Троллейбус

Не чувствовать боли – нормально? Когда у тебя пальцы вывернуты под прямым углом или из ноги торчит ржавый кусок не пойми чего – не нормально, конечно. А когда то нефизическое, от чего скрутило бы и в прямом и в переносном пополам, не вызывает никакого отклика, это нормально?

Таксист говорит: у меня нет сдачи. Все мои купюры – крупные и как будто новые. Черт, говорю. У меня мельче нет, говорю. Таксист пожимает плечами, будто познал буддистскую мудрость: значит, тебе повезло и ты проехался на халяву.
Значит, и правда.
Везение растрачивается на какие-то мелочи: чью-то ошибку номером и переведенные деньги на счет, счастливые билеты в троллейбусе, потерянную и снова найденную карту памяти, вторую конфету, втиснутую в рассчитанную на одну обертку, чудом дошедшее через границу письмо.
Вселенная словно пытается что-то скомпенсировать. Только что? Мне же не плохо.

Троллейбус катится по прямой, у него маршрут с одним поворотом, в самом конце. Мне сходить гораздо раньше.
Вообще, по правде, надо было сойти еще раньше, тогда еще, соскочить на бездорожье, оставив все это гнить, оказаться в поле, пройти босиком по траве, сказать что-то шаблонное, мол, привет, не долго ждалось? И там и остаться. Не сошел почему-то, видишь/не видишь. Продолжаю катиться. Иногда кажется, что назад.

Но как-то не плохо. И не то чтобы больно, если только не акцентироваться на этом. Потому, что тогда становится тошно от себя за то, что не больно, не плохо, за то, что троллейбус катится, денег на такси по пятницам хватает, а заставить себя подняться с кровати удается в большинстве случаев.

Я знал человека, который когда-то перегрыз себе вены. Вот ему было плохо, наверное. Или тому, кто раскромсал их себе бачком от унитаза. А третий их когда-то резал-резал, но так и не вскрыл. У них какая-то фиксация на венах была, есть ведь способы проще. Они все выжили, кстати. Как сейчас не знаю, но тогда точно.

Может, я откинулся еще год назад, накурившись на новый год, или позже – занесло снегом в той машине где-то между западными городами, от****или в несколько пар рук на 9 мая, сбили на переходе, когда поскользнулся, ебнулся и сидел, рассматривая все с нового ракурса, пока не окликнули гудки машин и две девочки-студентки с похожими не по-сестрински лицами.

Я теперь как-то наполовину, слегка задержался, и все, что нужно – представить, что следующая остановка – моя, выскочить, размахивая руками, прямо в это поле, и чтоб было лето, и радуга, и единороги, и все, что полагается, добежать, упереть ладони в колени, пытаясь отдышаться, улыбаясь, спросить, как ждалось, не слишком ли долго? На следующей остановке заходит мужик бомжеватого вида, от него несет мокрой псиной и нестираной одеждой, он смотрит на меня так, будто давно знакомы, кивает, снимая грязную вислоухую шляпу.
На остановке сыро, без признаков лета и полей.

А может, нужно чтоб стало идеально-больно, пробило как заложенный нос. И тогда б разом накрыло, как в детстве, до слез. Только зачем? Нормально катимся. Назавтра обещают потепление, кстати.