Глава шестая. Золотые листья и холодное солнце

Тусклые лучи солнца печально пробивались сквозь густой слой облаков. Ветер шелестел листву деревьев и навивал то унылое настроение, свойственное наступлению осени. Слегка накрапывал дождик, барабаня по асфальту той самой осенней мелодией, которая стала фоновым звуком этого времени года.
Я шел по улице без определенного направления, цели и нужных мыслей. Все было настолько уныло, тошно и противно, что я решил покинуть обитель «тысячи поручений, просьб и нравоучений» и отправился  подышать свежим воздухом. Хотя свежим его можно было назвать с трудом. Прокуренные улочки, вечный запах бензина в носу и вонь из канализаций. Что поделаешь – Нью-Йорк! Было только одно место, где можно было по-настоящему расслабиться и отдохнуть от городской суеты – Парк Мэддисон сквер. Зеленые аллеи, а в осеннее время – багряно-красные, создавали великолепную тень, а листочки на деревьях приветливо шелестели прохожим.
Я вошел в парк и направился к своей самой любимой скамейке. Она мне нравилась только из-за того, что сидя на ней, можно было одним взглядом окинуть весь парк, а также хорошо были видны лебеди, проплывающие в пруду. Гордые, величественные птицы с длинной шеей. Они мне нравились, даже слишком. Я порой подумывал, что был бы не против хотя бы на день стать лебедем. Ну а что? Плаваешь себе в пруду, смотришь на людей. Только я не уверен, что их действительно интересуют люди. У них свои дела – птичьи.
Я плюхнулся на скамейку. На секунду закрыл глаза и представил, что мир замер. Замерла музыка, играющая на улицах, замерли все, кто находился в тот момент в парке, остановилось движение. Все. Ничего нет. Все в умирающем состоянии без движений. Но это были лишь глупые мысли и безумные идеи, которые, как наверно вы уже давно заметили, я очень любил выдвигать, но ни с кем ими не делился.
Так я сидел часами: пялился на пруд, лебедей и придумывал разнообразные вещи, которые не помешали бы мне в жизни. Я не был уверен в том, что живу ее правильно, в самом деле…
- Ты еще долго будешь это делать? – послышался тихий и спокойный голос позади меня. Такой ровный, приятный и до боли знакомый.
Я вздрогнул и обернулся. Передо мной стоял Дэниэл Уоллис! Один, здесь в парке! Я смотрел на него, по меньшей мере, еще минуту, а затем глухо и сдавленно выдал сухое:
- Что?
- Будто ты не понимаешь, - незамедлительно, невзирая на мою удивленную паузу после первого вопроса, ответил он. И все также: невозмутимо и спокойно, без малейших намеков на раздражение.
Уоллис перешагнул через спинку лавочки и уселся рядом. Я даже не представлял, что такое возможно, не думал, что этот парень, когда-либо заговорит со мной, а уж тем более будет сидеть на одной скамейке.
- Следить, - решил ответить вместо меня Дэниэл. – Скажи, зачем ты это делаешь? Ты думал, что я не замечу? – произнес парень с легкой ухмылкой.
Мое сердце бешено колотилось. Теперь казалось, что в этот раз весь мир именно остановился и ждет моей реплики.
Дэниэл повернул ко мне голову и просто смотрел, терпеливо выжидая, что я скажу хоть слово. А мой язык как будто окаменел, и я оказался зажатым в темной коробке, через стены которой не проходят слова.
- Ладно, давай помолчим, - сказал Уоллис и закрыл лицо руками.
Видимо, он очень устал или хотел спать. Я думал не о том, не о том, о чем нужно. А нужно было просто на просто ему ответить, и он бы пошел своей дорогой. Наверное. Просто чего от меня ждал? Что я ему все расскажу? Расскажу как увидел его впервые, расскажу, как решил следить, как заметил его блокнот, его друзей и успехи в спорте… А потом, как я помешался, начал выискивать про него какую только можно информацию, а еще написал письмо… Это было бы очень нелепо. Мне было стыдно, стыдно за то, что я ввязался в эту историю. Но сколько бы я не жалел, Дэниэл все равно продолжал сидеть на скамейке, а мне надо было что-то сказать.
- Дэниэл…я…
Он медленно поднял лицо и устремил взгляд на меня. В нем явно читалось, что он действительно ждет. Ему интересно или просто Дэниэл хочет разобраться и покончить с этим. На секунду, мне показалось, что парень надеется на какой-то особый ответ. Ведь, может быть так, что у него тоже нет друзей? Хотя, глупо было так считать. С ним общалась большая часть класса, а порой я даже видел, что он вел беседу и с ребятами из младших, старших классов… Сейчас я ненавидел себя за идиотское молчание, и мне было очень неудобно перед Дэниэлом.
- Колин…
От того, как он произнес мое имя, у меня по коже пробежали мурашки. Никто еще не произносил его так, как Уоллис. Так мягко, коротко, как в один слог. Но вместе с этим это было завораживающим, словно хранило в себе какую-то тайну.
- Ты хотел познакомиться поближе?
Ощущения, что я испытывал, нельзя было передать словами.  Поэтому, просто продолжу рассказ.
- Да, вроде того, - наконец произнес я.
- Что же… - продолжил Дэниэл.
- Ты получил мое письмо? – перебил я, немного посмелев.
- Конечно.
Выдалась неловкая пауза. А затем Уоллис полез в карман куртки и достал оттуда сложенный вчетверо листок. У меня перехватило дыхание, ведь я узнал этот небрежный почерк и догадывался, что произойдет дальше. А он как ни в чем не бывало развернул листок и принялся читать:
- Дорогой незнакомец! – По моему телу пробежала нервная дрожь от этого приятного голоса. -  Возможно, ты удивишься, что я к тебе обращаюсь или обращение в такой форме покажется тебе странным, но так оно и есть. Меня зовут Колин Хейг, я учусь в том же самом классе, что и ты. Да, я тот самый парень с последний парты, которого обломали, подсадив к нему Лиззи Чарлсон. – Я закрыл лицо руками. - А ты, возможно счастливчик, потому что теперь сидишь с Розой Далтон, которая, поверь, самая сексапильная девчонка нашей школы. Не знаю, зачем я это пишу. Я просто очень хотел бы с тобой познакомиться. Я люблю играть в хоккей, кататься на коньках, а еще смотреть, как падают снежинки. Люблю зиму. Это звучит бредово, но в целом, я рад, что ты это читаешь. В любом случае спасибо. Просто подойти и поговорить в живую, мне будет неловко. Ответь, если нетрудно. А можем еще сходить погулять, и я тебе покажу свои любимые места в городе. Походим, поговорим, как будто мы старые друзья и не виделись несколько лет. С наилучшими пожеланиями, Колин Хейг.
Снова неловкая пауза. И снова Дэниэл смотрел на меня. Тем взглядом, когда мне казалось, что он чего-то от меня ждет.
- Ну что же, Колин, раз так, будем вместе.
Вместе… Он не сказал, что отныне мы друзья, не сказал, что теперь будем сидеть за одной партой. Просто вместе… Вместе…
- Видишь солнце, - неожиданно продолжил он. – Оно такое…холодное…
Не знаю, к чему он это сказал, но все равно – мне было приятно его слушать.
- И листья…они такие…
- Золотые, - улыбнулся я, а потом испугался, что сказал что-то не то.
Уоллис понял на меня глаза и серьезно произнес:
- Верно, они золотые.
Вот так все оказалось легко, как будто мы были знакомы уже кучу лет.
- И знаешь, мне не нравится «Дэниэл», зови просто – Дэн.
- Хорошо…Дэн, - опять улыбнулся я.
- Мы будем вместе, только…
- Что только? – Насторожился я.
- Заканчивай…это…
- Ну что?
- Следить, - с первоначальной ухмылкой произнес парень, и к нему вернулась та самая веселость и бодрость в голосе.
- Ладно, не буду больше, - сказал я.
-Отлично. И…мне пора. Увидимся в школе.
- Тебя проводить?
- Проводи.
Всю дорогу мы шли и молчали. Я рассматривал его одежду, то как он меняет выражение лица, периодически хмурит брови… Наконец, поравнявшись с его домом, Дэн сказал:
- Ну, пока, Колин.
Он вдруг положил мне руку на плечо, как будто собирался обнять, но потом передумал. Даже через куртку я чувствовал некое тепло, исходящее от его руки.
- Пока, Дэн, - отозвался я, когда, наконец Уоллис убрал руку.
Потом я еще какое-то время смотрел на то, как Дэн заходит в дом, через окно мне было видно, как он вытирает ноги, говорит что-то маме… Я мог бы наблюдать за этим до бесконечности, но мне самому было пора домой. Я развернулся и зашагал в свою сторону. А тусклые лучи солнца печально пробивались сквозь густой слой облаков. И ветер шелестел листву деревьев, навивая то унылое настроение, свойственное наступлению осени.