Как водка приводит в пропасть

                Как водка приводит в пропасть
                В память об И. С.

     Когда я была маленькая, то во время каникул часто гуляла во дворе с соседскими девочками. Компания у нас была из шести девочек одногодок. Прыгали в «прыгалки», в «классики», играли в «казаки-разбойники», в «море волнуется», обдирали смородину с кустов у соседнего дома и даже спасали раненую кошку.
     Одна из дворовых моих подружек была Аня Васильева, полненькая девочка с живыми весёлыми карими глазами и белоснежной кожей. Полненькая она была из-за врождённого порока сердца, который был и у её родителей. Папа её работал на скорой помощи шофёром и любил выпить после тяжёлой смены. Мама её работала в техникуме бухгалтером. Заботилась об Ане в основном бабушка.
     Аня часто приглашала меня в гости. Бабушка её всегда накрывала стол, когда я приходила или не накрывала стол, но каждый час несла нам поесть творог с сахаром или вареньем, сладкие гренки, макароны по-флотски или рыбный суп. Сейчас, спустя столько времени, я думаю, что питание в Анином доме было вкусное, но чересчур калорийное.
     Анина бабушка всё-таки баловала внучку, слишком заботилась о ней, потакала её прихотям. Она давала много денег Ане на карманные расходы, разрешила девочке взять домой большую собаку и двух кошек, несмотря на то, что сама вкалывала на двух работах и очень уставала.
     Всё в доме было для Ани: большая библиотека с редкими книгами, просторная красивая личная комната, дорогие игрушки, красивые вещи, фрукты, конфеты, магнитофон достаточно хороший по тем временам.
     Однажды мы с Аней гуляли недалеко от дома. Я сорвала с кустов красивые ягоды и проглотила пару штук. Аня рассмеялась: «Ты волчьи ягоды съела сейчас». Я ей: «И что теперь будет?» «В волка через час-два превратишься, мне бабушка говорила об этих ягодах». Сильно испуганная, я пришла домой и со страха съела два миндальных пирожных. Всё ждала, когда я в волка начну превращаться, но маме ни слова, боялась напугать. Но так и не превратилась ни в волка, ни в волчицу, ни в волчонка. Лучше бы Анина бабушка рассказывала в детстве Ане почаще о мёртвой воде, думаю сейчас.
     Каникулы пролетели. Мы пошли учиться в школу. Я ходила в специализированную школу с углублённым изучением английского языка, остальные девочки из нашего двора посещали занятия в простой школе. Им не задавали столько уроков, сколько нам, и у них оставалось время на прогулки во двор, на запекание картошки в костре. Мне тоже очень хотелось погулять, но мне хотелось в школе получать пятёрки, поэтому гулять я не выходила. С подругами из двора встречалась на каникулах. Ходили вместе в кино, ели мороженое за двадцать копеек, делились успехами в школе.
     Так незаметно подкрался к нам переходный возраст, с первыми влюблённостями, объятиями и поцелуями. Об этом, конечно, можно много написать, вспомнить какими мы были, дети, родившиеся в одном государстве, с одними идеалами, а в свои двенадцать-шестнадцать лет ставшие свидетелями крушения целой эпохи и легко вступающие в новый экономический строй, с тем убеждением, что всё в жизни будет очень хорошо, которое очень свойственно подросткам и птенцам, только что вылетевшим из общеобразовательных школ в свободную взрослую жизнь. Но рассказ не об этом.
     Аня Васильева стала одной из моих самых близких подруг. Аня училась на тройки, я была почти отличница. Анина бабушка ставила Ане меня в пример и всегда радовалась, когда я приходила в гости. А Аня же, кроме музыки на кассетах и лошадей ничем больше увлекаться не хотела. Да, Аня пошла в тринадцать лет ухаживать за лошадьми, так она их полюбила. Хотела быть наездницей, заниматься конным спортом, но, увы, врождённое плохое здоровье не позволяло её заниматься спортом всерьёз – и она стала работать конюхом. Поработав год на конноспортивной базе, устроилась конюхом в московский цирк.
     О, это были времена. Цирк от нашего дома недалеко. И бывало, что Аня звонила мне после школы и предлагала к ней на работу приехать в цирк и посмотреть представление бесплатно, из-за кулис. Старалась все уроки сделать до вечера и ехала к ней.
     Перед представлением Аня работала с лошадьми. Катала на лошадях детей и всех желающих по кругу рядом с цирком. Катание было платным, но меня Аня катала пару-тройку кругов бесплатно. Потом мы шли с ней в конюшню цирка, она кормила лошадей, и мы с ней шли смотреть представление. Так здорово было ходить в цирк. На проходной, Аня, как взрослая проводила в цирк меня со словами: «Дядь Саш, это ко мне». Выступали жонглёры, акробаты, дикие звери и лошади. Всех артистов Аня знала поимённо, общалась с ними. Они любили её за преданность и огромную привязанность к лошадям. Иногда она говорила, что ей в жизни только лошади нужны. Ах, если бы так!
     Мы заканчивали восьмой класс. Пришли летние каникулы. Я гуляла во дворе часто с Аней и другими девочками. Неожиданно Аня предложила мне поехать с ней в Ленинград, у её мамы остались свободные путёвки в техникуме и можно съездить бесплатно на экскурсию. Добираться будем на поезде. Отъезжает поезд сегодня вечером.
     Прибегаю домой и спрашиваю маму: «Можно в Ленинград съездить с Аней и её мамой?» Мама поволновалась, но разрешила и дала мне немного карманных денег.
     Посмотрели Ленинград. Засыпали с Аней в автобусе, когда разводили мосты, делились девичьими секретами. Эрмитаж и всё остальное Аня не посмотрела, так как сдружилась с тамошними коневодами и все дни проводила с ними и лошадками. Я же получила огромное удовольствие от экскурсий, от Софийского собора, от монументального вида крейсера «Аврора», от прогулок по берегам Невы. Аня была же с нами только в парке отдыха, где мы с ней выиграли в автоматах тридцать рублей и тут же их проиграли.
     Окончили школу. Мне надо было решать, куда поступать и чем заняться в жизни. Аня же влюбилась в водителя троллейбуса и лошадей променяла на обучение в троллейбусном парке. Скоро она стала водить троллейбус и хорошо зарабатывать. И понеслось…
     …Трудно представить, что из доброй, весёлой, любящей до безумия животных и людей выросла выпивоха, хулиганка и воровка.
     Жизнь меня увела из родного двора. После школы я стала жить с гражданским мужем далеко от родных мест, потом была работа, потом институт. Подружки из двора, кто переехал на новую квартиру, кто обзавёлся семьёй, кто стал работать, кто стал учиться. У нас появились другие подруги, другие заботы. Перезвоны, встречи, прогулки – всё, что было в детстве, проглотили лихие девяностые. Связь с Аней я не поддерживала. Да и рано, в половину четвёртого утра, она шла на работу в парк, и ложилась спать очень рано, а я только в одиннадцатом вечера домой с работы приезжала.
     Через три года я вернулась в родной дом. У Ани был уже муж и маленький ребёнок, Катенька. Жили они хорошо. Оба работали в троллейбусном парке. Две машины были у них в семье, хорошо питались и одевались. Мир да любовь был в семье, если со стороны посмотреть. Правда три года назад умер Анин отец, а мать давно уже жила в другом месте. Были только бабушка, которая продолжала работать и нести в дом деньги, Аня, её муж и маленький ребёнок. Всё было хорошо. Только жаловалась мне Анина бабушка, что ей приходиться и за Катенькой смотреть и что Аня с мужем каждый вечер пьют и Аня, бывает, даже поднимает руку на бабушку и на маленькую Катеньку.
     Странно было в это верить, когда видела здоровую, весёлую, добродушную Аню во дворе с мужем и ребёнком.
     Потом Аня упала однажды и сильно повредила ногу.  Перелом ноги серьёзный был, и Аня вынужденно сидела дома, развлекаясь распиванием пива и водки у телевизора. Муж ходил на работу. Бабушка смотрела за правнучкой. Через неделю, Аня узнала, что у неё умерла мать.
     Аня привыкла сидеть дома, на работу не хотела и не пошла. Дома начались скандалы из-за того, что она много пьёт. Стала Аня избивать мужа. Пьяная бегать голышом по подъезду и по двору. Частым гостем в их квартире стала милиция. Драки, шум, выпивки, странные личности часто у них были. Пыталась её убедить завязать с выпивкой, когда её видела, но она лишь отшучивалась. Думаю, что надо было её лечить тогда, может быть, многих печальных историй с ней не произошло, если б её бабушка согласилась лечить её от запоев.
     Муж с ребёнком ушёл от Ани. Да, бывает в жизни и так. Аня даже не хотела встречаться с дочкой, считая, что муж сделал ей ребёнка нарочно, чтобы прописаться в её московской квартире, и чтобы получать на ребёнка алименты. Большего бреда нельзя было придумать. Бывший муж её сильно любил, и вместе они очень хорошо смотрелись, она была пышная девушка, он худенький симпатичный рыжий мальчишка из Украины с очень маленьким ростом. Но он её Любил. Это видно со стороны, счастлива ли женщина в браке или нет. Поначалу Аня была счастлива, пока не запила, будь проклят день, когда она сломала сильно ногу и тот день, когда она впервые выпила после смены в комнате отдыха с водителями. Женщины, к великому сожалению, очень легко становятся алкоголичками и очень трудно их отучить от пьянок. Некоторые врачи уверены, что от женского алкоголизма труднее вылечить, чем даже от наркомании.
     Муж ушёл, на работу Аня не ходила, бабушка Анина, став совсем старенькой, работу бросила и жила на пенсию, которую едва хватало на оплату коммунальных услуг и на хлеб. А Аня хотела выпивать. Стал вопрос о том, где брать деньги на водку.
     И сдружилась Аня с нехорошей компанией. Там и за «любовь» деньги давали, и воровством да грабежами не брезговали. И пошли слухи по району, что Аня ходит по квартирам и ворует. Ещё один источник дохода стала комната в Аниной квартире, которую она сдала гастарбайтерам.
     Будучи пьяной, Аня украла у своих квартирантов ноутбук. Они узнали, кто украл и подали на Аню в суд. Аня же, предложила купить у неё по дешёвке комнату в квартире и замять дело. Гастарбайтеры таким путём стали москвичами. Трудно передать словами, какая расстроенная ходила Анина бабушка. Казалось, что она соседей не хочет встретить, так ей было стыдно за Аню, за её выпивки, воровство, за то, что Аня бросила ребёнка.
     Один раз Аня и меня хотела впутать в грязные дела, просила в ломбард дублёнку отнести, так как ей стыдно там так часто появляться. Я поняла, что краденая дублёнка, скорее всего и отказалась.
     Аня стала водить мужчин к себе на ночь, попрошайничать и иногда воровать в гостях. Где колечко прихватит, где шубку. У одной соседки своровала норковую шубу, но та, поорав, простила воровку и в суд не подала. У одного соседа Аня умудрилась вытащить компьютер, но он её простил. А вот одна соседка, у которой Аня своровала золотой браслет не простила Аню и подала в суд.
     Ане дали полтора года, учитывая раскаяние преступницы. За хорошее, тихое поведение на зоне Аню выпустили через год по УДО. Столкнулась с ней во дворе, когда она вернулась.
     Аня похудела сильно, будучи год за колючкой. Скинула Аня пятьдесят килограмм. Отбывала наказание далеко от Москвы. Связи в женской колонии ни у кого не было. Это не мужики, как Аня объяснила. Еду в столовой Аня есть не могла, она эту еду «боялась». Говорит, дают кашу, которую об стенку кинешь, и она застывает, клейстер из муки, а не каша. Она есть это не могла, а некоторые ели, да ещё добавку брали. На обед давали тощий суп, в котором плавал маленький один кусок капусты, без вкуса суп, пустой совсем. Лишь ужин она иногда могла съесть, ничего, говорит, иногда был. Да хлеб - положенный в день ела. Бабушка присылала ей редко-редко посылки с чаем, с сухариками, сушками да сигаретами. Друзья и подруги её не вспоминали.
     Аня попросила меня подарить ей вещи, которые мне малы или не нужны. Она так похудела, что в те вещи, которые носила до заключения, могла завернуться, как в огромное покрывало. Я собрала для неё целый мешок вещей, джинсы, свитеры, куртки, юбки. Благо, у меня этого добра навалом всегда. Еда у нас стала очень дорогая, а одежду всё же можно достать по приемлемым ценам.
     Аня рассказывала о женщинах в месте заключения. Говорит, что, наблюдая за ними, думала, что трудно поверить в то, что где-то у них дом, семья, красивая одежда, косметика. Какое-то стадо, тупо идущее на работу, которое каждый день старается выполнить план. О женственности там речи не идёт. Все шьют, шьют и шьют.
     Опять Аня стала выпивать, было уже дело к Восьмому Марта. Соседям в квартире не нравилось, что Аня вернулась. Они привыкли за год её отсутствия к спокойствию и отсутствию пьяных оргий, милиции и скандалов.
     Восьмого Марта Аня поехала к подружке с зоны. Вернулась домой, хотела взять документы, чтобы уехать к подруге жить – и на тебе! Соседи, бывшие гастарбайтеры, ставшие москвичами, сменили замки. Аня не смогла попасть домой. В полицию без документов её не пустили, посмеялись над ней, по её словам. Ушла жить Аня к хорошему знакомому, к старичку. Вроде, собиралась в суд подавать. Анину бабушку я больше не видела. Говорят, она стала лежачей и потеряла рассудок. Потом её вывезли из квартиры в неизвестном направлении. Квартиру же перепродали, сейчас там совершенно другие люди.
     Старичок, пожив немного с Аней, выкинул её на улицу. Часто в том году видела её пьяной, побитой, грязной, с какой-то сыпью некрасивой на лице и невменяемой в компании бомжей недалеко от ближайшей станции метро. Потом перестала её видеть. Или умерла, или пристроилась, что вряд ли.   
      Такая судьба женщины, который было тридцать шесть лет. Зачем она стала пить водку?..
                22 декабря 2016 год.