Письма с того света. Глава 1

 Я расскажу вам свою историю, в которую я до сих пор сама не могу поверить. Происходило все это в Симферополе, где я жила и сейчас живу. Закончив школу, я поступила в пединститут на факультет иностранных языков. Жила с родителями, и была единственным ребенком в семье. Росла избалованным ребенком, любое мое желание выполнялось. Имени Виктория я соответствовала, я всегда добивалась того, чего хотела. Да, я была капризной, избалованной девчонкой, но в учебе упорной и трудолюбивой. Я не просто училась, я, что называется грызла гранит науки. Институт закончила на отлично, и досконально знала три иностранных языка. С работой вот не очень повезло, я устроилась переводчиком в иностранную фирму «Надил». Меня все устраивало, и работа, и зарплата, только было немного скучновато. У меня было две подруги, с которыми я дружила с самого детства, это Вероника и Любовь. Три красавицы, яркие, но разные. У Вероники были рыжие волосы, у Любы черные, а я была блондинкой. Не обратить на нас внимания было невозможно. В один прекрасный день мы гуляли по городу, потом решили зайти в кафе выпить кофе. Сели за столик возле окна, так было интересно наблюдать за прохожими. Новостей у каждой было много, мы разговаривали, шутили, смеялись. Смех мой оборвался, когда я заметила, что на меня пристально смотрит через стекло парень. Красивый, высокого роста, брюнет с большими карими глазами. Он улыбнулся и зашел в кафе, подошел к нашему столику: «Девочки, можно с вами познакомиться? Я Стас», улыбаясь, произнес он. Я потеряла дар речи. Но Вероника не растерялась: «Да, можно. Я Вероника, а это мои подруги-Люба и Виктория». Стас сел за столик и сказал: «Очень приятно. Может, выпьем шампанского за знакомство?». Мы согласились. «Я на минутку», сказал он и ушел. «Вика, он на тебя глаз положил», сказала Вероника, «Он очень красивый, давай, закрути с ним роман», не унималась Вероника. Минут через десять вернулся Стас. Он разговаривал с нами так, как будто мы были давно знакомы. Минут через двадцать нам принесли шампанское и три розы. Белую он подарил мне, красную Любе, а оранжевую Веронике. Мы были поражены, как он смог угадать наши вкусы, каждая из нас действительно любила розы именно такого цвета. Одет Стас был просто, но со вкусом. Просидели в кафе мы где-то час, хорошо провели время. «Мне, к сожалению нужно уходить. Вика, можно твой номер телефона», попросил он. Я засомневалась, а Вероника толкала меня ногой под столом. «Конечно можно», ответила я. Он набрал мой номер телефона, мой телефон зазвонил. «А это мой тебе», сказал он, «Созвонимся», и ушел. «Девочки, а что это было?», спросила я, и мы рассмеялись. «Вика, вот увидишь, тебе недолго осталось гулять, он на тебе женится», пророчила Вероника. И она была права. Ухаживал за мной Стас очень красиво, приезжал всегда на машине с белыми розами. За два месяца мы побывали почти во всех ресторанах Симферополя. Он был всегда внимательным, вежливым, в постель не тянул. В сентябре он мне предложи поехать в Мисхор на десять дней. «Вика, в Мисхоре самое чистое море, просто отдохнем, позагораем. Если ты не захочешь, то ничего не будет. Мы даже можем жить в отдельных номерах». Я согласилась, и ни капельки потом не пожалела. Мы провели в Мисхоре десять счастливых, незабываемых дней, где была и любовь, и страсть. Уезжать не хотелось, но Стасу нужно было срочно вернуться, возникли какие-то проблемы на работе. Он был владельцем двух автозаправочных станций. Через некоторое время мы поняли, что любим друг друга, что просто не можем жить друг без друга. Я бывала у Стаса дома, иногда оставалась на ночь. 22 сентября Стас сделал мне предложение, правда не в ресторане, а дома. К моему приходу он зажег свечи, услал пол лепестками роз от порога, до самой кровати, стал на колени и сказал: «Вика, ты выйдешь за меня замуж?». Я сказала: «Да!», и он одел мне кольцо на палец. Потом он попросил моей руки у моих родителей. А через месяц состоялась свадьба. Господи, какие же мы были счастливые! Медовый месяц провели на Мальдивах. Я жила как в сказке. Мы с ним объехали весь Крым, побывали в Турции, в Египте. Все было у нас хорошо. Детей вот только у нас не было. Стас был всегда внимательным, любящим мужем. Мы прожили пять счастливых лет. Потом все резко изменилось. У Стаса начались сильные головные боли. Когда он лег в больницу, и его полностью обследовали, выяснилось, что у него опухоль головного мозга, опухоль не простая, а виноградообразная, и очень быстро развивается. Я не могла в это поверить, этого не должно было случиться со Стасом. Мы подключили всех знакомых, собрали большую сумму денег, и отправили его в Израиль на операцию. Я была с ним. Операция прошла успешно. Стас начал поправляться, и мы скоро вернулись домой. Постепенно он возвращался к жизни, но все свои дела передал моему отцу, он не мог еще работать. Я о нем заботилась, как о маленьком ребенке. Работу я забросила, и все время находилась с ним. Мы жили так же, как и до болезни. Правда, не бывали на вечеринках, для него это было очень утомительным. Больше бывали на свежем воздухе. Летом два раза съездили в Мисхор, где мы опять были счастливы. Стас правда не загорал, ему нельзя было находиться на солнце. Хорошее самочувствие Стаса усыпило нашу бдительность. Мы два месяца не сдавали анализы, а когда сдали, результаты нас поразили. Опухоль снова стала развиваться, снова начались сильные головные боли. Химиотерапия не дала положительных результатов, опухоль стремительно развивалась. Кроме всего этого, были обнаружены метастазы в крови. Стас уходил из жизни, а мы не могли ему ничем помочь. С каждым днем он становился все слабее, и слабее. А когда уже у него не было сил подниматься, он обратился ко мне с просьбой: «Вика, пообещай мне, что ты выполнишь мое желание?». «Любое, чтобы ты не пожелал», ответила я. «Ты потом все узнаешь», сказал он улыбаясь. Я не отходила от него, лишь иногда ездила в магазин за продуктами, и в аптеку за лекарствами. Мама помогала мне во всем. Родителей у Стаса не было, он был сиротой, и воспитывался в детдоме. Ровно через год после операции Стас умер. Я не понимала, и не хотела понимать, что произошло. Похороны помню смутно, меня напичкали лекарствами. После похорон я впала в глубокую депрессию. Я одевала рубашку Стаса, ложилась на диван, и сутками с него не вставала. Спасть в спальне я не могла. На все мамины уговоры чтобы покушать, я не обращала внимания, только пила воду, а еще стала курить. Через десять дней я стала потихоньку приходить в себя, начала кушать. Мне было жалко смотреть на маму, как она переживает за меня. «Мама, успокойся, иди домой, отдохни, со мной все будет хорошо, ничего со мной не случится», попросила я ее. Мама ушла, но через каждые три дня приходила, и всегда находила на кухне бардак. Я все запустила, посуду не мыла, мусор не выносила. Я до умопомрачения смотрели наши видео, на которых мы со Стасом были счастливы. Так прошло сорок дней. Однажды я открыла верхний ящик в комоде, и увидела письма, и подумала: «Странно, почему я их раньше не заметила?». Письма были подписаны рукой Стаса: «Пожелания моей любимой Виктории», и каждое письмо под номером, их было всего двенадцать. «Боже мой, он поступил точно так, как Джерри из романа Сесилии Ахерн «P.S. I love you». Мы вместе с ним читали эту книгу.