В чужой шкуре. Дневник эмигранта. Продолжение 15

Июль 2002 года. Долго не делал записей. Хороший признак. Все течет размеренно, без встрясок. Вчера вернулись из Франции, где встречался с младшим братом. Встреча была по очень приятному поводу. Выдавали замуж нашу племянницу. Свадьба проходила в стареньком замке, который сдают для таких мероприятий, недалеко от города Ле-Манса. Это была незабываемая свадьба и прежде всего тем, что молодожены были прекрасны! Наташа вышла замуж за композитора, который, к тому времени, написал достаточно музыки для кино. Эрик, так зовут жениха, удивительно общительный человек, влюбился! Все случилось тогда, когда филармонический оркестр из Петрозаводска гастролировал по Франции. По их рассказам, встреча была мимолетной... Как не поверить в то, что есть любовь с первого взгляда. Она есть, чему мы стали свидетелями. Свадьба произошла через шесть месяцев. Мы смотрели на эти счастливые лица, сияющие глаза, в которых читалась безмерная любовь. Жених плакал в церкви от счастья. Наталия цвела, играла красивую мелодию на виолончели для жениха, а тот всхлипывал и приговаривал смешно русские слова, которые выучил к тому времени. Наталии было проще, она уже знала французский и английский языки. Мы смотрели на этих счастливых людей, их родителей, вспоминали наше венчание. Вспоминали наш маленький домик в Сибири, маму, родную ей маленькую церковь, гостей, друзей... Трудно было сравнить и сопоставить две свадьбы в плане места, устройства, и всего того, что принадлежит к этому ритуалу, только одно было схожим - это тепло, радость и любовь! Наворачивались слезы, хотелось успокоиться, освободиться от комка, который мешал дышать. Парк, окружавший замок, с его мудрыми дубами, великолепным водоемом, на глади которого грациозно, изящно плавали два лебедя, лавочками в тени деревьев, давал возможность уединиться и привести свои чувства в порядок. Нам видна была зеленая лужайка, где гости в павильоне пили шампанское, громко говорили, смеялись, играла музыка, кто-то танцевал, фотографировались с молодоженами. День был жарким. Теперь все двигались к нам, в тень леса, среди деревьев мелькали фигуры молодых и пожилых людей. Слышался смех, шум затворов фотоаппаратов. Невеста и жених, обняв руками ствол дуба, смотрели друг на друга. Их руки притягивались, скользили по стволу, кисти рук сомкнулись. Видно было напряжение мышц, они подрагивали, заметна была искра, которая проскакивала между ними. Эта была естественная «батарея» любви и счастья, энергия ее заряжала всех нас. Так продолжалась жизнь!
   Мы колесили по Франции. Осматривали автотрек "Формула -1" в Ле – Мансее, Нормандию, Бретань,берег пролива Ла - Манш. В кемпинге провели трое суток. Мимо проходят величественные морские лайнеры. Купание в море. Холодно. Отливы и приливы. Увлекательная охота-рыбалка на моллюсков, когда посыпаешь солью их норку в песке и только успевай ухватить их, если они выныривают, считая, что вновь вернулась соленая вода моря. Уха из моллюсков, только песок хрустит на зубах. Плохо промыл их наш, почти новоиспеченный повар, Константин. Сколько было восхищения у мальчиков, когда мы посещали музей радио! Огромный, серебристый шар, внутри которого расположилось внушительных размеров "радиоухо" для прослушивания космоса. Затаив дыхание все вслушивались, старались понять. Что-то неизведанное, далекое скрывало в тайне это ухо. Оно улавливало, усиливало и издавало шумы, исходящие от далеких созвездий и галактик.
   Париж. Монмартр, Мулен Руж, Нотр - Дам, Елисейские поля, Лувр, Эйфелева башня, мосты Сены... Все хотелось увидеть, обнять, зафиксировать в памяти. Это хранит мой дневник!
Удивительное время, когда был просвет, когда мелкие проблемы не омрачали жизнь. Понимали, что многие живут так постоянно. Они могут себе это позволить. Средний класс Европы...
Очередная короткая запись в дневнике.
До начала нового учебного года еще месяц. Выходные. Были в Праге. «Злата Прага» - вспомнил песню из Советского прошлого... Злата Прага - золотая подруга Москвы... Замечательный старый город, его центр! Окраины - панельные монстры, многоэтажки, однообразные и серые. Уныние и разруха.
Очередные выходные. Карловы Вары! Среди чуда старых архитектурных воплощений, втиснут монструозный урод - концертный зал. Русская речь повсюду. Горячие минеральные источники и снова русская речь, надписи на русском языке... Замечательный Богемский хрусталь радует глаз, завораживает, он сверкает всеми цветами радуги из витрин роскошных магазинов на набережной. Когда вернулись к машине, то были сильно озадачены, обнаружили огромный замок на переднем колесе. Долго искали, куда обратиться за помощью. Полиция приехала через час. Было трудно объясняться. Нас оштрафовали за неправильную парковку. Настроение было испорчено. Вернулись домой поздно.
Долго не могли успокоиться.

   Странная штука жизнь. Для кого-то добрая, а для кого иначе... Запоешь тут! Очередная страница дневника перевернута, закрыта. Несет тебя память по кочкам, успевай только сцепить зубы, а то они лязгают, стучат. И снова, кто-то шутит, кто-то смеется над тобой. Что, понял? Жить хорошо, конечно же, а хорошо жить лучше... Сарказм, насмешка моей судьбы, она снова скалит зубы. Ты смотришь на нее снизу вверх, жмешься, и от бессилия свисают твои руки, никнет голова, тело немеет, мозг перестает воспринимать все адекватно, он находится в защитном состоянии покоя. Срабатывают рефлексы, которые защищают тебя от разрушения. Это очередной шок, в который вгоняют тебя обстоятельства жизни. Ты влачишь свое обессиленное тело, все безразлично... Понимаешь только одно, что все куда-то вмиг провалилось, свелось к нулю. Ты потерял работу! Катастрофа, которая открывает перед тобой врата в страну под названием "Бедствие". Над тобой висит что-то холодное, поблескивает своим стальным острым краем. Ощущаешь озноб от того, что все повторяется, только гораздо обостреннее и тяжелее. Ты успел привыкнуть, успел втянуть себя в новую игру жизни. Тебе хотелось, ты желал чего-то и делал это. С горечью кривишь гримасы, корчишься. Мозг выдает только одно, что делать? Ты жил, остались от той жизни следы гири-долги.
   Гром гремел. Кто бы мог подумать, что этот колос упадет. Капитализм вновь показал себя во всей красе. Выгода! Вот, что движет все в этом мире. Это хорошо, только не для всех. Есть мелочь, которую можно просто высыпать, что она стоит... Мелочь - есть мелочь! Клиника, где я работал, перепрофилируется. Времена меняются, с падением Берлинской стены все чаще приходит понимание того, что экономика начинает отставать от политики. Все медленно ползет к кризису. Зачем нужна сложная структура реабилитации больных хозяину клиники. На этапе становления была получена огромная помощь от государства, но когда проходит время, накапливаются силы и ресурсы, можно подумать о более спокойной жизни. Это логика человека в "свободном" мире. Клиника перестраивает свою работу на тихую обслугу милых старичков. Комфортабельный дом престарелых не требует столько врачей и медицинского персонала. Страшное слово "сокращение" загоняет кого-то в угол, кого-то в тупик... Это новые трагедии для "мелочи". Я - безработный.
   Открыта новая страница дневника. Она почти пуста, только редкие записи, совсем короткие. Был на бирже. Для вас ничего нет... Усталые глаза супруги, чаще молчим. Идут угрожающие письма, долги надо платить. Новый автомобиль в кредит вызывает душевную боль. Лихорадка поиска всяческих решений не дает покоя. Вновь бессонные ночи. Растет борода, что за дело до внешнего вида. Время тянется тягостным ожиданием развязки. Все ухудшается еще и другим... Беда не ходит одна, она в паре, а может и в компании.
   Наш Константин добивает нас. Он скатывается все глубже в яму наркомании. Его выкинули из шикарного ресторана, где он проходил свою практику в качестве повара. Трудно дышать, что-то незримо давит шею. Отчаяние и бессилие помочь своему взрослому ребенку. Длительные поездки по врачам и разным клиникам. Убеждаем всех и вся, что сын нуждается в лечении. Нас услышали. Огромные деньги выделяют на курс прохождения лечения в закрытой клинике. Вновь слезы, мучительные переживания и безысходность.
Совсем короткие записи. Были у Кости в клинике, первое свидание. Встреча с врачами, ощущения тягостные. Из бесед понимаем, что надежда на полное освобождение от этой зависимости равна нулю. Плохо вдвойне от того, что ты понимаешь, что происходит с твоим ребенком, понимаешь, что это страшная беда, которая не имеет выхода. Это яд, который убивает душу и плоть всех нас. Понимаешь, что мы обречены жить с этим горем, обречены на постепенное привыкание к этому состоянию. Привыкнуть к тому, что на твоих глазах разрушается личность твоего сына.
   Записи еще короче. Новая волна депрессии накрывает нас, мы тонем. Стыдно перед друзьями, соседями, коллегами и всеми теми, кто нас окружает. Господи, помоги! Часто слышу это от Галины. Крестик на моей груди, который надела мне моя мама, жжет. Что я скажу ей! Что я буду говорить моим однокашникам, когда меня вызовет мой учитель к доске и скажет, чтобы я рассказал о себе, что произошло за последние пять лет. Стыд, который сжигает. Кто услышит меня, кому кричать: «Спасите нас!».
Медленно продолжает течь время. Девять месяцев "заключения - лечения" Кости. Очередное свидание. В глазах сына видим просветление, он может трезво и здраво рассуждать. Это вселяют надежду на то, что он может выкарабкаться из этого ада, куда спустился. Надежда вспыхивает в нас. Домой вернулись в приподнятом настроении. Что те долги, в которые мы влезли, против того, что случилось с сыном.
   Очередной телефонный звонок. Звонит наш ангел, госпожа Шиффманн. Мы откровенны с ней до конца, она переживает за нас. Приглашает нас в гости, есть повод. В городке, где она живет, будет очередной праздник. Встреча приносит облегчение, она вырвала нас из болота повседневных переживаний, мучений, болота-котла, в котором мы варимся и погружаемся в трясину депрессии. Оказывается, есть люди, которых мы давно не видели, люди, которые могут улыбаться, радоваться, быть веселыми и счастливыми.
   Конрад, муж Кристины, старик восьми пятидесяти лет, играет на пианино, очень старом инструменте фирмы "Фогт". Господи, пути твои неисповедимы! Я смотрю на пианино и не верю своим глазам. Это пианино той же самой фирмы, что было у нас перед отъездом в Германию. Я с интересом рассматриваю инструмент, он отличается от нашего тем, что на нем нет медалей... Память вихрем уносит меня в прошлое. Мое волнение выдает меня. Конрад перестает играть, смотрит на меня. Я начинаю рассказывать историю, которая случилась с нами, историю пианино, которое было "братом" тому, на котором сейчас играл хозяин дома.

                Продолжение следует.


Рецензии