Таежный майдан

Это был материал для районной газеты, написанный и посланный в редакцию 28 марта 2014 года. О бандеровщине. Не напечатали. Мы же признали выборы Порошенко и, видимо, хранили политкорректность. Много кое-чего "хранили". Сейчас конец 1016 года, выкладываю материал здесь.

В связи с событиями в Украине, расскажу историю более чем сорокалетней давности. Случай печальный и дикий, но весьма поучительный, и я был ему свидетелем.

В мае 1969 г. я призвался в спецшколу войск ПВО, потом служил начальником радара на "Точке": в радиолокационной части /несколько десятков человек/ в сибирской тайге

Перефразируя Толстого, скажу: все живут и служат в "непростое время", но сложно оно для каждого поколения по-своему. ПВО тогда была в самом "фокусе" гонки вооружений. Соглашение по ракетам между СССР и США будет только в 1973 году. Оборонные шансы были 50 на 50, и мы были готовы ко всему. Тем более что в марте 1969-го была стычка с китайскими пограничниками на Даманском /большие фотографии погибших, зверски изуродованных наших были у почтамта в Свердловске. Нам, парням, в мае в армию, и мы мысленно переносили себя "в фотографию", в стоящий строй  -  перед строем лежащим! Рядом стояли девчонки, крепко взяв под руку одна другую, и молча долго вглядывались... /. А тем же летом китайские диверсанты вырезали в Казахстане несколько частей  -  таких, как наша. Ведь у нас был свободный переход. "Сняв" ночью часового, шли в казарме от койки к койке, будили и тут же резали: так человек не вскрикивает. По каждому случаю нам зачитывают приказ об усилении бдительности. Мотаем на ус, а в голове другое, в голове две главные задачи локаторщиков: если война  -  работай в радаре до конца, пока не разбомбят, а если без войны, то детей заводи до двадцати трех лет, потом не будет... В общем, были мы молоды, но нам, как говорится, было "не до шуток". Говорю это к тому, чтобы не удивлялись, прочитав далее, как солдаты "поговорили в умывальнике" с объявившимся среди нас бандеровцем. Но об этом чуть ниже.

Рядом с частью поселок аборигенов-охотников. Места глухие: о прошедшей войне тут узнали только в 1950 году. Жива местная царица. Здороваемся с ней, когда проходим мимо и если она сидит у избы. Старуха в ответ молчит, смотрит. Ближайшее поселение  -  сто км. Сообщение только на АН-2 и по воде. Пешком никуда не пройти. Одним словом, диверсантам взяться неоткуда, поэтому наш караульный ходит с карабином без патронов, гоняет коров от кабелей или с местного грунтового аэродрома. Таковы были особенности нашей службы, не считая того, что наши отцы прошли войну, и мы, "усыпленные" официальной пропагандой "торжества советского патриотизма", "нерушимой дружбы народов", - мы полагали, разумеется, что война кончилась. Однако, оскал национализма и фашизма оказался "легок на помине"  -  прямо в тайге на нашей "Точке".

1970 год, лето. Прибывает пополнение, весенний призыв, "салаги". Я, как комсорг части, обратил внимание на одного парня: в части служат со всего Союза, но с запада Украины он первый /я всегда смотрел на карте, кто откуда/. Выжимаю двухпудовки на спортплощадке, парень ждет. Отдаю гири. На левом плече у него татуировка "Мементо мори" на латинском. Вспоминаю: это что-то про смерть. Завожу разговор, мол, это не у вас там бандеровцы были? Парень испытующе смотрит, безразлично отвечает: "У нас". Спрашиваю дальше, мол, теперь-то уж, поди, не бегают по лесам? Парень соглашается, и я даже жалею его чуть. А "паренек" оказался, не смотря на молодость, ярым, решительным, бескомпромиссным бандеровцем. К осени он выжимает двухпудовки уже шесть раз и продолжает остервенело качать мускулы, хотя у "молодых" солдат обычно другие заботы: побыстрее освоить специальность, чтоб не получать затрещины и наряды вне очереди.

Так что же произошло? В какой-то момент я заметил, что в части больше "обычного" синяков на солдатах. Спрашивает и замполит. Наконец вижу здоровенный фингал у "деда", моего однопризывника. После долгого допроса "дед" признался, что его ударил... да, этот "молодой", гиревик. Итак, выяснилось: он один на один ставил сослуживцам жесткий ультиматум: "Когда скажу, будешь выполнять только мои команды, не слушая больше никого!" Вот так! А присяга? Вопросы и несогласие не принимались, следовало избиение /с повтором/. Надо сказать, что я тогда боролся с "дедовщиной" /и не безуспешно/, поэтому подумал, что перестарался, что вот обратный эффект: салаги распоясались. Но дело, оказывается, было совсем в другом.

Доложил замполиту. Тем же вечером провели комсомольское собрание, "исключили". Велю встать избитым. Поднялось человек двадцать /а сколько еще на дежурстве?/. У некоторых под одним глазом старый синяк, под другим свежий. Командир части сел на стул поодаль и пока не проронил ни слова /всем нашим офицерам не было и тридцати/. "Драчуна" поставили перед всеми, юлить он не стал и, как о чем-то пустячном, повседневном, не опуская глаз сказал: "Я просто не успел... Мне нужно было только пять человек, и на месте этой части было бы пусто". Воцарилось молчание: не просто осознать, что перед тобой самый реальный враг, бандеровец, диверсант, проникший в часть "простейшим" способом через военкомат, враг, который "просто не успел"...

- На что ты надеялся? - спросил командир. - Тебя бы потом здесь же и уничтожили.
- А мне все равно. Но этой вашей части не было бы. А может, еще одной.
Командир пошептался о чем-то с замполитом и ушел в канцелярию роты.

Уничтожить часть (и жён офицеров с детьми) бандеровец мог вполне. Планировалось это на самое ближайшее время, так как вербовке подвергся один из "дедов". Ночью офицеры, их жены и дети спят в своих домиках, дежурный офицер  -  на пункте управления, казарма тоже спит, ключи от оружейной комнаты  -  у дремлющего дежурного сержанта, не спит только дневальный у входа, но он мог быть "своим". Дел-то: кокнуть сержанта, открыть оружейку, а дальше дело техники...  и суровые депеши мамкам: "Погиб при исполнении".

Пикантная ситуация. Под трибунал да в дисбат? (тогда дисбаты ещё были). Но ведь официально в СССР бандеровщины уже нет! (???) И под трибунал, скорее всего, попал бы командир, как антисоветчик, шагнувший против линии партии. Офицеры Особого отдела "для красного словца" не жалели никого... И командир принял другое решение. Даже на гауптвахту не посадил, ибо в этом случае нужен письменный приказ с мотивировкой...

А с бандеровцем в умывальнике "разговаривали" солдаты, возвращали синяки. Сержанты, конечно, не участвовали, это статья... Не прошло минуты, замполит появился и спросил, мол, что тут за грохот? Всё в порядке?" - "Так точно! В порядке!" - ответили сержанты. Замполит вернулся в канцелярию к командиру. Из умывальника доносилась "воспитательная возня". Мы стояли, стиснув зубы и посматривая друг на друга: всё было противно...  Я заглянул в умывальник. Солдаты замерли. Бандеровец стоял на четвереньках без гимнастерки, "Мементо мори" на плече  -  в  крови. Я приказал: "Разойтись!". Ничуть не сомневайтесь: землякам, детям, внукам этот субъект с жаром расскажет, как его "ни за что" били "москали". Все разошлись, кроме бандеровца. Чуть позже двое умыли его и увели на койку...

Когда римский полководец возвращался с победой, за ним бежал раб и кричал: "Мементо мори!" /По-русски  -  помни о смерти!", то есть не упивайся победой, не расслабляйся, не гордись. То ли бандеровец себе напоминал это, а может, окружающим адресовал. Еще эти крылатые латинские слова означают вообще символ смерти, грозное напоминание о неотвратимой опасности. Так же приветствовали друг друга члены религиозного ордена траппистов /основан в 1140г./: не греши, помни о смерти и Страшном суде. В общем, "крутая" татуировка: тут и смерть, и сектанство, и разные смыслы. Ясно, что у молодого бандеровца на родине были единомышленники, с такой же татуировкой, нечто вроде секты. Бандеровщина /начиная с ее вождей/ была и остается замешенной на сектанстве. Учитывая эту случившуюся спустя двадцать пять лет после войны историю, напрашивается вывод, что бандеровщина воспроизводилась на западе Украины из поколения в поколение! Непрерывно до наших дней.

Выделяют две причины Киевских майданных событий: информационно-образовательная политика в Украине после СССР и влияние канадской бандеровской эмиграции и вообще Запада. Но есть и третья: не затихавшая внутренняя бандеровщина.

Мы говорим о "заветах отцов", о "лучших традициях", "ценностях". Так мы сохраняем свою идентичность Родине, жизненность и пр. Но в силу этого же "механизма" живуча и бандеровщина /национализм на грани фашизма/. Противоречия тут нет. Народы очень разны, поэтому есть институт государства /обособления/ и международное право. В Украине всё разрешится, когда она наконец-то разделится на ДВЕ страны, и уже не придется "ходить в чужой монастырь со своим уставом".

...Поблажки диверсанту не было: через пару часов он уже "стоял" в строю на вечерней поверке /перекличке/, поддерживаемый с боков. Его носили в строй три дня, потом дня три он "строился" самостоятельно. А еще через день прилетели два крепыша с другой "Точки" и увезли нашего бандеровца дослуживать у них с этим клеймом и под особым контролем. Об этом договорился командир (видимо, практика неофициального "перевоспитания" была отработана. На наши вопросы командир ответил: "Он хотел нас уничтожить. Сейчас он каждый день будет мечтать о трибунале..." На войне, как на войне.

Половина россиян  -  это "переселенцы" /как американцы в свое время/: мы осваивали Урал, Сибирь, Дальний Восток и даже Аляску. Это развивало такие качества, как ответственность /ведь один на один с обстоятельствами/, упорство, профессионализм, неконфликтность /при боеготовности!/, незлопамятность /"сын за отца не отвечает"/ и др. Поэтому слова "новгородцы", "москвичи", "уральцы", "сибиряки", "интернационализм", "россиянин" - значат многое. Национализм, бандеровщина, фашизм для нас неприемлемы! Но "пожар" у стен нашего общего дома. И в который раз девиз: сплотимся между собой и вокруг штурманов и капитанов.

Поменьше критиканства, побольше конструктива. Жизнь государства  -  это плавание океанского лайнера: для корректировки курса нужны многие километры и часы /для государства  -  годы и даже десятилетия/. Вредны скоропалительные выводы, безграмотные оценки происходящего (на Руси говорят: "Дураку полработы не показывают"). Глядеть надо "широко", думать "глубоко", а то вот утвердился расхожий штамп, что социализм рухнул от малейшего ветерка, что руководители и их эксперты ничего ни в чем не мыслили, а это совсем не так! А как?

Помню, в 1978 году наш профессор съездил в Москву на совещание и на лекции рассказал нам вот что: на совещании несколько ректоров поставили вопрос о сокращении выпуска философов, ибо их "куется" в три раза больше, нежели имеется рабочих мест /на кафедрах, в школах, в редакциях/. На это был ответ, что в ЦК этот вопрос обсуждался, и пришли к следующему: лет через пятнадцать /!!! То есть "в районе" 1993 года/ в стране ожидаются большие потрясения с непредсказуемыми последствиями. Сокращать ничего не будем. Пусть в критический для страны момент в ней будет побольше просто философски образованных людей. Получается, тогдашний наш строй был все-таки теоретически вменяем и сознательно шел навстречу своей эволюции.

Хочется думать, что мы не такие дураки, чтобы прежде всех дел вздыбить знамя национализма. Наше знамя  -  ответственность и мудрость, наше чувство государственности, уж сколько нам этого достанет. Надеюсь, "наверху" внимательно следят, не намечается ли где-то "таежный" или какой другой "майдан". Опять ведь противно будет слушать возню...

    /Это была заметка в газету. Не напечатали/.          28 марта 2014 года.