Високосный год

Родных ушедших поколенье
Твердило мне: «Давай, живи!»,
Храня во мне сердцебиенье
И ток в мертвеющей крови.
                С.Бабурова
Наступающий год Ольга ждала с каким-то чувством тревоги, с опасением за всех своих родных и близких. Не хотелось верить в примету, что предстоящий год принесёт в семью горе, беды и неудачи. Да и семья её в данный момент состояла из одного человека – этим человеком была сама Ольга.
В прошлый високосный год один за другим ушли её любимый муж Михаил и дорогая, горячо обожаемая мама. Ольга боялась. Кого от неё заберёт к себе этот високосный год? Что он потребует от неё?
Новый год она, как и все последние годы, встретила в одиночестве. Одиночество стало её постоянным спутником и незваным гостем. Собрав кое-что из продуктов, Ольга на скорую руку приготовила несколько простеньких салатов, достала шампанское, зажгла свечи. Села к столу и навзрыд зарыдала, вспомнив то время, когда были рядом с ней мама и Миша. Как им было хорошо и уютно в этой малюсенькой квартирке. Но всё прошло, сегодня она одна. Одна, как ей казалось, на целом белом свете. Как жить? Чего ждать от жизни, которая становится всё жёстче и жёстче к ней, да и ко всем людям?
Зима была снежной и холодной. Злой ветер обжигал лицо и руки, не давал людям без необходимости выходить на улицу. «Когда же весна? – говорила Ольга. - Господи, как же мне надоел этот холод! Мне кажется, он выстудил всю меня, забрал из меня всё тепло и душевные силы». Но у каждого периода времени имеется своё окончание. На смену лютой зиме пришла холодная затяжная весна. Солнце почти не выглядывало из-за плотных дождевых облаков. Дороги размокли и превратились в сплошное грязное месиво. Как человека метеозависимого, Ольгу постоянно мучили скачки артериального давления, произошло и обострение запущенного сахарного диабета. Сырость, холод и обострившиеся болезни совсем доконали Ольгу. Три дня она уже лежала дома в постели, смотрела в потолок пустыми, высохшими от слёз глазами. Ну, вот, наверное, и всё. Вот и я, как и мои родные, тоже уйду в високосный год.
Вдруг кто-то постучал, входная дверь тихонько открылась.
- Оль, ты дома? Что с тобой? Ты что не выходишь на люди, или заболела? – спросила соседка тётя Нюра.
- Я тут, тёть Нюра, проходите.
- Ты что, заболела?
- Да, помирать я буду, тётя Нюра.
- Совсем сдурела девка! А ну-ка, где у тебя телефон? Сейчас позвоним в «скорую», врачи приедут и решат, что с тобой дальше делать. Ты когда что-нибудь ела?
- Не знаю, не помню.
- Господи, я сейчас принесу тебе супчика с курятиной. Как знала, только что сварила.
И, подняв передник, тётя Нюра скрылась за входной дверью. Через минуту она уже была у кровати Ольги.
- Так, вставай!
- Не могу.
- Вставай, я сказала! Ну, сделай усилие, собери силы, надо жить.
Отхлебнув через силу несколько ложе супа, Ольга бессильно упала на мокрую от пота подушку.
Приехавшая врач скорой помощи, осмотрев Ольгу, выписала направление в стационар на лечение.
- Я сейчас сделаю уколы, но это временная мера, болезнь запущенная, нужно длительное и полноценное лечение. Одевайте больную. Помогите нам её довести до автомобиля.
Ольга сопротивлялась, говорила, что она здорова, что всё пройдёт, что это временное сезонное недомогание. Но врач и соседка были непреклонны.
- Оля, ты что, разве можно так шутить со своим здоровьем! Надо жить.
- Тёть Нюра, а зачем и для кого мне жить?
Ольгу одели, под руки отвели в автомобиль. Через полчаса она уже лежала под капельницей терапевтического отделения. Молоденькая девушка-врач сказала:
- Если Вы не будете нам помогать, если Вы в себе не пробудите жажду жизни, то нам в одиночку будет очень трудно поставить Вас на ноги.
Она не знала, что Ольга не собирается быть ей помощницей и соратником в этом деле. Три дня она лежала в палате безучастно к жизни, лечению и тому, что происходило вокруг неё. На четвёртый день врач заметил улучшение в болезни Ольги.
- Ну вот, Олечка, наконец-то наступил перелом в Вашей болезни. Будем жить!
- Ну, жить так жить.
А сама Ольга думала: «Для чего?»
За окном палаты рос молодой дубок, наполовину покрытый не опавшими с зимы листьями. Холодный весенний ветер безжалостно срывал с него мёртвые листья и бросал под ноги прохожим. «Вот и я так, как эти листья, упаду, уйду, и никто не заметит, что я была, жила. Вырастут на дубе новые листья, вырастет новое поколение людей. Так говорят: «Отряд не заметил потери бойца...»
 Утром санитарка Аннушка, убирая палату, услышала разговор Ольги с соседкой по палате. О том, что жить она не хочет, и что уйдёт из жизни с последним листком, упавшим с молодого дубка. А при таких темпах опадания листвы это время двух дней. И правда, через два дня на дубке едва держался один-единственный трепещущий на ветру листок.
Посмотрев в окно, Ольга тихо сказала: «Ну вот, мой последний день. В эту ночь я уйду».
Вечером Ольга отказалась от уколов и капельниц, долго не спала, смотрела в потолок и на холодные бледно-голубые стены палаты. Неожиданно приснившийся сон забрал её в свои объятья.
Ей приснилось, что она на родине, лето, всё цветёт, в деревне какой-то праздник, во дворе их родового дома на ярком лугу стоят накрытые столы, за столами сидит вся её родня, ушедшая в разное время в мир иной. Для чего они собрались и кого они ждут? «Наверное, меня, - подумала Ольга. – Ну вот, ещё мгновенье – и я к ним присоединюсь, вон и место на лавке для меня приготовлено».
Ольга подошла к калитке и взялась за ручку, чтобы открыть, и вдруг ниоткуда появился её дедушка.
- Дедуль, пропусти меня, дай войти в калитку, пусти меня к вам, вон как вам тут хорошо!
Держа в руках большой гранёный стакан с водкой и кусок пирога, дед сказал:
- Не пущу, рано тебе ещё примыкать к нашей компании. Есть у тебя ещё дела и за пределами этой калитки. Иди, внучка, иди, а мы тут как-нибудь сами.
- Дедушка, пусти, вон и место мне есть на лавке за столом!
- Какое место? Это моё место, это я на минутку встал из-за стола. Ступай отсюда!
- Градусники, градусники! – кричала дежурная медсестра. Ольга проснулась, посмотрела машинально в окно. На дубке, держась за ветку из последних сил, трепетал, как Ольгино больное сердце, листок. Листок жизни, листок надежды.
Ольга пошла на поправку и вскоре выздоровела. Она и по сей день не знает, что листок к дубу ночью привязала санитарка Аннушка, услышав разговор Ольги с соседкой по палате. Жизнь продолжается.