Мертвые не потеют

Три дня подряд опаздывал к стоматологу. Поликлиника в соседнем от меня доме. Каждый раз вставал рано, брился, мылся, одевался – и все равно опаздывал. В последний раз подвела техника. Вышел за пятнадцать минут до окончания приема, но пока завел машину (там метров сто надо сдать задним ходом до светофора и потом еще немного направо), включал фары, пристегивал ремень, потом все это выключал и отстегивал – вот уже минус пять минут. Потом долго ждал лифта. Когда дождался, из него вышла женщина-стоматолог.

Наконец, на четвертый раз успел. Зуб к тому времени уже перестал болеть. Но не пропускать же запись.

Стоматолог направила на рентген. Женщина-рентгенолог велела надеть на шею тяжеленное покрывало вроде гигантского слюнявчика. Потом долго возилась с новехонькой импортной техникой, проклиная ее за то, что никак не может приладить трубу к моей голове. Потом сказала:

- Что у вас головой? Выпрямьте ее!

Я заподозрил, что она в первый раз видит данный аппарат. Или что она только выдает себя за рентгенолога.

-- Только не кусайтесь! – сказала она и засунула мне в рот квадратный клочок резины. Велела мне держать его пальцами, а дышать носом. Наконец, она взяла выключатель (или, скорее, включатель) на длинном проводе и спряталась за ширму.

- Не двигайтесь и не оборачивайтесь! – крикнула она из-за ширмы.

- Может, лучше глаза закрыть? – спросил я. – А то я все равно вас вижу. Вы за ширмой.

Тогда она вышла наружу, вытащила у меня изо рта резинку, сказала «посидите» и ушла. Сижу на стуле в этом ошейнике. И тут зашла приятная тетя в белом халате и с блокнотом, посмотрела на меня и заулыбалась.

- Зубик болит? – спрашивает.

- Да нет, в сущности, -- отвечаю.

Она стала молча перебирать что-то на столе, что-то записывать в блокнот. И по-прежнему улыбается. Интересно, думаю, а как она про зубик догадалась? Потом она обернулась со своей счастливой улыбкой и спросила:

- И как же вы здесь оказались?

- Длинная история, -- говорю.

- Расскажите…

- Лет сорок с хвостиком назад мои мама и папа познакомились в далеком городе Саратове. Они полюбили друг друга…

- Что это у вас на шее?

- Ошейник.

- А что на нем написано?

- Понятия не имею… Честно говоря, это не мой. Дали поносить.

- На нем что-то написано…

- Неужели «Я убил Джона Леннона?»

- О Господи, я этого не говорила!

- Дайте подумать… «Россия для русских, Москва – для москвичей»?

- Дайте я прочитаю.

Она интимно наклонилась к моей шее и по складам прочитала надпись на этой штуковине. Записала и спросила:

- А кто делал вам рентген?

- Одна женщина.

- Большая или маленькая?

- Она мне показалась довольно взрослой.

Тетя в халате протянула «поня-аатно» и продолжила записывать, по-прежнему чему-то блаженно улыбаясь. Я спросил:

- Вы хотите сказать, что она шарлатанка и самозванка, а настоящий рентгенолог – это вы? И все что тут происходило – просто дешевый спектакль? Бутафория? Фарс?

- Нет, я не рентгенолог, я завотделением. Я описываю имущество.

В это время вернулась женщина, делавшая рентген.

- У нас зубик ушел, -- сказала она. – Придется повторить.

Тетя с описью:

- Подождите, не включайте! Дайте я убегу! – и кинулась вон из комнаты.

- Что значит ушел? – спросил я.

- Значит, придется повторить снимок.

Она снова засунула мне в рот кусок резинки, схватила переключатель и прыгнула за ширму. Потом выглянула и сказала:

- Ждите снимок.

Из коридора раздался крик улыбающейся женщины:

- Как называется то, что у него на шее?

- Воротник! – крикнула моя мучительница и вышла из кабинета.
Через 10 минут она вернулась со снимком. Вообще, я всегда очень недоволен своими снимками. Я почему-то всегда выхожу на них с толстой наглой мордой, в трусах, с чинариком и кружкой пива. И вдобавок с красными глазами. Либо, если на документы – с надутой и тупой физиономией. С рентгеновскими снимками такая же история: мой приятель, однажды увидевший снимок моего черепа, первым делом спросил: «А где же мозг?».

Но этот снимок был рекордно отвратителен. Он был размером с фото для загранпаспорта. Но я бы его не то что на загранпаспорт – даже на свое надгробие не поместил бы.

- Мда. Конечно, получилось неважно, -- самокритично призналась женщина.

- Шевеленка? А если отфотошопить?

- Некоторые детали остались скрыты…

- Ну, хоть без красных глаз, -- тактично попытался я ее успокоить. – Но вообще-то… Простите, конечно, вы мастер, но я не узнаю себя на фото.

- Это не вы, -- сказала она. – Это ваш зуб.

Я отнес снимок стоматологу. Она посмотрела и сказала:

- Так это же мертвый зуб! Видите, он запломбирован, и у него вытащен нерв.

- Почему же тогда он болел? Фантомные боли?

- Мертвые зубы очень уязвимы. Они подвержены переохлаждениям, простудам. И практически не поддаются лечению.

Пришел домой и предупредил жену, что мертвые очень уязвимы и не поддаются лечению. Теперь сижу и беспокоюсь оттого, что зря получил двойную дозу рентгена. Может, я теперь буду светиться в темноте… Или буду опасен для окружающих. Кто знает – лучевая болезнь передается половым путем?