Великий Лео

Я привел ее в свои покои. Мы сразу же приступили к разговору. Она мило говорила и улыбалась. После она подошла к окну и говорила про Леонардо да Винчи. Я сделал выводы, что ее живо волнует тема творчества великого итальянца.

Несколько поспешно я подошел к ней. Обняв талию, я перешел ниже. Она что-то говорила, но я уже не слушал. Одежда постепенно исчезала с нее, впрочем и слова ее становились короче. Мы не заметили, как беседа закончилась, хотя наш диалог только начинался.

Ее рассказ о великом мастере Возрождения продолжился вновь, даже несмотря на те манипуляции, которые я проводил с ней. Ей непременно хотелось выговориться. 

Как мы познакомились с ней? Сейчас, по прошествии многих лет я уже могу об этом сказать. Она преподавала историю искусств. И Великий Лео был ее любимым художником. Признаться, я не поклонник его таланта. По мне его стиль слишком...старомоден. Впрочем, ей он очень нравился. Как и вся живопись эпохи Возрождения. "Большие" и "малые голландцы", Питер Брейгель, Альбрехт Дюрер, Рембрандт. Ну и Италия, разумеется.

Она была очень молода, ее пары мне очень нравились. Я всегда приходил на них и всегда она спрашивала меня первым.

После пар я ждал ее. Она была не против прогулок в моей компании. Я так понял, что я был не первым восхищенным студентом в ее карьере.

..."Леонардо обвинили в совращении юноши. Говорили, что Мастер воспользовался его услугами натурщика, но потом их отношения переросли в нечто иное. Разные умники говорили, что должно быть, ему казалось, что он выступает здесь в роли Пигмалиона. Творение было слишком прекрасным, чтобы оставить его без внимания"...

Преподавательница искусств рассказала мне, что все эти мифы о содомии мастера были лишены оснований. Мы судим лишь по однму единственному доносу. Некий юный Паоло, какие-то трое мужчин. Эту клевету мог написать кто угодно. Да и где же эскизы? Леонардо очень редко доделывал свою работу до конца. И это был не тот случай.

Однажды она поведала мне о его учителе Вероккьо. Он был очень умен. Он обучил юного Лео многим наукам, в том числе и мастерству живописца. Бытовало мнение, что Мастера и подмастерье связывало нечто большее, чем просто дружба.

Меня интересовало во всей этой истории одно. Каким был Леонардо? Я искал книги о да Винчи. Это был уникум. Это был подлинный творец. Создать столько всего, но не доделать ничего. Печальный удел гения.

Я не ипользовал глобальную сеть. Моими информаторами была лишь моя преподавательница и ее книги. Мы уединялись в ее комнате, читая книги и пребывая в особом измерении. Кофе, книги об искусстве и небольшие шалости, которые мы себе позволяли.

...Уединение нарушалось лишь поцелуями. Я позволял себе нечто большее в отношении нее, нежели обычный студент. Впрочем и она одаривала меня чем то большим, нежели просто преподаватель. Порой даже она подсказывала как лучше поступить в той или иной ситуации. Я же был очень неопытен в вопросах истории искусств.

Я имел смелость раскрыть некие факты. Пусть же читатель сошлется на полет фантазии автора, нежели воспримет эту информацию как некую хронику. Я не хочу проблем для прообраза этого рассказа. Личность ее пусть будет инкогнито. Впрочем, как и остальные подробности, которые были несколько искажены.