За поворотами лет - 8

     Наше село растянулось зелёной шалью по гористому склону, вдоль реки Мурафа. Яры, скалы, косогорины, вот места, где паслись козы и играли дети. Хоть и боялись мы змей и всякой чертовщины, о которой шёпотом рассказывали друг дружке, а всё равно несла нас нелёгкая в самую чащобу. Что и говорить, дети и есть дети. Манило нас нечто таинственное, неизвестное. В эти минуты забывали обо всём, что нам взрослые говорили и строго запрещали.
     В один такой день, пошла я с подружкой за огороды, в заросли колючей белой акации, в надежде найти укромное местечко и устроить домик для своих тряпичных куколок, которых мы несли в своих подолах. Шли мы, шли, почёсывая обласканные крапивой коленки, и вроде бы даже место наши. Каждая себе местечко облюбовала и начались хозяйские хлопоты маленьких, глупеньких «мамочек». В какой-то момент мы услышали шипящий звук. Оглянулись. Чуть в сторонке, на пенёчке спиленного дерева стояла странного вида птица. (Мы тогда впервые встретились с совой). Птица таращила на нас глаза, привставала на цыпочки, Разворачивала крылья, наверное - хотела отпугнуть нас. Но вместо этого нам почему-то было очень смешно смотреть на пританцовывающую птицу и мы заливисто хохотали и даже повизгивали от удовольствия. Наше веселье привлекло внимание родителей моей подруги. Рассерженный папа моей подруги велел нам спешно собирать свои «монатки» и идти искать себе другое место для игр.
     Забавная птица – это был ещё молодой, вылетевший из гнезда совёнок. К нему на подмогу могли бы прилететь родители и нам тогда точно бы не поздоровилось. Потом уже мой отец мне объяснил, что взрослые птицы конечно же знали о том, что в чащобу забрались глупенькие девочки, но мы не питались поймать совёнка, а просто сидели и издалека смотрели на него и похохатывали над его угрожающими танцами. Моя бабушка недовольно проворчала, дескать, она уже давно стала замечать на сучках старых деревьев дохлых мышат.  Мудрая женщина единственно о чём жалела, так это о том, что вовремя нам не показала эти находки. Мы тогда бы точно не полезли в чащобу «лешаков дразнить».
     Подружка же рассказала об этом случае своему брату, Василию и они, уже без меня, ходили на то место, но веселья не получилось. На пне грелась свернувшаяся змея. Обычно Василь швырял в змей камнями, но в этот раз змея им встретилась большая. Она не испугалась детей, а только голову приподняла. Дети сами спешно покинули то место, а потом, вздрагивая и передёргивая плечами, рассказывали мне о своём путешествии. В моей же памяти осталось доброе воспоминание о забавном танце совёнка.

                ***
     Наши соседи держали корову и две овцы. Это уже считались на селе зажиточные хозяева. Мало того у них была ещё и пасека, ульев больше десятка. Всю эту животину надо было где-то под крышу прятать, а главное – кормить. Именно поэтому у них во дворе было много разных построек. Я приходила поиграть к своей тёзке, хоть она и старше меня была. Больше всего нам нравилось играть в сеннике. Благо он летом пустовал. Мы, конечно же, устраивали себе «хатку»  и играли тряпичными куколками, сидя на охапке соломы. Заходили мы в сенник без особой опаски, а всё потому, что сенник стоял на каменных столбцах, где-то в полуметре над землёй. Под ним в жаркую погоду прятались курочки с петухом, щенята, котята. Даже сбежавшего поросёнка искали прежде всего под сенником. Вот почему из непролазных зарослей акации туда не заползали змеи. Хотя за сенник мы всё же опасались ходить.
     Вот, однажды, нас в сеннике захватил дождь. Мы, девочки, сидели, прижавшись спиной друг к дружке и слушали завораживающую музыку дождя, инстинктивно пригибаясь пониже, когда раздавались раскаты грома, будто его громыхающая колесница может случайно и нас задеть.
     Наконец уставший дождь затих. Первой захотела выйти на волю хозяйская кошка. Но она только подошла к приоткрытой двери, больше похожей на плетёный из прутьев лозы заплот. Кошка стояла и насторожённо смотрела на что-то во дворе. Потом она стала кого-то скрадывать, то вытягивая шею, то приседая, готовясь к прыжку. Нам стало интересно и мы тихонько подошли к дверям, легонько, чтоб не скрипнула, пошире открыли её. Но выходить и нам не захотелось. Дело в том, что дом дяди Вани был крайним от поля. Во время грозы дождевая вода текла по дороге вниз, через село к реке и, конечно же, на какое-то время затапливала соседское подворье. Тогда я поняла, почему сенник возвышался на каменных столбцах. А в тот день мутная вода подняла с земли старую солому и прочий хлам, который хозяева скидывали к низенькому забору в крапиву и под кусты бузины. Наверно именно оттуда потоком воды вынесло на середину двора драный тапок, плавающий к верху подошвой, а на нём стояли два мокрых, совсем ещё маленьких цыплёнка. Вот их-то и скрадывала хозяйская кошка. Кошке тут же влетело от моей подруги полынным веником. Подобрав подол, босиком, осторожно ступая, чтоб не напороться на что-то острое в мутной воде, девочка пошла спасать цыплят. Когда она их взяла в руки, глупые цыплята запищали. Тогда, откуда ни возьмись, тяжело взмахивая крыльями, едва касаясь лапами воды, к ним полетела курица-наседка. Зная её свирепый нрав, девочка испуганно заверещала. Дядя Ваня услышал крик, но поскольку  он сильно хромал на раненую на войне ногу, он не смог бы добежать до дочки. Тогда он выхватил из-за пояса кнут, взмахнул им и тоненький ремешок в мгновение ока перехватил летевшую курицу, обвившись вокруг её тела.
     Цыплята были отправлены в курятник, который тоже стоял на высоком фундаменте. Я окинула взглядом всё хозяйство соседей и, мне стало ясно, почему ульи стояли на высоких ножках, как сказочные домики Бабы Яги. Понятно стало, почему дядя Ваня носил кнут за поясом. Он им и яблоки, и орехи сбивал с дерева. Доставалось этим ремешком и всем его троим детям… Вот почему они, с диким воем бросались от него наутёк, как только, доведённый до белого каления дядя Ваня, непослушными его троими детьми, в общим-то добродушный человек, доставал из-за пояса кнут… В эту минуту у меня просто подкашивались ноги, я приседала и свернувшись комочком ждала, когда минет гроза. Меня дядя Ваня не трогал, да и не за что было.

                ***