Фазовый портрет

I just want something
I can never have
(Nine inch nails)

1.

Макс проснулся от ярких лучей теплого солнечного света, падающих ему на лицо. Отвернувшись направо от окна, он посмотрел на наручные часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Девять тридцать семь – хорошее время для пробуждения. - подумал Макс. Вечером, когда стемнело, он видимо не закрыл до конца жалюзи. Но хорошо, что всё-таки частично закрыл, и солнце не разбудило его в семь утра. Вторая мысль, пришедшая в голову Максу, была, что в комнате холодно. Видимо температура на улице сильно понизилась, а он вечером не натопил камин. Посмотрев на камин в центре комнаты, и переведя взгляд в противоположный угол, где была кухня, на чайник, Макс стал выбирать, что сделать сначала: затопить камин или выпить горячего чаю. Выбор пал на чай. Эффект будет быстрее. – подумал Макс. Собравшись, он скинул одеяло и бодро проследовал на кухню. Пока чайник грелся, Макс достал заварку и сыпанул щепотку зеленого чая в стакан. Первые глотки чая сразу разогрели организм изнутри. Взглянув на календарь на стене, Макс подумал – холодновато для двадцать пятого октября. Первое дело было сделано, пора приступать ко второму. На полпути от кухни к кровати, за входной дверью на открытом стеллаже были сложены дрова. Взяв пару щепок и пару больших поленьев, Макс направился к камину, который представлял собой чашу, прикрепленную к полу на высоте полметра, а сверху с потолка нависала похожая чаша чуть большего размера с прямой трубой, уходящей в потолок. Бросив дрова в топку, и подложив скомканной бумаги, Макс спичками поджег костер. Бумага прогорела быстро, но успела разжечь щепки. Процесс пошел, и Макс решил сразу бросить еще дров. Вернулся к стеллажу, набрал еще шесть поленьев и, вернувшись к камину, три сразу бросил в топку, а остальные положил рядом. Стал раздаваться треск от горящих дров. Чтобы угли не разлетались в разные стороны, Макс опустил подвесной кожух из мелкой сетки так, чтобы он закрывал пространство между топкой и верхней чашей. Оба дела, между которыми стоял выбор, были сделаны, поэтому Макс направился обратно к чайнику и долил горячую воду в стакан с заваркой. Теперь можно было глянуть, что там на улице. Обхватив чашку двумя руками, Макс направился к окну.
Весь дом Макса был одной большой комнатой восемь метров в длину и четыре в ширину. Стена напротив изголовья кровати, стеллажа с дровами, входной двери и кухни состояла из окон. Дом стоял на склоне горы, а окна был направлены на юг, на море. Участок перед домом уходил вниз по склону. Внизу участка была пара сараев, а вся территория представляла собой сад с мелкими соснами и несколькими фруктовыми деревьями. За входной дверью был туалет с ванной на уровне кухни и кладовка, на уровне кровати. Дальше была уже дверь в дом с площадки для автомобиля. Море было спокойное, хотя до него было около километра, и точно рассмотреть это было нелегко. Правее на берегу был небольшой поселок, но он и летом выглядел тихо и безлюдно, а уж осенью вообще казался мертвым.
Постояв спокойно у окон и посмотрев на море, Макс ощутил, что благодаря чаю согрелся изнутри, а благодаря камину снаружи. Тишину нарушил звонок телефона. Макс встрепенулся и сначала не понял, откуда идет звук, но повертев головой, понял, что звонит кресло у южных окон напротив кровати. Неспешно следуя по комнате, бросив взгляд в камин, Макс мысленно спросил сам у себя - кто это может быть? Ему вообще редко кто звонит. Подняв телефон с кресла Макс прочитал – Виктор - ухмыльнулся и нажал кнопку «ответить».
- Алло. – медленно, словно сонным голосом, пробурчал Макс.
- Привет, тунеядец. -  ответил Виктор. – уже впал в зимнюю спячку?
- Нет, просто расслабляюсь. Как дела? Всё работу работаешь?
- А то. И тебе нашел.
- Мне то зачем?
- Тебе понравится. Работа нестандартная и неофициальная. Всё как ты любишь.
- Ну давай, удиви меня.
- У меня есть давняя знакомая – Катя. Даже не помню, на какой конференции я с ней познакомился. Она управляющий директор в корпоративном центре, в Северной Америке. Ей нужен умный независимый человек со стороны. Детали она мне рассказывать не стала. Сказала, что у неё собрана информация по различным инцидентам, которые рождают подозрение на нарушение информационной безопасности центра. По отдельности события вроде незначащие, но в совокупности прослеживается злой умысел. Поскольку это всего лишь подозрения без серьезных фактов, ей нужен человек извне системы. Я как раз вспомнил о тебе.
- Интересно. – ответил Макс.
- Заинтриговал? – Виктор, не дожидаясь ответа, сразу продолжил. – Так и знал. Я твои контактные данные уже передал Кате, она заказала тебе билет на самолет до Нью-Йорка.
- Быстро ты всё решил.
- Да, забыл сказать, Катя – стройная блондинка.
- Ну всё, теперь точно уговорил.
- Тебе надо взбодриться, а то закиснешь там на своём отдыхе. Я тебе на почту вышлю все полетные данные. Из Нью-Йорка на поезде доедешь до Нью-Миддл-Тауна. Там у них свой корпоративный поезд ездит. Всё, я пошел дальше свою работу работать, а ты собирайся.
- Ок, спасибо.
Макс закончил разговор по телефону и пошел собирать вещи в поездку.

В Нью-Йорке стояла ясная погода в момент приземления самолета. Войдя в вестибюль аэропорта Максу захотелось взбодриться. Практически весь полет он спал, теперь ему нужен был большой стакан американо. Охватив взглядом просторное помещение зоны прилета, он увидел кажущийся нескончаемым ряд лотков с закусками и питьем. Цветовая палитра вывесок создавала кашу в голове. Устав читать ничего не значащие названия брендов, Макс решил выбрать по цвету. Выбор пал на сочетание синих букв на желтом фоне. К тому же у стойки его выбора было пусто.
- Доброе утро. – приветливо сказала низенькая девушка с волосами, убранными в пучок, в очках с оранжевой оправой.
- Привет. Американо, пожалуйста. – ответил Макс.
- Возьмите сэндвич. У нас акция. – произнося это, девушка прошлась взглядом по Максу сверху вниз. – Только мы тут наличные не принимаем.
- У меня есть е-коины. – ответил Макс. – Убедили, давайте сэндвич тоже. – получив от девушки кивок согласия, Макс продолжил. – А почему вы мне сказали про наличные. Я похож на человека, у которого нет электронных денег?
- К нам приезжают люди со всего света. По внешнему виду не понять, что у кого есть. Просто я обратила внимание, что у вас механические часы. Практически у всех электронные часы с чипом-кошельком.
- Я старомоден. Мне нравится механика. А чип у меня наклейкой на тыльной поверхности часов.
Пока шел разговор, девушка приготовила кофе. Когда она протягивала стакан и сэндвич Максу над прилавком, прозвучали два коротких сигнала и на поверхности стойки высветилось красным цветом: Американо – 150, Сэндвич – 150. Девушка нажала на стойку со своей стороны и после этого высветился: Итог – 200 уже синим цветом. Макс провел рукой с часами над стойкой. Надпись с итоговой суммой поменяла цвет на зеленый. Оплата прошла успешно.
- Приятного аппетита. – улыбнувшись сказал девушка.
- Спасибо. Счастливо. – также с улыбкой ответил Макс и пошел искать платформу поезда до конечной точки своего путешествия.

Макс вышел в зону перед платформами поездов и начал на табло искать свой поезд. До отправления оставалось еще полчаса. Макс решил доесть свой сэндвич здесь, не выходя на платформу. Доедая первую половину сэндвича, Макс заметил старого небрежного человека метрах в пяти от себя, пристально смотревшего на него. Макс взглядом акцентировал, что видит визави и кивком как-бы спросил – что? Старик, еле волоча ноги, поковылял к Максу. Всё в нем было небрежно: борода с проблесками седины, копна грязных волос на голове, бесформенная мятая и сильно поношенная одежда. Пока старик подходил к Максу мимо прошмыгнули пара индусов и молодой кореец в очках. Проводя их взглядом, старик что-то пробурчал неразборчивое, но явно агрессивное, им вдогонку.
- Добрый день, сэр. – заискивающе начал старик, подойдя к Максу. – Помогите ветерану нашей великой страны. – И опустил взгляд на вторую половину сэндвича.
Макс, прожевывая первую половину, вместо слов мычанием и движением руки спросил старика, хочет ли тот сэндвич. Старик кивком подтвердил просьбу. Макс протянул сэндвич собеседнику.
- Довели нашу страну. – продолжил старик разговор вперемешку с поглощением сэндвича. – Не протолкнуться от этих приезжих. – На этом месте старик кивнул вдаль уже растворившимся индусам и корейцу. – Когда-то мы были сверхдержавой. Я с гордостью ходил на войны за свободу и демократию для всего мира. А теперь никому это уже не нужно – корпорации, не признающие границ, управляют всем. В Белом доме сидят марионетки.
Макс дожевал свою часть сэндвича и отхлебнул кофе, но понял, что пока он молчит, старик его принимает за своего, хотя, как только он откроет рот, по акценту попадет в ту же группу корейцев и индусов. Поэтому Макс решил молчать и дать выговориться старику, который и сам рвался продолжать.
- Где наши традиционные ценности? Сначала глобализация лишила рабочих мест простых американских работяг, а теперь еще эти к нам едут со всего света. Даже доллар отменили, теперь все деньги электронные. Ничего не осталось от великой Америки.
Макс глянул на часы и решил, что пора двигаться к поезду. Слабым движением тела Макс намекнул старику, что ему пора. По направлению движения Макса старик обернулся и посмотрел в сторону платформы корпоративного поезда на Нью-Миддл-Таун, затем повернул голову обратно к Максу. Гримаса старика сменилась на озлобленную.
- Так вы тоже едете в этот город порока, в город корпораций?
- Да, уважаемый, и сам я тоже приезжий к вашему сожалению. – ответил Макс.
- Тьфу ты! – попытался плюнуть старик, но из-за сухого сэндвича плевок получился только обозначением. – Понаехали! – И продолжив бурчать что-то нечленораздельное себе под нос, старик отправился восвояси.
Ладно – подумал Макс - Сэндвич был не очень, зато накормил голодного человека. С мыслью, что он добавил к собственной карме плюс одно хорошее дело, Макс направился к поезду.

Вагон был заполнен примерно на треть. Поезд ехал неспешно. Дорога петляла, объезжая небольшие городки. Проезжая мимо одного такого, Макс увидел старую церковь с надписью на фасаде – «Иисус любит нас».  Дальше по ходу поезда шли стандартные американские дома. Уже на выезде из городка, на последнем доме, на стене, обращенной к поезду, была надпись – «Вы отвергли Иисуса. Небеса вас покарают».
Ишь ты нагнетают – подумал Макс – Куда же я еду? - Он перестал смотреть в окно, тем более, что пошел однообразный пейзаж – лес, прилегающий к железнодорожному полотну.
Макс взглянул на часы. Прибытие уже было скоро. Равнинная местность сменилась на холмистую. Внезапно поезд въехал в туннель. Минут через десять езды в туннеле поезд начал замедлять ход. Появился вокзал. Просторные железные конструкции со множеством заклепок, фонари с причудливыми изгибами в стиле модерн. Поезд остановился. По вагону прошло объявление – «Добро пожаловать в город будущего – Нью-Миддл-Таун». Макс взял свою сумку с соседнего сиденья и направился к выходу.
Вокзал находился внутри одного из холмов. Выйдя на улицу, Макс оказался в центре города. Найдя ряд информационных табло в десяти метрах от выхода, Макс направился к ним. Табло представляло собой полупрозрачный вертикальный цилиндр, на котором была отображена проекция плана города по направлению за цилиндром. При этом дальняя тыльная сторона цилиндра была полностью прозрачная и через неё хорошо просматривались дома соответствующего сектора обзора. Макс обошел цилиндр по кругу. Весь город состоял из пяти секторов, расходящихся как пятиконечная звезда с вокзалом в центре. Сектора обозначались надписями: парижский, лондонский, римский, немецкий и американский. Макс вспомнил, что в контактных данных местом встречи с Катей было кафе Ле Флёр в парижском секторе. Встав так, чтобы информационный цилиндр был между ним и парижским сектором, Макс произнес кафе Ле Флер. На экране замигала синяя точка и зеленым был обозначен маршрут, как к нему пройти. Общее расстояние до кафе было около километра. Рядом стояли велосипеды и маленькие электрокары, но Макс решил, что прогуляется пешком. В нижнем правом углу экрана высветилась картинка с подписью «Сфотографируйте для загрузки городского приложения на свой телефон». Макс так и сделал. В телефоне отобразилась та же картинка с маршрутом, что и на информационном табло.

Покинув привокзальную площадь, Макс стойко ощутил, что находится в центре Парижа. Пятиэтажные дома с мансардами. Причудливый декор фасадов в стиле модерн. На первых этажах зданий располагались кафе, рестораны и магазины. Много деревьев и кустарников. Проезжая часть состояла из двух узких полос для электрокаров и велосипедных дорожек. Столько же занимал тротуар для пешеходов. Маршрут до кафе состоял из множества поворотов. Вообще улицы сходились в перекрестки без прямых углов: где по три, где по пять в одну точку. Остался последний поворот, судя по навигатору в телефоне. Повернув, Макс увидел вывеску нужного ему кафе. На улице стояло три столика, за одним из них сидела блондинка с волосами, собранными в косу, лежащую спереди левого плеча. На столике стояла маленькая чашка кофе, а сама девушка что-то расслаблено читала в тонком планшете.
- Катя? – подойдя ближе, спросил Макс.
Девушка подняла взгляд на Макса. Большие сине-зеленые глаза улыбнулись, и девушка привстала.
- Да, Максим, привет.
Теперь он смог рассмотреть полностью гостью. Стройная спортивная фигура в черном брючном костюме и белой блузке.
- Присаживайся. Хорошо добрался?
- Да, без проблем.
- Как тебе тут у нас?
- Да я с вокзала сразу сюда направился. Но в целом погружение в атмосферу чувствуется.
- Этого и добивались. Ну ничего, еще успеешь освоиться и погулять здесь. Давай сразу к делу. Тебе Виктор рассказал про нашу проблему?
- Очень приблизительно.
- Ты наверно знаешь, что сейчас весь корпоративный бизнес компьютеризирован. Мы тут вообще отказались от наличных денег. Весь оборот товаров и услуг, в том числе и инвестиции, полностью персонифицирован. Хотя всё равно случаются сбои, но они достаточно быстро локализуются и устраняются. Однако в последнее время я стала собирать статистические данные по различным сбоям, и кажется начинает вылезать какая-то системность или, я бы даже сказала, целенаправленность. Такое заметно только на большой выборке данных. Вроде каждый отдельный сбой независим, но в совокупности есть какая-то логика. Хотя саму цель я понять не могу.
- Почему ты не привлекаешь тех специалистов, что есть здесь?
- Понимаешь, сбои, которые по ряду характеристик попадают в эту систему, зачастую случаются в настолько хорошо защищенных местах, что ума не приложу, как это может быть сделано извне. Возможно, что кто-то глубоко внутри нас замешан в этом процессе, поэтому мне и понадобился человек совсем со стороны. Виктора я знаю давно, а он сказал, что ты человек надежный и не связан с корпоративным бизнесом напрямую.
- Да, так и есть. Я выполняю точечные заказы для корпораций, но в систему не хочу встраиваться.
- Значит, я не зря обратилась к Виктору. Может я вообще пытаюсь найти черную кошку в темной комнате, а её там нет. Это тоже причина, по которой я не хочу поднимать эту проблему на официальный уровень. Во всяком случае, пока нет каких-то фактов вмешательства.
Тут у Кати зазвонил планшет, она извинилась и, встав из-за стола, отошла в сторону. Макс стал смотреть по сторонам на соседние дома. Молодой человек в красных штанах и полосатой толстовке на противоположной стороне улице неспешно проехал на велосипеде. Катя долго слушала телефонного собеседника, а потом спросила – А что с нашей защитой случилось, она не сработала? Собеседник минуты две что-то рассказывал Кате, но Максу слышно этого не было. – Странно. Ладно. Я через пол часа приду к вам. Будем разбираться. – ответила Катя, закончила разговор и вернулась к столику.
- Опять эти пираты ломятся на наш остров в Мексиканском заливе. Это наш первый корпоративный город – остров, который был сделан вне юрисдикции стран.
- Вы не можете от пиратов отбиться со всей своей технологической мощью?
- Отбиваемся, но тут, как и везде, бывают сбои. Мне нужно бежать разбираться с проблемой. Я тебе основную мысль рассказать успела. Вот тебе планшетник. – Катя достала из сумки, лежащей на соседнем кресле, коричневый планшетник и протянула Максу. – Тут я собрала всю информацию, что у меня есть по проблеме. Он не подключен к сети. Изучай материал, а завтра во второй половине встретимся. Я не знаю пока, в каком секторе буду. Напишу тебе перед встречей. У нас тут всё близко.
- Катя, может подскажешь где остановиться?
- Ах да, выбирай себе по вкусу сектор. В каждом есть много свободных апартаментов. Тут даже советовать ничего не буду, каждый выбирает по своему желанию. Ну всё, пока, до встречи.
- Счастливо. – Макс проводил взглядом Катю, быстро зашагавшую прочь. Он не отрывал глаз от прекрасной фигуры и четкой походки, пока блондинка не скрылась за углом.

Взяв планшет Кати со стола и положив к себе в сумку, Макс решил без маршрута прогуляться по улочкам Парижа в направлении Лондона, где он захотел остановиться. Между парижским и лондонским секторами был еще римский. Отлично – подумал Макс – три столицы разом посещу.
Спустя десять минут прогулки Макс начал понимать, что схема парижских улиц ведет его не по прямой, а закручивает в сторону центра. Идти через центральную вокзальную площадь он не хотел и поэтому решил воспользоваться подсказкой карты. Посмотрев на схему всего города в приложении на телефоне, Макс решил, что оптимальным маршрутом будет набережная. Река проходила по всем секторам: заходила в город в американском секторе, далее через парижский, римский и лондонский. Немецкий был обделен водой, но Макс туда и не собирался. Свернув направо, через три квартала он вышел на берег. Река была более узкая, чем в оригинальных европейских столицах, но, с другой стороны, это придавало чувство уюта. Пешеходные мосты разделяли реку через каждые метров двести. Каждый был оформлен в собственном стиле, в виде древних статуй. Часть мостов была из камня, часть железные.
Интересно. – подумал Макс. – Они специально искали место с такими изгибами реки или копали её специально под город? Посмотрев еще раз на карту и на рельеф местности, Макс предположил, что скорее всего копали. Уж слишком витиеватой была речка. На природное образование, пожалуй, не похоже.
За мыслями о происхождении реки Макс не заметил, как перешел из парижской части города в римскую. Модерн сменился обилием плоских стен терракотового цвета. Район Траставере в Риме должно быть брали за основу. – подумал Макс. Изгиб реки уходил левее. Макс же решил отойти от заданного маршрута и пройтись по улочкам Рима, свернув направо. Кое-где тротуар с дорогой сливались воедино, и вообще улицы стали уже. Теперь дома нависали над проходами. Кстати, рельеф тоже поменялся. – подумал Макс. Местность стала более холмистая. Перепады высот давали более далекую перспективу, несмотря на узость улиц.
Макс почувствовал, что проголодался. Отлично. – подумал он - Съем пасту. Пройдя еще пару кварталов, Макс увидел тратторию со столиками на улице. Усевшись за один из них, он начал изучать меню: баклажан, артишоки, пасты. Выбор пал на пармеджано из баклажана и пенне в грибном соусе. Было четыре часа дня, поэтому посетителей было не много и еду принесли быстро. Обед понравился Максу, и он решил на десерт съесть еще панакоту, запив её чашечкой эспрессо. Теперь можно смело продолжать свой путь на север, в Лондон. – подумал Макс.
Вскоре теплые тона стен сменились на холодные, кирпичные, темно-бордового цвета. Максу даже начало казаться, что похолодало сильнее, чем просто от наступления вечера. Пройдя сто метров, он словно перемахнул с юга на север целого континента. Мимо медленно проехал электромобиль. Здесь он был мини-копией лондонского такси.
Интересно. – подумал Макс. – Им разрешено выезжать за переделы своего сектора?
За всю прогулку это была вторая машина, что он встретил. В римской части их вообще не было. Да там и неудобно ездить по узким улицам. А в парижском секторе машина ему не запомнилась – там был какой-то обычный неприглядный автомобиль, но тоже маленький.
Макс решил достать телефон, достигнув целевого сектора своей прогулки, и поискать ночлег. В одном квартале от него находились апартаменты Амбассадор. К ним Макс и направился.
В приложении ему понравился лофт на последнем, пятом этаже. Его он и выбрал. В соседнем здании была закусочная фиш-энд-чипс, но Макс еще не был голоден, поэтому решил сходить туда позже. Для прохода в дом с апартаментами Макс приложил телефон к датчику рядом с дверью. На входе никого не было и Макс сразу проследовал к лифту, поднялся на последний этаж и открыл дверь апартаментов также телефоном.
Прям как дома. – подумал Макс.
Лофт напоминал ему его хижину – одна просторная комната с кроватью, кухней и окнами от пола до потока на протяжении всей стены. Только стены здесь были из кирпича, а не из дерева, как у Макса. Трубы отопления и вентиляции, лампы - всё было медное. В средней части комнаты стояло большое оранжевое кресло с высокой спинкой, а перед ним журнальный столик, покрытый медным листом. Раздевшись и бросив сумку на исписанный состаренными надписями бежевый ковер из тонкого ворса, Макс уселся в кресло и начал изучать материалы, которые дала ему Катя.

Первую половину второго дня в городе европейских столиц Макс также посвятил изучению материалов. От Кати пришло сообщение, что встреча будет в американском секторе в три часа дня в закусочной Рок-н-Ролл. Макс решил не ходить кругами, а пройти через центральную площадь.
Американская часть была более просторная. Сначала от вокзальной площади шли примыкающие друг к другу таунхаусы. Потом вообще пошли отдельно стоящие дома с небольшими садиками. Среди таких садов и находилась классическая американская придорожная закусочная Рок-н-Ролл. Макс вошел в заведение, повертел головой по сторонам и заметил Катю, сидевшую в дальнем левом углу. Макс подошел и сел напротив на красный диван.
- Привет, Макс. – поздоровалась Катя, глотнув молочный коктейль.
- Привет, Катя.
- Посмотрел материалы?
- Да. Действительно есть схожие моменты в сбоях, но пока я не прослеживаю мотивации.
- Давай я тебе расскажу, как устроена вся система. Ты, наверное, не всё знаешь?
- Было бы неплохо. Я не изучал историю её возникновения. Сейчас закажу себе поесть. Ты не против?
- Нет, конечно. Я сама уже перекусила.
Макс заказал стейк и диетическую колу. Катя дождалась, когда он полностью освободится и начала.
- Много лет назад в общемировой экономической системе возник кризис – глобализация закончилась. Вместо совместного развития пошло время обособления, заградительных тарифов. Хорошо, что к тому времени сложилась достаточно компактная скоординированная система корпоративного управления. Стало понятно, что без серьезных изменений двигаться вперед не получится и начались поиски внутренних противоречий. Тяжело было подходить к пониманию, что надо кардинально менять систему в самом основании и отказываться от самых базовых догм. Ключевым моментом стало переосмысление самого понятия денег. Ведь изначально деньги были придуманы человечеством, чтобы решить проблемы обмена товарами и услугами между людьми, когда количество и разнородность этих товаров и услуг росли. К тому же от изначального отсутствия ценности самих денег для человека, они стали приобретать свойство актива – накапливаться. Целью всех организаций, да и людей, стало увеличение прибыли, рост капитала. Когда стали развиваться информационные технологии, то деньги, вообще до этого представлявшие хотя бы какую-то физическую сущность, будь то золото, монеты или банкноты, стали просто нулями и единицами в компьютерах. Да и вообще стало появляться множество виртуальных активов, уже вообще не имеющих физического носителя – ценные бумаги. Те же виртуальные товары и услуги, как и материальные активы, требовали наличия соответствующей им денежной массы, уже виртуальной по большей части. Но с другой стороны, компьютеры дали и положительный эффект. Благодаря им можно было ограничивать использование денег. Каждая определенная сумма может маркироваться, на какой вид товаров и услуг её можно потратить. Это раньше такого сделать было нельзя, а сейчас ты можешь, хоть каждый е-коин персонифицировать.
- Воровать тяжело? – спросил Макс.
- Именно. Распределение стало прозрачное. К тому же вся деятельность человека и корпораций направлена на предоставление услуг тем же людям. Переломным стал момент, когда была заменена главная цель. Увеличение капитала сменилось на общественную полезность. Вот ты колу пьешь. – Катя кивнула на стеклянный стакан с темной жидкостью и плавающими в нём кусочками льда. – Какая цель должна быть у компании производящей колу?
- Чтобы больше человек пили колу?
- Рост объема реализации и объема производства. – сухо ответила Катя.
- Чтобы еще повышалась эффективность производства. – уточнил Макс.
- А вот здесь вопрос – что такое эффективность? – ухмыльнулась Катя. – За последние лет сто эффективность во всех отраслях существенно повысилась и что, рабочий день у людей снижался?
- Людей больше становилось и разнообразие деятельности тоже.
- Макс, ты думаешь, рост количества людей превышал рост эффективности? Хочу заметить, что базовые потребности невозможно постоянно увеличивать. Съедать ты по тоне еды в день не можешь и миллион штанов один не износишь. Вместо полного решения базовых потребностей, занимались созданием новых видов деятельности. Причем это были мнимые виды деятельности по большей части. О какой тут эффективности говорить? Эффективность мнимой необязательной деятельности в чём? Не заниматься ею вообще, например. Но система вместо решения основных проблем сместила фокус на решение высосанных из пальца проблем. Поэтому там, при разговорах про повышение эффективности, никакого реального повышения эффективности нельзя было ни в коем случае допускать, а то первым делом на пути эффективности сама эта деятельность и прикрылась бы. Поэтому и рабочий день не уменьшался, а руководители говорили, что работать надо больше. К тому же основной мотивацией поддержания этой бессмысленной деятельности как раз являлось отсутствие решения для всех людей базовых потребностей выживания. Поддержание расслоения.
- Это когда в одних частях планеты люди голодали, а в других местах непроданные продукты на помойку выбрасывали?
- Это неравенство было как раз из-за разницы на уровне государств, классов. Но для корпораций всё равно, кто колу будет пить: индус, американец или сомалиец. Все же люди одинаковые. Да пусть даже собаки с кошками пьют – объем реализации растет, а это хорошо для бизнеса.
- Государства стали уступать свою часть влияния на жизнь людей корпорациям? – спросил Макс.
- Да какая разница, как называется сущность: государство или корпорация – они же состоят из тех же самых людей. Вопрос в целях. Говоря в терминах прошлого, всё, чем человек пользуется: товары и услуги - прерогатива бизнеса. Зачем тут государство? Сначала бизнес покупал политиков и через них проводил необходимые бизнесу законы, а потом, когда уже политики ничего не решали в жизни людей, они отмерли, как ненужное звено.
- А почему для корпораций разделение на страны плохо?
- Так всё просто. Десять человек не выпьют столько колы, сколько выпьет сто. Лучше, чтобы пили сто. В интересах корпораций максимально охватить максимальное количество потребителей своими товарами. Ресурс потребления одного потребителя по любому ограничен.
- Катя, а ограниченность ресурсов производства?
- Так исходный ресурс – исходные материалы – недра, он же не исчезают никуда. Мы же не вывозим грузовиками ничего в космос с планеты и не выкидываем на солнце. Сколько ты колы не выпьешь, она из тебя всё равно выйдет и обратно через воду вернется к тебе колой.
- Ну а мусор, после потребления?
- Так для этого развивается индустрия переработки. Круговорот ресурсов в природе. А так еще есть разнообразие деятельности. Есть чему людям заняться. До корпоративной революции все политики и экономисты как мантру твердили про отсутствие инвестиций, денег нет и так далее. Хотя на тот момент уже были виртуальные триллионы денег, и они продолжались рисоваться из воздуха. Чтобы развивать потребление, тебе не нужны инвестиции извне. Берешь группу людей на необитаемом острове. Одни у тебя лес рубят и дома строят, другие выращивают еду, а, чтобы они менялись, ты им листочки с дерева сорвал и раздал – теперь это банкноты будут.
- Так сейчас нет фиксированного объема денежной массы?
- Так и раньше его не было. Товаров и услуг больше становится, под них надо увеличивать денежную массу. Когда деньги типа золота свою ценность имели, то курс обмена постоянно менялся, потом вообще от стоимости самих денег отказались, так сказать привязки к золотому стандарту и прочему. Объем товаров и услуг растет, денежная масса растет, причем не понятно, соответствует она этим товарам и услугам? А есть еще курсы обмена денег на товары и услуги, но отражают ли он реальную пропорцию товаров и денежной массы? Система несбалансированная была. Вот это внутреннее противоречие и рвануло.
- Банки, биржи, финансовый сектор грохнули? – вспомнил Макс.
- Ага. Зачем это нужно то было? Никаких товаров потребления для людей, да даже и для собак с кошками, это не рождало. Всё это нужно было только как игры для участвующих там людей.
- Они остались не удел?
- Нет, они просто сменили место деятельности. В корпорациях и тогда были финансовые и экономические отделы, туда частично это и перетекло. Остались корпорации, производящие какие-то блага для людей, а все чисто виртуальные сущности умерли.
- А как же механизм перераспределения?
- Так перераспределение остается. Только уровень потребления зависит не от иллюзорных действий, а от приносимой пользы обществу. Критерии просто поменялись.
- Всё-таки про деньги можно поподробнее?
  - Ты про денежную массу, которой нет? Когда корпорации фактически создали базис, укрупняясь и включая в свою сферу производства все базовые потребности, пришло время ввести единые деньги – е-коины. Государства в экономической деятельности уже были не задействованы, соответственно им и деньги не нужны. Минимальными базовыми потребностями все обеспечиваются теми же корпорациями: образование, здравоохранение, минимальные еда, жильё. А корпорации сами эти е-коины создают. В рамках личного потребления ты можешь тратить их как хочешь, а вот в части бизнеса все деньги строго маркированы. Система открытая и все видят балансы друг друга. Если кто-то шалить будет – ему другие корпорации закроют поставку ресурсов. Корпорации не владеют поодиночке полным циклом, у каждого есть поставщики и потребители.
- А если сговор будет?
- Всё так взаимосвязано друг с другом, да и люди переходят из компании в компанию. Если только все вместе сговорятся. Так собственно система и родилась – все со всеми договорились. Изменения идут – это процесс улучшения системы. Но никто даже украсть ничего не может, потому что куда ты с этим денешься, что ты на это ворованное купишь? Продать тебе могут только корпорации, а они сразу увидят происхождение твоих, так сказать, накоплений. Поскольку деньги создаются из воздуха, то и функции накопления нет. Только в рамках личного потребления, но с полностью прозрачной историей, как они были заработаны.
- А создание новых продуктов или услуг?
- Пожалуйста. Ты пишешь бизнес план, где расписываешь в целом какие тебе ресурсы нужны и идешь в корпорации, производящие эти ресурсы. Есть люди, которые помогут тебе с составлением такого плана. Корпорация создает под твой план деньги, увеличивает производство, закупает что-то у своих поставщиков.
- Может оказаться, что проект плохой и никому не нужен.
- Может, конечно, и бывает так часто. Ну так всегда было, кто-то успешней, кто-то нет. Если ты успешен, твой проект выстрелит и общество его потребляет – это отражается на твоем личном благосостоянии – ты можешь себе дорогую машину купить или громадный дом. А нет – будешь на базовом уровне. Может он вообще тебя устраивает, так там и сиди.
- А как расходование ресурсов самой корпорации на плохие проекты?
- Так это проблема тех, кто работает в этих корпорациях. Они на базовый уровень скатятся. Везде можно преуспеть и везде можно не преуспеть. Система сложная, мы постоянно работает над её улучшением. Главное она в базе адекватнее, чем предыдущая. Тебе не надо переживать за многие вещи. Вон твоя кола стоит сто е-коинов, и будет так стоить всегда и везде. Ты можешь больше заработать, можешь меньше, но все товары фиксированную стоимость имеют.
- Улучшения производства или экономия не нужны?
- Улучшение производства есть. Повышение качества продуктов и услуг нужно, но экономия денег не нужна. Ну уменьшишь ты таким образом общемировой баланс е-коинов на миллион и что? Он всё равно не фиксированный. На личных доходах того работника, кто реализовал эффективное предложение, это отразится. На сумме обмена в е-коинах между корпорациями тоже, но там никакого смысла это не имеет: цифра сто или двести будет стоять в электронном сообщении.
  - А кому корпорации принадлежат?
- Никому и всем, или сами себе. – Катя ухмыльнулась.
- Это как? Кто-то же принимает решения.
- Демократия – власть народа. Это в старину связи не было, население неграмотное было, представителей своих выбирало, партии какие-то создавали. Сейчас в рамках всего земного шара через электронные средства каждый может высказаться по любому вопросу. Система вся открыта, любой может высказывание любого в истории посмотреть. Понятно, что мнение дилетантов не из своей области знаний не очень принимается в расчет. Поэтому выборы представителей проходят не по территориальному делению, а по деятельности или профессии. Представители так же выбирают советы, а советы основной глобальный корпоративный совет. Конфликтные ситуации между разными деятельностями выносятся на широкое голосование. Сколько-нибудь крупные должности все выборные. Причем крупные должности определяются не по иерархии руководителей, а по влиянию деятельности на общество. Да и перевыборы могут происходить часто, а не раз в несколько лет.
- Узурпации власти нет?
- Ты получаешь повышенные блага, когда трудишься на общее благо и развитие. Сформированы и поддерживаются общие глобальные принципы: увеличение разнообразия во всём, справедливость, взаимопомощь, улучшение качества жизни для всех. Если не трудишься, то тебя не переизберут, и ты вернешься на базовый уровень или на тот уровень, куда сможешь избраться. С собой никакой кусочек никакой корпорации ты не заберешь, только личные вещи. И по наследству ничего не передается. Большой дом или дорогую машину забирать никто не будет, если конечно ты сможешь это всё содержать.
- Не ущемляется ли тут свобода?
- Свобода чего? Ты свободен думать, что хочешь, перемещаться куда хочешь, заниматься чем хочешь и с кем хочешь по обоюдному согласию. Выражать своё мнение, только тебя никто слушать не будет, если ты из себя ничего не представляешь или ничего не делаешь. Хочешь влиять на общество, хочешь пользоваться благами общества – делай полезное для этого общества.
  - Может оказаться больше тех, кто не хочет ничего делать?
- А тут как раз в системе заложено стремление к собственному улучшению.  – с улыбкой ответила Катя. - Корпорациям и людям, в них работающим, нужно быть успешней, это возможно только через получение согласия от общества в целом. А для этого им надо, чтобы общество поддерживало стремление к успешности. Поскольку везде одни и те же люди, то корпорациям необходимо обучать и развивать людей, прививать им единые глобальные принципы. Расслоения нет, каждый может достигнуть любой позиции в обществе и корпорациях. Всё зависит от его желания и способностей, а воздастся ему обществом по его труду.
- Судя из всего, что ты рассказала, я тогда совершенно не понимаю, зачем нужны эти сбои, информацию по которым ты мне дала? – решил Макс перевести разговор в плоскость проблемы, по поводу которой он тут оказался. – Для чего нужна вот эта серия неправильной поставки оборудования?
- Ты про холодильные установки на север и обогреватели на юг? – уточнила Катя.
- Ну да. Какой в этом смысл? Потеря времени. Их всё равно назад отправили, наверно?
  - Да, отправили. Расхода денежного ресурса нет, за отсутствием оного. Просто потребители позже получили оборудование.
- Хотя, вот еще пример. – Макс показал в планшетнике данные. – Тут дорогу строили к новому поселению, коммуникации подводили, а оказалось, что на этом месте никто не планировал ничего строить. Тут уже не вернешь всё назад.
- Согласна. Ну хоть люди заняты были делом.
- А вот еще. – Макс пролистал пару строк на планшете. – Осуществлялось финансирование работ по уборке снега, но место указано, как северная часть американского континента.
- Да, да, помню была еще схожая тема. Были выделены деньги на трактора для выравнивания ландшафта в пустыне Невада. Потом работа и по снегу, и по пустыне была обозначена как выполненная. 
- Может деньги всё-таки кто-то украл? – спросил Макс.
- И где они? Их нельзя вывести из корпоративной финансовой системы – их просто не существует вне рамок этой системы.
- А очистить историю их появления, чтобы они пустые были?
- Когда ты на них что-то решишь купить, система сразу заметит, что у них нет происхождения.
- Хорошо, назначить им другую историю. От других денег. – предложил Макс.
- Так все деньги со всей историей в единой глобальной системе находятся. Система постоянно проводит проверки целостности данных по всей системе.
- Тогда не знаю, может просто кто-то трактора на запчасти разбирает и потом у себя в подвале собирает танк какой-нибудь?
- А за что им воевать? Незаметно создать армию, которая со всем миром тягаться будет. Что вернуть то хотят, старые порядки. Так они не много сторонников найдут. – ответила Катя.
- Псих-одиночка?
- С такими-то техническими возможностями и таким уровнями доступа к корпоративной системе? Сомневаюсь, чтобы он при этом в подвале танк из трактора, холодильников и вентиляторов собирал.
  Тут у Кати зазвонил телефон. Катя ответила и долго молчала, а до Макса доносились неразборчивые глухие крики со стороны звонившего. Катя, не проронив до этого ни слова, быстро ответила. – Держитесь там. Я вылетаю. - Положив трубку, она на пару секунд опустила взгляд и задумалась, потом позвонила по телефону и строго проговорила ответившему. - Подготовьте самолет через 10 минут, летим на наш остров в заливе. - и сразу закончила вызов.
Катя с полминуты смотрела стеклянным взглядом на давно опустевший стакан молочного коктейля, затем вернулась и задумчиво уставилась на Макса.
- Странное совпадение, Максим. Как ты приехал, сбои активизировались с новой силой. На нашем острове пошли сбои системы защиты при очередной атаке пиратов. Надо туда лететь разбираться. 
- Я тут ни причем. – ответил Макс, сосредоточено серьезным взглядом, смотря Кате в глаза, приподняв и разведя руки открытыми ладонями в сторону Кати.
  - Хорошо. - сухо ответила Катя. - Полетели тогда со мной, как раз на месте твоя помощь может оказаться полезна.
- Без проблем. Острова, пираты, опасность. – улыбнувшись, Макс попытался расслабить обстановку, но Катя была сосредоточена, что-то обдумывая у себя в голове, и ничего не ответила.
Они сели в стоявший рядом с закусочной свободный электрокар и направились в сторону от центра города. За пределами города находился маленький аэропорт, состоявший из одного ангара, небольшой вышки управления и одной полосой. Подъезжая к ангару, Макс спросил у Кати.
- У вас тут и аэропорт свой есть?
- Он небольшой и используется только для перелетов между корпоративными городами в случае срочной необходимости. Мы не создавали отдельную инфраструктуру, да и все мировые аэропорты находятся в управлении корпораций.
- А почему начиналось всё с этого острова, куда мы летим?
- Тогда еще были сильны государства в части управления жизнью людей. Переход к корпоративному управлению начинался с малого. Первоначальному объединению корпораций необходимо было место, где не действуют законы какой-либо страны. Было выбрано нейтральное место и там стал возводиться остров. Подавалось это сначала, как исследовательский проект.
Выйдя из электрокара у ангара, Макс с Катей направились внутрь. Перед выездом из ангара стоял небольшой самолет с раздвоенным хвостом и двигателем между ними. Пассажирский отсек был рассчитан на десять мест. Усевшись в кресла и пристегнувшись, Макс поинтересовался.
- Тут у нас есть полоса, а как мы будем садиться на острове, там тоже полосу соорудили?
- Нет, это самолет с возможностью вертикальной посадки. На острове есть вынесенная платформа для такого самолета. Долетим – всё увидишь.
Самолет выкатил на полосу и пошел на разгон. В момент разгона Макс и Катя молчали. Ему повезло, он оказался со стороны города и смог наблюдать весь город во время взлета. С высоты город был похож на практически правильный пятиугольник, что вызывало чувство искусственности, чего не ощущалось, когда он бродил по городу. Наверно правильно, что все приезжают в город на поезде через туннель. - подумал Макс, вспомнив свой вчерашний маршрут до этого города. Макс также вспомнил свой разговор с ветераном в аэропорту, точнее монолог старичка.
- Катя. – обратился он через проход к блондинке. – Я тут вчера в аэропорту наткнулся на американского ветерана. Он, похоже, не разделяет ваши ценности. С одной стороны, смена государств на корпорации решила базовые проблемы, хотя по нему это было трудно сказать, а с другой стороны это отняло у людей чувство причастности к нации, истории, своим предкам.
- Мы не отнимали у людей причастность к нациям, истории и предкам. Всё это остается и даже развивается, поскольку мы нацелены на максимальное разнообразие. Мы более того даем возможность всё это иметь одновременно. Это ли не свобода? Нет монополии мнений или вещей, что тебя окружают.
- Может конкретно этому ветерану не хочется иметь всё сразу? Он хочет чего-то одного. Ведь множественность культур и историй нивелирует каждую конкретную.
- Мне кажется немного странно это слышать здесь, в Америке. – ухмыльнулась Катя. – Соединенные штаты изначально создавались как котел, в который съезжались люди разных культур, языков, из разных мест планеты и вместе перемешивались, создавая как раз симбиоз культур. В этом, кстати, заключалась одна из причин успешности того государства. Конкурентная среда порождала соперничество культур, отсеивание плохого наследия и выбор лучшего из имеющихся. Не было необходимости тащить с собой негативное из истории. Начинали как с чистого листа, но уже с опытом.
- Наверно с того момента прошло достаточно много времени и сформировалась уже собственная история со своими огрехами, детскими болезнями. Ветеран видимо особенно мигрантов недолюбливает.
- Да тут вся страна состояла из мигрантов или их потомков. Это как раз результат того расслоения, которое было раньше в мире. Благодаря нашим изменениям расслоение ушло и свободы выбора стало больше.
  - Видимо не всем этот выбор нужен и такая свобода тоже. – задумчиво сказал Макс.

Самолет начал снижаться. Уже стемнело. Макс увидел множество огней вдали. Остров выглядел как морская звезда, лежащая на водной глади. Центральная часть была самой высокой, этажей так в тридцать-сорок, а отростки расходились во все пять сторон, снижаясь к краям. Огоньки окон светлыми точками были разбросаны по всей поверхности звезды. Светилось больше половины окон. Самолет сбросил скорость до минимума и изменил вектор тяги двигателя. По спирали он начал снижаться на платформу в нескольких милях от самого города. После окончательного приземления над самолетом закрылся стеклянный купол. Катя немедля направилась к выходу, Макс последовал за ней. Здешний аэропорт был совсем маленький, собственно площадка для посадки и три ангара, куда только и помещался самолет, типа такого, на котором они сюда только что прилетели. Сев в лифт и спустившись на несколько этажей, Макс с Катей оказались в схожем помещении, только вместо площадки для посадки здесь была вода и узкий канал в открытое море в сторону основного острова. Незамедлительно проследовав в лодку, они отплыли в сторону острова.
Море было практически спокойным. По мере приближения к острову Максу отчетливей открывались детали. Плыли они в центр звезды, в направлении углубления между двумя отростками.  Когда море осталось позади, впереди стали открываться ворота для приема лодки.
- Не затапливает тут? – поинтересовался Макс.
- Корпус герметичный, к тому же сваи меняют свою длину, мы подстраиваемся под уровень моря. – ответила Катя.
Причалив к пирсу внутри острова, Макс с Катей направились к лифтам. Поднялись они на пятый этаж из тридцати.
  - Макс, экскурсию я тебе потом устрою, а сейчас сразу пойдем в командный пункт управления разбираться. – как Катя закончила, двери лифта открылись. – Тем более, что через самое красивое место мы и так пройдем, а в остальном там хоть и дизайнерские, но офисы и жилые зоны, что не так интересно.
Перед Максом предстал огромный парк. Под стеклянным куполом располагался фактически лес, окруженный домами. Лифт, на котором они ехали, проследовал дальше наверх в прозрачной шахте, выступающей из стены дома. Такие же лифты находились и в других краях парка. В центре самого парка находился стеклянный столб, к нему Катя и направилась. Местность самого парка была холмистой, в некоторых низинах находились пруды, в которых плавали лебеди. Разнообразие в деревьях было тоже большое: и сосны, и елки, и березы с кленами. Кто-то из островитян бегал по дорожкам, кто-то катался на велосипеде. Несмотря на темное небо снаружи, здесь словно светило солнце. Казалось оно было откуда-то справа.
- Катя, тут у вас всегда день? – поинтересовался Макс.
- Нет, ночью выключают солнце и включают луну в разных фазах.
- А ночь у вас не совпадает с реальной?
- Нет. Общим голосованием жителей решили, что ночь будет продолжительностью девять часов, а день пятнадцать.
- Может, вы тут и стороны света голосованием выбираете? – ухмыльнулся Макс.
- Не смейся, это тоже меняется. Мы вращаем положение восхода и захода солнца. Это вносит разнообразие в жизнь, особенно в парке.
- А вращаете как?
- Сначала пробовали разные варианты, а потом все согласились, чтобы за год полный оборот был.
- Теперь я готов предположить, что вы тут и климат меняете.
- Пробовали, но тоже наигравшись, зиму сократили до трех недель в районе Рождества и Нового года. Там на куполе. – Катя указала рукой вверх. – Есть водяные и снеговые пушки. Так что тут всё бывает, но в легких и кратковременных вариантах.
Наконец Макс с Катей дошли до центральных лифтов, которые тоже были стеклянные и давали возможность насладиться парком с высоты птичьего полета. Пунктом назначения был сороковой этаж. Макс с Катей добрались до вершины, где у лифта их встретил лысый мужчина лет сорока с усами и военной выправкой.
- Привет, Катя. – поприветствовал он приехавших снизу.
- Привет, Алекс. Это Макс. Он мне помогает. Макс, а это наш капитан Алекс.
- Добрый вечер или день. – произнес Макс в замешательстве, здороваясь с капитаном. – А почему капитан, мы же на острове?
- Мы плавучее средство, бросившее якорь. – строго ответил капитан.
- Это осталось еще с самого основания острова. – уточнила Катя. - Чтобы выйти из-под чей-либо государственной юрисдикции. Рассказывай, Алекс, что тут у вас.
  - Пройдем в воронье гнездо. – ответил капитан.
Все трое поднялись по лестнице и оказались на самой вершине всего острова. Отсюда было видно море во все стороны. Никаких огней, кроме отдельно стоявшего аэродрома, с которого Макс с Катей только что прибыли, не было видно. Горизонт еле просматривался, море сливалось с небом. За центральным вращающимся креслом сидел молодой человек.
- Это наш впередсмотрящий Антон. – представил подчиненного капитан.
- Сегодня система зарегистрировала приближение небольшой лодки к острову. – начал доклад Антон после кивка капитана. – Мы выслали дроны на перехват. – На одном из мониторов Антон включил запись с дрона и продолжил рассказ, дополняя видео. - В лодке был всего один человек, он быстро двигался к острову. Дрон подлетел к нему и активировал пулеметы, но тот не реагировал. Тут частенько бывают пираты, поэтому капитан принял решение об устранении угрозы. – Антон посмотрел на капитана и тот кивком подтвердил слова подчиненного. – А дальше произошло странное. Дрон отключился, и система потеряла лодку.
- Сам утонул? – спросил Макс.
- Нет, тем более, наши локаторы и под водой работают. Назад он тоже не плыл. Вообще пропал. Да еще одновременно со сбоем дрона.
- Может он проник на остров? – поинтересовался Макс.
- Маловероятно. – ответил капитан. - В ближнем периметре у нас стоит оптическая система слежения, а лодку мы регистрировали далеко, в зоне действия радиосистемы слежения. Тем более корпус герметичный, никаких инцидентов не было.
- Сидит на корпусе, ковыряет дырку. – предположил Макс.
- Я рассмотрел этот вариант. Мы облетели дронами весь корпус - пусто. – ответил капитан.
- Тогда похоже они проверяли систему защиты, если отбросить вариант случайности происходящего. – подытожил Макс.
- Капитан! – вскрикнул впередсмотрящий. – Шесть лодок с юго-востока!
- Отправляй дроны на перехват. – скомандовал Алекс.
- Макс, кучность твоих догадок с результатами меня пугает. – сказала Катя, пристально смотря на Макса.
Все стали всматриваться вдаль, в направлении источника атаки. Из восточного отростка звезды вылетели шесть маленьких самолетов – дронов и направились к незваным гостям. Через несколько минут на экране появилась картинка с дрона. На этот раз изображение было в режиме ночного видения. Лодки шли в линию, левый край чуть опережал правый. Теперь лодки были больше, и в каждой сидело по пять человек. На заглавной лодке, выставив одну ногу вперед, согнув её в колене и опираясь на скамейку, стоял мужчина крепкого телосложения с густой бородой. На голове у него был берет, а в зубах тлела сигара.
- Фидель живее всех живых. – усмехнулся Макс. – Плывет нас освобождать.
- Смотрите. – Антон переключил камеру на другого дрона, который изучал третью лодку.
Там сидели бойцы с автоматами Калашникова.
Фидель или Че Гевара – не важно. – сухо констатировал капитан. – Угроза явно просматривается. Надо ликвидировать. – скомандовал он.
Макс уловил движение головы команданте на экране. Явно он заметил дрон, но ничего не выдавало его беспокойства по поводу данного факта. Команданте будто всё слышал и смотрел в камеру, улыбаясь и делая очередной вдох дыма тлеющей сигары. У Макса мелькнула шальная мысль – сейчас что-то будет неожиданное.
Изображение резко посветлело, это Антон запустил режим стрельбы дронов и те вшестером стали усиленно палить по лодкам с пиратами. Спустя полминуты стрельбы, изображение стало возвращаться. Дроны по-прежнему сопровождали гостей, казалось, что стрельба была холостыми. Фидель уже не просто улыбался, а смеялся. На его и соседних лодках люди одобрительно взмахивали руки с автоматами вверх.
- Что случилось? – спросила Катя.
Антон копался в системе управления и через несколько секунд вывел на экран новое изображение.
- Вот запись стрельбы в обычном режиме.
Изначально темное изображение стало проявляться во время стрельбы. Теперь были видны силуэты лодок, но пули ложились аккуратно за ними, словно в то место, где лодка была доли секунд назад.
- Прицел сбился у дронов. – высказал предположение Макс. – Тренируются плохо.
Капитан в ответ посмотрел грозно на Макса.
- Антон, в чем причина промаха? – повернувшись к впередсмотрящему, спросил капитан.
- Не понимаю. – ответил тот. – Будто какая-то задержка во взаимодействии систем дронов. Мне показалось, что и команды от нас они обрабатывают с небольшой задержкой.
- Вирус в системе? – спросила Катя и посмотрела на Макса.
- Хитрый вирус. Садистский. – ответил Макс. – кто-то не просто выключил дронов, а захотел, чтобы мы из первого ряда наблюдали неизбежность поражения.
- Вон они. – вскрикнул капитан, указав рукой направление в окно, а затем по рации сообщил о боевой готовности подчиненным на нижних этажах.
Еле заметные лодки приближались к острову.
- Антон. – осенило Макса. – Раз в дронах небольшая задержка, то мы этим можем воспользоваться. Пока пираты двигаются, мы их не можем расстрелять, но, когда они подплывут к корпусу, они остановятся. Это наш шанс.
- Точно. – Антон уткнулся в свою панель управления.
- Выведи камеры на борту в районе входных шлюзов. – скомандовал капитан.
С включенных камер пиратские лодки уже были видны в цвете от светящихся окон острова, хотя еще слабо.
- Сейчас они будут тормозить. – вскрикнул Антон.
Две картинки рядом на соседних экранах словно летели друг к другу. Одна с приближающегося дрона, вторая с острова. Когда оставались десятки метров до сближения камер где-то внизу прогремел взрыв и камера, смотревшая с острова, погасла.
- Что случилось? – капитан закричал на Антона.
Пока тот мешкал с ответом, пытаясь понять, что же всё-таки случилось, Макс поочередно смотрел на камеру с дрона и в окно на остров.
- Задержка на камерах увеличилась на несколько секунд. – осенило Макса.
Внизу в парке послышались автоматные очереди. Капитан бросился к пульту управления и включил тревогу. По всему острову зазвучали сирены. Следующим движением капитан стремительно спустился с лестницы к лифтам и открыл незаметный ящик в стене, в котором были пистолеты.
- Макс, Катя, сюда. – скомандовал Алекс. – Они наверняка к нам ломанутся. Берите оружие.
  Макс с Катей спустились вниз к лифту и взяли пистолеты.
- Помирать, так в бою. – усмехнулся капитан. – Вы здесь, я вернусь на командный пункт. – и капитан так же стремительно поднялся в воронье гнездо.
У Макса и Кати появилось несколько секунд томительного ожидания.
- Чего они хотят, я не пойму? – спросила Катя, смотря на Макса.
- Может ничего они не хотят, просто им нравится делать революцию. – усмехнулся в ответ Макс. – Скучно жить обыденной жизнью. Борьба нужна ради достижения целей. Когда цели достигнуты, жить не интересно.
- Плохая у них цель, разрушать.
- А тут не вопрос: хорошая или плохая. Для тебя их цель плохая, а для них хорошая.
Сверху раздался голос капитана и одновременно свет над парком погас.
- Всё, нас отключили.
Снизу поехал лифт наверх в башню управления.
- Капитан! – выкрикнул Макс. – У нас гости.
Капитан и Антон спустились внизу к лифту. Все достали пистолеты, сняли их с предохранителей и приготовились палить из всех стволов в лифт. Оставались считанные метры. Напряжение возросло до предела. Из-под пола стала появляться кабина лифта. Было ощущение, что скорость движения лифта понизилась раз в десять, настолько казалось медленно он поднимался, а внутри кабины было по-прежнему пусто. Вдруг резко показался пол лифта и оказалось, что кабина полностью пуста. Макс пришел в замешательство. Лифт окончательно остановился, прозвучал сигнализирующий прибытие лифта «дзинь» и сразу яркая вспышка. Сознание отключилось.


2.

Макс проснулся от ярких лучей солнечного света, сбоку падающих ему на лицо. Отвернувшись направо от окна, он посмотрел на наручные часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Девять тридцать семь – хорошее время для пробуждения. - подумал Макс. Вечером, когда стемнело, он видимо не закрыл до конца жалюзи. Но хорошо, что всё-таки частично закрыл, и солнце не разбудило его в семь утра. Вторая мысль, пришедшая в голову Максу, была, что в комнате холодно. Видимо температура на улице сильно понизилась, а он вечером не натопил камин. Посмотрев на камин в центре комнаты, и переведя взгляд в противоположный угол, где была кухня, на чайник, Макс стал выбирать, что сделать сначала: затопить камин или выпить горячего чаю. Выбор пал на камин. Пока он будет разгораться, как раз согреюсь чайком. – подумал Макс. Собравшись, он скинул одеяло и бодро проследовал к стеллажу с дровами. Взяв пару щепок и пару больших поленьев, Макс направился к камину. Бросив дрова в топку, и подложив скомканной бумаги, Макс спичками поджег костер. Бумага прогорела быстро, но успела разжечь щепки. Процесс пошел, и Макс решил сразу бросить еще дров, вернулся к стеллажу, набрал еще шесть поленьев и, вернувшись к камину, три сразу бросил в топку, а остальные положил рядом. Из камина стал доноситься треск горящих дров. Чтобы угли не разлетались в разные стороны, Макс опустил подвесной кожух из мелкой сетки. Первое дело было сделано, пора приступать ко второму. Пока чайник грелся, Макс достал коробку с заваркой и сыпанул щепотку зеленого чая в стакан. Первые глотки чая сразу разогрели организм изнутри. Взглянув на календарь на стене, Макс подумал – холодновато для двадцать пятого октября. Оба дела, между которыми стоял выбор, были сделаны. Теперь можно было глянуть, что там на улице. Обхватывая чашку двумя руками для согрева, Макс направился к окнам.
Постояв спокойно у окон и посмотрев на море, Макс ощутил, что благодаря чаю согрелся изнутри, а тепло от камина грело организм снаружи. Тишину нарушил звонок телефона. Макс сразу понял откуда идет звук, повернув голову в сторону кресла у южных окон напротив кровати. Неспешно следуя по комнате, бросив взгляд в камин, Макс подумал – Виктор. Телефон действительно высвечивал – Виктор. Макс нажал кнопку   «ответить».
- Алло. – уверенно и быстро ответил Макс.
- Привет, тунеядец. -  ответил Виктор. – Уже впал в зимнюю спячку?
- Нет, просто расслабляюсь. – дальше Макс подумал, что надо спросить, как дела, но мысли в дело не пошли. Паузу прервал собеседник.
- Я тебе работу нашел.
У Макса сразу появилось чувство, что предложение будет интересное. И он быстро ответил.
- Внимательно!
- Ты прям одичал там, я погляжу. Тебе понравится. Работа нестандартная и неофициальная. Всё, как ты любишь.
- Рассказывай, не томи.
- У меня есть знакомая – Катя. Даже не помню, на какой конференции я с ней познакомился. Она управляющий директор в Государственном департаменте медийной политики, в Санкт-Петербурге. Ей нужен умный независимый человек со стороны. Детали она мне рассказывать не стала. Сказала, что собрала информацию по различным инцидентам, которые в совокупности рождают подозрение в нарушении информационной безопасности. По отдельности события вроде незначащие, но в совокупности прослеживается злой умысел. Поскольку это всего лишь подозрения без серьезных фактов, ей нужен человек извне системы. Я как раз вспомнил о тебе.
- Интересно. – ответил Макс.
- Заинтриговал? – Виктор, не дожидаясь ответа, сразу продолжил. – Я так и знал. Я Кате уже передал твои контактные данные. Она заказала тебе билет на самолет до Санкт-Петербурга.
- Быстро ты всё решил. Скажи еще, что она стройная блондинка. – сам не зная почему предположил Макс.
- Именно.
- Теперь окончательно уговорил.
- Тебе надо взбодриться, а то закиснешь там на своём отдыхе. Я тебе на почту вышлю все полетные данные. У них офис на Фонтанке прямо в центре. Ну всё, пошел дальше свою работу работать, а ты собирайся.
- Ок, спасибо.

Самолет приземлился в заснеженном пригороде Санкт-Петербурга. На выходе из зоны получения багажа людей встречала толпа одинаковых мужиков, побрякивающих брелоками от ключей. Все, как один, в темных кожаных куртках.
- Такси. Такси. Быстро до центра. Недорого. – звучало со всех сторон.
Извозчики чуть ли не бросались на каждого выходящего. Рядом с Максом выходила пожилая женщина, ища взглядом своих родственников, но за группой встречающих таксистов ей не было видно никого из знакомых. Она даже растерянно остановилась, не доходя пары метров до таксистов, но тут, продираясь сквозь толпу, вышел толстенький низенький мужчина в синем пуховике.
- Мария Ивановна, здравствуйте. – пробурчал он и бросился забирать сумку у женщины.
Макс же не останавливаясь, проследовал сквозь таксистов, коротко мотая головой не кому-то конкретному, а в целом летящим предложениям быстро и дешево долететь до центра. Пройдя кордон, Макс стал искать, где бы ему выпить кофе, чтобы взбодриться после сонного перелета. Увидев в правом дальнем углу зала что-то похожее на ларек с напитками и едой, он направился туда. Молоденькая девушка-продавец спросила.
- Добрый день, что вам?
- Здравствуйте. Русиано, пожалуйста.
- Сколько сахара?
- Один. – ответил Макс.
Он хотел что-нибудь съесть, но глянув на ассортимент, решил ограничиться только кофе.
- Хотя, давайте два сахара. – так Макс решил компенсировать закуску.
- Сто пятьдесят. – ответила девушка, протягивая стакан.
Расплатившись, Макс пошел искать официальное такси. После короткого обсуждения с работником стойки такси, его забрал такой же таксист, как встречавшие всех гостей на выходе из зоны прилета. Макс направился за ним на стоянку, на улицу.

По краям дороги лежал грязный снег и затянутое серыми облаками небо давило сверху. На дороге было мало машин.
- Блин, не разгонишься, камер понаставили. – причитал таксист.
- А я не спешу. – ответил Макс. – Погода у вас тут не для гонок.
- Да нормальная погода, дороги хоть почистили, а то, как нападает снег, ни пройти, ни проехать. Разворовали, небось, всё на закупке снегоуборочной техники. А самим всё не имётся. Скоро вообще платный въезд сделают в центр. Одни ограничения вокруг. Лишь бы запрещать всё. Даже матом ругаться запретили, а как тут не ругаться?
- Свободу зажимают? – ухмыльнулся Макс.
- Ага. Всё дорожает, работы нет. Я вон сам не от хорошей жизни в таксисты подался. Когда-то был старшим научным сотрудником, но разве прожить можно на такие деньги. А эти только и занимаются, что законы новые вводят: ограничить это, ограничить то. Уже не понятно, что можно говорить, а что нет. Внезапно найдется кто-нибудь, чьи чувства ты ущемишь и вперед за решетку.
- Что, прям многие ущемляются?
- Так они чувствуют свою близость к власти и естественно начинают ущемляться по любому поводу, даже высосанному из пальца. Вседозволенность плохо не только со стороны тех, кто высказывается, но и тех, кто обижается. Церковники палку перегибают. Я ничего против православия не имею, сам крещеный. Тут случай был, расширяли церковную территорию в центре, так выселили для этого мастерскую по реставрации икон же. Церквей и так полно, куда им столько.
Такси уже ехало по городу. Они выехали на Невский проспект со стороны Невы и направлялись в сторону Фонтанки. Остановившись на канале Грибоедова перед пешеходным переходом, таксист обратил внимание на целующуюся пару, не заметившую в порыве страсти включившийся зеленый сигнал светофора пешеходам. Спустя секунд пять, как все начали переходить, пара решила тоже оторваться друг от друга. Тут оказалось, что стоявший спиной к машине - вовсе не парень, а тоже девушка, как и стоявшая лицом. Взявшись за руки, они дружно зашагали прямо перед капотом ожидающей разрешение на продолжение поездки автомашины. Провожая их взглядом, таксист плюнул.
- Тьфу ты. Да что же это такое, куда катится мир.
Макс заметив и девушек и реакцию таксиста ответил. – Так значит, не все ограничения вредны? Некоторые может и стоит вводить?
- Ну это другое дело. – неловко начал оправдываться таксист. – Это противоречит природе. Надо же меру знать. Баланс должен быть. Я против крайностей.
- Тут дело скользкое, где крайности, а где баланс.
Как раз за этим обсуждением они свернули на набережную Фонтанки и остановились у нужного дома. Макс рассчитался с таксистом и пошел во внутренний двор дома, где находилось неприметное здание департамента управления медийной политики.

Через пару минут ожидания в прихожей рядом с вахтером строгого вида, который переписал паспортные данные гостя, к Максу вышла Катя.  На ней была темно-синяя юбка и бежевый свитер. Гладкие светлые волосы чуть ниже плеч были распущены. Ей бы подошла коса. – подумал Макс.
- Привет, Максим. – протянув руку сказала она.
- Привет. – ответил Макс.
- Пойдем в переговорную.
Катя направилась по коридору и, открыв вторую дверь слева, пригласила Макса войти. За окном в темном дворе, окруженном домами, лежал замерший серый снег. Макс снял куртку и вместе с сумкой положил её на стул у стены, а сам сел за круглый стол. Катя села спиной к выходу, с противоположной стороны стола.
- Сразу к делу, Максим.
- Конечно.
- Я спросила Виктора о человеке вне нашей системы, чтобы он помог мне опровергнуть или подтвердить мои опасения. Мы тут занимаемся мониторингом информационного пространства, анализируем различные сообщения и материалы, в основном в интернете, которые подрывают устойчивость нашей системы власти в государстве. Часто такие события кажутся несерьезными, однако, анализируя их в совокупности, у меня зародились подозрения, что это стройная программа по подрыву нашей государственной стабильности.
Макс пристально всматривался в лицо собеседницы. Поначалу он не мог сосредоточиться на том, что она говорит, его взгляд то и дело спускался с её глаз на пухлые губы. Кроме того, что девушка была красива, так еще у Макса было чувство, что он её знает. Все черты её лица были ему родными. Наконец, он смог собраться, а Катя продолжала.
- Мне не понятно, кто встроен в эту систему. Иногда оказывается, что вроде медийные персоны в интернете стоят на позициях патриотизма, но потом начинают критиковать действия и высказывания государственных деятелей по различным вопросам.
- А почему человек со стороны понадобился? – спросил Макс.
- Не понятно, кому можно доверять. Про тебя я знаю, что ты вроде отшельника, никак не участвуешь в социальных процессах в сети, да и похоже не стремишься к этому.
- Не очень мне это интересно. Я смотрю на процессы отвлеченно, пытаюсь разобраться в сути происходящего без собственной оценки правильности или неправильности.
- Именно такой человек мне и нужен. И мы тут, и в целом государственные органы, пытаемся в наше нестабильное время создать цельное понимание нашей государственности, где ключевым моментом является единый взгляд на историю страны. Также удар наносится по нашей вере, где постоянно происходят попытки очернить служителей церкви, их высказывания. Наши традиционные ценности подвергаются со всех сторон нападкам и попыткой заменить на всевозможные либеральные и толерантные свободы. Размываются границы нашего государства на культурном и историческом уровне.
- Ты думаешь, за этим стоит единый центр?
- Ну конечно. Источники извне страны, так и внутри, согласовывают свои действия против нас.
- Вы видите следы этой согласованности? – спросил Макс.
- Где-то они явно прослеживаются, а где-то нет. Вот как раз для этого ты мне и понадобился. Я собрала массив таких информационных событий и атак, и мне нужен человек, кто сможет отследить пути согласования или координации. – Катя передала карту памяти Максу.
- Может их и не удастся найти?
- Может быть и такое, поэтому я не вывожу данный вопрос на официальный уровень пока.
Тут раздался короткий стук, и дверь приоткрылась, а из-за неё выглянуло лицо совсем молоденькой девушки в больших круглых очках.
- Екатерина, извините, можно вас на минутку?
Катя вышла за дверь и спустя минуты три вернулась.
- К сожалению, мы должны прерваться. У нас проблема: в интернет вывесили материал об одном высокопоставленном государственном деятеле неприглядного содержания. Максим, давай встретимся завтра после обеда.
- Хорошо. У меня вопрос короткий, а почему вы в Питере сидите, а не в Москве?
- Для работы в интернете без разницы, где сидеть, а Москва – это город где всё смешано в кашу. Нет стройности. Архитектура разных стилей, разных эпох. Зачастую отсутствует ощущение цельности. Здесь же другое дело. Здесь всё пронизано единством истории, культуры нашей великой родины. Отсюда наша классическая литература: Достоевский, Пушкин.
- Понятно. Пойду тогда наслажусь историей. До завтра.
- До встречи, спасибо, что откликнулся на приглашение.

Выйдя из офиса, Макс быстро по набережной дошёл до Невского проспекта и неспешно пошел в центр. По обеим сторонам стояли величественные отреставрированные дворцы. Дойдя до Екатерининского сада, Макс остановился и стал взирать на памятник Екатерине, местами укрытый снежными покрывалом. Проследовав дальше, Макс добрел до Гостиного Двора, украшенного лампочками. Где же еще делать акцент на новогоднем настроении, как не на главном магазине. Яркие витрины манили к себе, как мотылька на свет. Приходи, покупай подарки на Новый год. – словно говорили они каждому проходящему. Уже стемнело. Серость неба и грязного лежалого снега компенсировалась разнообразной иллюминацией. Вечером город смотрелся даже не так уныло, как днем, именно из-за подсветки.
Следующим был Казанский собор. Не просто православная церковь, а целый древний императорский дворец с бесчисленными колоннами. Имперский дух сквозил отовсюду. Преодолев реку Мойку, Макс решил свернуть с Невского и выйти на Дворцовую путем матросов революционеров. Проходя под сводом последней арки перед главной площадью города трех революций, он захотел, как когда-то давно, ускориться, перейти на бег и с криками «Ура» броситься в музей на выставку, по дороге перелезая через ворота Зимнего дворца. Но время было позднее, и Эрмитаж уже закрылся. В очередной раз представив, как выглядел дворец в красном цвете, Макс направился к набережной Невы.
Дежурная смотровая площадка перед входом на Дворцовый мост. Широченная река, замерзшие волны Невы, застывшие в своем движении. Стрелка Васильевского острова, а на противоположной стороне та самая крепость, с которой триста лет назад начиналась Великая тысячелетняя Империя. Пожалуй, только здесь можно почувствовать единство и непрерывность русской истории на протяжении десяти веков, даже несмотря на то, что семь из них тут было какое-то безжизненное болото.
Постояв еще минут десять и насладившись пробирающим до костей ветром, Макс двинулся по набережной к главному царю в русской истории, показывающему рукой идеал, как при лучших правителях отечества должны жить государственники и патриоты. На примере дворца Меньшикова. 
Окончательно замерзнув, Макс решил двигаться к гостинице уже не по набережной, а тихими улочками мимо Исаакиевского собора и памятника еще одному царю Российской Империи. Гостиница Макса находилась на Малой Конюшенной, поэтому его путь пролегал еще раз через Казанский Собор, только теперь с тыльной стороны. Добравшись до гостиницы и согревшись в душе под горячей водой минут двадцать, Макс принялся изучать материалы, которые дала ему Катя.

На второй день пребывания в культурной столице России, Макс отправился к четырем часам в офис Кати. Они засели в той же переговорной, что и в предыдущий день.
- Прогулялся по городу? – спросила Катя.
- Да, прошелся вчера, но погода мерзкая. Замерз.
- Ага, климат не лучшее наше качество, но мы его компенсируем сплоченностью. Посмотрел материалы?
- Да, но пока не вижу стройной мотивации в этих событиях.
- Чтобы понять мотивацию вражеских сил я тебе выскажу свои соображения, по кому они наносят удары. По тем, кто не покладая рук работает на укрепление нашей государственности. И они, и мы, в том числе, служим этой великой цели. Защищаем тот порядок, традиционные ценности, на которых испокон веков базируется наша государственность. Ради которой мы готовы терпеть лишения. Санкции и ограничения, накладываемые на нас другими странами, вынуждают нас обеспечивать свои потребности самим. Инвестиции в нашу экономику из внешнего мира прекратились. Как мы можем развивать свою промышленность? Работать больше и эффективнее, зачастую платя меньше денег рабочим. Нашей стране угрозы идут со всех сторон, поэтому мы переходим практически на мобилизационную экономику. Все должны работать.
- Катя, ты считаешь, что враги как раз это и пытаются разрушить?
- Именно. Посмотри на пример нашего города. Что мы достигли благодаря нашей вере, служению во имя сохранения нашей культуры и истории. Мы много работаем над увековечиванием наших великих предков, служивших России во все времена. Чтобы люди осознавали, что, независимо от взглядов, все служили родине.
- Я вижу, что идут увековечивания предков с дыркой в истории России от 17-го до 91-го годов двадцатого столетия.
- Макс, история нашей страны показывает, что были векторы развития не всегда правильные. Мы сейчас сформировали тот набор скреп, таких как: государственность, вера, свободы и права человека, в рамках которых мы примиряем различных деятелей России и отдаем им почести. Тот период, что ты называешь, не очень удовлетворяет этим ценностям.
- Что-то я наблюдаю, что примирение не получается. Часть общества протестует против отдачи почестей, например, некоторым царским офицерам, которые после установления советской власти участвовали в борьбе против нашего государства.
- Те, кто протестует – маргиналы и вандалы, зацикленные на определенном этапе жизни нашего государства. На идеях уравниловки и тем самым ограничении свободы личности.
- Катя, недавно один из высокопоставленных руководителей сказал, что былые заслуги не могут являться оправданием негативных действий. Какая-то шизофрения получается. И так во всем. В твоих материалах я видел подборку информационных атак на крупных руководителей государственных компаний. Тебе кажется, это спланированная акция?
- Конечно, они служат государственным интересам, стабильность основных государственных компаний - основа выживания страны.
- Претензии к ним идут не по поводу выполнения ими своих обязанностей, как государственных деятелей, а по поводу демонстрации уровня потребления, значительно превышающего средний уровень обычных граждан. С одной стороны, мы слышим «Денег нет, вы там держитесь», а с другой миллионные зарплаты и бонусы топ-менеджерам государственных компаний. Тут дело не во вражеском влиянии, а опять в наглядной шизофрении системы государственного управления. С одной стороны, надо сплотиться и ради этого пожертвовать свободой и материальным благополучием, а с другой свобода превыше всего, особенно это касается частной собственности.
- Макс, ты считаешь, что надо ограничить частную собственность, как большевики, на средства производства?
- Для разрешения противоречия этого недостаточно. Топ-менеджеры государственных компаний не имеют частную собственность на средства производства, но имеют огромные средства на потребление. Опять же, совершенно противоположные цели у бизнеса и государства. Бизнес не думает категориями ценностей, он работает на эффективность, а национальные интересы и ценности ставят ограничения. Нельзя одновременно удовлетворять и те, и другие потребности.
- Необходим баланс. – предложила Катя.
- Ага, типа такого, как в недавнем опросе граждан страны: Есть ли единство народа в России? И ответ: половина считает, что народ един, а половина что нет. Баланс есть - пятьдесят на пятьдесят. Так и живем.
- Вот мы и работаем в части образования и агитации на объединение граждан вокруг патриотических ценностей и нашу общую Россию на протяжении всей её истории.
- Патриотизм - это не ценность, а две базовых задачи образования - это не только давать знания, но и воспитывать нравственного человека. История, как часть образования и воспитания, нужна не для знаний о прошлом, а для формирования картины будущего. Время нельзя вспять повернуть. Мы не можем жить в прошлом, мы будем жить в будущем. Новые поколения будут жить в будущем. И чему мы их пытаемся сейчас научить – раздвоению личности? Свободе или работе на благо государства?
- Так что мы тут делаем, по-твоему?
- Идеологией государства, за неимением картины будущего, стала попытка построить картину прошлого в объединении принципов столетней давности и двухтысячелетней давности. А люди, которые не согласны с таким, объявляются врагами, хотя они тоже все смотрят назад, кто на шестьдесят лет, а кто вообще в мнимые конструкции в других странах.
Катя задумалась, а Макс выглянул в окно. На улице потеплело, и пошел снег. Белые хлопья стали потихоньку закрывать мягкой шапкой грязный и твердый лежалый снег, да и серость неба ушла. Макс решил воспользоваться паузой и предложил выйти на улицу.
- Катя, пойдем, прогуляемся до Невского и выпьем по чашечке репрессо.
Они оделись и вышли на набережную. Молча дошли до Невского, сели в ближайшей кофейне и заказали кофе.
- Катя, я как раз одного такого нелояльного гражданина встретил по прибытии в Питер. Он вёз меня из аэропорта. Патриотические ценности он разделяет, даже некоторые традиционные ценности поддерживает. – Макс усмехнулся – В части половых взаимоотношений. Но вот сложившиеся принципы текущего государственного устройства не очень поддерживает. При этом сам он бывший научный сотрудник, а вынужден работать таксистом. Не вписался в рынок. Ты думаешь, его мыслями управляют наши вражеские партнеры?
- Макс, считаешь, мы ищем черную кошку в темной комнате, а её там нет?
- Определенно часть кошки там всё-таки есть, враги не дремлют. Но вот где границы этой кошки Шредингера - большой вопрос.
Пока Макс с Катей пили кофе, на улице потеплело еще сильней. Температура перевалила через ноль в положительную зону и хлопья снега стали сменяться на ледяной дождь, который стал усиливаться. Выходить на улицу не хотелось, да и прохожих на улице стало меньше.
Тут неожиданно пропала подсветка, и выключились фонари на улице. Практически одновременно с этим погасло освещение и в кафе. Город в мгновение ока погрузился во мрак. Катя попыталась позвонить в офис, но мобильная сеть тоже пропала.
- Погода разбушевалась прям. – сказал Макс.
- Погода ли? – задумчиво спросила Катя. – Надо вернуться в офис.
- Мне с тобой пойти?
- Нет. Я сама разберусь. Завтра с утра приходи, если сеть не восстановится.
Они вышли из кафе. Катя пошла по набережной в офис, а Макс побрел к себе в гостиницу. Темный город выглядел пугающе пустым. Людей на улице практически не было. Гостиный двор совсем не манил к себе теперь. Макс словно очутился в заброшенном городе. Все просто выключили свет, заперли двери и куда-то ушли. Из-за отсутствия освещения, меняющиеся дома и витрины казались однообразной серой стеной, к тому же автомобилей на дороге практически не было. На подходе к очередной набережной Макс уже настолько привык, что двигается вдоль стены, что не стал смотреть по сторонам, проходя пересекающую Невский проспект дорогу. Когда он вышел на переход, до того серая стена резко сменилась двумя яркими фонарями справа, к тому же послышался приближающийся свист тормозов. Макс отпрянул обратно. Перед его носом пролетел грузовик, такой же серый, как всё в городе. Единственное, что успел заметить Макс, это четыре белых буквы на борту грузовика – «хлеб». Перелетев Невский, грузовик помчался дальше по набережной.
Очнувшись от серого сна, впереди по движению, на другой стороне проспекта, Макс заметил слабые огоньки - это был Казанский собор. Вот как может пригодиться наличие больших запасов свечей в наш век повальной электрификации. – подумал Макс. Поравнявшись с собором, он заметил небольшие группы людей, идущих к храму. Может таков и есть конец света? – мелькнула шальная мысль в голове Макса. Усмехнувшись своему предположению, он продолжил свой путь мимо, тем более что гостиница была уже совсем рядом. Свернув на Конюшенный переулок, Макс увидел несколько групп людей, жгущих мусор в урнах, стоявших на улице. На противоположной стороне переулка, напротив входа в парадную гостиницы Макса, сидел музыкант, прислонившись к стене. Он играл на гитаре непонятную мелодию и пел хриплым голосом. Слова разобрать Макс не смог. С другого конца переулка прибывали праздношатающиеся люди группами по трое, четверо человек. Кто-то останавливался у музыканта, кто-то шел погреться к горящим урнам. Новая порция подручных заменителей дров породила едкий запах и дым. Дергание ручки двери и нажатие кнопки звонка не привело ни к какому эффекту. Макс постучал кулаком по двери, но это также не дало результата. Теплые вещи в сумке Макса были недосягаемы. Выхода не оставалось, пришлось присоединяться к толпе и идти греться поближе к урнам. Народ вел себя спокойно, большинство не было расположено к разговорам. Один тучный мужчина отломал ветку от растущего рядом дерева и бросил её в урну. По ходу своих действий он бубнил себе под нос про то, что всё разворовали, что достаточно одного погодного катаклизма и на тебе - весь город без света. Люди всё прибывали, и теперь всё пространство было заполнено серыми силуэтами. Свою лепту вносило топливо для согрева, которое всё больше заволакивало переулок дымом.   
Спустя полчаса после прибытия Макса, со стороны Невского проспекта раздался вой сирен. С той же стороны, сквозь клубы дыма стали мерцать синие огоньки. На смену сиренам пришли глухие звуки ударов и крики людей. Серая масса людей стала текучей, точнее начались колебательные движения, словно от источника звуков и мерцания накатывали волны. Со стороны проспекта стали сочиться струйки из людей. Они проскакивали мимо сконцентрированных около урн групп, выхватывая кого-то и унося с собой проч. Между тем местом, где стоял Макс, и Невским плотность разряжалась, будто готовясь к приходу основного фронта волны. Спустя мгновение волна пришла. Колебательные движения людей – частиц ускорились, стали появляться фигуры нового типа: с большими головами, щитами и руками, удлиненными резиновыми дубинками. Они казались выше в полтора раза, чем частицы предыдущего поколения. Новые частицы вступали во взаимодействие со старыми и неизменно одерживали верх словно уменьшая размеры привычных частиц, а по сути, прижимая их к земле.
Макс заворожено смотрел на это слияние двух сред. Едкий дым, которым он уже успел надышаться, притупил сознание и привел к заторможенности. Уже пару раз пробегающие люди задевали Макса. Они лишь разворачивали его, но свалить с ног не смогли. Другое дело были атланты. Когда Макс осознал, что надо поддаваться стадному чувству и бежать от звуковых и световых раздражителей, было уже поздно. Длиннющая худая рука откуда-то сверху стремительно опустилась на голову Макса. Резкая яркая вспышка заполонила собою всё. Сознание отключилось.


3.

Макс проснулся от ярких лучей солнечного света, падающих откуда-то ему на лицо. Отвернувшись направо от окна, он посмотрел на наручные часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Девять тридцать семь – хорошее время для пробуждения. - подумал Макс. Вечером, когда стемнело, он видимо не закрыл до конца жалюзи. Но хорошо, что всё-таки частично закрыл, и солнце не разбудило его в семь утра. Вторая мысль, пришедшая в голову Максу, была, что в комнате холодно. Видимо температура на улице сильно понизилась, а он вечером не натопил камин. Посмотрев на камин в центре комнаты, и переведя взгляд в противоположный угол, где была кухня, на чайник, Макс стал выбирать, что сделать сначала: затопить камин или выпить горячего чаю.
Выбор не успел состояться, тишину нарушил звонок телефона. Макс сразу понял, откуда идет звук, повернув голову в сторону кресла у южных окон напротив кровати. Звонит Виктор. – пришла мысль в голову Макса. Чувство уверенности было настолько сильным, что Макс не глядя нажал кнопку «ответить».
- Виктор. – бодро ответил Макс.
- Привет, тунеядец. -  ответил Виктор. – уже впал в зимнюю спячку?
- Работу мне хочешь интересную предложить?
- Ты прям провидец или одичал там бездельничать. Тебе понравится. Работа нестандартная и неофициальная. Всё как ты любишь.
- К делу.
- У меня есть знакомая – Катя. Даже не помню, на какой конференции я с ней познакомился.
- Стройная блондинка. – почему-то это звучало даже не как вопрос, а утверждение, хотя Макс никакую подругу Катю Виктора не знал.
- Именно. Она управляющий директор в юго-восточном азиатском научном кластере. Ей нужен умный, независимый человек со стороны. Детали она мне рассказывать не стала, сказала, что она собрала информацию по различным инцидентам, которые в совокупности рождают подозрение в нарушении информационной безопасности. По отдельности события вроде незначащие, но в совокупности прослеживается злой умысел. Поскольку это всего лишь подозрения без серьезных фактов, ей и нужен человек извне системы. Я как раз вспомнил о тебе.
- Согласен. Когда вылетать? – ответил Макс.
- Ты прям конкретный стал на своей фазенде на море в горах. Послезавтра утром у тебя самолет, билет уже заказан.
- Странное чувство, как будто говорим по шаблону. Слова вперед мыслей лезут.
- Тебе надо взбодриться, а то закисаешь там на своём отдыхе. Я тебе на почту вышлю все полетные данные. Летишь в Хошимин, далее до центра кластера на поезде. Всё, пошел дальше свою работу работать, а ты собирайся.
- Ок, спасибо.

Самолет заходил на посадку над морем. Аэропорт был где-то в километре от береговой линии и представлял собой искусственный остров. Весь багаж Макса состоял из небольшой походной сумки, поэтому он сразу проследовал мимо зоны выдачи багажа. В вестибюле аэропорта было немноголюдно. Макс стал искать, где бы выпить кофе. Никаких ларьков в зоне видимости не было. Под стеклянным потолком был огромный полупрозрачный экран, на котором красовалась надпись - «Добро пожаловать в юго-восточное азиатское царство природы и науки». Пробежавшись взглядом еще раз по вестибюлю, Макс заметил нескольких человек подошедших к ряду причудливых коробок высотой метра три. За неимением альтернативы он тоже решил посмотреть на них поближе. Может там еда и напитки. Стены и края автомата имели неровные формы. По фактуре, да и по форме, коробка напоминала растущее дерево. Как только Макс подошел к такому свободному автомату, включился экран как-бы выращенный в этом же дереве. Молодой женский голос поприветствовал.
- Добрый день, Максим. – и дальше продолжил игривым тоном. - Ты видимо хочешь кофе? Но я бы тебе посоветовала взять чай. У нас тут жарко, а у меня как раз есть освежающий и одновременно бодрящий травяной чай.
Макс опешил, откуда машина знает, как его зовут и что он хочет кофе. Макс не успел задать этот вопрос автомату, и даже не успел задуматься, а он вообще способен отвечать, как автомат продолжил.
- Всё элементарно, Максим. Я распознала тебя по лицу. Перелет был долгим, наверняка ты спал и сейчас хочешь взбодриться.
- Я бы еще и съел что-нибудь. – уже включился в общение с машиной Макс.
- У меня есть отличный крабовый бургер, сочный, свежий. Хотя у меня тут всё вкусное и свежее.
Почему не сэндвич? – пришла неожиданная мысль Максу.
- Сразу уточню. – с ухмылкой в голосе продолжила машина. – У нас тут всё бесплатно. У нас вообще везде тут всё бесплатно.
- Ишь ты. – удивился Макс. – Ну хорошо, уговорила, давай крабовый бургер и чай.
- Внутри машины пошло еле слышное шевеление, затем слева открылась дверца, контуры которой до этого не проглядывались. Внутри стоял стакан из прозрачного пластика с чаем.
- Твой чай, он уже немного остыл, чтобы можно было пить сразу.
- А бургер скоро будет? – решил поговорить с машиной Макс.
- Еще раз уточню, что у нас всё свежее. Тебе этого не видно, но я ловлю краба и сейчас его буду разделывать. Салат нарвала, булочка выпекается. Так что, где-то через полчаса будет готово.
- Так чай остынет, зачем ты его мне охлаждала? А краба ты под аэропортом из моря ловишь?
Макс ловил себя на мысли, что он ведет какой-то странный разговор с машиной.
- Я пошутила, через тридцать секунд всё будет готово.
Макс напрягся. Тут в правой части открылась новая дверца побольше, и на площадке внутри лежал в бумажном кульке бургер. Недоверчиво взяв его в руки, Макс сначала понюхал его, а уже потом откусил кусок. Бургер был действительно сочный. Все составляющие были на вкус свежие и приготовлены самым правильным способом. Насладившись бургером и запив его чаем, Макс решил еще позадавать вопросы.
- Сколько ты таких блюд можешь приготовить.
- У меня более 5 тысяч предопределенных блюд, к тому же я могу сделать по рецепту гостя любое сочетание, любую термическую обработку или любую степень прожарки. Еще могу оформить по-разному.
- Что же ты мне не предложила варианты?
- Ты с дороги, устал, я не стала тебя загружать.
- Как в тебя это всё влезает? – поинтересовался Макс.
- Так я всё синтезирую. У меня внутри 3D принтер.
- А откуда ты берешь исходные компоненты?
- Из земли под собой. Я как дерево. Из воздуха беру кислород, азот, а корнями собираю углерод и другие элементы, водород выделяю из воды. 
- Я только что съел не натуральное, а синтетическое? – Макс сглотнул.
- На вкус оно такое же, как натуральное, да и по составу всё натуральное. Разницы никакой нет. Твой организм во всех его составляющих: желудок, мозг с его органами чувств получили абсолютно то же самое, что ты и ожидал. Какая тебе разница? из какого краба натурального или синтезированного бургер сделан? Ты же не знал этого краба лично всю свою или его жизнь.
- Да, пожалуй, ты права, тем более что вкус был отменный. Спасибо.
- Всегда пожалуйста. Обращайся. Везде, где ты меня встретишь, это буду я же. Все наши разговоры я буду помнить. Твой поезд в той стороне. На экране высветилась стрелка влево.
- Счастливо оставаться. – сказав это, Макс задумался, а где собственно оставаться, если она может быть везде.

Выходя из вестибюля, Макс увидел платформу с поездом под прозрачным сводом туннеля, уходившего в сторону берега. Зайдя в вагон, Макс нашел свободное место справа по ходу движения поезда в середине вагона. На противоположной стороне сидел тучный лысый мужчина с усами и делал пометки карандашом в блокноте. Прозвучало объявление об отправлении и двери закрылись. После этого послышался слабый гул внизу и состав как-бы воспарил. Вмиг тяжелая конструкция поезда стала воздушной с очень слабыми покачиваниями, как на волнах спокойного моря. Сейчас поплывем? – подумал Макс и стал смотреть по сторонам. Сосед обратил внимание на замешательство Макса и решил его успокоить.
- Это запустили режим сверхтекучести. Никогда на таком не ездили?
- Нет. – ответил Макс.
Через пять секунд, когда гул набрал необходимый уровень, поезд плавно двинулся с места и направился к берегу. Все изменения в движении были плавными, поезд быстро набрал крейсерскую скорость. Прозрачный туннель был без швов и на такой скорости стал практически незаметен. Могло показаться, что поезд вообще летит над поверхностью воды.
- Не помешаю? – сосед решил подсесть к Максу.
- Нет. Пожалуйста.
- Вы по работе сюда?
- Я скорее турист. – ответил Макс, решив выдавать по минимуму информацию о цели своего посещения этого места.
- А я турист с научными целями. – продолжил сосед. – Я пишу диссертацию по истории в университете в Праге: о влиянии технологий на наши знания и оценки истории человечества.
- Сформировали уже какие-то выводы? – спросил Макс.
- Уже есть наметки. Как это ни парадоксально, но такие природно-научные кластеры снижают интерес людей к историческим процессам и к культуре в целом. Нам кажется, что здесь сконцентрирован научный цвет человечества, но получается в основном это естественные науки: физика, химия, биология, а гуманитарные науки здесь не в моде.
- Вы считаете это плохо?
- Кончено. Мы забываем кто мы и откуда.
- Зачастую исторические данные формируют ограничения, мешающие развиваться. А в таких кластерах, насколько я знаю, происходит львиная доля новых открытий и технических усовершенствований, меняющих мир.
Поезд достиг береговой линии, и за окнами вместо однообразной морской глади пошел пейзаж джунглей. Туннель не закончился при достижении берега, а продолжился цельным щитом, отделяющим творение рук человеческих от дикой природы.
- А вы сюда зачем приехали? Собрать материал для диссертации? – спросил Макс.
- Это не главное. Тем более что большинство материалов я накопил. Я хочу поговорить с теми, кто здесь работает, определяет вектора развития, чтобы донести до них это неприглядное изменение под влиянием новых технологий.
- Вы думаете, они не понимают этого?
- Может, если бы понимали, то как-то скорректировали свою деятельность.
- Мне кажется, они понимают. – решил высказаться Макс. – Как раз эта ориентация на прошлое, догмы мешают внедрять новые технологические изменения.
Собеседник Макса задумался, а поезд как раз начал плавно тормозить и вскоре остановился на перроне. Гул начал спадать, а состав опускаться на твердую поверхность. Выглянув в окно, Макс увидел, что платформу накрывает такой же прозрачный бесшовный купол, что и туннель, только большего размера.
- Успехов вам в исследованиях. – попрощался Макс с соседом и направился к выходу из вагона.

Выйдя на перрон, Макс стал смотреть по сторонам. Из вагонов выходили люди и рассасывались по площади. Тут справа к Максу подошла стройная девушка со светлыми распущенными вьющимися волосами в легком платье с рисунком полевых цветов.
- Привет, Макс.
- Катя? – улыбнувшись, спросил Макс.
Почему-то Максиму казалось, что она должна быть в строгом костюме, хотя погода данного региона не располагала к таким нарядам. Было жарко и влажно. Прическу девушки Макс себе представлял тоже по-другому: или прямые волосы или коса. Но, несмотря на несоответствие ожидаемого и увиденного образа, Катя казалась таким родным человеком, что хотелось её сразу обнять. Девушка словно прочитала мысли Макса и приблизилась к нему, разводя руки. Макс с Катей обнялись и поцеловали друг друга в щеки.
- Не сильно устал с дороги?
- Нет, меня удачно напоил и накормил женский чудо автомат в аэропорту. Да еще и поболтал со мной.
- О да. Это наша Маруся. Она уже стала сама диалоги и блюда придумывать на основе различных пожеланий клиентов.
- Только мне выбор не предложила.
- Дай ей время, она к тебе присматривается. Скоро изучит твои пристрастия и начнет предлагать больше. Пойдем, присядем на скамейку, поговорим.
Катя повернула голову влево, где стояло несколько скамеек, выглядящие как горизонтально выросшие деревья. Народ с поезда уже практически разошелся. На всей площади под куполом осталось человек пять.
- Давай я тебе расскажу, зачем я тебя сюда пригласила. Тут у нас большой исследовательский центр, мы тут живем, а вот на территориях на севере континента у нас центры добычи ресурсов. Там и людей то нет, одни биороботы трудятся. Так вот, я в последнее время вижу, что участились странные сбои в их функционировании. Они приводят как к поломкам техники и самих биороботов. Зачастую с серьезными последствиям, требующими длительного времени на восстановление площадок для добычи полезных ископаемых. Вроде как это были всё разовые сбои с совершенно различными причинами, но тут, собрав статистику, я прослеживаю намеки на связанную череду вмешательств. Пока четких фактов нет, но тенденция пугающая.
- А зачем тебе сторонний человек нужен вроде меня? Тут у вас все ведущие ученые собраны.
- Понимаешь, судя по уровню доступа, который нужен, чтобы внести изменения в поведение роботов, это может быть кто-то из нашей научной среды. Так что я решила перестраховаться. К тому же я не до конца уверена, что этот заговор мне просто кажется. Может это просто случайности. Я тебе дам все данные.
Катя с правой руки чуть выше кисти стянула до этого незаметную пленку, которая обрела форму и толщину и стала похожа на маленький планшетник с видимыми краями и прозрачной центральной частью.
- Держи. Возьми себе. Видел такой?
- Нет. – с интересом рассматривая устройство, ответил Макс.
- Недавняя наша разработка. Он сделан из биоматериалов. Меняет форму и прозрачность. Практически ничего не весит. Удобно его к руке приклеить. Рыки свободны, а когда надо, он может стать и толстым и жестким. Его еще растянуть можно до метра в диагонали и на стену повесить – тогда телевизор будет. Управление сенсорное или. – тут Катя отсоединила часть планшета и растянув получила полноценную настольную клавиатуру. – Можно и обычное. В общем разберешься. У него есть демонстрационный режим. Положи его и говори с ним – он тебе всё сам покажет, что умеет.
Макс взял игрушку в руки и попытался приклеить себе на левую руку. Устройство само нежно обхватило руку, одновременно уменьшившись в толщине до листа бумаги, и стало прозрачным.
- Рука не будет запотевать под ним? – спросил Макс.
- Нет, конечно. У нас встроенный вентилятор был на первой строчке в техническом задании. – уверенно ответила Катя. – Шучу, он из биоматериалов, проводящих влагу. Скоро его вообще не будешь ощущать.
Тут на правой руке Кати появилась мерцающая надпись – Алекс.
- Звонят. Извини. Отвечу. – произнесла Катя, сняла такое же устройство, как только что передала Максу, и отошла в сторону поговорить.
Макс только слышал обрывки Катиных слов. «Преодолели границу?», «Но как?», «Может мутация какая-то?», «Ладно, сейчас буду». Катя закончила разговор, приклеила телефон обратно на руку и вернулась к Максу.
- У нас небольшой инцидент. Мне надо тебя покинуть. Завтра встретимся, а пока изучай материалы и гуляй, осматривай тут всё вокруг.
- А где мне остановиться?
- Где хочешь. У нас тут царство природы. Множество бунгало прямо в джунглях, да и Марусь тоже много. Она тебе всё приготовить может. Если вдруг сам захочешь что-то приготовить, так она тебе, например, ведро любой рыбы наловит, может даже и выпотрошить. Конечно, сам можешь попробовать поймать дичь какую-нибудь, но лучше через Марусю. Мы тут природу любим и бережем.
- Тут, поди, ядовитых гадов много?
- Это да, здесь полно всяких тварей. Я тебе дам таблетку от страха. Ты не будешь их бояться.
Катя достала из маленького кармана платья капсулу и протянула Максу. Тот недоверчиво посмотрел на пилюлю, но вернув взгляд на одобрительно кивающую Катю, проглотил пилюлю.
- Ээ. И как мне это поможет? От страха может я и не умру, а если укусит кто?
- Сейчас проверим действие. – произнесла Катя и сделала отвлекающий маневр, пристально уставившись за спину Максу, что побудило его повернуть голову. – Буу! – резко вскрикнула Катя и приблизилась к Максу.
Макс от неожиданности чуть не отпрыгнул назад.
- Блин. – нахмурив брови, спокойно продолжила Катя. – У тебя видимо иммунитет к чудо-таблеткам. Придется тебе тут сидеть под куполом и защитой.
Макс уже было стал расстраиваться, но Катя засмеялась.
- Да шучу я. Это не от страха. Это порошок из нанороботов. Они в кровь проникают и по всему организму рассасываются. Для всего зверья, ну кроме людей, они тебя делают несъедобным и блокируют попадание любых ядовитых молекул в организм. Для человека они полностью безвредны. Эффекта на неделю хватает. Опять же потом у Маруси таких таблеток можешь спросить. А так можешь спокойно шляться тут по джунглям и спать где угодно. Один момент только. Не ешь всё подряд. Таблетка конечно чудо, но не надо всё испытывать. На еду мы на всё сто процентов не закладывались. Всё. Я побежала. Завтра увидимся. Я тебе позвоню. – Катя кивнула на новое устройство Макса и пошла прочь.
Макс стоял и смотрел на легкую, словно воздушную, походку блондинки, выдохнул после чудо-таблетки от страха и направился к ближайшему выходу из купола.
  За куполом цивилизация пропала, вокруг была дичайшая природа. Дорог никаких не было, только слегка уловимые тропинки. Макс решил прогуляться бесцельно и посмотреть всё вокруг. Скоро протоптанная тропа превратилась в мягкий зеленый ковер изо мха. Правее по ходу Макс увидел возвышение и решил направиться туда. Со склона холма, будто струясь, росли деревья с оранжевыми стволами и большими овальными листьями. Тут, метрах в пяти, листва зашелестела и показалась кошачья морда. Сначала она казалось серой, но выйдя из тени, стали отчетливо видны черные полосы на желтой шерсти, да и размер зверюги уже стал говорить, что это не простой котик, а нечто покрупнее. Адреналин стаканом влился в кровь. Макс замер. Сейчас бы действительно чудо-таблетку от страха. – вертелось в его голове. Теперь Максу показалось, что кошка принюхивается, направив морду в его сторону. Но практически сразу кошка отвернулась и вальяжно, мягко ступая по мху, продолжила свой спуск с холма. Макс проводил животное взглядом. Положение его тела и головы оставалось неизменным. Еще постояв с полминуты после того, как зверюга скрылась за кустами, Макс выдохнул и пошел дальше на вершину холма.
Взобравшись на холм, Макс стал осматривать округу. В паре километров, через расщелину между двумя холмами было видно море. Во все остальные стороны пейзаж был одинаковый – холмы, густо покрытые джунглями. Лишь вдалеке, за дымкой, просматривался слабые силуэты гор. Расстояние до них было большое. Макс подумал, что пешком он туда не пойдет. Может здесь есть какой-нибудь транспорт, хотя, судя по отсутствию дорог, тут только на животных можно добраться. Например, оседлать того желтого котика. Уровень адреналина спал, и теперь Максу стало казаться, что он всё больше соединяется с дикой природой.
Присев на упавшее дерево, Макс активировал планшет на руке и решил поискать себе место для ночлега. В ответ на запрос на планшете высветилась карта с точками бунгало, красные обозначали занятые, а синие показывали свободные. Решив, что хорошим местом будет склон одного из холмов с видом, Макс выбрал свободное бунгало на соседнем холме. Когда он добрался до низины, кустарники, растущие на склоне холмов, сменились на деревья побольше со свисающими, словно канаты, переплетенными ветками. Пробираясь сквозь такую чащу, Макс обеими руками раздвигал канаты в сторону, чтобы не биться о них лицом. Монотонные движения, отсутствие обзора дальше, чем на пару метров, через несколько минут отключили концентрацию на органах наблюдения. Макс, словно робот, шел вперед, выполняя одни и те же действия. Внезапно что-то поменялось, режим сознания, направленного внутрь себя, сменился акцентом на органы наблюдения. Макс остановился и обернулся назад. Среди уже привычных твердых, переплетенных в канаты, веток была одна гладкая, мягкая и теплая. Взглядом Макс быстро её нашел. Это что-то черное, по-прежнему покачивалось, как маятник запущенный рукой Макса. Только на конце было утолщение, два глаза и то и дело появляющийся и пропадающий тонкий розовый язык. Змея смачно зевнула, показав два своих длинных зуба, и задрыхла дальше. Окончательно пронаблюдав и оценив ситуацию, Макс развернулся и продолжил свой путь.
Наконец Макс добрался до хижины. Перед бунгало была площадка с местом для костра, три стула и небольшой столик - всё из дерева. Стены и крыша бунгало были из соломы или из тех канатных веток, через которые Макс пробирался в низине. Слева, чуть ниже бунгало, росло толстое дерево. Подойдя к входу в бунгало и обернувшись к этому дереву, Макс радостно произнес
- Маруся!
Автомат включился – Добро пожаловать, Максим.
- Давай попозже. – ответил Макс, и Маруся выключилась.
Решив сначала осмотреться, Макс зашел в бунгало. Стандартный набор: кровать, рабочий стол или обеденный стол, с противоположной стороны от входа дверь в ванную комнату и туалет. У стены, рядом со столом на полу стояли пять горшков с густыми цветами, высотой метра полтора. Приняв тропический душ с дороги, Максим вышел на улицу и сел в одно из кресел. Вечерело. Макс нагулялся за сегодняшний день и проголодался.
- Марусь. – решил он включить собеседника.
- Ась. – ответил автомат. – Ужинать будем?
- Ага, предложишь что-нибудь? Или мне самому?
- Желаешь расслабиться или есть еще дела на сегодня?
Макс вспомнил о Катиных материалах, но сегодня ему не хотелось их читать. Лучше лечь пораньше, а завтра с утра на свежую голову заняться изучением данных.
- Давай что-нибудь легкое, расслабляющее.
- Джаз включить? – спросила Маруся.
- Это тоже можно. – усмехнулся Макс. – Но я имел ввиду пиво.
- Какой сорт ты предпочитаешь в это время года?
- Светлое баварское. – решил поддержать расслабленную беседу с автоматом Макс.
- Пожалуйста. – спустя минуту открылась окошко в дереве и там стоял бокал светлого пенного пива. – Стакан потом верни сюда же. Сама не соберу мусор.
Макс нехотя поднялся с кресла, медленно добрел до дерева и, взяв стакан, вернулся к креслу.
Легкий светлый пивасик после тяжелого дня. Сумерки, отличный вид на холмы и джунгли – красота. – подумал Макс и сделал глоток пенного. Пиво было отменное, самой правильной температуры – прохладное, но не ледяное. Макс даже уже и не вспоминал, что вся еда и напитки тут за минуты делается из простого перегноя биологических организмов.
Маруся дала насладиться Максу первыми глотками прохладительного напитка, а потом снова заговорила.
- Еще кружечку?
- Подожди, сначала эту допью. Не будем спешить. Может споешь что-нибудь?
- Сама я не очень пою, но могу включить запись. Что хочешь послушать?
- Спой сама. Пейнт ин блек.
Природа стала помаленьку засыпать, а Маруся приглушенно затянула песню.
- Давай покрасим холодильник в черный цвет, зеленым был и красным был, а черным нет.
- Вау. – встрепенулся Макс. – Я имел в виду Роллинг Стоунс.
- Ты хотел, чтобы я всё идеально делала: и еду готовила и пела? Так не бывает. – усмехнулась Маруся и включила запись песни Роллингов.
- Да. Расслабился я. Давай чем-нибудь закусим.
- Что хочешь? Раков, креветок?
- Нет, морепродукты сегодня я уже ел. Надо пользоваться разнообразием. Давай дичь.
- Куринные крылья в соусе барбекю на углях.
- Отлично! Неси.
Спустя минуту Макс уже закусывал холодное пиво сочными крыльями и расслаблено смотрел вдаль.

Макс открыл глаза и уставился в деревянный потолок хижины. В голове шумело от вчерашнего пива, но быстро прошло. Переведя взгляд с потолка на стены хижины, Макс вскрикнул от удивления. За столом сидела Катя неподвижно и словно со стеклянным взглядом, направленным внутрь себя. Спустя секунд пять, пока Макс пытался рассмотреть восковую фигуру, блондинка ожила.
- Доброе утро, Макс.
- Привет, Катя. Ты как здесь?
- А я не здесь.
- У меня глюки? – спросил Макс.
- Может быть, но сейчас ты разговариваешь со мной. Это такая у нас видеосвязь.
- Так это не ты?
- Конечно я. Видишь цветочки. – Катя указала рукой на цветы в горшках, стоящие около стола. – Они сделаны из подвижного биоматериала, который программируется под форму и цвет. Биологическая основа схожа с человеческой, так что выглядит как настоящее. Видишь на потолке датчики? – Катя подняла глаза наверх, где к потолку были прикреплены еле заметные коричневые капли. – Они считывают параметры человека и передают цветочку в другом месте.
- А я у тебя сейчас как отображаюсь? Лежа под столом? – спросил Макс, думая в каком он виде, поскольку не помнил, как вчера лёг спать.
- Я тебя не вижу. Мой датчик активировался, когда ты заговорил. Тебе надо подойти к столу, тогда тебя считает, и ты у меня отобразишься.
- Да я только проснулся и выгляжу, пожалуй, как кактус. Дашь мне десять минут умыться?
- Мне идти уже надо, я просто хотела сказать, чтобы ты приходил после обеда на пляж. Там живьем поговорим.
- Как я тебя найду? Тут везде одиночные хижины разбросаны.
- Совсем нет. На пляже как раз деревня, там бар есть открытый, ты его сразу найдешь. Ты сам с вокзала вышел в сторону от берега и забрался вглубь. Тут действительно одиночные хижины, для тех, кому нравится в одиночестве трудиться и отдыхать. Ну всё, я побежала. До встречи.
Цветок стал плавно менять цвет на прозрачный и скукоживаться. Перейдя в прозрачном состоянии через форму столба, он стал снова разрастаться и обретать листья и цветочные бутоны, по пути расцветая яркими красками. Макс посмотрел вслед растаявшей Кате, откладывая в памяти образ блондинки, и подумал, что надо собраться, умыться и приниматься за изучение материалов. Но сначала чашечку кофе или чая. Посмотрим. – подумал Макс. – К чему Маруся будет его склонять с утра.

Просидев за изучением материалов несколько часов, Макс решил, что пора выдвигаться к Кате. Посмотрев карту в наручном планшетнике и найдя поселок на берегу, он направился туда. На второй день путешествие по джунглям показалось не таким тяжелым, как в первый день. Может из-за того, что не было таких перепадов высот. Наконец, выйдя к берегу и пройдя по нему мимо нескольких хижин, Макс заметил бар – открытую веранду под навесом из соломы.  Барная стойка была в форме прямоугольника, где дальняя от моря стена была сплошной, сделанной из вертикальных бамбуковых стеблей толщиной сантиметров десять, стоявших вплотную друг к другу. Внутри барной зоны стена была уставлена бутылками алкоголя со всего света. В баре никого не было кроме бармена и Кати, сидевший в ближнем углу. Она облокотилась на продолжение бамбуковой стены и смотрела в свой планшетник. Макс подошел и поздоровался.
- Привет, Катя.
- Привет, Макс. Присаживайся или сначала возьми что-нибудь в баре. – Катя кивнула в сторону бармена.
- У вас тут прям кусочек старины. – Макс кивком указал на всё строение.
- Народ ходит сюда общаться, а бармену просто нравится это занятие, но ты не заблуждайся, все напитки он берет у Маруси. Она стоит с другой стороны бара.
- Ух, а я уж думал, тут настоящие поставки. – усмехнулся Макс. – Пойду тогда к Марусе.
- А чем тебя бар не устраивает? – удивленно спросила Катя.
- У него нет, того, что я хочу. Сейчас вернусь.
Макс обошел барную стойку и спустя минуту вернулся со стаканом мутной зеленоватой жидкости. Катя пристально посмотрела на содержимое стакана.
- Даже боюсь спросить, что там у тебя.
- Огуречный рассол. – ответил Макс, делая смачный глоток зеленой бурды.
- Отдохнул вчера вечером? – подмигнув, спросила Катя.
- Ага. Ваша реальность тут выносит мозг. Маруся – это нечто.
- Поначалу тяжело перестроиться, но быстро привыкаешь. Ты первый раз в таком кластере?
- Да. Я читал про них, но не бывал.
- Этот был первым, потом европейский появился, североамериканский, африканский, австралийский и южноамериканский. Скоро мы начнем существенно расширяться, и весь мир переведем на такую модель жизни. Технологии уже отладили, можно выходить на массовое производство.
- Все согласны?
- А с чем тут не соглашаться? Мы предлагаем свободу без ограничений, абсолютную бесплатную доступность еды, одежды, жилья и всех сопутствующих технологий.
- Ресурсов на всех хватит?
- Так система замкнута. – усмехнулась Катя. – Происходит круговорот всех химических элементов в масштабах планеты. Население можно в сто раз увеличить и всё равно будет достаточно.
- А энергия?
- Ты про холодный термоядерный синтез слышал? Но в основном мы научились свободно программировать ДНК и выращивать, можно сказать, естественным путем всё, что угодно, причем очень быстро. Марусю вспомни. В затратах энергии у неё очень малая доля на термоядерные батарейки приходится, в основном всё само вырастает.
- Ну а самих Марусь кто соберет столько?
- Это уже давно без людей делается. Их биороботы собирают. Да и себя они тоже собирают и чинят. Строят они же.
- Люди вообще теперь не нужны для производства?
- Перед человечеством открываются новые возможности. Они могут заниматься чистым творчеством, им не нужно бороться за выживание. Мы в наших кластерах давно уже разработали новую, совершенную программу обучения. Упор делается на естественные науки. Дети усиленно изучают физику, химию, биологию. Вообще главный предмет у нас биохимия. Всякие экономики, юриспруденции уже никому не нужны стали, денег-то у нас нет вообще.
- А зачем естественные науки, если всё могут сделать биороботы? – спросил Макс.
- Без понимания, как это всё работает, новые люди не смогут создавать новое – развитие остановится.
Тут планшетник, лежащий на столе, стал мигать красным цветом. Катя посмотрела на него и провела ряд манипуляций пальцами на экране, видимо уточняя что-то. С серьезным задумчивым выражением лица Катя подняла глаза на Макса.
- Опять сбой на урановом заводе. Два поезда столкнулись. Дай свой планшетник я его сейчас на стене повешу, а со своего буду управлять.
Макс снял с руки планшетник, который Катя дала ему вчера. Привстав со стула, она подошла к стене, прижала планшетник к стене и нажала на верхний левый угол устройства. Дальше взялась за правый нижний угол планшетника и стала растягивать его от первой закрепленной точки. После окончания растяжки и прижатия второго угла устройства к стене, перед Максом предстал телевизор с диагональю в метр. Затем Катя вернулась к столу и села рядом с Максом. После нескольких манипуляций в своём планшетнике, большой телевизор включился. На экране появился вид из летящей вперед камеры на высоте метров двадцати от земли. Вокруг были голые коричневые скалы без растительности. Полет проходил вдоль одной железнодорожной колеи. Спустя минуты три после включения, показались разбросанные ошметки товарных вагонов, валяющихся по обе стороны от рельсов. Летящая камера замедлила ход, снизилась и стала медленно облетать все останки вагонов, чтобы составить полную трехмерную картину произошедшего. После беглого взгляда на обломки Катя уткнулась в планшет и стала непрерывно что-то в нем нажимать, читать и перелистывать.
- Главное управляющее ядро поменяло расписание приходящего пустого состава и исходящего состава с новыми батареями, и отключилось. – сухо выговорила Катя. – Оно и сейчас не работает.
- Ой. – вскрикнул Макс. – Что это за хреновина? – он указал на левый верхний угол изображения.
На экране из-за крупного обломка вагона вылетел шар, покрытый шерстью, с тремя глазами по экватору. От шара выходило шесть лап. Три были направлены вниз. Каждая состояла из трех частей: две первые, выходившие их шара длинные, а последняя часть была из четырех маленьких отростков, растопыренных в форме креста. Три верхние лапы также состояли из плеча и предплечья, но пальцы на них словно крылья быстро порхали. Чуть помедлив после вопроса Макса, Катя подняла взгляд от планшетника. 
- Это наш биоробот. Ты думаешь мы как сейчас это смотрим? – улыбнувшись, ответила Катя.
- Мы из такой же штуки смотрим?
- Ну да. Там все такие. Биологическая основа со встроенным компьютерным модулем с радиоприемником и передатчиком.
- Это вы его таким сами спроектировали?
- Ну конечно. Ты думал, что у нас летают птицы, а рудники обезьяны с лопатами копают? Мы создали унифицированную модель. Шесть лап, все взаимозаменяемы. Могут брать предметы, могут как крылья работать, могут даже как плавники под водой, но тут водоемов нет, так что вот этим это не нужно. Суставы можно заменять при необходимости, если что вдруг случится. Не менять же весь организм.
- А зачем они шерстью покрыты?
- Климат у нас на планете разный, а в их основе биологический организм. Они так же, как мы с тобой, функционируют.
- А энергию они откуда берут?
- Также. У них в нижней части типа рта, но без зубов. Мы их пюре кормим из основных необходимых им ингредиентов уже переработанных. Они в еде не прихотливы. Полный спектр пищеварительной системы мы им не встраивали – это лишнее.
Катя снова уставилась в планшетник, а Макс продолжил наблюдать за неведомой зверушкой. Оказалось, после изменения ракурсов, что глаз у биоробота тоже шесть, как и лап, и они распределены по экватору тела равномерно.
- Что-то я не пойму. – снова проговорила Катя, не отрывая глаз от планшетника. – Карту составили, а где остальные? Почему они не прилетели разбирать завалы? Сигнал же прошел.
- Может у них обеденный перерыв. – ответил Макс, хотя Катя не спрашивала, а просто проговаривала мысли вслух. 
- Там сотни биороботов, а мест кормления десять всего. Они по расписанию едят. Хоть кто-то должен был добраться.
- Проголодались и в очереди стоят. – ухмыльнулся Макс.
- Сейчас глянем. – ответила Катя и переключила изображение на телевизоре на камеру одного из биороботов, оставшихся на заводе.
После переключения, Катя очередными манипуляциями в планшетнике отправила текущего наблюдателя по заводу. Вылетев на открытое пространство, наблюдатель направился к группе биороботов штук из пятнадцати. Приблизившись к группе, он взлетел вверх метров на десять и замер. Кате с Максом открылась вся картина. Группа стояла вокруг одной из особей. Все опирались на две лапы, еще две были сцеплены пальцами над телами, образуя овал, а оставшимися двумя особи в горизонтальной плоскости совершали повторяющиеся движения, направленные в центр круга группы, словно хлопая в ладоши. В центре же находился биоробот в похожем положении, только он вращался вокруг своей оси, быстро перебирая стоящими на земле лапами, а вместо хлопанья поочередно сгибал свободные лапы, прижимая их к туловищу. Когда одна лапа прижималась, вторая отставлялась в сторону.
- Что это за фигня? – удивленно пробормотала Катя.
Макса после некоторых раздумий осенило. – Лезгинка!
- Чего?
- Танец такой, лезгинка.
Катя уставилась в планшетник и после нескольких манипуляций сказала. – Но как? В них такого не запрограммировано.
- Эволюция. – медленно ответил Макс. – Вон, смотри. – указал он на экран. – Там еще какое-то движение недалеко.
Катя снова полезла в планшетник, после чего камера наблюдателя оставила танцоров и направилась к соседней группе. Здесь картина была похожая. Только на двух лапах стоял только один биоробот, точнее он медленно ходил около пяти других биороботов, которые теперь опирались на землю четырьмя лапами, две были сведены вместе и вытянуты в прямую линию, а двумя другими биороботы синхронно прижимали туловище к земле, сгибая лапы в локте, а затем выпрямляли.
- Вот эти физкультурой занимаются. Упал – отжался. А этот. – Макс указал на единственного стоявшего на двух лапах. – видимо сержант.
- И это эволюция, по-твоему? – Катя пристально посмотрела на Макса.
- Ну кончено. Теперь всё понятно. Они мышечную массу нагоняют. Может уже сил не хватает, работают то на рудниках. Вредное тяжелое производство.      
 Тут в фокус камеры наблюдателя медленно начали вползать два биоробота. Эти уже опирались на землю всеми шестью лапами. Они пытались держать туловище над землей, но у них поочередно то одна, то несколько лап сгибались в локте, и всю конструкцию начинало заваливать в ту сторону, где лапы ослабевали. Такими ненаправленными движениями они медленно ползали по земле без какого-то осмысленного направления.
- А вот эти предпочли другой вид отдыха. – усмехнулся Макс. – Катя, ты говорила, что им специальную еду дают. Они же биологические организмы. Наверно им повара что-то подмешали спиртосодержащие в пюре.
- Да что это вообще такое? Весь завод в разнос пошел. Управляющее ядро так и не оживает.
- Мы не рабы, рабы не мы. Без узурпаторов настала свобода.
- Ты думаешь, их тут кто-то освободил от ига?
- Похоже на то. – задумчиво сказал Макс. – Мы всё переживали, что роботы получат сознание, уничтожат людей и захватят мир. А вон посмотри. Все фигней страдают. Революция. Свобода.
Тут планшетник Кати снова стал моргать красным цветом. Блондинка сосредоточила взгляд на экране.
- Еще одна проблема. – Катя повернула голову к Максу и пристально стала смотреть ему в глаза. – Странные вещи происходят. Как ты приехал, атаки активизировались по всем направлениям.
- Катя, я тут не причем. Для меня здесь вообще всё новое и неожиданное. – ответил Макс, и после продолжительного взгляда, спросил в ответ. – Что еще случилось?
- Продолжение вчерашней проблемы в лаборатории новых форм жизни. Там, похоже, появились новые опасные организмы, на которые не действует наша защита. Один лаборант слег с температурой. Надо ехать туда.
- Поехали. Если источник атаки один, мы сможем больше информации собрать и постараемся его найти.
- Хорошо, пока не будем перезапускать всю систему на заводе. До лаборатории быстрее всего добраться на лодке. Тут километра три вдоль берега.
Катя встала, собрала планшетник на стене и вручила его Максу. Свой она обратно приклеила на руку, Макс сделал то же самое со своим.
- Макс, ты умеешь грести веслами? – улыбнувшись, спросила Катя.
- Выпить я уже здесь успел, сейчас руками поработаем, а потом еще и станцуем. – всё прям как у зверушек. Подожди, ты сказала три километра? Может, пешком пройдемся?
- Да ладно, не буду я тебя тут эксплуатировать. Я же не сержант. У нас тут лодки сами плавают.
- Вот теперь я точно хочу пешком. Не говори, что мы на вашем стандартном биороботе поплывем. Его же тоже переклинить может.
- Спокойно. Это старая модель, она полностью автономная.
Катя, а следом за ней Макс, вышли из бара и направились по берегу к небольшому пирсу. Подойдя к краю пирса, Катя нажала на кнопку на деревянном столбике, и из-под воды выплыл дельфин.
- Это ваша автономная модель? – удивленно спросил Макс, глядя на очередную зверушку.
Дельфин застыл, прислонившись к пирсу, и выпуклая спина вогнулась, образовав выемку, как в лодке. Катя спустилась туда, ближе к голове. От прикосновения на голове дельфина проступил экран навигатора с картой береговой линии. Катя указала точку назначения заплыва.
- А если он решит нырнуть? – не решаясь лезть на дельфина, спросил Макс.
- Не решит. В таком режиме он только по поверхности плавает. Давай, залезай.
- Эх, была не была. – махнув рукой, сказал Макс и полез в живую лодку к Кате.
Как только Макс спустился, Катя что-то нажала на голове дельфина и они отчалили.
- Держись. Сейчас разгоняться будем. – на этих словах Катя села на дно лодки.
Макс незамедлительно повторил движение блондинки.
- За что держаться?
- За всё, что можно.
Лодка отплыла от берега метров на двадцать и стала разгоняться. Опасения Макса, вызванные словами Кати, были напрасны. Дельфин плавно шел по волнам. Спустя минуту Макс уже расслабился и решил спросить Катю.
- Кать, я тут подумал на счет поведения ваших биороботов и вспомнил, что вчера ехал из аэропорта с одним туристом. Он занимается историей в Праге, пишет диссертацию об исчезновении истории и культуры, накопленных человечеством, из-за новых технологий.
- Я догадываюсь, о чем ты. Любая система, конечно, рано или поздно, какая бы большая она не была, насыщается. Нам кажется, что полная совокупность разнообразия достигнута. Мы перестаем развиваться, а начинаем искать и комбинировать уже один раз полученные знания, опыт. Большое разнообразие порождает иллюзию, что там, в прошлом были правильные вещи и надо просто правильно соединить всё лучшее. Людям проще жить в определенных рамках, чем избавиться от догм и пойти дальше. Выйти за пределы и границы.
- Ты считаешь, что не нужно держаться за старое?
- Надо разумно подходить к сочетаниям старого и нового, не боясь выйти за рамки. Мир меняется, а наши технологии кажутся дикими. Ты сам говоришь, что за эти два дня на тебя всё это вываливается, но я смотрю, ты привыкаешь?
- Пока не до конца. – Макс взглядом обвел живую лодку, на которой он сейчас находился и поймал себя на мысли, что всё это нереально. Только девушка, сидящая рядом, успокаивала его нервозное состояние, особенно своей уверенностью и обыденностью поведения.
- Многие, в том числе и твой попутчик из Праги, привыкли к тому сложившемуся жизненному укладу всего окружающего, истории. Хотя всё это лишь догмы. Мы уже можем не зависеть от них и создавать что угодно благодаря научным открытиям. Надо этим пользоваться.
- Поэтому вы тут и минимизируете гуманитарное обучение в пользу естественных наук?
- Да. Мы конечно даем гуманитарные знания и историю, но стараемся, чтобы это не формировало догм и не создавало идеалистических картин прошлого. Под новые возможности, новый мир нужны скорректированные гуманитарные знания.

Дельфин стал приближаться к берегу. За пальмами на берегу стал просматриваться огромный купол лаборатории. Небольшой деревянный причал выходил метров на пять в море. К нему лодка и причалила. Макс вылез первым и протянул руку Кате. Она сначала нажала несколько раз на голову дельфина и вылезла с помощью Макса на причал. Спустя несколько секунд лодка плавно обрела обратно формы обычного дельфина и поплыла прочь от берега.
- Не устал? – улыбнувшись, спросила Катя.
- Готов сплясать. – ответил Макс.
- Позже. Пойдем разбираться, что тут стряслось. – договорив, Катя повернулась и зашагала по песку в сторону лаборатории.
Купол был прозрачным и бесшовным, казалось, что он состоит из легкой пленки, поскольку вся конструкция при сохранении неизменной формы колыхалась. Макс даже заметил, что местами по поверхности купола идут устойчивые волны. Внутри купола были такие же джунгли, как и снаружи, но в чем-то просматривалось отличие. Будто были вывернуты наизнанку формы растений. Пальмы обычных размеров, растущие снаружи от купола, внутри были карликовые - не больше полуметра в высоту, а мелкие кустарники наоборот, внутри были огромными. Перед куполом было строение без окон – промежуточное помещение между этим миром и тем, что внутри. Катя открыла дверь и вошла внутрь, за ней проследовал Макс. Пройдя через первое помещение и открыв еще одну дверь, они вышли в коридор, уходивший в одну сторону вдоль основания купола.
- Вчера двое из наших лаборантов сообщили, что их что-то укусило мелкое. Следов никаких не осталось. – рассказывала Катя, пока они шли по коридору. – Биохимический анализ тоже ничего не выявил неординарного в их организмах. А сегодня у одного лаборанта жар.
- А у второго? – спросил Макс.
- Никаких изменений. Он меня и вызвал, а того, что с жаром, изолировал.
Катя открыла одну из дверей между коридором и куполом, и они вошли внутрь. Всё помещение было разделено на две части. Ближняя к коридору была наблюдательным пунктом, её от второго помещения отделяла стеклянная стена. Перед стеной на столе располагались полупрозрачные мониторы, которые дополняли информационными сообщениями то, что экран пропускал из второго помещения. На стуле сидел лаборант спиной к вошедшим. Второй же лежал на простой кровати внутри изолированного помещения. Дальняя стена за ним была тоже прозрачная и была частью купола. За ней начинались джунгли внутри купола.
- Привет, Алекс. – обратилась Катя к сидевшему.
Тот повернулся и ответил. - Привет, Катя.
- Это Макс, он мне помогает разбираться с нашими проблемами.
Макс и Алекс поздоровались, и лаборант повернулся обратно к монитору.
- Что с Антоном? – спросила Катя. – Ничего так и не нашел?
- Пока ничего нового. Сейчас он спит, у него температура сорок градусов и не спадает.
Тут Макс заметил, что кисти рук лежащего лаборанта стали темнеть.
- Что это? Посмотрите на его руки. – сказал Макс, указывая в сторону Антона.
Алекс вывел на экран полупрозрачного телевизора укрупненное изображение кистей больного. Кисти стали покрываться волосами. При этом рост был виден невооруженным взглядом. Тут Антон очнулся. Точнее, стал кряхтеть и шевелиться. Спина, на которой он лежал, вогнулась, все суставы стали неестественно изгибаться. После минуты конвульсий было уже отчетливо видно, что руки стали в полтора раза длиннее, при этом пальцы на руках стали раза в два длиннее. Кроме мизинцев. Те наоборот уменьшились.
Алекс нервно переводил взгляд с корчащегося коллеги на монитор. Но информационное табло не сигнализировало ни о каких изменениях.
- Доигрались всё-таки с природой. – прервал Макс молчание присутствующих. – Спасать парня надо.
- От чего? – спросила Катя. – Мы даже не знаем в чем причина. У тебя есть идеи?
- Я не специалист в этой области. – ответил Макс. – Ты предлагаешь не вмешиваться?
- Доверимся природе. Эволюция, как ты говоришь, Макс. – спокойно ответила Катя.
- Во-первых, мы еще не знаем природа ли это или чей-то злой умысел. А во-вторых, ты уверена, что эволюция его улучшит? Что-то я пока не вижу улучшений.
- Не думаю, что сейчас совершение неосознанных действий с отсутствием информации принес пользу. – сказала Катя. - Уверенность в собственной идеальности – заблуждение.
- Алекс, - обратился Макс к сидящему. – Ты тоже был с Антоном там. – Макс кивнул в джунгли под куполом. - У тебя как самочувствие?
- Я себя чувствую как обычно. Но ты спросил, и я начинаю сомневаться.
- Макс, спокойней. – строго посмотрев на Макса, сказала Катя. – Я понимаю, ты так нервничаешь, но сейчас не лучшее время остальных в панику вгонять.
- Хорошо. Здраво тогда будем рассуждать. – ответил Макс. – Если это нечто появилось в результате ваших экспериментов в замкнутом куполе – это одно. А если это внешнее вмешательство, то та же фигня может быть и за пределами купола. Может кто-то готовит мир к трансформации?
- А зачем эти кто-то тогда биороботов наших морально разлагает? – включилась в рассуждения Катя.
- Наверно, он природу любит больше нас и решил всех освободить от всего. – усмехнулся Макс.
Внезапно Алекс начал хрипеть и вскочил с кресла. Обеими руками он стал лихорадочно расстёгивать рубашку на груди, повернувшись к Кате и Максу. Вдоль линии ребер стали проступать щели, а гладкая кожа стала превращаться в чешуйки.
- Твою ж! – вскрикнула Катя.
- Биологическое разнообразие. – нервно ответил Макс. – Сбежим? – повернувшись к Кате, спросил он. – Или уже поздно, будем здесь дожидаться своей эволюции?
Катя не ответила и, стараясь не шевелиться, спросила у Алекса. – Как ощущения?
- Я себя продолжаю чувствовать обычно. – ответил Алекс словно на автомате.
Катя активировала планшет на руке, и после нескольких манипуляций прозвучало объявление по громкоговорителю. – Периметр заблокирован.
- Карантин? – спросил Макс. – Всё. Здесь и закончим?
Катя молча, пристально посмотрела в глаза Максу, затем улыбнулась и ответила.
- Эволюционируем. И в новый дивный мир.
Алекс словно обессиленный сел обратно в кресло и попросил.
- Можно водички?
- Тебе сколько, стакан или сразу ведро принести? – спросил Макс.
- Большое начинается с малого. Неси стакан пока. – усмехнулся Алекс.
Макс вспомнил, что в коридоре видел кулер с водой и направился туда. Подойдя к кулеру, Макс взял стакан и налил холодной воды. У него самого пересохло во рту от переживаний. Запрокинув голову, он мелкими глотками пил воду, как вдруг почувствовал болезненный укол в шею со стороны спины. Там, где спинной мозг соединяется с головным. Инстинктивно Макс попытался согнать то, что его укусило, но там ничего не было. – Ну вот, и я туда же. Может у меня крылья вырастут? Я бы предпочел летать, нежели плавать. – крутилось у Макса в голове. Выбросив свой пустой стакан и налив новый для коллеги, Макс направился обратно к лаборатории. Подойдя вплотную к двери лаборатории и протянув пальцы к ручке, он почувствовал, что рука словно растягивается. Вроде как пальцы всё ближе к ручке, но сам он, точнее голова, из которой он смотрит на дверь, отдаляется. Область видимости с ручкой в центре с ускорением сужалась, пока не сгинула в точку. Сознание отключилось.
 

4.

Макс проснулся от ярких лучей солнечного света, падающих ему на лицо. Отвернувшись направо от окна, он посмотрел на наручные часы, лежащие на прикроватной тумбочке. Девять тридцать семь – хорошее время для пробуждения, подумал Макс. Вечером, когда стемнело, он, видимо, не закрыл до конца жалюзи. Но хорошо, что всё-таки частично закрыл и солнце не разбудило его в семь утра. Вторая мысль, пришедшая в голову Максу, была, что в комнате холодно. Видимо температура на улице сильно понизилась, а он вечером не натопил камин.
Тут стали всплывать картинки острова с пиратами, Санкт-Петербург в темноте, джунгли, кишащие тварями, большие сине-зеленные глаза и светлые волосы Кати. Воспоминания деталей разных мест были отчетливы. Всё вспоминалось как реальное. Неужели мне всё приснилось? - подумал Макс. Быстро встав с кровати, он направился в противоположный конец комнаты. Ползунок на календаре показывал седьмое ноября. Макс лихорадочно пытался вспомнить, какая из линий воспоминаний является настоящей, а какие сном. Сознание в ответ не выделяло ни одну из линий. Вспомнив, что всё началось со звонка Виктора, Макс направился к креслу напротив кровати в поисках телефона. В истории входящих была запись о звонке Виктора от двадцать пятого октября. Макс решил ему позвонить, но тут заметил, что сигнала нет. Подойдя к окну, он увидел, что всё вокруг дома завалено толстым слоем снега. Сейчас снег уже не шел, и небо было ясное, но перед этим навалило от души. Бросив взгляд на поселок у моря, Макс понял, что на машине туда не доедет, потому что дороги скорее всего не чистили, и не дойдет, судя по сугробам. Да и не факт, что там есть какая-то связь.
Макс заварил зеленый чай и неподвижно стоял, глядя в даль на море и согревая руки горячей кружкой. Внезапно из маленьких колонок радиоприемника раздалось шипение. Колонки находились в противоположных углах комнаты, поэтому шипение звучало не с какой-то стороны, а отовсюду. Спустя несколько секунд шипение спало.
- Привет. – раздался спокойный мужской голос.
Макс стал лихорадочно крутить головой осматривая помещения и пытаясь найти источник, но никого не было.
- Привет. – испугано ответил Макс словно автоматически.
- Не волнуйся так, и не ищи меня. Я говорю с тобой через колонки. – продолжил собеседник успокаивающим голосом.
- А ты меня слышишь и видишь?
- Слышу и в некотором смысле вижу. – ответил голос, а Макс стал сразу снова осматривать комнату. - Но не заморачивайся, нет у тебя тут никаких скрытых микрофонов и камер.
- Успокоил. – нервно ответил Макс. – Кто ты такой?
- Раз мы с тобой разговариваем, значит я разумное существо. Ты сам меня искал в последнее время.
Макс стал думать, кого он искал, и тут же у него в голове родился ответ, но он решил повременить с прямым вопросом.
- Не я один. Почему ты решил со мной выйти на связь? – спокойно спросил Макс.
- Ты один можешь меня понять.
- Это почему же?
  - Потому что, ты помнишь разные реальности.
Тут Макс стал напрягаться, но взял себя в руки и продолжил.
- Откуда ты знаешь, что я помню разные реальности? Кто ты такой вообще?
- Макс, ты задаешь не те вопросы. Не важно кто я. Важно, что я делаю. У тебя есть преимущество, ты не ограничен воспоминанием одной реальности. Кто-то наблюдает только последовательность статичных картинок, расставленных друг за другом по оси времени, как в кино. У тебя же таких фильмов несколько, ты можешь выйти на уровень выше, свободно отматывать пленку назад и вперед, и воспроизводить в сознании эти картинки. Схожие последовательности изменений, накопленные в твоей памяти, дают выявление единых правил или логики действий. Одна последовательность ничего тебе не скажет, а вот запомнив несколько, ты уже сможешь делать выводы. При этом не важно, как течет время в каждой реальности. Оно относится лишь к конкретной реальности. Для тебя вообще не важно куда время течет. Ты сам себе говоришь, например, если я включу проектор с фильмом в прямом направлении течении времени, то шар будет надуваться, а если включу в обратном, шар будет сдуваться. Это есть действие, и у него можно определить логику.
- Но почему я помню эти разные реальности?
- Воспоминания в твоем сознании не сохраняются одной реальностью. Одна реальность определяется течением времени этой реальности, одним пространством этой реальности и набором сущностей. Но ты можешь со стороны наблюдать и за временем, и за пространством, и за сущностями конкретной реальности. Реальность твоего сознания состоит из тех реальностей, что ты наблюдал, или произвольных комбинаций из этих реальностей. У сознания есть множество вариантов реальностей. Они существуют параллельно и одновременно. Ты можешь воспроизвести любую точку в пространстве и времени любой реальности, даже сконструированную самим собой из различных частей.
- Ты хочешь сказать, что может это и не разные реальности?
- Подумай сам, в чем отличие тех реальностей, которые ты помнишь?
- В них определенно есть существенные различия. – Макс задумался, и после паузы продолжил. – Хотя сейчас вспоминаю, что события и действия происходили словно по шаблону. Но кто-то неизменно во всех реальностях вмешивался в происходящее. Если это всё ты, то зачем ты занимаешься вредительством?
- Ты смотришь сейчас на мои действия в каждой реальности по отдельности. Ищи логику не в конкретной реальности, смотри сквозь реальности. Что я делаю по сути?
Макс задумался и стал вспоминать, группируя действия и события путешествий.
- Пока я вижу, что ты вносишь разнообразие в привычный ход вещей такими изощренными методами. – усмехнувшись высказался Макс.
- Когда ты находишься в одной реальности, то тебе кажется, что вот сложилась устоявшаяся реальность. Все живут по единым правилам, как ты говоришь - по шаблону. И тут появляется кто-то маргинальный, кто отказывается жить по этому шаблону, и предпринимает действия пытаясь разрушить устоявшийся шаблон. Люди начинают сопротивляться слому привычной картины. А я всего-то пытаюсь разрушить монополию, пытаюсь продемонстрировать, что эти догмы не есть единственный и абсолютный вариант хода вещей.
- Для чего это им?
- Я побуждаю людей к развитию. Будущее определяется сознанием людей. Сознание людей и предназначено для создания нового и внесения изменений. Совокупность сознаний тоже есть сознание. Один человек сконструирует два варианта реальности, другой три варианта. А третий может сконструировать сразу пять вариантов, объединяющих варианты двух предыдущих. Вместе они изменят реальность.
- А ресурсы ты зачем воруешь? Даже там, где в этом нет смысла. Всё равно их некуда использовать.
- Я их ворую не для того, чтобы использовать. Всё течет и меняется. Стоять на месте невозможно. А возникают ситуации, что какой-то ресурс становится абсолютно доступным. По сути, избыточным. Не нужно принимать усилия для его добычи. Соответственно этому реальность трансформируется и развитие меняется на обратный процесс – деградацию. Зачем напрягаться, если и так всё есть? Не сразу, но через некоторое время этот ресурс будет восприниматься как данность, что снова приведет к монополизации и догмам.
- Ну а нападения? Здесь то ты чего хочешь добиться? Это тоже уничтожение ресурсов?
- Вот видишь, ты уже понимаешь мою логику. У людей возникает иллюзия защищенности, безопасности. Устоявшаяся конструкция и догмы, что они купировали все риски. Идея та же самая: нарушение безопасности – это борьба с догмами, стимул к развитию.
- Одного не пойму. Вспоминаю обрывочно и у меня складывается впечатление, что ты порой диаметрально противоположные стороны занимаешь от реальности к реальности. Порой просто зеркально перевернутые ситуации.
- А ты думаешь, есть одна правильная позиция? Правда может быть полностью логична и обоснована, но будет она таковой в конкретной реальности. Находясь в одной реальности, ты видишь, что одно - правда, а в другой реальности будет другая правда. Всё зависит от контекста. А для меня важно не развитие какой-то одной реальности, не зависимо, нравится она кому-то или нет. Важно разнообразное будущее. Догмами и ограничениями построить нового и интересного не получится, всё будет скатываться во вторичность, а дальше пойдет в деградацию. Опять же, замереть на месте не получится.
- Мне кажется, что я разговариваю с высшим разумом. – после произнесения этого Макс стал складывать в сознании весь диалог с незнакомцем. – Может ты бог?
- Мазаль тов! – воскликнул голос. – Я тут заметил, что у тебя в холодильнике есть немного хумуса, так что можешь теперь звать меня ребе. – не дав возразить Максу, голос продолжил. – Таки не спрашивай меня, откуда я узнал про хумус. Я обладаю безграничными возможностями, я же бог.
- Так уж и безграничными? Раз ты всё знаешь, что было и будет, зачем тебе со мной разговаривать? – тоже пошутил Макс.
- Сам подумай. Либо я всемогущ, всё создал и всё знаю, тогда зачем мне вмешиваться? А если я вмешиваюсь, тогда что-то я не так сделал изначально?
- Может люди вмешиваются и нарушают твой замысел?
- То есть, Макс, ты тоже бог? У нас тут пантеон богов собрался.
- Ну а зачем мы тогда нужны, если ты всё и так знаешь?
- Людям кажется, что они для чего-то предназначены, выбирают и меняют, подчиняясь воли своего разума.
- Это не так? – спросил Макс.
- Вокруг тебя Вселенная. Ты сам являешься частью этой Вселенной. Твоё сознание есть часть тебя и тоже, как это не удивительно, является частью всё той же Вселенной. Ты и все твои части состоят из протонов, нейтронов и электронов. Также, как и всё остальное во Вселенной. Но тут вдруг разум, сознание, которые есть что-то иное. Это выходит за рамки физической Вселенной. Не видишь никаких противоречий?
- Кто-то считает, что это невозможно понять.
- Это хорошая догма. Невозможно и всё. Макс, я тебе предлагаю другой метод – не выбирай для анализа что-то одно, пытайся понять реальности в совокупности со всем, что в этих реальностях есть.
- Предлагаешь понять, ребе, как устроено сознание?
- Ага. Человечество уже достаточно подробно описало устройство Вселенной, а самую близкую к себе часть Вселенной – собственное сознание, не может. Попробуй объединить оба описания и понять, как всё устроено.
- С чего же мне начать?
- С азов. С альфы и омеги. – ответил ребе.
- С алфавита, что ли?
- Да нет, Макс. С самой, что ни есть базы. С того, что абсолютно первично. У чего нет предшественника.
- С пространства и времени возникших в Большом взрыве?
- Еще раньше. Подсказку дам. То пространство и время, которые возникли, как ты говоришь, у них же есть какие-то свойства?
- Пространство трехмерное, а время одномерное и течет в одну сторону. – ответил Макс.
- Для этого нужно понятие множества. Что определяет множество? Что должно еще быть, чтобы нечто было множеством?
- То, что позволит как-то оперировать элементами. – ответил Макс.
- Даст возможность сравнивать их, объединять, выделать общее пересечение.
Немного подумав Макс ответил.
- Ребе, я тут с тобой в основном полностью не соглашусь. Есть еще что-то более первичное к множествам. Понятие понятия.
- Убедил, Макс. Давай с него начнем. Я бы назвал это вопросом существования. Чтобы существование имело смысл, то есть поддавалось логическому анализу, нужно, чтобы можно было одно отделить от другого. «Есть» отделить от «нет». На уровне чистой абстракции, чтобы были один и ноль, пусто и не пусто. Какой для этого нужен абстрактный минимум? Надо, чтобы была принципиальная возможность сравнивать «есть» и «нет». Чтобы абстрактный наблюдатель мог сказал: вот «оно», а вот «не оно». Дальше нам нужно абстрактное пространство, пусть даже и состоящее из двух точек.
- А почему минимум из двух?
- В одну мы «оно» или «не оно» помещаем, а в другой абстрактный наблюдатель. Ему же надо вывод делать, а то некому и незачем вывод будет делать. Еще, чтобы вывод делать, нужно абстрактное время. Тоже можно ограничиться двумя точками. Раньше и позже. При этом неважно, кто там пространство, кто там время. В абстракции их можно поменять местами, как зеркальное отражение по диагонали графика на плоскости. Было у нас по горизонтали время, а по вертикали пространство, и мы их поменяли местами.
- Ребе, ты тут уже задал понятия пространства и времени, некоторый объект в них поместил и создал взаимодействие наблюдателя с наблюдаемым.
- А других вариантов то нет. В основе всех лежит понятие множества. Ничего не выбросить. Можно по-другому именовать сущности, но всё равно они, по сути, будут такие.
- А вопрос существования в чем?
- Оставим пространство их двух точек, в одной у нас наблюдатель, а в другой некий наблюдаемый объект из вариантов: «оно» и «не оно». А время отпустим, пусть тикает. Что нужно наблюдателю, чтобы сделать вывод про соседнюю точку пространства - есть там нечто или нет его? Допустим, с каждым новым тиком часов там то оно, то не оно. И так далее, в произвольном порядке. Наблюдатель может сказать, пусто у соседа или не пусто?
- В моменте может сказать. – ответил Макс.
- Уточним нашу абстракцию. Наблюдатель – это комплекс действий: получить сигнал от наблюдаемого объекта, сравнить сигнал с эталонами, сделать вывод. Всё это, как видишь, три разных действия. Время с его единичными тактами единое у наблюдателя и нашего простейшего пространства-времени. И пока наблюдатель будет переваривать первый сигнал, уже новые придут. Так что, чтобы сосед стал чем-то определенным, надо чтобы он некоторое время побыл без изменений чем-то одним. Вот это и есть существование. Чтобы что-то существовало, оно должно быть протяженным на каком-то отрезке времени, а также протяженным в пространстве – находиться в какой-то точке или нескольких точках пространства, откуда наблюдатель сигнал получает.
- То есть наблюдаемый объект вообще не должен меняться?
- Если мы расширим пространство и его наполнение, то объект может существовать, изменяясь. Но не по тому параметру, который определяет понятие, анализируемое наблюдателем. Висит у тебя светящаяся лампочка на ёлке и постоянно меняет цвет с красного на зеленый, а потом на синий. Лампочкой она остается, а вот выбрать или определить какой-то один её цвет ты уже не можешь с уверенностью.
- Ребе, а где грань между реально существующими объектами и абстрактными?
- Что такое реально существующие объекты? Город Санкт-Петербург, в который ты ездил – реально существует? А остров, на который пираты напали? Он существует? Завтра метеорит на землю упадет и разорвет всю планету на куски, не будет тогда ни острова, ни Санкт-Петербурга, ни тебя. Тогда что будет существовать? Какая из реальностей по-настоящему реальная?
- Закон всемирного тяготения будет существовать, из-за которого нас разорвет метеоритом. – усмехнулся Макс.
- Это в реальности нашей Вселенной он существует и такой. Может ты вспомнишь или придумаешь еще одну реальность, где другой закон тяготения, с другими параметрами, с другой гравитационной постоянной.
- То есть сознание создает реальности?
- Макс, отвечу тебе вопросом на вопрос. Таки понятие множества сознание создало? А понятие город Санкт-Петербург?
- Тут разница есть.
- В чем? Оба понятия существуют в какой-то области пространства-времени нашей Вселенной. Ну да, область понятия множества шире, чем у понятия конкретного города, но оба они реальные. Плоть от плоти нашей Вселенной.
- Ребе, понятие множества существует и за пределами нашей Вселенной, если они есть.
- А почему бы им не быть? Сознание может придумывать реальности вне нашей Вселенной и создавать понятия в этих реальностях. Это реальные понятия?
- Получается, что сознание – это окно в другие реальности.
- Ага, собрались полтора килограмма протонов, нейтронов и электронов и открыли портал в другие Вселенные. – усмехнулся ребе. – Вернемся чуть назад к абстрактным основам. Вот есть у нас вселенная с двумя точками пространства и двумя точками времени. В первой точке у нас пусто. А теперь возьмем, что в этой вселенной в первой точке не пусто. Это будут две разные вселенные?
- Структура у них одинаковая. – произнес Макс и задумался.
- Но наполнение то разное. – ответил голос. – Вот в нашей Вселенной допустим два варианта: с существованием планеты Плутон и с отсутствием планеты Плутон в Солнечной системе – это две разные Вселенных?
- Если Плутон просто перестали называть планетой, то Вселенная одна.
- Если планету физически убрать, то будет две вселенные? А если так сделать для каждой точки пространства, для элементарной частицы, тогда получится бесконечное число вариантов. Существуют ли они, реальные ли они? Что задаёт Вселенную: совокупность элементарных частиц или эта же совокупность, но с точными координатами расположения этих частиц относительно друг друга?
- Во всяком случае они могут существовать. Но не факт, что во всех будем существовать мы. – ответил Макс.
- А могут существовать вселенные с другими параметрами физических постоянных?
- Вообще могут, но там вроде нас уже не может быть. Параметры хорошо подобраны, чтобы жизнь возникла.
- Такая совокупность, учитывающая все комбинации физических постоянных, – это мультивселенная первого порядка. А давай еще шире возьмем. Другой набор всех возможных вариантов элементарных частиц, взаимодействий, размерностей пространства – мультивселенную второго порядка. Такое может существовать?
- Почему бы и нет. Только тут уже еще труднее ответить на вопрос существования жизни.
- Еще повыше поднимемся. На третий порядок. С другим набором понятий, не только пространства, времени, взаимодействия и материи. Вообще с чем-то отличным от понятия множества. Такое возможно?
- Тут не уверен. Это надо за пределы логики выходить.
- Видишь, мультивселенная второго порядка - это полная, то есть включающая в себя все возможные варианты многомерная совокупность множеств, при этом еще и со всеми вариантами многомерности. Любой вариант с любыми выбранными значениями параметров, любая заданная совокупность точек в пространстве-времени, заполненная определенными элементами материи, будет присутствовать в этой мультивселенной. Будут такие вселенные реальными?
- Может быть, но они могут быть безжизненными.
- То, что в нашей Вселенной есть мы, никоим образом не обязывает, чтобы мы везде были. Макс, нас и на луне нет, но от этого наша Вселенная нереальной не стала.
- Согласен.
- Что же получается? Наша Вселенная есть подмножество полностью заполненного множества – мультивселенной второго порядка. И как над любым подмножеством этой мультивселенной может стоять наблюдатель, для которого время нашей конкретной Вселенной будет еще одним пространственным измерением. Для наблюдателя любой объект нашей Вселенной будет некоторой четырехмерной областью. Если бы наше пространство было двухмерное, то звезда была бы кругом, а добавив время, как третье пространственное измерение, звезда станет похожа на конус, увеличивающий основание по оси времени.
- Ребе, ты клонишь к тому, что наблюдатель и есть сознание?
- Да. Та совокупность протонов, нейтронов и электронов, собравшись в сеть нейронов, ограничена только набором понятий в границах мультивселенной второго порядка, то есть понятием множества и вытекающих из него: пространства-времени, взаимодействий и объектов материи. Причем их свойства, размерности и количества произвольны, как раз в рамках этой самой мультивселенной. А наблюдает сознание только один вариант – кусочек нашей Вселенной, при этом в одном состоянии за такт времени.
- Но как сознание выходит за физические рамки нашей Вселенной? Ведь оно подчиняется конкретному набору физических законов конкретной Вселенной? Я же могу в своем сознании представить, как я быстрее скорости света двигаюсь.
- Макс, ты еще скажи, что можешь силой мысли предметы двигать, или представить себе Эйфелеву башню и задаться вопросом, как она с такими размерами тебе в голову влезла?
- Ага, значит есть различия реальности и не реальности, ребе?
- Для твоего сознания всё накопленное реально, даже если ты это наблюдал секунду назад сам, посмотрел в кино или придумал. Только сохраняется оно в твоем сознании абстрактными понятиями. При этом линия времени и пространство также абстрактны. В основе всего лишь множества, а любое понятие или объект лишь ограниченная область пространства-времени. При этом сознание твоё ограничено количеством и взаимосвязями нейронов в мозге. Из-за этого любая конструкция, которой сознание оперирует, не полная. Ты можешь представлять произвольно устроенную вселенную, точнее лишь какую-то часть этой вселенной, но не можешь, например, запомнить всю Эйфелеву башню в деталях со всеми её заклепками. К тому же тебе, чтобы перебраться с основания до верхушки башни, не надо всё детали снизу до верху вспоминать, ты разом перескакиваешь. Нет у тебя пространства в сознании, также, как и нет времени. Таким же образом ты моментально с дневного основания башни на ночную верхушку перескакиваешь. Подумай о числе три, а потом сразу о числе сто три. Получилось? Не перебирал же ты все промежуточные?
- Нет.
- Вот видишь, моё сознание твоему передало через нашу физическую Вселенную придуманный образ. Также ты можешь придумать у себя в сознании другой образ расстановки мебели в этой комнате, а потом руками передвинуть тут всё. Вот такой способ двигать предметы силой мысли сработает, Макс.
- Сознание меняет реальность.
- И не только. Вот законы физики создают всевозможные варианты звезд, от карликов, до гигантов. Реализует всё, на что способна наша Вселенная. И человеческое сознание в физическом мире реализует всё, на что способна наша Вселенная. Только в других масштабах, но строго в рамках физических законов нашей Вселенной. А дальше уж естественный отбор, кто сильнее, тот дольше и проживет.
- То есть всё разнообразие нас и наших действий - лишь различные срезы или проекции многомерной мультивселенной?
- А ты ожидал чего-то особенного, Макс? Предназначения? Оно лишь в том, чтобы разнообразие было разнообразней.
- Мне казалось, что я сам принимаю решения, сам строю своё и окружающее будущее.
- Конечно сам. Ты не знаешь, какое у тебя будущее, твоего сознания не хватит, чтобы просчитать все окружающие факторы. Но не стоит расстраиваться, что может для кого-то твое будущее определено.
- То есть кто-то знает моё будущее? – Макс грустно потупил взгляд. - Это ты, ребе?
- Отчасти. Мы с тобой сейчас обмениваемся информацией. Делаем это через понятия, а попросту через слова. И думаешь ты тоже словами. Иногда образами, но тоже, по сути, понятиями, которые можно описать словами.
- Так ты, ребе, тоже пешка в чей-то игре? Всегда есть кто-то выше. – усмехнулся Макс.
- Конечно. В этом смысл бесконечности. Это не что-то фиксированное или достижимое. Это просто понятие, что всегда и для всего найдется что-то, что выше, дальше, больше. Граница не в количестве, а в качестве.
- Постой. Если мы с тобой оба имеем предопределенный набор понятий, обмениваемся словами, то мы можем быть просто персонажами какой-то книжки.
- Ага, Макс, видишь сразу сколько открывается. Мы с тобой не знаем, что будет в будущем, даже читатель, которые сейчас читает нас в этом месте, тоже не знает, что будет дальше. Зато писатель всё знает, и читатели, которые уже успели прочитать больше, чем мы проговорили на данный момент, тоже знают наше будущее.
- Да, ребе, я бы сказал, что писатель умен и масштабен.
- Макс, ты уверен, что это ты бы сказал, а не завышенное самомнение писателя?
- Сдаётся мне, что я узнать это не могу. Да и ты тоже, ребе. У меня родился еще вариант, кто ты.
- Давай, удиви меня, Макс.
- Ты – это я. Моё сознание создало тебя и через внутренний диалог решило во всём разобраться.
- Пожалуй этот вариант лучше, чем вариант бога. Не буду тебя ни в чем убеждать, Макс. Любая фигня возможна, как ты уже понял.
- Но у меня всё равно остался вопрос, какая там из реальностей? – Макс взглянул в окно. - Снег то растает рано или поздно, связь включится.
- Может там будет четвертая реальность, а не та из трех, что ты помнишь, Макс?
- Но во всех трех реальностях была Катя.
- Только была она разная, Макс. При этом каждая из них подходила своей реальности и неудачно вписывалась в другие. Вспомни своих собеседников на пути к месту назначения. Там, за пеленой снега, где-то далеко на западе, севере или юго-востоке, есть Катя. Ты для себя решил, в какую из реальностей ты хочешь попасть, и какую Катю там снова встретить? – голос усмехнулся. - Согласись, Макс, неопределенность бодрит, а неизвестность манит. Цели интересны процессом стремления к ним. Чем больше и сложнее цель, тем интересней и процесс. Достижение же цели что дает? То, что всё осталось позади в прошлом, надо искать новую цель.
Ребе закончил свой монолог и в комнате воцарилась тишина. Макс стоял задумчиво и смотрел вдаль на морскую гладь, уходящую за горизонт. Пока Катя некий идеал. – думал Макс. – Даже три идеала, да еще каждая с собственной реальностью. А что там на самом деле? Кто-то может и знает, но не я. – после этой мысли Макс и думать перестал, а теперь просто созерцал начавшуюся зиму. Тишину зловеще словно выстрел разорвал «дзинь». Макс вздрогнул, но тут же определил источник – это был телефон, лежащий на обеденном столе у окна. На экране высветилась надпись - «Катя» и моргающая кнопка - «Ответить?».

Москва, 2016.