савинова, музыка А.Полячека):
Вижу чудное приволье,
Вижу нивы и поля.
Это русское раздолье,
Это русская земля!
Вижу горы-исполины,
Вижу реки и моря –
Это русские картины,
Это Родина моя.
Слышу песни жаворонка,
Слышу трели соловья.
Это русская сторонка,
Это Родина моя!
Где вы, певцы, которые снова запоют эти великие песни? Неужели так и будем слушать все дни напролет, что по радио, что по телевидению, всякую бездарную муру, как свою, так и чужую?
Понравилось мне и перечитывать пушкинскую повесть «Метель». И каждый раз она меня радовала по-своему. Я вчитывалась в ее скупые строки, будто искала в них что-то новое, чего раньше могла не заметить. И мне казалось, что оно притаилось где-то там, за привычными словами. Уже в конце 1990-х мне кто-то подарил британское издание «Повестей Белкина» в очень хорошем английском переводе. И я стала читать его, каждый раз восхищаясь мастерством переводчика, который сумел передать дух этой волшебной истории. Потом, когда у меня появился голландский друг, активно интересовавший русской литературой и музыкой, я как-то вечером дала ему прочитать эту английскую версию (по-русски он не читает и не говорит, так, знает отдельные слова и фразы). Тогда мы жили в соседних комнатах вузовской квартиры-общежития. Наутро он вышел на кухню не выспавшийся: «Всю ночь читал! Не мог оторваться! Очень впечатляющая история».
Действительно, в английском переводе иронии было меньше (ее иногда трудно передать) и отчетливо проступило трогательное волшебство сюжета. Именно это волшебство и воплотил Георгий Свиридов в своей бессмертной музыке. Поэтому она и стала так любима публикой, и так востребована.
Как-то знойным петербургским летом, когда ко мне приехала подруга из Ульяновска, в Капелле в концерте среди прочего во втором отделении исполняли «Музыкальные иллюстрации» Свиридова к «Метели». У нас были билеты, но мы замешкались, на первое отделение опоздали, в зал не пошли, слушали что-то современное из фойе и радовались – в зале была настоящая парилка: от жары и духоты там можно было в обморок грохнуться (как музыканты выдерживали?). «Кондиционеры не справляются! Жарко», – пояснила нам одна из капельдинеров. Что же это за кондиционеры такие? Да еще в только что капитально отремонтированном здании? После нашего замечания, что без нормально работающей вентиляции зал надо закрывать по техническим или санитарным соображениям, она куда-то удалилась, а мы пошли в зал слушать «Метель» Свиридова. При первых же звуках музыки мы забыли о духоте, слушали, как бежит тройка по снегу, как летит поземка и заметает санный след, как идут победным маршем гусары через маленький городок, как, радуясь, их встречают барышни и прочая публика… И то ли кондиционеры включили, то ли разбушевавшаяся на сцене «Метель» остудила атмосферу, но мы перестали замечать жару и прочие неудобства, а перенеслись на почти два века назад и переживали за судьбу героев, счастливо преодолевающих превратности любви и рока. Так и виделась Марья Гавриловна, предающаяся несбыточным мечтаниям о счастье под звуки «Романса», и Бурмин, тот самый повеса-гусар, который сам себя жесточайше наказал, женившись шутя на первой встречной, а теперь, вернувшись с войны, влюбился, но не мог связать свою судьбу с любимой женщиной … Я всегда задавалась вопросом, зачем Пушкин напустил столько иронии в эту повесть, словно пытался скрыть за ней впечатление, что и его самого трогает эта история. Ведь ее нет ни в других повестях Белкина, ни в «Капитанской дочке», ни в «Дубровском». К счастью, Георгий Свиридов вложил в музыку к этой повести Пушкина всю силу своих чувств и таланта, поэтому музыкальное воплощение пушкинской истории пронимает до глубины души. И эту музыку хочется слушать вечно!
https://youtu.be/CGRNzbA_Pdc