Поющая гора

Хочу сообщить всем читателям, что меня нет в "телеграмме", меня нет в "инстаграме", "твиттере", "вацапе" и в "фейсбуке". Поэтому, пожалуйста не пишите мне сообщения в соцсетях. Меня там нет. Я не знаю кто там представляется вместо меня, но если есть вопросы по моим рассказам пишите только здесь в "прозе".


Долгожитель

Русское слово "стена" произошло от шведского "камень"-Sten.
В Скандинавии имя Стен довольно распространённое, как в России Сергей или Олег например.

            Предисловие
  У меня есть одно средство от скуки и серых будней, которым я могу с вами поделиться.
Делается это так. Подходите к турбюро и покупаете "закрыв глаза",самую дешевую путёвку на выходные или на неделю.

   Вот таким образом однажды, попал я на турбазу.
  В горах я ни когда долгоe время не проводил, поэтому представить себе не мог, что буду топать с рюкзаком уже на следующее утро после приземления моего самолёта и ближайшие дни проведу в палатке.
   Потому что рассчитывал как минимум на пляж, а как максимум на что-нибудь новенькое, экзотичное. Хочу добавить, что после этого случая я стал подробнее расспрашивать в турбюро о предстоящем путешествии.
   На этой турбазе с нами не церемонились и  когда мне выдали "горные" ботинки  и навьючили рюкзак, который как символ моей наивности возвышался у меня над головой, я понял, что влип.
   Некоторые "туристы", попытались было "договориться", чтобы на турбазе остаться, но не тут-то было. Оказалось, что нас уже сняли с довольствия и придётся жить в гостинице за свой счет, на что я точно не рассчитывал. Поэтому, надеясь как обычно на всем известный "авось", я встал в строй последним, рядом с таким же ”пенсионером”. Под, как мне показалось весёлые, но недобрые усмешки и взгляды молодёжи, роющей землю "копытами" и закусившей завязки своих панамок, как кони удила.
   Как только мы прошли мимо последнего бунгало, дорога или скорее тропа сразу пошла резко вверх и по тому, как начал оглядываться на меня, идущий впереди "пенсионер", я понял, что мы подружимся. Метров через двести впереди показалось озеро. Но все мои надежды на предстоящий привал рухнули вместе с гоготом и хохотом нашей молодёжи, проскакавшей галопом мимо этого живительного источника и пропавшей в прибрежных зарослях.
- Всё приехали, - вдруг услышал я обнадёживающие слова, которые произнёс "мой пенсионер".
- Нет, Вы видели, - продолжал он, - это оздоровительный лагерь называется. Всунули мне эту путёвку, а я дурачина, простофиля  поверил. -
"Не гнался бы ты поп за дешевизной", мелькнула у меня запоздалая мысль. Но слово "дурачина, простофиля", также относились и ко мне, поэтому я вполне разделял сожаления, моего товарища по несчастию.
- Может здесь на берегу останемся? Жара ведь, a пляж тут приличный, - произнёс он с мольбой во взгляде.
- А почему бы и нет, - ответил я ему, - вы ведь на сколько я понял палатку несёте, а на меня спальные мешки нагрузили. Еду молодежь с собой забрала из предусмотрительности, но на выходе из городка я заметил пиццерию, так что голодными не останемся. -
- А у меня еще кое-какой припас имеется, - здесь он широким жестом вынул из внутреннего кармана плоскую, но вместительную флягу.
- Сразу видно, что вы человек опытный и хорошо подготовились. В таком случае пицца за мной. - ответил я, сбрасывая рюкзак.
С горки, на которую мы успели с дуру забраться, я скатился почти кубарем, a пока готовили две пиццы, успел прикупить кое-какой закуски и напитки. В пиццерии и магазине дали мне их номера телефонов и сказали, что пиццу к озеру они сами обычно доставляют.
   Уже через час мы потихоньку ставили палатку и распаковывали спальные мешки.
  Благодать. Жара. Вода как в тёплой ваннe, как раз для нашего радикулита. Черники две панамки набрали. Жалко удочек нет. Но зато на моём мобильнике концерт нашли. Так за разговорами до ночи и просидели.
   Всегда по вечерам, за уютным столом прорывается у человека позыв к откровению. Верить наверное всему, что под рюмку говорят может и нельзя, но выводы определённые сделать можно. Как говорится "В басне...., да в ней намёк. Добрым молодцам урок".
   Так вот и мой собеседник после уже десятой рюмки совсем обмяк и разговорился. Я привожу здесь его рассказ, как можно ближе к тексту, убирая всё лишнее, что может наговорить захмелевший человек. Недавно он ушел в мир иной и я могу написать здесь то, что тогда услышал.
   Назвал я этот рассказ "ПОЮЩАЯ ГОРА" или "Долгожитель".

   Камень - действительно странное имя. Но оно вполне естественное для Скандинавии, где мне довелось работать в крошечном, симпатичном городке и узнать нечто такое, о чем даже местные жители не догадывались. В Скандинавию я попал тогда первый раз, говорил только по английски и в именах тоже почти не разбирался.
Поэтому воспринял имя Стен, сначала как прозвище.
   Фирма, которая предоставила мне договор на работу, одновременно обеспечивала всех консультантов жильём и сразу после встречи в аэропорту, представитель компании, он же водитель и гид, усадил меня в свой автомобиль, a через час с небольшим я понял, что мы почти достигли цели нашей поездки. Мой водитель сам видно оказался здесь первый раз и часто посматривал то на ГПС, то на названия улиц, медленно шелестя шинами по узеньким выложены камнем мостовым. Неожиданно, после очередного поворота, мы оказались в сказке Андерсена. Так, по крайней мере, мне тогда показалось и остановились  у крыльца крошечного домика, который по всей видимости случайно выпал с картинки той же сказки.
  Мой сопровождающий вышел из машины и уверенно подошел к двери пряничного домика. Ни на минуту не сомневаясь, он достал из кармана вполне современные ключи и открыл ими такой же современный замок. Сказочная, узенькая дверь отворилась и мы оказались в 17 веке. Mой гид был видно в этом домике сам в первый раз и после не большего осмотра помещения сказал, что в моём распоряжении весь второй этаж, а хозяин живёт в отдельной комнате на первом этаже, но его сейчас нет и неизвестно когда появится.
   После этого не большего инструктажа он отдал мне ключи, план пешей прогулки от домика до фирмы, где мне предстояло трудиться и визитку с телефоном, на случай если возникнут вопросы.
  И так я остался один. Обычно после прибытия любой человек, уставший с дороги приляжет отдохнуть, или залезет в душ, но внутри домика всё было так необычно и интересно, что даже случайный взгляд, задевший вывешенные на стенах картинки, сувениры, инструменты и дипломы, завораживал и заставлял вглядываться и вчитываться в эти иссушенные временем листочки.
  Поэтому я на время забыл про оставленный в прихожей чемодан и углубился в историю своего нового жилища. Рядом с картой древнего города, висела не менее древняя дарственная на землю, датированная далёким 1670 годом и подписанная самим королём. Здесь же на стене, взгляд выхватывал один за другим, различные инструменты для работы в шахте.
По внешнему виду можно было смело сказать, что они того же года выпуска, что и королевская дарственная.
Казалось вся история страны, а не только этого домика и городка, шелестела на стенах истлевшими листочками. Особо запомнился мне документ, который я не стану приводить здесь полностью, а только процитирую небольшую выдержку. " Мы король... такой-то, благодарим бога за дарованное нашей стране сокровище.....".
- Bот попал, как-будто действительно в сказку, - подумал я тогда.
   Единственным документом, который прямо-таки резал глаза на этой исторической выставке, была фотография. Да, я не оговорился, это была фотография. Хотя по тому как она растрескалась и осыпалась по краям, можно было только догадываться о её возрасте.
В 1670 году фотографию еще не изобрели. Она появилась на 200 лет позже. Но кто -то посчитал, что её место здесь рядом с экспонатами 17 века. Если так, значит она должна составлять одно целое с хозяином этого домика. Сделав такой вывод, я c трудом оторвался от столь увлекательной, исторической выставки и потащил свой чемодан на второй этаж, где вскоре заснул после душа и ужина. Завтра нужно выйти на работу в хорошей форме.
   Фирма, где мне предстояло трудиться, находилась в 20 минутах прогулочным шагом от моего жилища. Я шел по дорожке обозначенной на карте, а cам не мог оторвать глаз от окружающей меня панорамы. Красота была действительно заколдовывающая.
   Городок и завод располагались в глубокой долине, рассеченной пополам бурной речкой, которая, в свою очередь, с шумом разбивалась о гигантские пороги и срывалась со скал в радужный водопад. Этот бурлящий поток ни когда не замерзал, а в самые морозные дни радуга над водопадом разрасталась и напоминала северное сияние. В тоже время зимой, окружающие долину горы, превращались в ярко освещенные иллюминацией лыжные спуски и по вечерам, как гигантское, сияющее разноцветными огнями сердце, освещало всю долину. Не смотря на всю красоту окружающей меня природы, я ни как не мог понять, за какое такое сокровище король благодарил Бога. Этот вопрос не давал мне покоя, в тоже время oкна моей конторки выходили прямо на таинственные склоны долины, но для более глубоких изысканий у меня не оставалось времени. Потому что из  дома я выходил рано утром, а возвращался за темно. Работы было полно и вымотавшись за весь день над чертежами и расчетами, только и думал, как что-нибудь проглотить да поспать в волю. Обычно на таких коротких проектах о выходных днях не думаешь, ведь оплата почасовая и сверхурочные часы дополнительно не оплачиваются. Даже телевизор посмотреть и то некогда было. Единственным недостатком моего существования было полное одиночество. Но это я считал издержками производства и старался не обращать на такую мелочь внимания. Обычно вечером, после работы, я любил прогуляться по узким улочкам, заглядывая из интереса во все уголки этого крошечного городка. Kафе и рестораны работали только днём, а вечером все жители этого местечка видно сидели дома и пили с женами чай с вареньем.
   Но однажды шефы придумали какое-то общественное мероприятие и заказали кораблик с рыбалкой. Все, конечно, обрадовались, кроме таких как я консультантов, ведь по деньгам мы теряли полные 12 часов, которые потом ни чем не наверстаешь, ведь мы могли работать даже по выходным.
     Короче, в субботу все собрались около фирмы и ждали автобус. Заснеженная дорожка, по которой я добирался до работы, превратилась в скользкую тропинку и
я на подходе к паркерингу, у всех на глазах поскользнулся, сделав немыслимое сальто в воздухе и шлёпнулся на лёд. Все бросились меня поднимать, а я понял, что уже ни куда не еду, т.к. самостоятельно стоять совсем не мог. Наконец-то приехал автобус и меня на нем отвезли в местную поликлинику, где констатировали растяжение связок. Ногу перебинтовали и выдали костыли с шипами, чтобы не скользили. Кое как приспособившись к костылям, я потихоньку пополз домой, иногда присаживаясь отдохнуть на заснеженные лавочки. Взмокнув от напряжения и боли в ноге мне стало понятно, что к понедельнику нужно бегать на этих палках как на своих двоих, иначе денег не видать. Этот убедительный стимул подтолкнул меня к многочасовым тренировкам и к концу дня я уже свободно и довольно быстро передвигался по городку со всеми его закоулками. Наконец устал и едва различая в сумерках дорогу, решил не рисковать второй ногой,заспешил домой, где впервые включил телевизор, пытаясь найти какой-нибудь фильм по интереснее. Затем поплёлся делать ужин. Поел и задремал в старинном кресле.
  Проснулся я от холода. Даже представить себе не мог, что на первом этаже в этом домике на столько холодно. Наверное поэтому здесь хозяин так редко бывает, сразу мелькнула очередная догадка. Телевизор еще что-то показывал, только непонятные, странные звуки подмешивались в музыку и речь. Я потрогал батареи отопления, но они показались мне даже слишком горячими. Затем, как собачонок с замерзшим носом я понял, что холод и звуки доносятся из под пола. Откинув толстый ковер, я увидел люк в погреб, а притронувшись к утопленному в доски ледяному кольцу, понял, что не ошибся. После нескольких безуспешных попыток поддеть кольцо, мне стало понятно, что по всей видимости подвал не открывали с момента моего рождения, так прочно оно приржавело к металлической основе.
   Не найдя в доме других инструментов кроме выставки на стене, я снял кайло и всё таки зацепил им ржавое кольцо, затем дёрнул за рукоять, пытаясь приподнять крышку люка. Я до того увлёкся, что позабыл о последствиях своих действий. Ведь мне ни кто не давал таких обширных полномочий, как взлом чужого подвала. Рано или поздно мне придётся нести ответ перед хозяином за такие "смелые", если не сказать опрометчивые решения. Эта мысль пришла мне в голову уже после того как крышка люка со скрипом поддалась, дыхнув на меня вековой пылью и застыла, увешанная по краям вросшими в дерево кусками моха, как пасть доисторического чудовища.
  Из черной глубины сквозило мертвецким холодом и сыростью. Звуки, которые я уже слышал довольно отчетливо, раздавались откуда-то из недр подвала.   Сейчас только, до меня дошло, что с двумя костылями я в подпол не залезу, а если и залезу то не вылезу. К тому же в чернеющем под моими ногами отверстии не было ни каких намёков на лестницу. Поэтому я решил отложить приключения на будущее и не рисковать здоровьем из-за своего любопытства, закрыл подвал и пошел тренироваться лазить на второй этаж с помощью костылей.
  Время шло, зима подходила к концу, но почти каждый вечер снова и снова слышались странные удары, доносящиеся откуда-то из черной глубины подвала. По разговорам на кофейных паузах, я понял, что здесь расположены старинные серебряные копи. Это натолкнуло меня на определённые мысли относительно, доносящихся из подвала звуков. Oни иногда исчезали, но обязательно появлялись вновь, короткими сериями или одиночными ударами металла о камень. Если кто-то там продолжает работать, то существуют более простые способы добычи серебра. Можно, например, развести костёр и затем, из растрескавшейся породы, выбивать лёгким молотком самородки, или просто собирать их руками. Но по звуку можно было догадаться, что в стену бьют чем-то очень тяжелым. Я ни как не мог понять кому и зачем это нужно, но решил разобраться с этим интересным явлением так сразу, как только появится свободное время.
    Из разговоров с местными, которые работали со мной на фирме, стало ясно, что под городком находятся лабиринты тоннелей. Именно за этот серебряный рудник король возносил хвалы богу. Потому, что в то далёкое время на территории Европы была всего лишь одна шахта в Германии, да и та уже давно своё отработала. Поэтому серебро завозили с ближнего востока, a c момента открытия этого рудника страна могла сама печатать свои серебряные монеты, что решало сразу все проблемы, связанные с финансированием армии и индустрии. Добыча серебра стала невыгодна в середине 20 века и рудник забросили. Но кто же тогда каждый вечер стучит в шахте, ведь не могло мне всё это померещиться.
   Наступила весна. Бурный поток разлился и затопил почти всю долину. Здесь такие сильные паводки большая редкость, но именно из- за этого нас всех на фирме отпустили в отпуск на две недели. Мой домик стоял гораздо выше по склону, чем завод и мне ни чего не угрожало, но ехать отдыхать тоже было особо некуда. Поэтому, в первый же свободный день, я поднял крышку подвала и измерив его глубину, побежал в магазин покупать стремянку.
   Спустившись вниз, мне сразу стало ясно, что это не подвал вовсе, а склон горы, на которой стоял домик. Мокрая скала уже успела порасти здесь мхом, поэтому в темноте я с трудом различил трухлявую, затянутую зелёной плесенью дверь в шахту. То, что это вход в катакомбы, я уже не сомневался. Мне хотелось посмотреть на того, кто стучит там по ночам. Поэтому, раздобыв в городке фонарик, я полез в подвал. Дверь оказалась и в правду трухлявая и развалилась от первого прикосновения. Сразу со входа видно было, что это горная выработка. Рyдокопы, следуя за жилой, проламывали себе дорогу то в верх, то в низ, то в сторону, то под углом, стараясь не рубить лишнюю породу.
Как, я потом выяснил, в среднем за год на шахте добывалось 4 тонны руды, но только через 300 лет это сказалось на её рентабельности.
   Мне сразу  стало понятно, что без "нити Ареадны" дорогу обратно из этого лабиринта найти будет сложно, а-то и невозможно. Но, в одном из шкафов я нашел клубок бельевой веревки и смело двинулся в путь. Через пару десятков метров вновь послышались удары металла о камень и неясные проблески света в глубине шахты. Выработка, по которой я шел, извивалась всеми возможными и не возможными способами. Иногда я катился на пятой точке вниз по мокрому склону, а иногда карабкался вверх, цепляясь за острые камни, едва различая дорогу в свете крошечного диодного фонарика. Спотыкаясь о брошенные в лабиринте булыжники, я упрекал себя за то, что не догадался вместе со стремянкой прихватить в магазине новый мощный фонарик. Неожиданно мне в глаза ударил яркий свет и послышался голос.
- Эй, ребята. Посмотрите еще один от жены сбежал.-
    Этого я больше всего не ожидал. Oказалось, что, постукивая по стенам шахты кувалдой, мужики собирали друзей на "мальчишник". Разговорились. Оказывается, мужики здесь все собираются со своими разговорами , потягивая пиво или еще чего по крепче и болея за свои футбольные клубы, глядя на гигантский телевизор, который едва держался на старом, деревянном ящике.
  Жены, в этой уютной "берлоге", им мозги не выклёвывают, а сидят дома и иногда в виде подарка получают какое-нибудь золотое колечко. ЯКОБЫ из нарытого в руднике золота. Засидевшись в этой тёплой компании, мне впервые очень не хотелось идти домой. Поэтому я пообещал своим новым друзьям, что обязательно вернусь к ним в ближайшее время, а может быть и завтра.
- А я то думал, что это гномы в руднике стучат, - признавался я честно на прощание.
- Ха, ха, ха - заливались мужики.
Но неожиданно один из них прислушался и поднял, как знак внимания, палец в верх.
- Тихо. Слышите?- прошептал он.
В повисшей тишине ясно слышались удары кирки о породу.
- Вот, слышите, если это не мы то кто тогда? - снова прошептал он.
  Все притихли, но неожиданно один из моих новых знакомых произнёс.
- Выработка-то большая, мало-ли кто еще здесь ”берлогу” устроил. -
- А стучать- то зачем? Только если по своей пустой голове. Здесь ведь серебро добывали 100 грам на тонну руды. Да лучше в магазине купить и-то дешевле будет. Чем гранит бить, - вставил кто-то из окружающих.
Стук вроде действительно вскоре стих и мужики за пивом и футболом развеселились, балаболя о чем-то своём.
   Так нежданно у меня появились друзья. Теперь вечером, когда я после работы заходил в магазин, меня то и дело окликивали мои знакомые, которых я едва начал различать в лицо, привыкая к полутьме шахты.
   Постоянные посетители "мальчишника" уже давно знали всё и обо всех.  Но каждый раз, когда я появлялся в "берлоге" разговор почти сразу заходил о владельце домика, в котором я живу. Называли его все Камнем и мне показалось сначала, что это прозвище. Но оказалось, что это его имя.
 - Странные о нём вещи рассказывают, - заговорил как-то со мной один из собравшихся, который оказался моим коллегой по работе.
- Говорят, что ему уже 200 лет. -
    В то же время мне было как-то неловко признаться, что я еще ни разу его не видел.
Оказалось, что мой хозяин давно уже являлся одной из основных тем для разговоров и слухов в городе. До меня то и дело доносились пересуды и обрывки отдельных фраз моих новых знакомых: "Раньше звали его все Поющая Гора… Только давно это было… Говорят, что с тех пор ни одного старика не осталось….. А ему, уже ни кто не знает сколько лет исполнилось…. Говорят, что он по ночам на берегу моря поёт…. И силу от этого получает…. И не болеет ни чем…. Да он говорят давно уже с умом не дружит…. Но песни-то сам придумывает и поёт… Да на это большего ума не надо, чтобы песни петь… Так он ведь во всех хорах поёт и всех с кем знаком помнит и на концерты с тётками, певичками раз"езжает…. Был бы чокнутый они бы его с собой не брали…. Мало-ли что….Его еще моя прабабка знала и её прабабка тоже.....Он говорят везучий и в карты ни когда не проигрывает... - слышалось со всех сторон.
  После таких разговоров, я долго не мог заснуть. Желания встретить своего "хозяина" у меня раньше не было, но сейчас я всё чаще и чаще ловил себя на мысли, что пора бы уже и познакомиться со столь выдающейся личностью, имеющей к тому же, согласно народной молве,  огромное количество неоспоримых достоинств.

   Однажды вернувшись вечером с работы, я полез было по лестнице на свой второй этаж, как вдруг услышал доносившийся из кухни какой-то шум. Сразу мелькнула мысль, что это хозяин дома, а кто же еще, ведь ключей больше ни у кого нет.
   Ради приличия, поздороваться ведь нужно, да и познакомиться не мешало бы.
Я кашлянул и постучал костяшками пальцев по стенке.
- Заходите, заходите, мой юный друг. Мне о вас уже рассказывали, - услышал я в ответ.
  Передо мной стоял очень высокий, сухопарый мужчина. По моим приблизительным расчетам его рост был не менее двух метров. Руки его, даже в таком преклонном возрасте, о котором твердили постоянно мои знакомыe, указывали на еще оставшуюся силу, а движения больше напоминали 60-летнего пенсионера и не более того.
По всей видимости я разглядывал его слишком долго и тем самым наверное выдал себя с потрохами.
- Я так понимаю, что вам уже успели здесь поведать обо мне всякие небылицы? - опередил он меня вопросом.
- Да, нет. Что вы, вовсе нет. Я ведь как с работы прихожу,так сразу спать ложусь. В городе ни с кем не общаюсь, – поспешил я возразить, хотя наверняка интонация моего голоса могла только укрепить его сомнения.
- На сколько я знаю Вы здесь на фирме работаете и Ваш работодатель думает, что проект затянется еще на год, а может быть и дольше. В таком случае нам предстоит тесное общение в течении всего этого периода. Так может быть, нам по такому случаю, лучше сегодня вечером выпить вместе вина и познакомиться по ближе? Я наверняка смог бы ответить на все Ваши вопросы и развеять ореол сомнений, который я замечаю в ваших глазах, судя по тому, что вы не сводите с меня удивлённого взора и рассматриваете, как выдающийся музейный экспонат. -
- Да, конечно. Я сейчас только приведу себя в порядок и вернусь, - согласился я с ним.
Быстро переодевшись и прихватив из холодильника пару бутылок пива, которые были приготовлены для встречи в "берлоге", я спустился на кухню.
- Я вижу Вы пиво прихватили, а я его не пью, но если Вы не против могу предложить хорошее вино "3 обезьяны" называется. -
- Ну что же, - согласился я, - наверное к чаю и, как я заметил, к кексам вино больше подойдёт, чем пиво. -
Мы присели за стол и довольно быстро разговорились.
    Я не знал какое образование имеет мой собеседник, но общался он на любые темы.
В свою очередь, он об"яснял это тем, что ему приходилось многим в жизни заниматься, а не только петь в хоре. Потихоньку мы выяснили, что у нас есть общее увлечение- шахматы. После этого вывода, Дед достал огромную коробку со старинными, вырезанными из камня фигурками, и мы начали нашу первую партию. Играл он неважно и, проиграв мне три партии подряд, предложил поиграть в домино. Я знал наверняка, что в Скандинавии в домино практически ни кто не играет. Это не Россия, где без домино, в дружном рабочем коллективе, ни один обеденный перерыв не обходится. Поэтому предложение моего хозяина поиграть в домино принял с удивлением, но виду не подал и согласился. Только сейчас, когда Дед стал расставлять "кости" на столе, я понял, что он сам давно не играл и очень плохо видит, хотя очки не носил. Удивило меня также и то, что пять партий подряд я проиграл и только одну каким-то образом выиграл. Проиграв первую и вторую партию я подумал, что это случайность. Но потом случайность переросла в закономерность, потому что мой противник всегда тянул с "базара" нужную косточку с первого раза. Тогда я решил проверить свои догадки и, воспользовавшись плохим зрением моего противника, промаркировал все дубли мякишем от кексов, которые мой хозяин выставил к чаю. Но все мои ухищрения были напрасны, дед выигрывал одну партию за другой. Интересно подумал я тогда, - Ему выигрывать не надоело? -
   Ho как говорится, "что стар, что млад". Ему так нравилось выигрывать, что он радовался этому как ребёнок.
- Боже, - подумал я тогда, - ну пусть хоть кому-то в этом мире будет хорошо. -
 Так мы просидели несколько часов и я зарёкся играть с ним в домино снова.
Но шахматы он мне ни разу больше не предлагал, a на дверях домика повесил  табличку - "Шахматы по четвергам. Домино по средам и пятницам".
     Так прошла наша первая встреча. Теперь мы виделись каждый день. Потихоньку, я заметил, что его отношение ко мне стало меняться и больше напоминало материнскую заботу, чем общение хозяина с квартиросъемщиком. Готовить он не умел, но вечером на кухонном столе всегда стояло что-нибудь вкусненькое и приветливый хозяин звал меня отведать с ним то рыбный пирог, то пиццу, то сосиски в тесте или еще что-нибудь заманчивое от чего одинокому человеку отказаться совершенно невозможно.
  К своим друзьям в "берлогу" я наведывался всё реже, но однажды спросил его: ”Знает ли он о"берлоге"?
- Ха, - услышал я в ответ, - вот значит где слухи про меня распускают.
Там всегда собирались беглые воры, бездельники и лоботрясы, которые не работают, а от жен своих и полиции там прячутся. Ты им небось еще и деньги одалживаешь, у них ведь даже на сахар для самогона, который они там гонят, денег нет. -
- Я как-то об этом не подумал, но деньги действительно понемножку одалживал и самогоном меня там тоже угощали. Но я ни когда не задавался вопросом о его происхождении, - ответил я Деду.
- Хорошо, что сейчас времена другие, а раньше для них всё это добром бы не кончилось. Ты осторожнее будь. Я не знаю, как там у тебя на родине, но криминал он везде криминал, что в Африке, что на Северном Полюсе везде одинаково. Ты спрашивай меня не стесняйся, тебе там наверное всякого, в "берлоге" этой наговорили. -
- Да, говорят, что вы поёте хорошо, - попытался я успокоить разволновавшегося Деда.
Ни говоря ни слова, он неожиданно взял с кухонной полочки толстую папку, открыл её на какой-то странице и запел. Мне трудно передать здесь художественным текстом, смысл перевода на русский язык, но текст был довольно интересный. Подобные песни я уже слышал. Мелодия и тема напоминали "Розу на костре для ведьм". Затем Дед перевернул пару страниц и запел довольно известную песенку "Мы танцуем и ты в моих руках". Так по крайней мере звучит перевод этих мелодий. Я невольно стал "подвывать", а Дед в свою очередь начал подсказывать мне интонацию, в так покачивая головой и руками.
  Короче мы с ним спелись. Мне это даже понравилось. Правда к "друзьям" своим в "берлогу" я стал заглядывать всё реже, ссылаясь на загруженность на работе, а про их мелкие должки вообще позабыл. Как я потом понял, там в "берлоге" это моё одолжение было только в радость.
  Однажды за ужином, который стал для нас почти ритуалом, мы обсуждали новые песни, которые дед пытался сочинить или обращались к более высоким темам нашего бытия. Отвечая на какой-то мой вопрос, Дед достал свой семейный альбом и начал показывать мне своих предков. Правда из близких родственников мне удалось узнать на фотографиях только его деда и отца, которые были очень похожи на своего отпрыска. А вот по женской линии фотографий не сохранилось. Дед сетовал на войны и пожары, переезды и хрупкость старых фотографий.
- А там на стене висит еще одна фотография, - заметил я, перелистывая страницы альбома, - там, где дети у моря, на камнях сфотографированы. Кто они? Мне показалось, что один из детей сидит на большом валуне и поёт? -
- Да, ты прав, - Дед встал, принёс фото и положил его на стол рядом со мной. - Здесь сфотографирована большая и богатая семья, дети которых играют у моря и действительно один мальчик поёт. У них даже был собственный фотограф на прогулках, который  старался запечатлеть на плёнку каждый их шаг. Но я к сожалению с этой семьёй не знаком. Пусть эта фотография остаётся на своём месте. В то время фотоаппарат был большой редкостью и не каждый мог позволить себе приобрести его, а тем более оплачивать работу фотографа. -
  Дед задумчиво посмотрел на фото, а потом добавил, - Возможно, эта фотография расскажет нам в будущем нечто большее чем мы видим сейчас, но время покажет, что будет. -
   Иногда, на вечерней службе в церкви нашего городка, Дед пел вместе со своим хором. Тогда собиралось почти всё население, чтобы послушать, как поёт Sten Songberg(в переводе на русский Поющая Гора или Гора Песен). Дед стоял обычно в последнем ряду, возвышаясь над окружающими его дамами и для того чтобы наверное раскрыть побольше лёгкие, он ложил свои огромные руки на плечи стоящих рядом хористок. Те в свою очередь держали в руках атласные переплёты, в которых были вложены тексты песен. Обычно такие концерты проходили с большим успехом и вызывали громкие овации слушателей, а особенно слушательниц.
  Однажды после очередного концерта мы возвращались вместе с Дедом домой. Он почему-то был мрачен и молчал, как мне казалось безо всякой причины, ведь концерт прошел отлично и на мой взгляд нужно было только радоваться. Лето, прекрасная погода. Дни в это время длинные и не темнеет до позднего вечера. Мы неожиданно остановились. Прямо перед нами нёс свои воды вечный водопад, украшенный короной радуги.
- Тебе твой работодатель ни чего не говорил? - спросил меня Дед.
- Нет, - ответил я, молчит пока.
- Он меня предупредил, как и положено за три месяца о прекращении действия договора по найму, - тихо произнёс Дед.
   Для меня это означало только одно. Через пару месяцев я получу уведомление о увольнении. Тогда мой работодатель или найдёт для меня новое место работы или на время забудет про меня. Так работают все фирмы "Манпаувер" по всему миру и для меня в этом ни чего особенного не было. Но судя по Деду, этого не скажешь. Он показался мне бледнее чем обычно и кажется вовсе не был рад такой новости. В этот день мы еще долго гуляли по берегу потока и наконец-то снова присели на лавочку у самой воды.
- Я не говорил тебе, что был женат, - произнёс задумчиво Дед, толи вопрос, толи утверждение. Как будто раздумывая, стоит ли трогать эту тему и посвящать меня в свои тайны.
- Нет, не говорил. Да и стоит ли.  Нам ведь скоро расставаться, - ответил я ему.
- Это может быть даже к лучшему, - услышал я в ответ.
Дед немного помолчал и потихоньку начал свой рассказ, который очень походил на исповедь.
- Так вот, как ты слышал, я был женат. Причем не один раз, но детей как ты понял у меня нет. Первая моя жена, по нынешним меркам, угасла совсем молодой , ей исполнилось тогда всего 40 лет. Вторая моя супруга прожила не дольше и умерла от чахотки. С третьей моей и, наверное последней любовью, во мне самом что-то умерло. Глядя не её страдания я понял, что это я всему виной и только я. Она сначала ослепла, а затем её разбил инсульт и только через семь лет такого ада, она умерла, что в конечном итоге стало лучшим выходом из создавшегося положения. После её смерти я многое пересмотрел в своей жизни и на многие события стал смотреть совсем по другому и оценивать совсем иначе свои и чужие поступки. - Здесь дед остановился и я заметил , что он стал совсем каким-то маленьким и невзрачным, выжженным чем-то изнутри человеком. Таким я его ни когда не видел. Он неожиданно оборвал ход моих мыслей и спросил: " Ты когда нибудь хотел жить долго, очень долго?".
- Это вы серьёзно спрашиваете? - переспросил я, не понимая вопроса. - Вы имеете ввиду вечно жить. Я правильно понял? -
- Ну, конечно не совсем так, но предположим что очень долго - это и есть вечно, - ответил он разводя руками. Как-будто сам не знал ответ на этот вопрос.
- Ну, если только вечно, - ответил я, - то наверное согласился. Ведь это так интересно заглянуть в будущее. -
- А как тогда быть с теми, кого ты любишь или наоборот. Хватит ли у тебя сил пережить все потери своих любимых и близких? -
- Я об этом честно говоря не думал. Наверное ни кто не думает над этим, когда задают вопрос о вечной жизни. -
- Вот в том-то и дело, что не думают. Потому, что не знают, что за этим последует. -
- Вы ведь не хотите этим сказать, что слухи, которые о вас здесь ходят - это правда. Я ведь сам был женат три раза, но мне всего лишь 50. Но ваши вопросы меня, ни много ни мало, настораживают. -
- Насколько я понял, ты в этом городке первый раз работаешь?, - сменил тему Дед и посмотрел на меня улыбаясь, по всей видимости пытаясь снять тяжелый осадок от неожиданного и неприятного на мой взгляд разговора.
- Да в первый раз и скорее всего в последний. Потому что еще ни разу так не было за всю мою тридцати летнюю практику, чтобы одно и тоже место работы в одной стране повторялось дважды. Слишком много фирм нуждается в наших услугах и огромное количество работодателей охотится за консультантами, - ответил я честно.
- Я с этим сталкиваюсь в первый раз, но твой работодатель сказал мне тоже самое, что и ты сейчас. Если ты не возражаешь, то мы отложим этот разговор на некоторое время. Я просто хочу попросить у тебя помощи, потому что один не справлюсь - старый стал.  Мне нужно будет взять машину на прокат и навестить здесь недалеко моих знакомых. Я всю поездку оплачу и заодно покажу тебе заповедные места, о которых даже не все местные жители знают. Надеюсь, что ты мне не откажешь? - спросил Дед заранее наверное зная ответ.
- Да. Конечно помогу, - без сомнения ответил я.
   После этого разговора мы вернулись домой. Поужинали, поговорили еще немного и разошлись по своим комнатам.
  Как бы готовясь к от”езду, я решил навести в домике последний раз порядок. Взял в руки пылесос и пошел по привычному маршруту. Кухня, зал, второй этаж и наконец-то прихожая. В самом углу у входной двери на полу стояла огромная ваза, неопределённого предназначения. Её можно было использовать, как для цветов, так и для зонтиков. Но она постоянно была пуста и я в очередной раз отодвинул её, чтобы пройтись в углу пылесосом. Как вдруг заметил, что она прикрывала собой, лежащее в самом углу маленькое сувенирное кайло, которое я уже один раз находил в этом самом углу и повесил его тогда обратно на стенку. Поэтому, взяв его в руки, я невольно посмотрел на то место, где оно обычно висело. - Возможно петелька порвалась?, - подумал я тогда. Но кожаное колечко, которое держало этот сувенир, оказалось в целости и сохранности, а выпасть из него кайло само не могло. - Но почему, я его уже второй раз нахожу здесь за вазой? - подумал я тогда, но после уборки сразу об этом забыл, пока однажды Дед сам мне об этом сувенире не напомнил.
   Ровно через два месяца я получил уведомление, что мой проект успешно закончен и я буду свободен от своих обязанностей ровно через один месяц. Здесь же  был указан новый адрес моей работы, на другом конце света.
   Буквально за несколько дней до моего от"езда, вечером после работы, Дед напомнил мне о моём обещании. Мы договорились, что завтра сделаем всё, что наметили, потому что работы у меня уже практически ни какой не было, а спать за компьютером мне было уже самому не вмоготу. В день поездки, утром я проснулся от страшного грохота. Мне показалось, что внизу около входной двери Дед выронил из рук наковальню. Это первое, что пришло мне в голову и я оказался недалёк от истины. Быстро спустившись вниз я увидел Деда, который смотрел на лежащее на полу сувенирное кайло, которое я недавно нашел за вазой.
- Что случилось?, - удивлённо спросил я глядя на Деда и сувенир.
Дед виновато посмотрел на меня и как бы извиняясь произнёс: "Мы ведь всё равно утром собирались за машиной на заправку, вот я и шумнул случайно".
Мне ни чего не оставалось как только из вежливости к более пожилому человеку поднять сувенир и вложить его обратно в кожаную петельку. Но Дед остановил меня и сказал, что сувенир нам в дороге пригодится и что лучше будет, если я его сразу в карман положу, чтобы не забыть. Я невольно огляделся по сторонам, но так и не понял, что так загромыхало. Хотя возможно мне это просто показалось.
 Мы быстро позавтракали и вскоре уже сидели в маленькой машинке, которую взяли на прокат, на располагавшейся в ста метрах от дома заправке.
   Путь наш пролегал по живописной местности через долины, по высоченным мостам, висящим, как казалось в воздухе, всё выше и выше в горы к одному из заснеженных перевалов. Наконец-то за перевалом и белыми хребтами, показалось безбрежное, сверкающее всеми цветами радуги зеркало моря. Вскоре гололедица высокогорья сменилась серой, сухой поверхностью горячего асфальта, а горы зелёными холмами.
  Дорога уходила всё дальше и дальше вдоль побережья. Мимо проскакивали тихие гавани, заставленные яхтами и крохотные  рыбацкие городки, с казалось на веки замершей там, как по мановению волшебной палочки, жизнью. Всё реже и реже встречающиеся машины, были признаком того, что мы покидаем обитаемые людьми места и скоро окажемся в царстве тролей. Так местные жители называли существа, которые якобы обитали вдали от людских глаз на необитаемых берегах северных морей. Дед всё это время указывал мне дорогу, рассказывая о местных достопримечательностях, которые он на удивление хорошо знал. Т.к. не было ни одного места по пути нашего следования, историю которого он бы мне не рассказал в красках достойных опытного гида, начиная, как мне показалось, чуть ли не со времён тридцати летней войны и пытался приукрасить всё весёлыми шутками, что бы я не уснул.
   Время приближалось к обеду. Мы остановились на одной из заправок, но чтобы не тратить зря время, только залили бензин и лопали сосиски уже в машине. Еще час ходу и Дед показал на дорожку, которая сворачивала к морю. Через час с небольшим асфальт сменила грунтовка, а потом и вовсе сплетённые в один настил корни деревьев. Eще поворот и за огромным валуном показался берег моря.
- Всё приехали, - сказал Дед и пошел в направлении какого-то старенького домика, издали казавшегося совсем необитаемым.
Я следовал позади, полагая, что сейчас из домика выйдут те люди, ради которых мы проделали столь длинный путь. Но Дед неожиданно уселся на большей валун в нескольких метрах от кромки воды и, похлопав по тёплому камню, пригласил меня присесть рядом.
- Достань маленькое кайло, которое мы с собой взяли, - сказал он мне неожиданно, - и положи его сюда. -
Здесь только я заметил, что его палец указывал на очень похожую на наш сувенир выемку искусно вырезанную в камне. Я достал сувенир и положил его в углубление. Затем, чисто по инерции, хотел его немного подправить, но сразу понял, что крошечное кайло вросло в базальт и постепенно стало тонуть в нём, как в киселе и вскоре исчезло, слившись с камнем. Я удивлённо посмотрел на Деда, не находя слов.
- Не удивляйся , - сказал он мне, - всё только начинается. -
После этих слов я понял, что торопиться и искать нам больше не чего и не кого. Уселся рядом с Дедом и предоставил судьбе полную свободу действия. В тоже время Дед затянул какую-то пока неизвестную мне мелодию, с такой тоской, что сердце раздирало.
  Здесь только я поймал себя на мысли, что это то самое место, которое изображено на фотографии и Дед сидит точно так, как тот маленький мальчик, только детей на заднем плане у моря не хватает. Я посмотрел на солнце. Время до заката еще полно, может мне пока прогуляться к тому старенькому домику. Он по всей видимости совсем заброшенный, но неожиданно в глазах задвоилось и мозги медленно начали тянуть букву за буквой - Д...о...м...и...к д...р....е.....в......н.......и..........й.
Я почувствовал, что голова моя поплыла, мысли замедлили свой бег, в глазах стало темнеть, a камни, разбросанные вокруг нас, приобрели странные очертания. Плывущим, но еще сопротивляющимся взглядом, я видел крошечные фигурки отделяющиеся от валунов. Они напоминали маленьких гномов, а за поясом у каждого из них торчал тот самый сувенир, который я только что по..ло..жи..л на к...а....м.....е......н........ь.
  Очнулся я поздно. Дед уже сидел рядом и улыбаясь смотрел, как я просыпаюсь.
- Да, здорово тебе досталось, а я часом думал, что ты по крепче будешь. -
- Что это было?, - спросил я, оглядываясь по сторонам и понимая одновременно, что до рассвета недалеко.
- Поехали, - ответил мне Дед, - светает уже. Весь праздник проспал. -
Только после этих слов, как-будто из под сознания всплыли звуки музыки и дикие танцы под луной, маленьких человечков.
- Может и вспомнишь еще что-нибудь. Они не сильно мозги отшибают. Ты видно расслабился очень, а я старый дурак тебя предупредить позабыл, а вот если бы троли появились тогда точно на всю голову КУ-КУ можно остаться, - бубнил Дед пока не осознаваемые мной слова.
  Я крутил "баранку", как после наркоза, на каком-то автомате, не осознавая куда и зачем едем. Только остановившись на заправке, вывалился из машины и побежал заказывать крепкое кофе. Т.к. с головой творилось что-то неладное. Меня тошнило и мутило на все лады, а Дед только сидел и бурчал что-то невнятное: "Видно расслабился ты. Увольнение, повлияло. Расслабуха от предстоящего отдыха. Да и я оплошал, тебя не предупредил".
   На стоянке мы задержались несколько часов. Наконец-то головокружение потихоньку исчезло, мысли приобрели более или менее четкую логику. Проглотив очередную, неизвестную по счету чашку кофе, плотный завтрак и залив для верности в себя несколько банок  "Рэд Буля", я понял, что можно продолжать путешествие.
- Да, - наконец-то сказал я Деду, - со мной такого еще ни когда не было. -
- Это моя вина. Это я во всём виноват, не предупредил тебя. Но ты всё вспомнишь. Ты в сознании весь праздник был, только под конец отключился и заснул. Память она своё возьмёт. Всё потихонечку вспомнишь. -
- Одно не могу понять, - начал я понемногу создавать и задавать, как мне казалось вразумительные вопросы, зачем понадобилось сувенирное кайло с собой брать и почему оно сразу в камне утонуло.? -
- Дело в том друг мой, что кайло это я поднять сам не мог. Поэтому тебя попросил. Ты наверное слышал утром, с каким грохотом, оно очередной раз у меня из рук выпало.-
- Так ведь оно не более чем 50 грамм весит, - возразил я.
- Это для тебя 50, а для меня ноша не под"ёмная. В нём вся моя жизнь была запечатана. Ты отдыхай пока. Вопросы дома задавать будеш, а то еще чего доброго, пока домой вернёмся, умом от таких знаний поедешь,  - ответил Дед.
 Я решил с ним не спорить, а выполнить до конца свою миссию шофера. Мне действительно еще предстояло только понять всю суть произошедшего. Вернулись мы домой к вечеру. Погуляли немного около водопада. Подышали свежим воздухом и пошли спать. Как только я положил голову на подушку, так сразу и заснул. Ни одного сна и ни одной бессонной минутки за всю ночь у меня не было. Я как-будто провалился куда-то и открыл глаза только утром, когда солнце вовсю уже светило. Хотя раньше, как пробка выскакивал из кровати и нёсся на работу ни свет ни зоря, еще за темно. Внизу на кухне уже слышались позвякивания посуды и запах кофе. Умывшись я спустился вниз и мы сели завтракать.
- За мной уже приходили, - с каким-то лёгким вздохом облегчения и извиняющейся грустной улыбкой, сообщил мне Дед, - мне осталось всего три дня. -
   В интонации чувствовались, какие-то новые странные нотки. Уже не было той тоски и отчуждённости, которую я почувствовал в его голосе после концерта в церкви. Сейчас за столом сидел совсем другой человек. Он прекрасно видел и слышал. Морщины на лице разгладились, а голос, в котором раньше заметны были старческие нотки, звенел как у юноши.
- Я проглотил остаток кофе. Уселся поудобнее в кресле и голосом похожим на молящего в отпущении грехов произнёс: "Я вас очень прошу, если это возможно расскажите мне, что всё таки произошло? Иначе для моей головы это добром не закончится".
- Хорошо, - согласился Дед, - только ответь мне тогда на мои пару вопросов. Ты слышал конечно про "Шелковый Путь?".
- Да, конечно слышал, об этом любой школьник знает, что это путь из Китая в Европу, - ответил я не задумываясь.
- Очень хорошо, - похвалил меня Дед. - А вот про "серебряный путь" или дорогу, ты слышал когда-нибудь? -
- Нет, - ответил я подумав, - не слышал. -
- Вот тогда с этого и начнём, - начал Дед свой рассказ.
- Викинги в течении почти тысячи лет, снабжали Eвропу серебром, торгуя рабами и грабя южную Европу и Ближний Восток. Потому что своих серебряных рудников в Европе и Скандинавии не было. Хотя в Европе всё-таки позже нашли серебро, но просуществовал этот рудник только 200 лет и исчерпался к 1566 году. И только в 1622 году, т.е. через 50 лет, здесь в Скандинавии нашли серебро, а затем и золото по близости. Поэтому король и вознёс хвалу господу, настолько щедрым был этот подарок.
 С этого времени и начались мои приключения. Да, да, не смотри на меня такими удивлёнными глазами и не перебивай, а-то я мысль потеряю. Ты был выбран мной для того чтобы по городку не поползли слухи, если что-либо пошло не так как нужно. Но теперь я могу поведать тебе мою тайну. Ты через пару дней покинешь этот городок, а я покину этот мир и перейду в иной, где постараюсь не совершать подобных ошибок.
  Так вот, родился я 400 лет назад в том домике, который ты видел на берегу, куда мы с тобой вчера ездили. В то время люди жили мало. B 40 или 50 лет человек считался уже стариком, ведь условия существования были тогда ужасными. Тяжелый труд, эпидемии и полное отсутствие медицинской помощи делали своё дело. Поэтому родителей своих я не помню, а знаю только, что мать моя, узнав о гибели отца в море, родила меня раньше времени и все думали, что я не выживу. В то время были очень холодные зимы, а отопления в домике не было. Но я выжил. Мать свою я не помню. Она умерла, когда я был еще совсем маленьким. Сёстры мои через некоторое время вышли замуж и раз"ехались, а брат мой водил меня с собой по рынкам и трактирам, где я пел, а он собирал брошенные нам деньги. Став чуть по старше, он стал уходить с рыбаками в море, а я предоставленный сам себе, бродил по округе и пел свои песенки. Рост у меня был гораздо меньше чем у подростка в 10 лет и все думали, что я не старше 8. Поэтому наверное и платили больше. Однажды вечером, я сидел на том самом камне, где ты потерял сознание и пел свои песни, глядя на море в ожидании своего брата. Стало уже темнеть, как вдруг мне показалось, что я опять увидел маленьких человечков, которые иногда собирались, чтобы послушать мои песни.
     Брат уже давно ушел в море и я засиживался на камне до самой ночи, глядя в пустую полоску горизонта. Хотя что-то подсказывало мне, что я остался один на белом свете. Однажды я как-то рассказывал брату о встречах с гномами, но он мне не поверил, хотя по округе ходили разные слухи о маленьких обитателях этих прибрежных земель. Так вот в этот раз один из гномов подошел ко мне и сказал: "Нам очень нравится, как ты поешь и мы можем в обмен на твои песни подарить тебе долгую и хорошую жизнь. Но, обязательно один раз в год ты должен будешь приезжать сюда и на этом камне петь нам свои песни. В знак согласия, прими от нас этот маленький горный молоток. Как только ты возьмешь его в руки, ты не будешь больше одинок,потому что мы станем во всём помогать тебе". 
   Теперь представь себе одинокого, маленького мальчика, которому предлагали волшебную помощь. Наверное ни кто в мире не отказался бы от этого. Вот и я тоже, протянул руку и взял маленькое, похожее на игрушку кайло. Чувства, которые проснулись во мне тогда, я помню до сих пор. Мир как-будто открыл всю свою красоту и запел вместе со мной. В тоже время гномы сами запели и начали танцевать кружась вокруг меня. В эту ночь я так и не заснул, но чувствовал себя как никогда бодрым. Уже под утро один из гномов сказал мне: "Скоро к берегу причалит рыбацкая лодка. Они заберут тебя и привезут в большой город. Там ты будешь петь, а затем пойдешь на юг по большой дороге. Когда увидишь водопад, остановись там у местного пастуха, а утром пойдешь играть с детьми на горных склонах. Там покажешь им серебристые "камушки". После этого гномы вошли в свои камни, а я увидел на горизонте парус. Конечно, я сделал всё как наказали мне гномы. О такой чудесной находке сразу доложили Его Величеству. Слух о том, что дети на Королевской Горе играют "серебряными яблоками", мгновенно разнёсся по всей стране  и вскоре здесь открылся серебряный рудник.
  Но в тоже самое время я был уже далеко , наслаждаясь своим чудесным голосом в церквях, на рынках и на свадьбах. Меня все всегда прекрасно встречали. Я старался не задерживаться подолгу на одном месте, ведь я всегда оставался маленьким мальчиком и это могло привлечь внимание. Hарод тогда был суеверный и я не раз наблюдал костры инквизиции, полыхавшие на площадях. Время летело мимо меня. Войны, болезни и голод всё обходило меня стороной, а я оставался только зрителем этой исторической эпопеи. Так прошло 250 лет.
     Однажды я вновь пристал с рыбаками к родному берегу, чтобы исполнить свой долг перед гномами и петь им песни на их празднике. Как вдруг заметил там еще одну яхту. Какая-то богатая семья прогуливалась около моего домика. Дети собирали цветы, родители сидели на берегу под зонтиком, а какой-то странный человек с огромным деревянным ящиком крутился вокруг них, то и дело поджигая что-то и испуская при этом облако дыма и кучу искр. Так я впервые увидел фотографа. B то время фотография была очень дорогим удовольствием, а позволить себе личного фотографа могли только очень богатые люди.
   Рыбаки высадили меня на берег и ушли, а я сел на камень и запел. Дети собрались вокруг камня, чтобы послушать мои песни, а фотограф как раз в это время сделал эту фотографию. Вечером вся семья ушла спать на яхту, а я всю ночь пел гномам. На следующее утро меня пригласили к завтраку, а потом предложили доставить меня в большой город. Я отказываться не стал и на яхте получил фотографию с моим изображением. Так вот она у меня и сохранилась.
  Конечно оставаться одновременно 10 летним мальчиком внешне и очень пожилым человеком внутри, довольно сложно. Но учитывая то, что потребности у меня оставались на уровне ребёнка, существовать так дальше было вполне возможно, если бы не одно НО.
  Дело в том, что в 19 веке войны закончились, появилась медицина и человек стал жить дольше, а в тоже время появился учет населения в виде документов. Конечно детям они были не нужны, но в церквях и на концертах меня стали узнавать. Узнавали те, кто за это время давно уже состарился, хотя раньше будучи еще детьми пели вместе со мной в хоре, или видел в бродячем балагане, или на рынке.
  Поэтому мне ни чего не оставалось, как обратиться с этим вопросом к гномам. Так в один прекрасный день летом, я запел как обычно сидя на камне и когда гномы появились, я понял, что они давно ждали от меня подобных вопросов. Один из них вновь подошел ко мне и сказал: "Давай оставим все разговоры на утро. Не будем портить праздник". Но утром я понял, что какое-то время спал. Сколько прошло времени я не знал, поэтому сел на берегу и начал смотреть не появится ли на горизонте парус. Так просидел я до вечера и вдруг понял, что гномы потихоньку собираются рядом со мной. В темноте трудно было различить их количество, но неожиданно, подсвечивая себе крошечной, старинной, качающейся на палочке лампой, старый гном подошел ко мне и сказал: "Ты стал на 40 лет старше. Мы знаем законы, по которым живут люди и потому хотим сделать для тебя, вступление в новую жизнь, как можно легче и лучше. Ты вернешься в город, где находится серебряный рудник и там купишь домик у старого, горного мастера. Ты не будешь болеть или страдать от каких-либо недугов. Но те кто был близок тебе, быстро уйдут из жизни. Если ты, по какой-либо причине, не приедешь к нам, то следующий год для тебя станет очень тяжелым. Но если ты захочешь разорвать с нами договор, то оставь наше кайло на этом камне. А сейчас будь добр спой нам свои песенки". После этих слов гномик протянул мне мешочек с монетками.
  Праздник продолжался до утра, а с рассветом как обычно к берегу причалила рыбацкая лодка. Меня доставили в портовый город и ни кем не узнанный я вскоре добрался до рудника. Всё прошло так, как сказали мне гномы и вскоре, я уже пел в театрах и церквях. Конечно, я вскоре женился, но через несколько лет жена моя заболела и умерла. Тогда первый раз я понял, что договор с гномами становится моим проклятием. Прошло несколько лет и я вновь нашел свою избранницу. Казалось, что всё наладилось и я наконец-то создам свою семью. Но проходит всего лишь несколько лет и жена заболевает чахоткой. В это время, каждый мой приезд к гномам я использую, чтобы вымолить у них здоровье для своей жены. Но всё тщетно. Гномы уже не танцуют под мои песни как раньше.
  Я вернулся домой, когда жену мою уже похоронили. Что со мной творилось тогда я передать тебе не могу. Я проклинал всю свою жизнь, а вместе с ней и гномов. После этого все стали на меня косо поглядывать. Поползли зловещие слухи, что все мои жены умирают раньше времени, а я, несмотря, на преклонный возраст не выгляжу старше 40 лет.
 Жизнь моя потихоньку превращалась в кошмар. Но тогда мне стало ясно, что гномы не собираются расставаться со мной просто так.
Дело в том, что я решил вернуть им кайло и тем самым разорвать договор. Но сразу же понял, что мне не удастся это сделать. Oнo стало для меня непод"ёмным грузом. Однажды, стараясь вынуть кайло из кожаной петельки, на которой оно крепилось к стене, я выронил его, а поднять уже не было сил. Хотя любой другой поднимал его запросто и подвешивал обратно на стенку.
  Время шло. Мне всё труднее становилось скрывать свой возраст. Я хоть и старел, но ни так быстро как мне хотелось бы. Однажды, после концерта в театре, ко мне подошла одна из моих поклонниц. Мы быстро разговорились.
- О вас разные ходят слухи, но я в это не верю. Это скорее всего от зависти. Всем бы хотелось иметь такой голос, - говорила она, внимательно оглядывая меня со всех сторон.
  С возрастом я становился всё выше, а не наоборот, как все нормальные люди, ниже. Моя собеседница тоже была очень высокого роста и наверное этот комплекс не давал ей жить спокойно. По всей видимости, как и все женщины, она глубоко страдала от такого, на её взгляд из"яна. Но я думал совершенно о другом. Постоянно ловя себя на мысли, что она становится мне не безразлична. В конце концов её отец, наблюдая наши встречи, поставил условие о свадьбе. B то время с этим было строго. В тоже время я не оставлял попыток вернуть кайло гномам, но не мог его сдвинуть с места. А посвящать кого бы то ни было еще в свои грехи я не хотел.
  Время расставило всё на свои места. Мы сыграли свадьбу и уехали на несколько лет в Европу, где я пел в различных театрах с неизменным успехом. Одно время мне показалось, что проклятия больше не существует. Может быть гномы в ревности своей сжалились и оставили меня в покое? Но не тут-то было. Сразу по возвращению домой, мою жену разбил инсульт, она ослепла и еще 7 лет просидела в инвалидном кресле.
   Я проклинал себя и пытался свести счеты с жизнью, но как только я задумывался над этим у меня исчезала память. И я с трудом вспоминал кто я такой и где живу. Но когда память возвращалась, я опять начинал проклинать всю свою жизнь вместе с гномами.
  Как я прожил эти годы, мне трудно сказать. Я просил гномов сжалиться и отпустить меня, но они заставляли меня петь не смотря ни на что. Затем я несколько лет не ездил к ним, но тогда стал сильно болеть. Сначала сердце, затем переломы бёдер. Иногда я годами не вылезал из больничной палаты, снова и снова проклиная всю свою жизнь. Конечно же по городку должны были ходить самые ужасающие слухи и сплетни. Но тут появился ты и всё встало на свои места. -
Дед закончил свой рассказ и замолчал.
 
    Мне было самому страшно за себя, что я действительно заглянул в чужую тайну и за это могу быть наказан гномами. А с другой стороны, мне было грустно и больно за Деда, с которым так обошлась судьба.

 Через несколько дней я улетел на новую работу и в городке ни когда больше не был. Но однажды, работая на шельфе недалеко от берегов Aфрики, я увидел и подобрал на берегу моря маленькое игрушечное кайло.
- Не веришь?, - спросил мой собеседник, посмотрев на меня осоловелыми глазами, - вот смотри и вытащил из кармана то самое кайло.

Вот такой рассказ, услышал я на горном озере.
Трудно в это поверить, НО.......

    Невольно я представил себе, что тысячи лет викинги ходили по серебру, не подозревая об этом. Сколько своей и чужой крови пролили они за эти сотни лет в своих набегах и, в тоже время сразу понимаешь, что история Европы, Америки и России могла быть совсем иной, отдай гномы серебряный рудник Викингам хотя бы во времена короля (Ane den gamle) - Ане Старого, избавив тем самым половину известного тогда мира от грабежей и насилия.
 НО.....видно гномы  свои сокровища так легко не отдают, ведь не замечать серебряные яблоки под ногами в течении тысячелетий, просто невозможно.
  Как вы думаете?.