Марьяна

                М А Р Ь Я Н А

     Мою бабушку, Марьяну, напугать или хотя бы удивить было крайне сложно. Да мы и не пытались. Чем ты её удивишь, если каждый день мы просыпались от того, что на завалинке под окнами уже сидели какие-то незнакомые люди и вполголоса между собой переговаривались. Окна в нашем доме были одинарные, а кровать моя на малой половине стояла под окном и я кое-что слышала из их разговоров, но в силу моего детского возраста проблемы взрослых людей меня мало интересовали.
     По рассказам наших соседей и родственников, моя бабушка ещё с ранних лет гадала на картах. Старенькую колоду карт подарила ей какая-то побирушка, (их тогда много ходило по деревням), которая подошла к воротам и позвала именно её по имени из всей их многодетной семьи. То, что они уединились в старом, заросшем дикой сливой саду, никто на это даже внимания не обратил. И о чём они говорили, тоже никто не знает, но именно по совету той побирушки к их дому стали приходить незнакомые люди и просить Марьяну погадать на картах. О том, что у этой девочки появились некие способности, в семье вовсе не желали ни видеть, ни понимать. Но, когда старший брат отнял у девочки  колоду карт и сестра закричала диким криком, дескать, этими картами нельзя играть в «дурака», мать огрела сына домотканым жёстким полотенцем вдоль спины и велела ему вернуть карты сестре. Это произошло скорее потому, что в полуголодной семье появился некий прибыток и «пусть она себе играется картами…».
     Я помню, что к моей бабушке приходили гадать даже её родные сёстры, которые были обделены таким даром провидения. А ещё мой дедушка, сельский священник, которого на моей памяти приглашали только отпевать покойников на похоронах, т.к. церковь деревянную… «горлопаны-сельсоветчики» велели разобрать и из той древесины сделали на свиноферме загородки для свиноматок. Так, вот, мой дедушка сетовал на то, что моей бабушке люди больше рассказывают о своих горестях и чаяниях, чем священнику на исповеди. И в этом он видел падение нравов… Но и в самом деле, «куда ж крестьянину деться?», кому излить душу, чтоб его выслушали, да ещё какой-то дельный совет дали, не в сельсовет же идти к «горлопанам», как мой дедушка называл сельские власти. Вот по этой причине моя бабушка столько выслушала всяких житейских историй, что где уж мне её было удивить. И всё же был один случай, когда моя бабушка глянула в окно, испуганно вскрикнула и схватилась за сердце. Дедушка тоже глянул в окно и, забыв за свою хромоту, выскочил во двор, оставив дверь открытой. И это зимой, когда берегли в доме тепло. Я из любопытства залезла на лавку и тоже выглянула в окно.
     Зима в тот год была снежная. Во дворе чуть ли ни по пояс снегу намело. По крайней мере, у здорового годовалого кабана, которого откармливали к Рождественским праздникам, из снега торчали только уши. Но зато мой братишка, что был моложе меня, восседал на нём, как на коне, да ещё и понукал его. Этому глупому мальчонке, года четыре от роду в ту пору было. Ему и в голову не могло прийти, что такой величины разъярённый кабан страшнее волка… А Николка, всего в одной рубашонке и в штанишках с лямочками через плечо, обул бабушкины кирзовые сапоги, (у детей в то время зимней одежды и обувки просто не было), и вышел в сени – в ведро пописать. Но ему вдруг вздумалось открыть сенную дверь и выйти на крыльцо. Он и вышел. Снегу было много, и он влез на завалинку. Но в эту самую минуту, кабан рылом как-то поддел дверь хлева, снял её с петель и выбежал на свободу. А поскольку он по снегу никогда не бегал, то тут же увяз в сугробе и даже несколько растерялся. Зато шкодливый мальчишка подловил момент и с высоты завалинки запрыгнул ему на спину. Видите ли, покататься ему вздумалось!..
     Выглянув в окно, бабушка поняла, что если тот кабаняка повернётся… разорвёт мальца в один момент. Деду тоже были известны подобные случаи. Вот почему мой дедушка, босиком по снегу подбежал к кабану, схватил шельмеца под мышку и бегом в сени. Конечно же мальчонке очень обидно стало, что таким грубым образом прервали его игру. Он заорал, как резаный, стал дрыгать ногами и с его ног свалились бабушкины сапоги.
     Пёс наш, то лаял, то скулил и всё старался повыше залезть с собачьей будки на дровяник, вот только цепь не позволяла ему убежать.
     Нас, детей, бабушка загнала на печь и велела даже не выглядывать оттуда. Помню ещё, что один бабушкин сапог всё таки пострадал, разорвал его кабан… И ещё, когда кололи этого кабана к празднику, то те мужики, которые вязали и держали его, потом говорили, что «сроду такой зверюги не встречали…». И только наша бабушка гордилась тем, что выкормила такого кабана, у которого сало с ладонь шириной.