Долг м честь. окончание

                Действие   2.
    Звонок в двери.
Трещева. Вот и гости уже пожаловали.
 (Идет открывать двери, затем оттуда доносится голос дочери. )
Оксана.  Мамочка, дорогая, поздравляю тебя с днем рождения.
 Трещева.  Спасибо, доченька. Проходи в комнату.
 (Первая в комнату заходит Оксана, за ней мать с букетом цветов.)
Оксана. Какая замечательная сейчас погода на улице. Настоящее бабье лето.
Трещева. Да, хорошая погода. А почему ты одна? Где Диана?
Оксана. Да поехала с друзьями на природу. Говорит, что надо пользоваться милостями природы, которая подарила такие прекрасные дни.
Трещева. Могла б и в другой день поехать.
Оксана. Друзья ведь ехали в этот раз. Совпадение такое получилось.
Трещева. Конечно, друзья роднее, чем бабушка.
Оксана. Она к тебе после выходных приедет. Она мне пообещала и поклялась.
Трещева. Вот дожилась, что с внучки надо клятву брать, чтобы в гости к родной бабушке приехать.
Оксана. Ну, мама, не будем об этом говорить в такой день.
Трещева. Не будем. Только вот она у тебя совсем от рук отбилась.
Оксана. Сейчас молодежь вся такая. Мама, тут не надо удивляться.
Трещева. Да, удивляться не надо. Училась сначала в медицинском институте, бросила. Благодаря моим связям, устроили в юридический институт, но она тоже проучилась там всего год и тоже бросила.
Оксана. Там преподаватели к ней слишком придирались.  Понимаешь, люди ведь завистливы и всегда относятся с предубеждениями к студентам, которые поступают в институт по блату.  Она не выдержала этого. Она ведь у меня такая чувствительная.
Трещева. Да, я знаю, что она у тебя слишком чувствительная. Разбаловала ты её.
Оксана. Мама, не будем об этом говорить в такой день.
Трещева. Не будем.
Оксана. А тебя поздравляли уже кто-нибудь?
Трещева.  (Печально). Ты первая.
Оксана. Неужели?
Трещева. Представь. Забыли меня. Впрочем, многих уже моих знакомых уже давно нет на этом свете. Это я только задержалась здесь, я, чтобы наблюдать тот бардак, который творится в стране.
Оксана. Неужели и с работы не поздравили тебя?
Трещева. Нет.
Оксана. Не может быть. Ведь раньше всегда дарили ценные подарки, цветы. Помню, в те еще времена приезжал заместитель министра, а сколько гостей было, что несколько столов приходилось ставить в ряд. А какие деликатесы тогда на столы ставились.
Трещева. Это всё в прошлом. Теперь все поменялось: и люди новые пришли в органы, и порядки новые завели там.  (Грустно).  Какое им дело до ветеранов, которые служили словом и делом, всегда честно выполняли свой долг и тогда был порядок не то, что сейчас, ибо в органы пришли люди с улицы, а не по комсомольским путевкам, как было у нас.
Оксана. Я смотрю, что у тебя новые шторы на окна повешены. Купила что ли, а мне не сказали.
Трещева. За какие деньги бы я купила новые шторы, когда едва концы с концами свожу?
Оксана. Но я не видела никогда у тебя этих штор.
Трещева. Это мне когда-то подарили на работе. Не знаю только по какому поводу – то ли на день рождения, то ли на Восьмое марта. Шторы эти лежали в шкафу, пылились, а Люда перебирала там вещи, нашла их. Они ей понравились, и она меня уговорила их повесить.  Правда, они хорошенькие.
Оксана. Да, хорошо они смотрятся.  А у тебя прижилась хорошо эта Люда?
Трещева. Да. Хорошая она девушка, простая такая, правда, я её никак не могу приучить её к городским порядкам. Простоватая она, но очень ласковая, мы с ней хорошо ладим.
Оксана. Ты её, вероятно, и приписала.
Трещева. Конечно, приписала. Ведь ей надо будет на работу устраиваться,  А без прописки кто её возьмут.
Оксана. Сейчас берут на работу и без прописки.
Трещева. Не знаю. Я тут ходила по некоторым предприятиям, то там требовали приписку. Да, и какое это имеет значение, приписана она или нет. Ведь у меня есть счетчики на воду и на газ. В деньгах я ничего не теряю.
Оксана. Не знаю, мама, мы-то можем от этого потерять. Ты об этом не подумала.
Трещева. Думала, моя дорогая. Но я ведь обещала моей сестре, что буду заботиться о её внучке.
Оксана. А о собственных детях не надо заботиться?
Трещева. Разве я не заботилась о вас? У тебя есть прекрасная квартира в центре города, у Вадима тоже есть квартира.
Оксана. Мама, ты живешь в прошлом веке. Сейчас нормальные люди имеют по несколько квартир и им этого мало.
Трещева. Извини, но я не могла потерять свою совесть совсем. Не приучена. Хватит об этом. Хватит. Или ты хочешь испортить мой день рождения.
Оксана. Не будем. Пускай совесть твоя будет чиста, а мы как-нибудь из этого выкрутимся.
 ( Заходит Люда, несет большую миску с винегретом,  в другой руке шампанское).
Люда. Здравствуйте, тетя Оксана.
Оксана. Здравствуй, Людмила.
Люда. А где же Диана?
Оксана. Она с друзьями поехала на природу.
 Трещева.  Вы тут пообщайтесь, а я пойду на кухню – поставлю цветы в вазу.
   ( Ольга Андреевна выходит.)    
Люда. Жаль. Я очень хотелось с ней встретиться.
Оксана. Зачем?
Люда. Я с ней хотелась посоветоваться.
Оксана. О чем?
Люда. Приближаются холода. Мне надо купить новое пальто, ибо старое мое совсем износилось. Так я хотела с ней поговорить о том, что мне лучше купить.
Оксана. А деньги у тебя есть?
Люда. Да, мы же продали дом в деревне. Деньги небольшие, ибо сейчас из села все люди уезжают в город, и дома стоят немного.  Да и что делать в селе, когда  нет работы,  нет никаких условий, даже школу собираются закрыть.
Оксана. А что же ты собираешься делать в городе?
Люда. Пока не определилась.  Мы с бабушкой  Ольгой Андреевной в училище, где готовят поваров, кулинаров, но набор там уже закончился. Посоветовали придти в следующем году.
Оксана. И что же ты - нигде не будешь работать?
Люда. Я хотела пойти на рынок работать продавцом, но бабушка Ольга Андреевна не разрешила. Сказала, что там меня обманут, так как у меня нет никакого опыта.
Оксана. На что же ты собираешься жить? В городе жизнь очень дорогая.
Люда. Я ж говорила, что мы продали в селе дом и у меня есть немного денег.
Оксана. Но ты же собираешься на эти деньги пальто купить?
Люда.  Я не собираюсь покупать очень дорогое пальто. Конечно, хочется купить очень хорошую вещь, чтобы не выглядеть «белой вороной». Но я  понимаю, что на хорошие модные вещи у меня денег нет, и потому надеюсь, что смогу купить недорогое пальто, чтобы остались деньги  на пропитание.
Оксана. А парень у тебя есть?
Люда. Какой парень?
Оксана. Ну, тот парень, с которым ты встречаешься?
Люда. У меня в городе нет парня. Я же нигде не бываю, ни с кем не знакомлюсь.
Оксана. А в селе твоем был парень?
Люда. Мне там никто не нравился.
Оксана. Но ты ж не хочешь остаться старой девой?
Люда.  Я не знаю, как мне быть.  По телевизору сейчас показывают столько несчастных людей из-за любви. Они так страдают. Вот на прошлой неделе мы с бабушкой смотрели передачи, как один мужчина обманывал женщин. Представляете, он заводил с ними знакомства только для того, чтобы ограбить этих женщин. Я не понимаю, как можно  поступать так нечестно.
Оксана. Но не все ж люди такие подлецы? Большинство людей на земле хорошие люди.
Люда. Я это понимаю, что большинство людей хороших, но у людей же не написано на лбу, что они хорошие или плохие.
  ( Заходит Трещева, в правой руке держит вазу с цветами.)
Люда. Бабушка, давай я поставлю цветы на стол.
Трещева. Поставь, моя хозяюшка, а то у меня руки дрожат.
   ( Такое нежное обращение неприятно дочери.)
Оксана. Поставь их в самом центре. Подвинь вазу с хлебом, а туда поставь вазу.
Трещева. О чем вы здесь говорили  в мое отсутствие?
Оксана. Жалуется, Люда, что никуда не ходите, потому не может она познакомится с каким-то мальчиком.
Люда. Ничего я не жаловалась, тётя Оксана,
Трещева. Я вообще-то думала над этим. Конечно, надо ей быть среди сверстников, а то всё время она только со мной проводит.  Вот я и думала, не могла бы твоя Диана иногда брать Людмилу с собой на какие-нибудь вечеринки, встречи, чтобы Люда не была дикаркой.
Оксана. Мама, но разве это возможно?
Трещева. А почему бы нет.
Оксана. У Дианы такое общество избранное. У неё знакомые очень интересные люди. Я не представляю, как она будет общаться с ними.
Трещева. Люда тоже умная девушка, она много читает. Просто она немного застенчива, но это от того, что она не имеет опыта общения с людьми. Диана б ей помогла в этом.
Оксана. Хорошо, я поговорю с Дианой.
Люда. Тетя Оксана, может не надо. Я не люблю быть другим в тягость.
Трещева. Ничего страшного. Она ведь тебе не чужая. Пускай помогает.
  ( На улице долго сигналит автомобиль, прерывисто, стараясь воссоздать некую мелодию.)
Оксана. О, это Вадик приехал, подает нам сигналы.
  (Они подбегают к окну, смотрят на улицу.)
Оксана. Да, это он. Вон выглядывает из машины, машет нам рукой.
Трещева. Вижу я его.  (Машет ему рукой).
Оксана. Однако же он на новой машине приехал.
Трещева. Да, кажется, на другой он ездил прежде. То была светлая машина, а сейчас
Люда. Конечно, новая у него машина. То была «Тойота», а сейчас приехал на «Марседесе».  ( Восторженно.) Да, дядя Вадим меняет машины, как перчатки.
Трещева. Кого он в этот раз обобрал? Пенсионеров или педагогов?
Оксана. Депутаты наши умеют крутиться. Мало того, что воруют и обманывают на каждом шагу, так еще и зарплату  себе повышают. А какие премии они получают, то голова кругом идет, Вадим мне хвалился об этом, будучи наподпитку.
Трещева. Да. У пенсионеров нет денег на буханку хлеба, а у них денег куры не клюют. Безобразие просто. Меняются президенты, избираем новые парламенты, а воз и ныне там.
Оксана. Мама, только ты не говори при нем об этом, а то вы снова начнете полемику, и праздника не будет. Мы ведь приехали на  твой день рождения.
Трещева. Я постараюсь сдержать себя.
                Действие    3.
  ( Заходит Вадим с большим букетом цветов.)
Вадим. Мамочка, дорогая моя, поздравляю тебя с днем рождения.
  ( Подходит к Трещевой, обнимает её, целует.)
Вадим. Желаю тебе крепкого здоровья, счастья, чтобы дети и внуки тебя радовали, а наше правительство не обижало.
Трещева. Спасибо, сынок.
Оксана. Давай букет. Я поставлю его в вазу.
Вадим.  (Передает цветы сестре и целует её.) Здравствуй , сестренка.
Трещева. А что же ты один приехал?
Вадим. А Андрей сейчас в Германию уехал, с какой-то делегацией.
Трещева. А Ирочка где? Что это ты свою супругу забываешь?
Вадим. А ты про невестку свою любимую  спрашиваешь?
Трещева. Давненько я её не видела, даже соскучилась за ней. Уж не случилось ли, что с Ирочкой?
Вадим. От тебя, мама, нельзя ничего скрыть, недаром в органах работала. Заболела она.
Трещева. Чем?
Вадим.  Этим, как это называется…
Оксана. Скарлатиной.
Вадим.  Да, скарлатиной.
Трещева. Подозрительно, часто она у тебя болеет? Кого ты хочешь провести? Скарлатиной дети малые болеют.
Вадим. Такая у неё судьба. Что поделаешь, у неё было тяжелое детство, и она не смогла переболеть скарлатиной тогда.
Трещева. Сынок, ты же знаешь, где я работала? Я не люблю, когда люди начинают изворачиваться выдумывать разные легенды. Значит, тут что-то не совсем чисто.
Вадим. Мама, мы взрослые люди, и вправе сами решать свои проблемы.
Трещева. Зачем же пытаешься обмануть свою старую мать. Ведь о твоей новой подружке уже весь город говорит. Неужели это правда?
Вадим. Раз говорят, то, значит, правда.
Трещева. Сынок, что ты делаешь? Нельзя так поступать, это же большой грех.
Вадим. Мама, ты же атеистка.
Трещева. Вера тут не причем. Надо только поступать по совести
Оксана. Я ему ,то же самое говорила, что этой подружке нужны только его деньги, а он не слушает. Говорит, у нас такие чувства.  Мы будем любить друг друга до самого гроба.
Трещева. Так ты уже и на развод подал?
Вадим. Пока нет, но подам. Я не могу больше с ней жить, достала своими вечными упреками, никакого уважения к моему положению. С ней нельзя даже на люди выйти. Такой скандальный они человек.
Трещева. Вадик, я прошу тебя, не торопись с разводом. Все-таки ты прожил с ней больше двадцати лет. И всё было хорошо, пока не появилась эта девица. Я уверенна, что она аферистка, мне приходилось встречаться  с такими подругами, когда я работала в милиции. Их любовь кончалась, когда у мужчины кончались денежки.
Вадим, Мама, не будем об этом. Давай лучше говорить о хорошем. Я ж тут тебе такой подарок привез.
Трещева. Не надо мне, ничего, сынок, у меня все есть.
Вадим. У меня такой подарок, от которого ты не откажешься.
  (Вадим передает пакет в руки матери.)
Трещева. Что это?
Вадим. Это пластинка любимого твоего Вертинского.
Трещева. Откуда ты её взял?
Вадим. У одного знакомого коллекционера.
Трещева. Спасибо. Уважил ты меня. Мой любимый певец. Я же была на его концерте, когда он приезжал в наш город с гастролями.
Вадим. Давай я поставлю пластинку, на твой проигрыватель. Он у тебя еще работает?
Трещева. Конечно, работает. Мы его иногда с Людой включаем послушать старых исполнителей.
Люда. Да, мне тоже нравится слушать старые пластинки – они передают более естественно звук.
  ( Вадим поставил пластинку, зазвучала песня «Танго Манголии»,  сын приглашает мать на танец и они танцуют.)
Трещева. Какой замечательный голос, как его люди любили. После концерта провожали до самой гостиницы. Я ж была тогда в охране, едва сдерживали толпу, если бы отпустили, то она раздавила бы артиста.  А в зале что творилось? Это уму непостижимо. Люди подхватывали песню и пели вместе с ним. Да, он был настоящий патриот Родины. Ведь после революции он эмигрировал за границу, скитался в разных странах.  А после войны вернулся домой, ибо не смог прижиться на чужой  стране, не то, что нынешние нувориши.  Когда же он пел песню о дочерях своих, там еще были такие слова, постараюсь их привести по памяти.
  Много русского солнца и света будет в жизни дочурек  моих,
Но самое главное то, что Родина будет у них…
У него на глазах появились слёзы, люди в зале тоже плакали при этих словах.
Вадим. Было бы над чем плакать.
Трещева. Что ты имеешь в виду?
Вадим. Родина была бедная, а люди в ней нищие жили, угнетенные существующим строем.  Я не сомневаюсь, что Вертинский очень сожалел о том, что вернулся жить на такую родину.
Трещева. Вот ты и есть такой циник. У тебя нет ничего святого. Чему же удивляться тому, что у нас в стране такие беспорядки, а народ  живет так бедно. Рыба портится с головы.
Вадим. Но все равно люди лучше сейчас живут, чем в то время, когда свои песни пел Вертинский.
Трещева. Но тогда время такое было, война недавно закончилась, вся страна в развалинах была, но за десять лет была восстановлена вся промышленность, отстроены города и села. А что сейчас сделано за двадцать пять лет?  Ничего. Только все развалили.  Заводы, фабрики стоят, села стоят в руинах, словно прошла война по нашей стране.
Оксана. Мама, Вадим, не начинайте свои перепалки, мы не для того собрались.
Трещева. Не люблю, когда вот такие юнцы учат нас жизни.
Вадим. Конечно, вы не привыкли, чтобы люди свободно излагали свои мысли. Если, кто начинал говорить правду, то его сажали тогда в тюрьму.
Трещева. После смерти Сталина в тюрьму уже не сажали.
Оксана.  Вадим…
Вадим. Зато в психушки сажали на принудительное лечение.
Трещева. Надо же было вправлять мозги некоторым дессидентам, которые  сами ничего не делали и другим мешали   строить новое общество.
Вадим. Это были люди, которые боролись за свободу личности, за то чтобы у нас люди жили не в тоталитарном государстве, а в свободной стране, где привиты европейские ценности.
Трещева.  Знаем мы тех людей. Негодяи настоящие, которые свои темные дела прикрывали высокими идеалами.
Вадим. Это были борцы, которые смело, вступили в бой с полицейским режимом. Их было немного, но из искры возгорелось пламя  и ненавистный режим пал.
Трещева.  Я приведу тебе один пример. Ты знаешь такого вот борца, Владимира Буковского? Гремел в свое время на весь мир этот диссидент, ему было гражданских прав в Советском Союзе .Все, так называемые демократы, звонили в колокола. Освободите несчастного борца за свободу и независимость. Освободите!
Вадим.  Слышал о нем. Смелый был человек, не побоялся выступить против творимых в стране безобразий.
Трещева. Так вот этот борец  добился своего, его освободили, и он эмигрировал в Англию. Но вскоре о нем забыли благодетели, денежки перестали  Иуде платить за измену. Он занялся преступными делами,  и сейчас там его уже судят за педофилию. Вот такие они борцы за свободу. Настоящие негодяи. Мало их тогда лечили в психушках.
Оксана. Мама, ты хочешь, чтобы мы ушли?
Трещева. Если вам здесь не нравится, то уходите.
Люда. А когда подавать жаркое, оно уже готово?
Оксана. Подавай сейчас его на стол. Мама, зачем ты снова поднимаешь эту тему?
Люда. Я сейчас  принесу жаркое, а вы пока садитесь к столу.
    ( Людмила выходит на кухню.)
Трещева. Но как я могу молчать, когда вижу, что в стране такие непорядки. Как я могу молчать, когда я всю свою жизнь боролась с ворами, преступниками, шулерами, а мой сын, оказывается , тоже занимается нехорошими делишками. Это даже мягко сказано. Я не удивлюсь, когда в один прекрасный момент окажется, что мой сын замешан в убийствах людей, своих конкурентов.      Могла  ли я предположить, мог ли предположить мой муж, отец Вадима, погибший от рук бандитов, что сын тоже станет тем же преступником.
 Вадим. Мама, ты слишком утрируешь этот момент. Я просто занимаюсь бизнесом, а это сейчас не преступление, как это было в ваше время.
Трещева.  Какой тут бизнес?! Одно мошенничество, когда одним росчерком пера ловкачи кладут в свои карманы миллионы.
   ( Заходит Людмила и заносит на подносе жаркое.)
Оксана. Давайте сядем к столу, а то уже жаркое подали.  Мама, садись на свое почетное место. Вадим, ты садись справа от мамы, а я сяду слева.  Какой сегодня у нас замечательный день. Мы снова все вместе, как это было много-много лет назад . Помнишь, мама, как праздновали день рождения, когда папа еще был жив. Он тогда всегда делал нам шашлыки. Мы пили тогда красное виноградное вино, которое делал папа сам, пели песни, танцевали.  А Вадик всегда любил кушать крем с киевского торта, который ты всегда сама заказывала на хлебозаводе.
Трещева. Да, давно это было. Даже не верится, что такое было.  А почтальон приносил тогда целую пачку поздравительных телеграмм и открыток.
Оксана.  Мама, давай я тебе наложу жаркое. Вадим, открывай шампанское и разливай по бокалах. Так, всем налито? Хорошо. Я сейчас скажу тост. Давайте выпьем за нашу маму. Она у нас самая лучшая. Она смогла вырастить и воспитать нас, хотя это было очень тяжело для неё, особенно, после смерти папы, но он смогла дать нам образования, помогла встать на ноги. За это тебе большое спасибо. За тебя, мама.
Трещева. Спасибо, Оксанка.
Вадим. За тебя, мама. Долгих лет жизни.
Трещева. Спасибо, сынок.
Люда. Бабушка, и я тебя поздравляю. Ты такая, такая,.. самая лучшая бабушка.
   ( Они выпивают, а затем садятся и  кушают, при этом перекидываются между собой , подайте хлеба, а мне салатике положите, можно водички налить – тут зазвонил телефон, Оксана берет мобильный телефон и передает его маме.)
Оксана. Мама, это тебя хотят поздравить.
Трещева. Алло, я слушаю вас.
Даша. Здравствуйте, тетя Оля.
Трещева. Кто это?
Даша. Это я, Даша. Ваша племянница, дочь вашей сестры.
Трещева. ( Удивленно.) Даша?!  Дочь Екатерины Андреевны.
Даша. Да.
Люда. (Удивленно.) Моя мама?!
Трещева. Даша это ты.  Откуда ты?
Даша. Я очень далеко. Я хочу поздравить вас с днем рождения. Желаю вам крепкого здоровья и благополучия. Извините, у меня мало времени, связь может оборваться в любую минуту, поэтому дайте телефон моей дочери.
  (Трещева передает телефон Люде.)
Трещева. Держи, там твоя мама хочет с тобой поговорить.
Люда. (Хватает телефон) Мамочка, я слушаю.
Даша. Доченька, я так рада тебя слышать, Извини, что я так долго не могла с тобой связаться.  У меня были большие проблемы, но теперь все разрешилось. У меня полный порядок, свой бизнес.
Люда. Но где ты сейчас? Я хочу к тебе.
Даша. Я очень далеко. Есть такая страна Таиланд. Ты приедешь ко мне , но немного позже. Тебе надо выучить иностранный язык, получить какую-нибудь специальность, а затем уже приедешь ко мне. Пока же я высылаю тебе десять тысяч долларов на твои расходы. До свиданья.
Люда. Мама! Мама!
Оксана. Что такое?
Люда. ( С сожалением.) Связь прервалась. Мама нашлась и тут же потерялась.
Оксана. Откуда она звонила?
Люда. Из какого-то Таиланда. Где это?
Вадим. Это юго-восточная Азия.
Люда. Юго-восточная Азия? Это так далеко?
Вадим. Далеко. Дальше Индии.
Оксана. Что тебе мама сказала?
Люда. Чтобы я училась.
Оксана. (Сердито.) И всё.
Люда. Еще сказала, что выслала мне деньги.
Оксана. Сколько?
Люда. Десять тысяч долларов.
Оксана.  (С удивлением.) Десять тысяч долларов!
Люда. Да. Она сказала, что сейчас у неё налажен хорошо бизнес, и она заберет меня к себе.
 Вадим. Молодец, сестрица. Сумела себя там проявить. Но я был уверен, что у неё всё получится.
Трещева.  Надо же куда забралась. Разбросала жизнь наших родных по всему свету. Один в Германии работает, другая - в Таиланде. Скоро в стране останутся одни пенсионеры.
Вадим. Что поделаешь, если у нас невозможно вести бизнес. Думаешь, мама, это очень просто добиться, чтобы какой-нибудь чиновник поставил подпись на нужном документе. Да, он с тебя все соки выжмет, тебе придется повести его в ресторан и не одного, а с подружкой. Но это еще мелочи – иной потребует, чтобы ты повез в Испанию на футбол, ибо он очень хочет посмотреть Месси. Третий захочет, чтобы ему ты сделал путевку на Канары или Мадагаскар и тоже с подружкой. Вот кому у нас привольно живется у нас в стране, так это чиновникам.
Трещева. Это же вы сами приучили чиновников к этому.  Каждый хочет выразить ему свою благодарность в материальном эквиваленте. За что благодарность. Ведь это его работа оформлять разные документы. За это он получает зарплату, должна заметить деньги налогоплательщиков, наши с вами деньги.
Вадим. Не подмажешь , не поедешь.
Трещева.  Цинник.
Оксана. Давайте еще выпьем, а то вас снова потянет на политику. Вадим, наливай.
    ( Вадим разливает в бокалы шампанское.)
Трещева. Вадим, ты же за рулем. Сейчас столько пьяные водители делают аварий, просто ужас.  На войне в Афганистане меньше погибло людей, чем у нас на дорогах за год.
  Вадим. Что будет от шампанского, мама. В Европе это считается безалкогольный напиток.  Я хочу поднять этот бокал за тебя мама. Я сейчас прочту стихотворение, я не поэт, поэтому прошу строго не судить.
   У нашей мамы большое сердце.
   Она, как солнце в чистом небе.
  В её лучах мы нежно грелись,
Но мы не всегда ценили сердечной твоей заботы.
Прости нас мама за это детей несмышленых.
Но, если случится несчастье у нас,
То мы идем с бедой своей к тебе.
Обнимешь ты, прижмешь к себе,
И боль прошла, и счастливы уж мы.
Оксана. Какое замечательное стихотворение. Братец, когда  закончится твоя политическая карьера, то тебе следует начать писать поэмы.
Трещева. (Волнуясь.) Спасибо, сынок.
    ( Они встают, чокаются и пьют .  Люда подкладывает всем жаркое.)
Оксана. Спасибо, Людочка. Мне мяса не надо, я на диете.
Люда. Извините, я не знала.
Оксана. Я скажу Диане, чтобы она как-нибудь взяла тебя на дискотеку или вечеринку. Ты же не будешь против этого?
Люда. Конечно, нет. Я ведь никого в городе не знаю, а сама боюсь пойти на дискотеку или в бар. По телевизору такие ужасы показывают.
Вадим. Там всё несколько преувеличивают. Сейчас у нас полицейские круглые сутки на машинах патрулируют на улицах города.
Оксана. У Дианы очень хорошие приятели, есть там и мальчики с приличных семей. Так что можешь познакомиться с каким-нибудь парнем, а там смотри приличный мальчик понравиться, и выйдешь замуж за него. Ты уже в возрасте, и стоит уже подумать о том, чтобы устроить свою жизнь.
Трещева. Рано ей о замужестве думать. Пусть сначала выучится, а потом уж думает о замужество.
Оксана. Кому нужны сейчас те науки. Главное  не упустить момент, когда молодая она, красивая ,найти себе достойную пару.
Трещева. Зачем ты девушке говоришь такие вещи, не сбивай её с правильного пути.
Оксана. Кто, мама, знает, где он правильный путь. Я вот сидела за книгами, тянулась за красным дипломом, а в итого что имею. Живу на одну зарплату. А, помнишь, в нашем классе училась Галя Приходько. С трудом закончила школу, никуда не пошла учится дальше, а занялась тем, что стала искать себе достойного мужа. И нашла, правда, он был немного старше её, но денег  у него было полные чемоданы. Вышла за него замуж и живет, как за каменной стеной. Ни дня не работала, по косметическим кабинетам только бегает,  фитнесом занимается, по несколько раз ездит на курорты и не простые, а престижные: в Ниццу, Монте-Карло, Испанию и прочие престижные курорты. Вот это я понимаю – правильный она сделала выбор.
Трещева.  Не надо завидовать чужим успехам – неизвестно, как сложится их судьба дальше.
Оксана. А я б была довольна пожить такой жизнью сейчас, а потом пусть будет, что будет.
  ( Забегает в комнату Диана, она растеряна, на глазах её слезы).
Диана.  ( Бросается к матери).  Мама.
Оксана. Доченька, что случилось?
Диана. Мама, это страшные люди! Я боюсь их!
Оксана. Кто они? Что случилось?
Диана. Мама, мы там делали шашлыки, а они приехали и начали на нас наезжать! Полицейские. Они подъехали к нам , сначала потребовали  затушить огонь, затем потребовали наши документы, а потом сказали, чтобы мы приехали за ними с родителями. Мы стали возражать, ведь мы ничего противозаконного не делали, почему они забирают наши документы. Они нас не слушали  и стали нас обыскивать.  После этого сказали, чтобы мы следовали за ними в отделение. Мне удалось уговорить их, чтобы они заехали к бабушке.
Трещева. Где они?
Диана. Там они ждут на улице.
Трещева. Что им надо? Они выдвинули какие-нибудь требования?
Диана.  Не знаю. Я ничего не знаю, но они сказали, что меня посадят в тюрьму лет на пять. Бабушка, я не хочу в тюрьму. Бабушка, сделайте что-нибудь, у вас же есть знакомые в полиции. Я еще молодая, я не могу даже представить, что в какой-то момент меня могут лишить свободы. Я не выдержу этого. Я покончу жизнь самоубийством. Нет! Нет! Я не выдержу это!
Трещева. Успокойся, Диана, я сейчас пойду  к ним.
Оксана. Мама, не ходи ты к ним. Давай я пойду, а то ты всё испортишь. Ты такая всегда  такая прямолинейная, тут надо быть дипломатом.
Трещева. Это мы еще посмотрим, кто сможет с ними договориться. Людмила, принеси мне из шкафа мой мундир.
      ( Людмила выходит в двери направо.)
 Сейчас я с ними поговорю. Сколько их?
Диана. Двое их.
Трещева.    Какие они из себя?
Диана. Такие строгие, грубые. Размахивают всё своими дубинками.
Трещева. Я имею в виду -  молодые они или старые?
Диана. Молодые еще, лет по двадцать пять.
Трещева. Молодо-зелено! Наберут юнцов в полицию, а они по неопытности  «ломают дрова». Очередной промах нашей власти – раструбили на весь мир о своей реформе, а на самом деле вышел пшик.
  (Вошла Людмила, в правой  руке несет она мундир офицера милиции, на котором много наград и знаков отличия).
Люда. Вот ваш мундир, бабушка.
Трещева. Спасибо, Люда.  Не думала я, что он мне пригодится. Помоги мне его одеть.  ( Одевает с трудом китель.) Да, немного я потолстела, надо садиться мне на диету.
Оксана. Ты так странно в нем выглядишь. В нарядном платье и мундире.
Трещева. Сойдет и так.  ( Она выходит, все напряженно и с надеждой  смотрят ей вслед.)
Вадим. Диана, а вы там, действительно, жарили шашлыки, и ничего больше не делали?
Диана.  Вы мне не верите, но я говорю правду, дядя Вадим. Мы жарили шашлыки, а они налетели, как коршуны. Нашли преступников. Это просто безобразие.
Вадим. Диана, адвокату и врачу надо говорить только правду. Ты всё сказала?
Диана. Я всё рассказала.
Вадим. Не верится мне, что полицейские задержали бы вас только за то, что вы готовили шашлыки.  Вы , видно, хамили им или оказывали сопротивление?
Диана. Нет, дядя Вадим, мы вели себя хорошо. Это они вели себя очень нагло, словно, они цари и боги на земле, а все перед ними ходили бы на цыпочках. Дядя Вадим, мы ведь живем в свободной стране.
Вадим. Мне, кажется, что некоторые из наших граждан ведут себя уж слишком свободно.
Диана. На кого это вы намекаете, дядя Вадим?
Вадим. Диана, мне уже надоело вытаскивать тебя из всяких неприятностях. То ты устроишь дебош в парке, то в ресторане окна повыбиваете.
Диана. Я окна не выбивала.
Вадим. Ты не выбивала, но это сделали твои друзья, а мне пришлось всех вас вытягивать из участка. Кроме того, ты совсем не придерживайся правил уличного движения, и у меня скоро не будет денег, чтобы оплачивать твои штрафы.
Диана. Дядя Вадим, я ведь не просила вас платить за меня штрафы?
Вадим. Еще не хватало, чтобы все средства массовой информации трубили, что племянница народного депутата снова попала в историю.
Диана. Так ты о своей репутации  заботишься, дядя Вадим, когда вызволяешь меня из неприятностей.
Оксана. Прекрати, Диана! Тебя уж слишком заносит. Ты должна быть благодарна дяде Вадиму, что он заботится о тебе. Если б не он, то тебя б давно отправили в  специнтернат. Несносная  девчонка, ты меня добиваешь. Еще немного и я сойду с ума.
Диана. Не переживай, мама. Скоро я тебя оставлю в покое.  (Смотрит на стол.) У вас только шампанское на столе? А покрепче ничего нет?
Люда. Бабушка сказала, чтобы я поставила на стол только шампанское.
Диана. Неужели у бабушки нет коньяка или водки?
Люда. Не знаю.  Бабушка закрывает бар на ключ.
Оксана. Диана, тебе рано еще пить спиртное.
Диана. Мама, я давно уже выросла, неужели ты не заметила, что я давно уже не играю в куклы.
Если я сейчас не выпью чего-нибудь покрепче, то я сойду с ума.
Оксана. Я тоже сойду с ума, но тебе на это, конечно, наплевать.
Диана. Мама, чего ты переживаешь? Ведь не тебя посадят в тюрьму. Наоборот, тебя освободят от меня, ведь я всё время вывожу из себя.
Оксана. Какая же все-таки эгоистка.
Диана. Я давно это знаю, мама. Спасибо, что напоминаешь мне это ,  мама.  Почему так долго не возвращается бабушка? Нет, я этого не выдержу.
  (Вадим вытягивает из бокового кармана пиджака небольшую фляжку.)
Вадим. Держи бокал, племянница.  (Наливает ей спиртного.)
Оксана. Что ты делаешь, Вадим? Зачем ты потакаешь её дурным привычкам?
Вадим. К сожалению, она давно употребляет спиртное, только ты это не замечаешь или делаешь вид, что не замечаешь.
Диана. (Выпивает спиртное.) Спасибо, дядя Вадим, у тебя прекрасный коньяк. Армянский?
Вадим. Да, армянский.
Диана. Это входит в паек народного депутата?
Вадим. Нет, мне его привозят друзья из Армении.
Диана. Хорошие у тебя друзья, дядя Вадим. Но, почему ж до сих пор не идет бабушка?
Вадим. Видно, в этот раз ты здорово залетела, племянница.
Оксана. Не говори глупости, Вадим.
Вадим. Я никогда не говорю глупости, сестрица. Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты занималась своей дочерью, ибо она ведет себя ненормально. Но ты на мои замечания не реагировала никак.
Оксана. По- твоему, я должна была посадить Диану под замок или ходить вместе с ней на все мероприятия, которые она посещает?  Пробовала - не получается. Закрыла двери на замок, так она через окно вылезла, забрала одежду, так она почти голая выскочила на улицу. Побежала к подружкам, и те поделились с ней своим платьем.  Тебе не понять, как трудно одной воспитывать дочь, к тому же у неё дурная наследственность её отца.
Диана. Спасибо, мама, за откровенное признание. Оказывается, во всех моих несчастиях виновен мой отец, которого я ни разу не видела. Зачем ты, вообще, выпускала меня на свет, зная какие плохие гены у моего отца. Кстати, я так поняла.  Ты родила меня вне брака? Неужели не нашла подходящего мужичка и отдалась первому встречному?
Оксана. Прекрати, мерзавка.
Диана. Спасибо, мама, другого я тебя уже не ожидаю. Скорее бы пришла бабушка, чтобы у меня была какая-то определенность. Уж лучше я пойду в тюрьму, чем останусь с тобой, мама!
Вадим. Прекратите этот базар. Голова идет кругом.
  (Заходит Трещева, по её лицу видно, что у неё ничего не получилось.)
Оксана. Что случилось, мама?
Трещева. Мерзавцы. Мерзавцы. Это же надо! В них нет ничего человеческого. Как можно таким людям работать в милицию.
Оксана. Но что им надо?
Трещева. Не знаю. Они грубили мне. Мне ветерану милиции, отличнику правоохранительных органов. Я не представляю, как они могут нести службу, как они могут охранят мирную жизнь наших граждан. Я предполагала, что в нашей полиции есть некоторые непорядки, но что там творится такое безобразие, я не могла предположить.
Диана. Бабушка, но что мне делать?
Трещева. Я не знаю, внучка. Ты в этот раз здорово залетела – и оказание сопротивление полицейским,  и оскорбления, а главное, у вас нашли наркотики.
Оксана. Наркотики?
Трещева. Да, наркотики. А это уже серьезно. Это не мелкое хулиганство, а это серьезная статья.
Оксана. Может, надо было договориться с ними?
Трещева. Во-первых, я никогда не давала и не брала взяток, а во-вторых, у меня просто-напросто нет таких денег. Ведь я не сомневаюсь, что они заломят хорошую цену за свободу Дианы.
Оксана.  Я сейчас пойду к ним. Я поговорю с ними, я упаду на колени и буду умолять их.
Трещева. Бесполезно. У них каменное сердце. А денег у тебя нет таких.
Оксана. Я продам квартиру, продам свои драгоценности.
Трещева. Не пори горячку. Продаст она квартиру. А жить где ты будешь?  Вадим, пойди ты к ним. Поговори с ними. Ты же умеешь это делать.
Вадим. Мама, как это ты себе представляешь? Я представитель власти, и вдруг буду просить полицейских нарушать закон. Да, за это, если докопаются журналисты, я лишусь всех регалий, да еще и в тюрьму попаду.  Ты знаешь, сколько у меня врагов – они так и ждут, чтобы я сделал какую-нибудь ошибку.
Трещева. Как будь-то ты, никогда не нарушал закон?
Вадим. Может и нарушал, но это не было связано с наркотиками. Сколько можно мне выручать твою дочь?  Как будь-то у меня, и дел нет, а только заниматься Дианой. Я ей сколько раз говорил, Диана возьмись за ум, займись настоящим делом. Я её даже на работу к себе брал, но она ж сама не хотела работать и другим не давала. Вот теперь пускай она сама отвечает за свои поступки, может тогда она поймет, что к своей жизни надо относиться серьёзно.
Оксана. Вадим, прошу тебя в последний раз. Дай еще один шанс моей дочери!
Диана. Мама, не надо унижаться. Я всех вас освобождаю от себя.
  ( Диана подбегает к окну открывает его, встает на подоконник.)
Прости, меня мама.
Оксана. Диана, не делай этого!
Диана. Мама, это совсем не страшно. Только один шаг и всё это закончиться. Не подходите ко мне!
Вадим.  Диана, слезь с подоконника. Я сейчас пойду к тем полицейским.
  ( Вадим уходит, а Диана слазит с подоконника. Оксана подходит к ней, обнимает.)
Оксана. Успокойся. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо.
Диана. Мама, меня не арестуют? Я так боюсь их, они нас там били.
Трещева. Мерзавцы. Люда, принеси мне валидолу.
Люда. А где он?
Трещева. В буфете на верхней полке, где все лекарства. Впрочем, я сейчас сама пойду, возьму.
Оксана. Мама, давай я схожу.
Трещева. Я сама. Ты Диану успокой. (Выходит.)
Люда.  Тетя Оксана, может мне со стола убрать?
Оксана. Не надо. (Обращается к дочери). Диана, ты ничего не хочешь покушать?
Диана.  Нет.
Оксана.  Почему ты не хочешь ничего кушать, ведь ты с самого утра ничего не ела?
Диана. Мне ничего не хочется.
Люда. А может тебе торта принести? У нас замечательный получился торт с  грецкими орехами.
Диана. Его бабушка делала?
Люда. Бабушка мне говорила, а я делала.
Диана. Принеси мне немного торта.
Люда. Я сейчас. Одна нога тут, а другая там.
Оксана. Доченька, а ты ведь что-то забыла важное сделать.
Диана. Я не понимаю тебя, мама. О чем ты говоришь?
Оксана. Сегодня ведь у моей мамы, а у твоей бабушки день рождения, а ты не поздравила даже её с этим.
Диана. Мама, у меня тут такие неприятности возникли, что я всё на свете забыла.
Оксана. Вот, если б поехала вместе со мной к бабушке на день рождения, то у тебя бы не было никаких неприятностей.
Диана. Если б я знала, чем обернется для меня эта поездка на шашлыки, то я б никогда не поехала.  Ой, что-то у меня спина заболела.
Оксана. Почему это она у тебя болит?
Диана. Да, полицейские эти несколько раз ударили меня дубинкой по спине.
Оксана. Вот сволочи такие. Может тебе чем-то спину помазать?
Диана. Не надо.  Пройдет и так.
Оксана. Это будет тебе наука на будущее, чтобы ты слушала старших Мы ведь тебе, доченька, не желаем зла.  Если бабушка или я говорю, что надо поступать так, а не иначе, то это, потому что мы знаем из собственного опыта к чему могут привести непродуманные поступки.  Надо, доченька, учится на опыте старших людей, а не на собственных ошибках.
Диана. Я это учту, мама, но только в том случае, если в этот раз меня в тюрьму не заберут. Я никогда не буду тебе перечить, мама.
    ( Заходит Вадим).
Оксана. Ну, вот и дядя Вадим пришел. Что ты скажешь, Вадим. Договорился с ними или нет?
Вадим. Можно сказать, что договорился. Но договор уж очень тяжелый.
Оксана. Почему?
Вадим. Потому как они требуют за то, чтобы они уничтожили протокол десять тысяч долларов.
Оксана. (Пораженная). Десять тысяч долларов. Ого, какая сумма.
Вадим. Но, учти, это они мне еще скидку сделали. Сначала они просили двадцать тысяч. Но затем сбросили, когда я показал им свой мандат.
Оксана. Но, где ж мне взять эти деньги? Это же такая сумма.
Вадим. Я тоже не знаю.
Оксана. Вадик, а может у тебя найдется сейчас такая сумма, а я потом тебе отдам.
Вадим. У меня нет сейчас таких денег. Мне надо кредит за машину выплачивать, потом еще товар новый закупил для своих бутиков.
    ( Заходит Люда, несет торт на подносе и чайник.)
Люда. Я вам торт принесла. Садитесь к столу, попробуйте какой торт я испекла.
Оксана. Подожди со своим тортом. Вадим, но надо ж что-то придумать, ведь решается судьба моей дочери, твоей племянницы.  Представь себе, если мы сейчас не поможет, Диане, то вся жизнь её будет испорчена. Как мы будем жить после этого?
Вадим. Но я же не могу всё время вытягивать её из болота. Да, даже, если бы и хотел, то не смог бы помочь, ибо у меня нет сейчас таких денег.
Оксана. Одолжил бы у кого-нибудь из твоих знакомых, ведь твои все друзья – богатые люди.
Вадим. А чем я с ним расплачиваться буду? Сестра, я ж тебе говорю, что нет у меня таких денег. Ну, в крайнем случае, тысячу долларов смогу одолжить.
Оксана. Какой же ты, Вадим, стал черствый, а забыл, как мы с мамой старались для тебя.  Всё ж тебе мама отдавала, приговаривала, Вадику надо выглядеть достойно, надо, чтобы он ни в чем не чувствовал недостатка. Новые вещи, самые дорогие тебе покупали. Как же может быть иначе, ведь ты учился в престижном институте, там учились дети богатеньких родителей. А мне ничего не покупали дорогого, простенькое платье, сапожки из заменителя. Я не возражала даже, понимала, что тебе нужнее, что ты должен выглядеть, как настоящий джентльмен.  Потом ты стал работать, тебе надо было угощать приятелей, чтобы они поддерживали тебя, ты накрывал поляну начальникам, чтобы они тебя продвигали по службе, а я  сидела дома за книжкой или в библиотеке. Ведь, куда я могла пойти в «совковой одежде», кому я могла понравиться  такая девушка не прибранная, не накрашенная, не фирмовая.  Потому и прошла незаметно моя молодость , не нашла я свою половинку. Хорошо хоть вовремя кинулась да дочь родила для себя, спасение от одиночества. (Заходит Трещева, молча, слушает речь дочери.) Ты ведь не знаешь, что такое одиночество. Вся твоя жизнь прошла, как праздник, ибо мама заботилась только о тебе, а меня финансировали по остаточному принципу.  У меня даже подружек не было, потому что с ними надо было идти в кафе, на дискотеку, а у меня не было даже денег, чтобы заказать мороженое или кофе.
Вадим. Я ни от кого не требовал никаких жертв.
Оксана. Я не обвиняю тебя. Я только прошу помочь мне, ибо, если я потеряю Диану, то для меня это будет крах всей жизни. Я этого не перенесу.
Вадим. Раньше надо было тебе за Дианой смотреть. Сколько можно было тебе говорить, что она ведет себя очень плохо.
Диана. Мама.  Не надо унижаться.  Разве можно каменное сердце тронуть? Может еще всё устроится.
Оксана. Нет, ничего не устроится. Надо что-то делать. Надо искать выход из этого положения. Ведь должен быть выход. Вадим, я так понимаю, что деньги надо давать сейчас. Но у меня нет,  таких денег и быстро их не могу достать. Но я могу продать свою квартиру. Это займет некоторое время, пока оформлю всю документацию.
Трещева. А жить ты, где будешь?
Оксана. Продам двухкомнатную, а куплю однокомнатную или где-нибудь на окраине города, там квартиры дешевле.
Вадим. Они не будут ждать, пока ты будешь оформлять продажу квартиры.
Оксана. Помоги мне взять кредит на десять тысяч долларов.
Вадим. Но там сейчас большие проценты.
Оксана. Ничего, я всё выплачу, наша квартира в центре города стоит хороших денег.
Люда. Тетя Оксана.
Оксана. Что, Людмила?
Люда. Мне ведь мама выслала десять тысяч долларов. Я отдам их вам, отдайте их тем полицейским.
Оксана. Ты хочешь отдать мне свои деньги?
Люда. Да, тетя Оксана. Я хочу помочь вам.
Оксана. Но это ж мама тебе прислала, чтобы ты смогла одежду хорошую себе купить, ты ведь молодая, тебе надо хорошо одеваться. Не делай моих ошибок.
 Люда. Ничего, тетя Оксана, я похожу еще в старой одежде.
Оксана. Но тебе ж за учебу надо деньги платить.
Люда. Мы с бабушкой уже решили, что я пойду на следующий год учится на кулинара. А там не надо платить за учебу, наоборот, там стипендию мне будут платить.
Оксана. Не знаю даже – брать ли мне твои деньги или нет.
Трещева. Бери, чего уж думать. Мы люди свои, потом рассчитаемся.
Оксана. Спасибо, Людочка. Ты наша благодетельница.  Дай я тебе руку поцелую.
Люда. Не надо. Что вы, тетя Оксана. Мне ничего не надо. Эти деньги на меня так свалились неожиданно, что я даже не знаю, что с ними делать, а вам они пригодятся.
Вадим. А деньги ты уже получила, Люда?
Люда. Нет, мама же их только выслала. Надо в банк сходить, узнать пришли ли они?
Вадим. Понятное дело, что сегодня ты их не получишь.
Оксана. Что же делать?
Вадим. Я сейчас позвоню полицейским, попрошу у них подождать до завтра.
Оксана. Позвони.
Вадим. ( Набирает номер на мобильном телефоне. ) Алло, это Трещев… Понимаете, сумма, которую вы потребовали большая, за день её не соберешь, поэтому я прошу подождать до завтра…  Хорошо… Да, завтра я вам позвоню и договоримся о встрече… Нет, никаких неожиданностей не будет… Спасибо.
Оксана. Ну, Что?!
Вадим.  Они согласились подождать.
Оксана. Спасибо, Вадим. Спасибо, Люда. Вы не представляете, как вы мне помогли.  Ведь, Диана, единственная моя радость в жизни.
Люда. Давайте есть торт, а то чай остывает.
Оксана. Конечно, мы попробуем сейчас какой ты торт испекла. Мама всегда пекла чудесные торты.
Вадим. Да. Они мне больше нравились, чем купленные в магазине.
Оксана. А помнишь, как ты объелся как-то тортом, так много съел, что ты опух, покрылся красными пятнами, и тебя даже в больницу скорая забрала.
Вадим. Да, это было в пятом или шестом классе. Но я удачно тогда заболел и пропустил контрольную работу по математике. 
  ( Все идут к столу, Диана обнимает Люду.)
Диана. Спасибо, сестрица. Я тебе так благодарна за то, что ты для меня сделала. Сейчас тяжелый-тяжелый камень свалился с моих плеч, который тащил меня в бездонную яму, и мне стало так легко. (Плачет).
Люда. Не надо, сестрица, плакать. Разве могла я поступить иначе.

                Занавес.

.