Танцовщица у моря

Изящная девушка танцевала у моря постоянно. Она дарила танец ветру. Словно ткала из мечты, вечного труда и радости.
А зачем ей было танцевать у моря? Это была тихая бухточка, отгороженная от остального морского простора коварными скалами. Поэтому большие торговые корабли сюда не заплывали никогда. Рыбаки жили на другом берегу, отделенном от этого места скалами и непролазным лесом. Рыбы им хватало вблизи своего берега, там они и копошились на своих смешных лодочках.
Она родилась, наверное, в той деревне, но, когда ей было четыре года. страшный ураган унес ее сюда, где девочка нашла ягоды и съедобные дикие коренья. а вот ее не нашли и посчитали, что малышки уже нет на свете. она живет в танце.
Выше рыбацкой деревни выстроен прекрасный замок, куда приехали недавно молодой князь с княгиней и дочкой да еще младший брат князя. Князю в свободное от разбора рыбацких ссор время нравилось смотреть в подзорную трубу на волшебно красивые места, что он проделывал часто. Море походило то на бирюзовый атласный шлейф платья его жены, то на переливчатый изумруд в ее диадеме, то становилось грозно-синим, совсем как  глаза княгини, если она гневалась. Кроны леса, обнявшего побережье, напоминали исчерна-зеленый плащ великана. Небо надо всем этим - агатовое, часто в кружеве облаков.
В этот день на руках князя плакала дочь, которую никак не могли успокоить. Отец, полюбовавшись, как утреннее солнце ласкает верхушки деревьев, отлип от трубы и приложил ее к глазу девочки. Самого его взволновал ветер, принесший какое-то незримое вдохновение... Вот-вот греза проявится... Князь вдруг очнулся и заметил, что дочка больше не плачет. Даже дыхание затаила, приникнув к круглой стекляшке.
Отцу стало интересно, что же так быстро утешило малышку. Он взглянул: да это же мечта! В утренней ласке между огромными мрачными соснами легко и вольно танцует белая, словно сестричка снега и тумана, тонкая девушка. То самое, что хотел объяснить ему ветер!
Князь целый день носился со своей трубой, тыча ее в глаз каждому, кто попадался на пути, заставляя любоваться девушкой и повторяя:
- Какое чудо! Одна - и танцует! Для кого? Чудо!
Княгиня не видела ничего чудесного:
- Тебе нравится танец? Я даже допускаю, что тебе нравится девушка. Так почему бы не привезти ее к нам? Вели Индральду сплавать за ней на лодке. Она станет нашей балериной, и наша крошка - Изелис, глядя на нее, сама научится танцевать.
Индральд - восемнадцатилетний брат князя, был настоящим героем по виду и по владению оружием. Целыми днями он носился по окрестностям в поисках разбойников, колдунов или великанов, которых он хотел изрубить в куски, освободить пленников и тем прославиться. Но ничего доброго сделать не удавалось: лес был совсем не страшным, и ни один разбойник не появлялся. А колдуны и великаны, должно быть, узнав о грозном воителе, забились в дальние норы и дрожали от ужаса. Рыбаки, видя отчаявшегося юношу, посмеивались в усы:
- Вон, княжич пошел. Видать, с целой оравой злодеев подрался!
- Да ладно, смехачи. У него ж хорошее на уме.
- Пускай рыбу с нами ловит - вот и будет хорошее.
Индральд с радостью и волнением согласился исполнить веление брата. Он не боялся дали, моря, ветра. Это пустяки для того, кто видит мечту и ею живет. Вдохновенно и уверенно плыл княжич, воображая, какова та одинокая танцовщица вблизи.
То, что он увидел, вскарабкавшись на высокий берег, превзошло его воображение. ОНА изогнулась в вольном прыжке от земли - и сразу оказалась стоящей на кочке. Появление другого человека здесь озадачило ее, и она решила прервать танец. Индральд решил быть смелым:
- Мир тебе, прекрасная! Я - Индральд. А как твое имя?
- Аоре.
- Для кого ты здесь танцуешь?
- Для Утра и Волны.
- А тебе не хочется танцевать для людей?
- Мне просто хочется танцевать, не знаю, для кого. Пусть кто хочет, тот и смотрит.
- Но без людей разве не одиноко?
- Я привыкла...
После этих слов юная красавица стала печальной. И еще больше опечалилась, взглянув вновь на Индральда, рослого и сильного, темноволосого и дерзкоглазого.
- Ой, - спохватилась Аоре и сбежала с кочки, уже улыбаясь, - ты же мой гость. Я исполню тебе свой любимый танец. Если тебе понравится - продолжим вместе, ладно?
Индральду пригрезилось, что он еще маленький: днем подрался с братом, плакал, няня, укладывая в постель, рассказывала сказку и отирала его слезы прохладной рукой, а он благодарно поймал эту руку и, вообразив ее своим сокровищем, спит и видит хороший сон.
- Аоре, плывем вместе? Нас там ждут.
- Так странно: я не знаю, хочу туда или нет.... Мне занятно, меня волнует новое. Но кажется, я живу только здесь.
- Меня накажут. Подумают, что я тебя не уговаривал. Я сам... Мне кажется, ты всегда была самым важным в моей жизни. Сто разбойников и десять великанов я бы пронзил мечом ради тебя! Я не могу теперь быть один.
- Я необходима! День, ты слышишь? - изогнувшись, прокричала она в небо.
Все вокруг радовалось вместе с ней.
- Плывем, Индральд!
Она подбежала к лодке, замирая от невозможного счастья. Ликующий Индральд шел следом, готовясь спускать лодку на воду.
- Ой, нет! Не могу, - Аоре в смятении выскочила из лодки, - не вини меня: я не могу предать здешний ветер, который учит меня танцевать. Не настаивай. Не предам, даже ради тебя...
- Ветер? Так он летает везде, и вокруг нашего замка тоже.
- Там нет такой стражи, - она показала на сосны, -  и снаружи у вас совсем иное место: ни ветру, ни мне не разбежаться.
Она начинала мерный, медленный танец для Полуденных лучей. Индральд отплывал, едва удерживая слезы досады. Он не знал, куда смотреть: вперед, на родной замок, гордо отодвинувший подальше лес и лужайки - или назад, на одинокую фею.
Князь и княгиня встретили Индральда с радостью: ничего, что не привез балерину - зато развеялся. А маленькая племянница безудержно плакала и "хотела дружить с белой девушкой". У малышки начался сильный жар. Княгиня строго велела мужчинам сделать что угодно - только чтобы ребенок выздоровел, иначе она запрется с дочкой и объявит голодовку.
Князь молча собрался, а брату сказал только:
- Пошли.
На воде рябило. Утро следующего дня было неспокойным. Еще не тяжелые, но уже раздвигающиеся по небу тучи обещали холод.
- Она же - мечта! Диво! Ты же сам удивлялся... - пытался младший брат переубедить старшего.
- Я удивлюсь, если ее не тронет наша беда.
- Но если она не сможет - тогда что?
- Мы - двое сильных мужчин. Посадим в лодку и отчалим.
Долго - почти целый день двое не могли справиться с одной. Когда ей рассказали о девочке, Аоре едва могла видеть сквозь слезы. Но потом ответила:
Девочка должна быть вдвойне сильной. Иначе откуда через годы будет брать силу ее рыцарь?
- По доброй воле не поплывешь?
- Нет, - сквозь слезы, но твердо ответила Аоре.
- Индральд... - только и произнес старший брат.
Разве сделаешь что-нибудь против родного брата и против племянницы? Индральду казалось, что рука, которую он собрался перехватить в локте и в запястье, сейчас растает, как туман. Но себе и ему на горе эти руки состояли из плоти.
- Значит, сильная? Сильнее нас? - незлобно шутил князь, увлекая-таки девушку, упирающуюся тонкими ногами в берег.
Она вдруг стала тревожно оглядываться:
- Вы еще моей силы не знаете. Плохо будет... Беда будет...
Беда и впрямь начиналась. заводь, где отродясь вода походила то на зеркало, то на шлифованный мрамор, теперь узнала настоящую бурю. Лодчонка остановилась посередине и завертелась на месте. Совсем не жухлая листва охапками летела с деревьев в лица мужчин, и было почти темно. Вода всплескивалась, издевалась водоворотами, угрожала нахальными волнами.
- Индральд, держи весло! Держись, Аоре! Разом!.. Дьявол!..
Аоре встала. Она не боялась.
- Ты что, глупая! Гибнем!
- Назад! Я уйму бурю.
Она танцевала в лодке. Кружилась, стремясь переспорить стихию. Ноги и руки двигались точно, быстро и легко. Девушка сама себе что-то напевала.
Буря устала бороться с этой неустающей. Девушку отвезли обратно на ее берег. Она упала на поляне - не могла больше двинуться.
- Мы все погибли, Индральд, если Изелис завтра не увидит ее танцующей...
Аоре приподнялась:
- Я буду танцевать для княжнички, - и снова упала на пропитанный захолодевшей влагой песок.
Только к полудню братья в тревоге добрались до замка. Стало легко, когда увидели, что княгиня и Изелис заняты подзорной трубой.
- Да, девушка танцует. Изелис улыбается. но почему вы даже вдвоем не смогли привезти ее?
- Горделика, есть на свете то, что сильнее нас, сильнее любого великана, какого мог бы победить Индральд... - рассудил князь, - единенье сил неба, моря и земли. Оно не даст ЕЙ уйти с того места.
- Батюшка, смотри! Белая девушка - как звездочка! - лепетала Изелис, забыв болезни и капризы.

Старый князь поставил на скамью у окна двоих малышей и давал по очереди смотреть в трубу. Вошла старая княгиня:
- Я простилась с товарищем Индральда. Он правильно сделал, что не стал щадить мое сердце и рассказал о последнем бое твоего брата. Говорит, он был храбрецом, его запомнят.
- Тиора уже знает? - князь спросил о вдове своего брата.
- Пусть сначала родит третьего.
Княгиня пригладила волосы племянника и племянницы.
- Кто та тетя, которая танцует далеко-далеко? - спросил мальчик у дяди.
- Ее зовут Изелис. А раньше звали Аоре... а потом ее будут звать...
Княгиня взглядом умоляла его не произносить имя племянницы.
- Ну, как? - любопытствовали дети.
- Потом ее будут звать Мечта, а ее кавалера - Вечный Труд...
- И у них будут дети: Надежда, Вдохновение и Радость... - закончила сказку княгиня.
Только Тиора не участвовала в этом празднике мысли. Ей предстояло более важное. Еще в этом не участвовал сам Индральд, не сумевший найти и победить великана, не сумевший соединить свою Мечту с Трудом Аоре, зато сумевший стать добрым мужем и отцом, а когда нагрянул враг - защитником всего побережья. И не участвовала в этом Аоре: обучив давным-давно волшебному танцу Изелис, прежняя фея в день гибели Индральда совсем освободила место для своей ученицы. Волны так же являют свое почтение ее ногам, а ветер то и дело показывает новые движения.