Последний рейс

Что такое человеческая жизнь? Это когда поначалу маленькое беззащитное существо рождается помимо своей воли и участия. Его просто выталкивают в свет – океан человеческого существования, незнающего, что его ждет впереди: ненадежное бревно или крепкая лодка. Плыви по жизни, постарайся научиться плавать сам. И теперь только от человека зависит, как быстро он войдет в эту жизнь.


Речной поток, именуемый годами, подхватит его и понесет по мутным волнам через каменистые пороги и коварные перекаты, норовя как можно быстрее разбить такую хрупкую жизнь. Но человек, наперекор стихии, обходя преграды, с каждым годом продвигается все дальше и дальше. И, наконец, вот оно, за крутым поворотом показалось море и можно расслабиться и отдохнуть, а это не море – это конец твоей жизни...


    А есть ли у вас друг? Такой, чтобы на всю жизнь! Который был  всегда рядом и который будет всегда рядом - так думали вы. И вдруг его не стало. Вчера еще  был, разговаривал с вами, делился своими планами на будущее, а сегодня его нет и к великому сожалению не будет уже никогда на этой земле.

 Впервые мне довелось встретиться с Анатолием Ивановичем Проскуриным, когда он еще молоденьким курсантом Ростовского речного училища пришел к нам в Ростове на пароход вместе со своим другом Александром Закомолдиным, у которого отец работал на этом судне командиром в 1970 году.

 Два будущих молоденьких судоводителя очень симпатично смотрелись тогда в своей ладно подогнанной форме курсантов. Встретились и разошлись, как в море корабли. Ан нет, уже зимой 1973 года я играл с ним в футбол в обеденный перерыв против команды сварщиков.

Бились жестоко, не щадя ни себя ни соперника. Так уж повелось, что сварщики  с речниками, как кошка с собакой у нас жили. Как только придет сварщик на судно для ремонта, то  и начинаются взаимные претензии по качеству и объему работ, вот поэтому друг - друга не любили.

 
После окончания училища его направили по распределению в Усть-Донецкий порт. Но после первой навигации он перевелся в КССЗ и очень быстро, пройдя все ступени низшего комсостава Анатолий Иванович становится капитаном на теплоходе «Бобруйск». Ответственность, надежность, дисциплинированность – вот те основные качества, из - за которых руководство завода доверило молодому капитану судно и жизни людей.

 Между нами сразу выяснилось, что Анатолий Иванович большой любитель шахмат. И мы с ним играли в команде на первенство завода от плавсостава, где нашими главными соперниками были работники заводоуправления. На ремонте судна в зимний период я частенько бежал к нему на теплоход погреться да для тренировки сыграть пару партий в шахматы, что и домой нередко, заигравшись, приходили на автопилоте очень поздно, работа знаете ли - "ремонт".


С 1981 года мы с ним получили в одном новом доме квартиры, тогда и вовсе каждый вечер сражались в шахматы, при наших малогабаритных квартирах, уютно расположившись на полу, иногда споря до хрипоты, отстаивая каждый свое мнение, но были вовремя разгоняемы бдительными женами. Редко, но все же удавалось нам устраивать праздники и на даче раположившись под деревом в тенечке. Что удивительно – за 43 года нашей дружбы я ни разу не слышал от него бранного слова. Рядом с ним поневоле воздерживался от крепкого словечка, хотя и не безгрешен.


Очень часто мы собирали всю детвору играть в футбол, затем получали нагоняи за возвратившихся домой мокрых детей. Да, футбол мы с ним любили, поиграть до седьмого пота, поспорить до хрипоты. Болели за разные команды, я за киевское "Динамо, а он за"Спартак", поэтому в споре всегда были на"ножах" Даже во время навигации, переходили на свой канал, и кроме обычных местных новостей, обсуждали текущие дела Советского футбола.

 Сколько раз он приглашал меня перейти к нему на теплоход дублером  - не счесть, - да поубиваем мы за шахматами друг  - друга, что и вахту некому будет стоять – отвечал я ему шутя. Пошел бы, конечно, но я был предан своему верхнему Дону и никакими силами не хотел уходить от него.


А зимой по снегу по сугробам, с такими же фанатиками, как и мы, лупили с упоеним ни в чем не повинный мяч. А сколько мы с ним километров проделали на лыжах марш – бросков – не счесть. Эх молодость - молодость  - где ты сейчас?  Но все это только зимой. Когда же наступала весна, сердце радостно замирало в ожидании, когда освободится Дон-батюшка ото льда. Грачи прилетели - мужья улетели.

 Как бы он не любил свой домашний очаг, но река была его вторым домом. Это была его работа, его мир. Он любил этот мир: речные излучины, тихо пульсирующую темноту ночных вахт, прохладную палубу, приятные, ласковые волны, покачивающие теплоход из стороны в сторону, а когда попадаешь на лунную дорожку, то и вовсе создавалась иллюзия нереальности происходящего.

 Но он и боролся с этим миром, когда крутая волна водохранилищ заставляла дрожать и вибрировать теплоход, грозя разломить его пополам. Он боролся с любыми неожиданностями, которые с избытком преподносила ему река, познавая ее крутой нрав. У речников принято считать года количеством проведенных навигаций, и каждая из них для Анатолия Ивановича была чем-то неповторима, ведь за плечами осталось (если считать только в качестве капитана!) целых 23.

 Но распался СССР – мега держава. И этот распад поломал так много судеб людей. Встал на вечную стоянку любимый теплоход Анатолия Ивановича «Бобруйск». Остались не у дел многие капитаны, как рыбы, выброшенные на сушу, лишившись своих теплоходов.

 Но внимательность, дисциплинированность Анатолия Ивановича, его аккуратность в документах, пунктуальность давно уже были замечена в Волго -- Донском пароходстве. А таких как он уже было и не так много, к сожалению.


  И его в вскорости пригласили в калачевскую судоходную инспекцию, где он и проработал целых 15 лет, параллельно преподавая лоцию в школе командного состава. И вспоминал - вспоминал, как раньше было: бегут, бегут мимо теплоходы, сигналя ему при встрече своими гудками – это его друзья-однокашники, ставшие уже давно капитанами, радостно приветствовали его. Где любимые рассветы, где багрянные закаты? Нет, не могла его душа успокоиться на тихом берегу, среди размеренной жизни. Звала, звала опять в рейс, на речной  простор, к рассветам к закатам-- туда где кипела речная жизнь, такая понятная и нужная ему. Все время он скучал и надеялся, что вернется назад к речным просторам, ждал и не опускал рук,  ловя свою удачу.


 Жизнь не стояла на месте. Спустя некоторое время, я переехал во вновь построенный небольшой домик, а через несколько лет, продав квартиру, Анатолий Иванович обосновался на соседней улице, построив красивый  и ухоженный дом.

 И вновь бдительные жены разгоняли разыгравшихся игроков по разным углам, несмотря на годы,оставшиеся такими же задиристыми "петухами". И вот он дождался все - таки своего звездного часа, ему предложили  стать лоцманом. Но так просто на эту должность не попадешь, нужно было иметь диплом о высшем речном образовании, пришлось срочно доучиваться на старости лет в Горьковском институте водного транспорта. А Дон, Волгу и Каму он знал прекрасно, остальные не мелкие бумажные нюансы были преодолены с легкостью. Так и мотался поначалу на два фронта, между берегом, и рейсами.

  Когда же судоходную инспекцию закрыли окончательно за ненадобностью, ведь флота в Калаче почти не осталось, герой моего рассказа полностью переключился на лоцманскую работу. Тяжелая она, ответственна и изнурительная - эта должность. Это капитан после вахты может спокойно идти передохнуть, а у лоцмана такого права нет.

 Очень часто попадались такие ситуации, что приходилось становиться за штурвал самому, ведя ЛЮБОЕ морское судно по сложному перекату. Если сон, то урывками, где-нибудь на ровном участке реки, и ответственность, ответственность за проводку теплохода и за сохранность дорогостоящего груза.В редкие минуты отдыха между рейсами в период навигации, на пару дней удавалось попасть домой.

Покосит заждавшийся газон, выросший без него, до неприличных размеров, да еще по мелочи что - нибудь успеет. Затопит свою чудо - баньку, закипятит доисторический дровяной самовар с чаем, пахнущим дымком и различными травами, а вечерком, со своей любимой женой - Иришкой (как он ее любил, дай бог каждому) пойдет на прогулку в сопровождении их обожаемой кошки,заждавшейся своего хозяина.

В последний рейс – делов-то для речника такого как он, от Константиновки до Ейска за пару дней моряка перегнать – думал, что долго не задержится. Но в Ростове пришлось неожиданно застрять надолго. Сильный ветер согнал воду в море, и пришлось ждать, когда эти небесные страсти наконец улягутся, и вода снова вернется в Дон. Потеряв  много времени, все же в ночь вышли в море.

Освободился он  от проводки только ближе к вечеру следующего дня и сразу же назад в Ростов на автостанцию, в надежде попасть на рейсовый автобус поскорее домой. А здесь (какая удача) а в итоге большая неожиданная печаль. Подвернулась маршрутка – «Газель», идущая до Волгограда.

 И вот встретились по воле судьбы два человека. Один всю жизнь отвечал за сохранность теплоходов и людей, и ставивший это превыше всего, и другой – водитель маршрутки, для которого главное было «срубить» деньжат, пренебрегая безопасностью пассажиров , ведь был приказ-- с первого ноября перейти всем на зимнюю резину. Но остались еще бараны, решившие поиграть со своей и чужой судьбой.

 Итог, увы, печален. На летней резине, на подмороженной дороге, после теплого дня, преодолев не одну сотню километров, не доехав всего 20 километров до Калача, водитель не справился с управлением, и машина покатилась в кювет. Может, не  был бы уставшим Анатолий Иванович от своего трудного рейса, больше суток проведшего без сна, не заснул бы в маршрутке и среагировал на аварийный съезд.

  Все произошло по трагической случайности, да пофигизма водителя. Да разве вдруг, с нами происходят такие случайности в этом мире? Что это злой рок или происки неведомых сил? И в обиде на судьбу, непрошенные слезы и слезы потоком полились из глаз. Но случилось как случилось.Увы, человек только родился, а ему уже начертано судьбой, где он встретит свой последний час  Еще в 23 часа он звонил жене и говорил, что уже скоро будет дома.  Ира приготовила долгожданный  праздничный ужин – последний рейс, конец навигации, есть что отметить, графинчик на стол поставила. И стала ждать.

 Уже совсем измаялась быть все время одной, за столько лет, только и знала, что провожала да встречала. Когда была молодой, то это не так остро чувствовалось, работа, дети, дела домашние. Но сын с семьей теперь живет в Волгограде, внуков видит не так часто, как хотелось бы. Благо, что мобильники теперь появились, все --таки в утешенье лишь тонкая слабая нить для общения с мужем появилась.  Все - все, с этой навигацией покончено, последний рейс завершен, не долго осталось ждать. С минуты на минуту, наконец, дома будет.

  Но, так и не дождалась… Среди ночи чужой, дежурный голос сообщил с мобильника мужа, что его уже не стало....... В безутешном горе, сразу же позвонила сыну в Волгоград и моталась в ожидании по темной улице плача навзрыд в беспамятстве.

 Затем с сыном доставала мужа из кювета и везла на машине назад в Суровикино в морг. Легкая ему смерть досталась – во сне, родным и близким – тяжелая утрата и горькая память о той черной ночи на всю жизнь. Судьба порой бывает к живущему человеку слишком жестока, когда уже ни вернуть, ни исправить ничего нельзя. И приходиться жить смирясь и дальше с такой тяжелой потерей, обвиняя ее за трагическую несправедливость.

 Ведь не дожил, не долюбил, всего лишь в 62 года ушел от нас неординарный человек, которого оценили запоздало лишь с потерей и у которого было еще так много планов на эту жизнь. Пришла бы следующая навигация, и вновь он заторопился бы в очередной рейс, забыв о своем "твердом" обещании, отдохнуть наконец на берегу рядом с женой. Что делать, это был стиль его жизни, когда не знаешь где ты по настоящему живешь, в рейсе или на твердом берегу? Сколько моряков и речников осели на берегу не по своей воле, с тоской вспоминая свою прошлую жизнь?

  Вот уже и месяц прошел, с той памятной трагической ночи 24 ноября, а я все жду - жду, что вот откроется сейчас долгожданная дверь и он войдет на порог моей комнаты. Я уже заждался его, снова нетерпеливо достану свои шахматы и мы снова погрузимся с ним в тот искусственный придуманный не нами мир, помогающий уйти в мир иллюзий от надоевших повседневных забот.

 Или вновь порадуемся с ним за нашу ростовскую футбольную команду, достойно выступающую на полях Европы. А возможно просто посидим тихо рядом молча, пока наши жены ведут неторопливую беседу. Я понимаю тебя! В этот раз ты пришел из трудного рейса и ты просто хочешь отдохнуть перед новой рейсом.

А наутро схватив сумку,торопливо поцеловав жену уже спешишь на автобус. В Астрахани на рейде уже стоит очередной моряк, ждущий тебя для проводки до Ростова или Сызрани. Ты был все время на ходу, на ходу  тебя и не стало, не дала тебе судьба теплую  тихую постель для последнего твоего часа.За все прошедшие годы мы семьями все праздники и Дни рождения всегда отмечали вместе, и только вместе, а теперь тебя не стало. И горькая заноза осталась в  душе, уже до конца моей жизни.

Спасибо тебе друг, что ты был столько лет рядом со мной! Мне так будет тебя не хватать в этой жизни,продолжающейся уже без тебя! Спасибо огромное от родных и близких всем нашим знакомым, соседям, ветеранам - речникам, пришедших проводить своего уважаемого коллегу в последний путь!

      Под откос твоя жизнь полетела
      Той холодной и хмурой порой.
      Время шло. А быть может летело,
      Ровно год, как обрел ты покой.


         Корабли в этот час от причала
         В дальний рейс отошли без тебя.
         Как душа твоя чайкой плача кричала
         Корабли! Вы забыли забыли меня!


            Неожиданно путь твой прервался.
            Но душевный негаснущий свет,
            Он с родными, друзьями остался
            Мы скорбим, что тебя с нами нет.