Марс онлайн

Действующие лица:

Артур Шайн
Капитан марсианской станции «Пегас-1», основная специализация теплотехника, дополнительная специализация микробиология, геохимия

Каролин Лонг
Биолог марсианской станции «Пегас-1», дополнительная специализация врачебное дело и хирургия

Ромм и Лесси Шайн
Дети Артура Шайна и Каролин Лонг

Натан Ли
Заместитель капитана марсианской станции «Пегас-1», доктор физико-математических наук, основная специализация кибернетика, дополни-тельная специализация проектирование узлов и механизмов

Эйприл Бауман
Психолог марсианской станции «Пегас-1», дополнительная специализация растениеводство и органическая химия

Айван Глори
Главный диспетчер лунной станции «Сателлит»

П Р О Л О Г

Человечество в лице прогрессивно мыслящих ученых мужей издавна грезило покорением необъятных звездных массивов. Поначалу робкие попытки заглянуть за скрытое завесой таинство мироздания перешли от фазы созерцания в фазу исследования. Небесная механика манила людей своим очарованием и упорядоченностью. Во всем величии космоса чувствовалась высшая закономерность и слаженность действий единого и непостижимого Абсолюта, коего еще предстояло познать несовершенными средствами научной мысли.

По мере развития оптических систем человеческий взор устремился в самую гущу межзвездных событий, об участии в которых по-прежнему приходилось только мечтать. Запущенные неведомым творцом первозданные циклы приходилось постигать со стороны, с трудом изучая звездную летопись Вселенной. И только по прошествии трех столетий на благодатной почве наблюдений за небесным светилом и его бескрайними окрестностями с развитием науки и техники взросла целая плеяда ученых-подвижников, пионеров зарождающейся космонавтики. Именно их стараниями немыслимое, с точки зрения обывателя, обрело реальные очертания: человек стал ближе к звездам, намного ближе.

Со временем мрак безжизненного космоса расступился, впустив в свои холодные объятия человека Космической эры. Романтика неизведанного пересилила первобытный страх перед непостижимыми просторами и неисчислимым количеством солнц. Выйдя за пределы околоземного пространства, человечество, окрыленное постоянными успехами в покорении тяготения, укрепляло свое научное могущество одновременным изысканиями в атмосфере и на поверхности Венеры, Луны и Марса. И если условия на Венере были совершенно невыносимыми для исследования даже в автоматическом режиме, то Луна и Марс в этой области разительно отличались в лучшую сторону. Их не только можно было пристально изучить, но в перспективе даже колонизировать. Именно поэтому с мыслями о Венере было покончено.

Необходимость и целесообразность колонизации Луны и впоследствии Марса обосновывалась сугубо экономически, ведь куда проще проводить исследования и геологические изыскания прямо на месте, чем растрачивать ограниченные ресурсы Земли на дорогостоящие космические перелеты. Лишь упрочив свое положение в максимальной близости от родной планеты, можно было переходить к постижению своей космической судьбы.

Первым и ожидаемым стартовал проект по освоению Луны. Так некогда мертвая малая планета за достаточно короткий срок наводнилась роботизированными зондами, автоматическими станциями и передвижными установками. Технологическая почва для воцарения здесь землян была готова в рекордно короткий промежуток времени. Превосходство человека-творца над силами природы в очередной раз было с успехом продемонстрировано мировой телевизионной аудито-рии. На сей раз в прямом эфире с орбиты Луны, а так же с ее поверхности во всех подробностях был показан торжественный пуск в эксплуатацию многокупольной базы «Сателлит», главной гордости космических инженеров.
Относительная близость спутника предполагала вахтовый метод  колонизации и расширения человеческого присутствия в течение ближайших пяти лет, не требуя полной автономии от материнской планеты. Торжество науки и человеческого разума, казалось, совершенно не знало границ. Цивилизация Земли в едином порыве осваивала невесомость и пониженную гравитацию на поверхности Луны, что сулило неслыханный прирост в новых технологиях, недоступных для возникновения ранее.
   
Эйфория от грандиозных космических свершений переда-валась каждому землянину без исключения. Успехи науки и техники воспринимались как свои собственные и поэтому приветствовались со всей искренностью. Это был действительно интернациональный патриотизм в высшей степени этого слова. Тем самым, истинные властители Земли не прогадали, когда выбрали именно покорение космоса главной сплачивающей идеей, вокруг которой можно было объединить все народы по надгосударственному принципу. Человечество было очаровано безграничными возможностями наукоемкого производства и дерзновением ученых поспорить за претворение идей в реальность с выдумками именитых фантастов и футурологов. Индустрия кино, телевидения и дополненной реальности постоянно поддерживали определенный градус интереса к трансорбитальным полетам, выдавая экспансию за пределы Солнечной системы за высшее предназначение человечества. Знаменитые слова Циолковского «Земля есть колыбель разума, но нельзя жить в колыбели вечно» отныне знал весь мир и трепетал от грядущих побед.

Экономический кризис 2020 года был преодолен с перераспределением средств производства и нивелированием политического неравенства. Перед лицом вечности космоса Земля, наконец, стала единой, чего еще никогда не было в истории цивилизации. При этом утверждение нового мирового порядка проходило совсем не так, как его предвосхищали. Вместо пугающего постапокалипсиса возникло наукоемкое будущее, свое место в котором определял сам человек, а не государственная система. Сплоченный интернациональный народ Земли и был той слаженной силой, необходимой для реализации масштабных сверхзадач. Забытый принцип «от каждого по труду, каждому по потребности» заиграл по-новому, ибо человек будущего уже не ограничивался базовыми потребностями разобщенного мира. Таким образом, через единение человечество почувствовало в себе необходимость в стремлении к мировому благоденствию во имя достижения высшей цели.

Космическая индустрия претерпела значительные изменения, сократив разрыв в технологиях и особенностях производства. Будущее было за унификацией, стандартизацией и метрической системой, легшей в основу основ производства. Унифицированные космические модули-коконы легко состыковывались во всех плоскостях и позволяли выстраивать как орбитальную станцию, так и автономную базу на поверхности любого космического тела. По крайней мере, объемная сборка велась непринужденно, будто бы это был огромный конструктор.

Положение Луны было до того удобным по меркам космической навигации, что пилотируемая миссия на Марс рассматривалась делом уже завтрашнего дня. Красная планета манила своей загадочностью и схожестью с Землей, казалось, именно она является средоточием ответов на основные вопросы космологии. Теоретически Марс мог быть надежным пристанищем землян в перспективе освоения дальнего космоса. А это уже сулило немалые перспективы. По сути, миссия к пескам красной планеты рассматривалась как последний шаг перед прокладкой межпланетных трасс вглубь межзвездного океана. Марс был попросту необходим. Но для этого требовалось затратить неимоверное количество человеко-часов для проектирования, изготовления и монтажа всей необходимой инфраструктуры. Благодаря пилотному проекту освоения Луны грезы о Марсе перестали быть грезами.

Для ускорения работ по налаживанию межпланетного экспресса последовало решение Ассоциации космоплавания использовать наработки по лунной базе применительно к условиям Марса. Проект аналогичным образом планировалось осуществить в два этапа, сначала вывести на околоземную орбиту группировку транспортных модулей для автоматической состыковки в единую космическую систему. По завершении монтажных работ отправка собранной станции к орбите Марса открывала второй этап, который должен был закончиться разделением станции на орбитальный и посадочный комплексы. И если доставка людей в лунный городок осуществлялась путем транзита через орбитальную космическую станцию Земли и лунный суборбитальный модуль, то с Марсом планировалось поступить иначе. В состоянии глубокой гибернации экипажу отводилось место в посадочном комплексе, дабы в бессознательном состоянии миновать старт с космодрома и череду автоматических стыковок, полета и посадку.   
Уровень кибернетики и развитие сетей дистанционного администрирования позволяли всю тяжелую работу в невесомости производить без участия человека непосредственно на месте сборки и монтажа. Неэффективный ручной труд по месту был заменен автоматизированными алгоритмами и логикой искусственного интеллекта. И только в случае особой необходимости могли подключаться операторы с Земли.

Таким образом, освоив Луну и весь спектр технологи-ческой базы, люди принялись за Марс. Миссия первой марсианской станции «Пегас-1» заключалась в перелете в один конец с последующей малой колонизацией планеты путем изменения климата, качественного состава атмосферы и грунта. Ввиду особенностей терраформинга и большой инерционности в подобной системе режим работы экипажа назначался пожизненным. Для столь  ответственного задания Земля выделила четверых: Артура Шайна, теплотехника из Цюриха, Каролин Лонг, биолога из Стэнфорда, Натана Ли, кибернетика из Димона и Эйприл Бауман, психолога из Москвы. Помимо знаний по основным специальностям, каждого из членов  «Пегас-1» в течение трех лет снабжали практическими навыками и умениями в смежных областях наук так, чтобы двое постоянно могли бодрствовать и заменять оставшихся, пребывающих в анабиозе. Артур Шайн изучил микробиологию и геохимию, Каролин – врачебное дело и хирургию, Натан – проектирование узлов и механизмов, Эйприл – растениеводство и органическую химию.
2022 год был ознаменован долгожданным стартом десяти ракетоносителей, в своем чреве несущими купола будущей марсианской станции. Весь мир завороженно следил за прямыми трансляциями запусков с космопорта «Вечность» и гадал, как же сложится судьба каждого из четырех членов миссии. Это был очередной прорыв человеческой мысли и разума, венчающий космическую программу Земли.

***

- Ну, и как ты меня собрался догнать, Ромм? – златокудрая девчушка с голубыми глазами и ослепительно белым лицом хохотнула в сторону брата и убежала вглубь технического купола.
- Так же, как и в прошлый раз! – прищурившись, Ромм на секунду остановился, переводя дыхание и совершенно не понимая, как его младшая сестра может так юрко лавировать в нескончаемом сонме алгоритмических стоек и паутины гофрированных трубопроводов.
- Пока ты меня найдешь, прилетит «Пегас-2», а то и вовсе все земляне, – из-за угловой деки вырвался смешок и тут же стих.
- Лесси, я тебя все равно достану, как бы ты там не пряталась,- с непроницаемым спокойствием ответил Ромм, окидывая взглядом гудящие стойки, монолитами стоящими в техническом куполе марсианского улья.
- Хи-хи!
- Даже не притворяйся, что тебе все сойдет с рук. В этот раз я тебе надеру уши, будут краснее ферросоли, - потирая руки, высокий круглолицый Ромм заметил детскую полутень и осторожно приближался к заветной цели.
- Вижу-вижу, Ромми! Не так все просто, мышка оказалась хитрее кошки, ха-ха, - и с этими словами Лесси открыла техническое подполье и юркнула в темноту.

С полчаса Ромм пытался найти свою десятилетнюю сестренку, но совершенно безуспешно. На этот раз ей удалось выскользнуть прямо из-под его носа, да так дерзко, что тот опешил и прямо не знал, что ему делать. Затянувшиеся поиски не принесли результата, и юноша стал волноваться. Ведь совсем скоро начнется трансляция, а, значит, всем членам команды нужно будет вновь собраться в переговорном куполе для связи с Луной.

Ромм и Лесси – первые дети, рожденные на Марсе, биологическая судьба которых предопределила им весьма неоднозначное будущее. Их отец, капитан Артур Шайн, и мать,  биолог Каролин Лонг, вряд ли думали о продолжении рода в условиях искусственной гравитации. Двенадцать лет назад перед отлетом в 2022 году любовь им обоим вскружила головы. И, несмотря на строгий протокол запрета неуставных отношений между членами команды «Пегас-1» инстинктивные программы взяли верх. Конечно, регламент программы освоения Марса предполагал потворство членов экспедиции таким слабостям и черным по белому отмечал, что дети, рожденные в космосе, будут принадлежат Земле. Тем самым, марсианские дети, сами того не желая, подпадали под двойную зависимость, лунную и земную.

- Лесси, ну, хватит, давай вылезай! Луна ждет! Сколько можно дурачиться? – с усталостью в голосе произнес Ромм и невольно отмахнулся от сестры, давая понять, что игра окончена.
- Сдаешься? Так и скажи, что проиграл, а то все заладил про трансляцию! – недовольно фыркая, Лесси вылезла откуда-то снизу и, шаркая ногами в серебристых сандалиях, нехотя зашагала к брату.
- И почему ты их не любишь? – с недоумением спросил Ромм.
- А за что? Ты видел этих людей? Они то и дело думают, что мы им подчиняемся и делаем то, что нам укажут! – презрительно ответила Лесси. - Знаешь, отец говорил, что мы для них значим больше, чем они для нас. Без нас они совсем потеряют всякий смысл своего существования.
- Папа и не такое скажет, когда тебя надо затащить в переговорную. Да не сердись ты, сестренка, четверть  дня – это не так много, - взяв Лесси за руку, взрослый не по годам Ромм по-отечески нежно ввел ее в промежуточный купол. - В конце концов, относись к ним снисходительнее, у них ведь нет дома как у нас…

***

В бытность стремительного освоения космического пространства вопрос передачи данных стоял очень остро. Нельзя было исследовать большие объемы межзвездной пустоши современными методами, пользуясь при этом обычной, ставшей пережитком прошлого радиосвязью. Результирующим решением стала мгновенная связь без задержек с помощью двустороннего квантового устройства, работающего по принципу квантовой синхронии.

- Прием, студия Сателлит, прием! – Артур Шайн подстраивал передатчики фазированных антенн для синхронизации звука и видео в квантовом видеофоне станции.
- Слышу хорошо, «Пегас-1», слышу вас хорошо, изображение прерывистое, местами весьма четкое. Звук без замечаний.
- Тогда давайте начнем безотлагательно, - настаивал капитан станции.
- Пользуясь временной задержкой сигнального моста между Марсом, Луной и Землей, до начала прямого эфира хочу предостеречь вас, мистер Шайн, от каких-либо поспешных или безрассудных речей, надеюсь, вам это и так понятно! Земля не любит плохих вестей из космоса, - прошумел Айван Глори, главный диспетчер лунной станции Сателлит.
- Мистер Айван, вы же меня знаете, трансляция будет по протоколу.
- Замечательно. А где же Ромм и Лесси? Я что-то не вижу их в кадре, - сухо обеспокоился Глори.
- Будут как всегда к полному включению трансляторов. Они же дети и всегда прибегают в последний момент, - улыбнувшись, Артур посмотрел на часы.
- Хорошо, капитан, и раз, пока мы одни, расскажите подробнее о вашем открытии, так как из присланного сообщения досконально не все так ясно и определенно.
- Вчера вечером в лаборатории химического анализа я занимался структурным расщеплением образцов грунта, взятого с участка, удаленного от «Пегаса-1» на расстоянии 300 метров. Кремнозем и гидраты оксида железа в норме, даже щелочной показатель близок к тому, о чем Кунейвс в своем отчете писал еще 12 лет назад. Но меня насторожило высокое содержание кремнийорганических соединений и большое наличие углерода-14. Безусловно, гумус Марса еще мертв, но следы распада очень сложных молекул я вижу впервые, – Артур озадаченно сложил руки в подобие религиозного жеста, интуитивно ожидая ответа.
- Великолепные данные, мистер Шайн. Вы близки, как мне кажется, к ответу на главный вопрос человечества: была ли жизнь на красной планете или это все домыслы Гаррисона и Бредбери, - не дрогнув ни единым мускулом, Айван внимательно посмотрел черными абсолютно непроницаемыми глазами и продолжил, отчеканивая каждое слово, - Артур, рекомендую вам не отклоняться от …
- Я бы не радовался раньше времени, - нервно перебил капитан, - ведь до полета «Пегаса-1» наши марсоходы избороздили место расчетной посадки в радиусе пяти миль. И их данные не содержали ни малейшего намека на органику. Вы понимаете, к чему я клоню? За время последней миссии «Куриосити» и до момента нашего прилета сюда прошел десяток лет, десяток подконтрольных человечеству лет! – Артур сжал пальцы в кулак и продолжал, - эти годы - ничто для геологии, нет таких процессов, которые в одночасье могут изменить структуру поверхностного слоя!
- Я вас понял, Артур, - Глори отсек излишнюю эмоциональность капитана, - Напоминаю вам, что первичной целью вашей миссии является влияние на суровый климат планеты, на реализацию коего и указывает ваш отчет! Лучше скажите мне, каковы мысли Эйприл на этот счет; она ведь уже вышла из гибернации?
- К сожалению, мисс Бауман лишь отчасти знакома с моими исследованиями. А доктор Ли, сославшись на недомогание, к сожалению, не получил мой инструктаж. Понимаете, сэр, сегодня моя последняя смена перед погружением, а тут такая находка! Нам требуется расширить имеющиеся ресурсы, хотя бы и временно.
-  Не мне вам говорить, что протокол нарушать нельзя. Полагаю, вам следует передать подробнейшим образом ваши изыскания Эйприл Бауман, а потом, соблюдая регламент, с Роммом и Лесси войти в гибернацию. Мы не можем отступать от режима экономии ресурсов, заметьте, не от лучшей жизни мы перевели вас с полугодового погружения до годового, - ответил рассудительный голос из мониторов. 
- Мистер Глори, я не уверен, что Эйприл справится сама, тем более, что Натан Ли не компетентен в данном вопросе.
- Вы прекрасно знаете, почему вы с Эйприл не в смене. У миссии «Пегаса-1» за время вашего анабиоза не должно быть простоя! Вопрос, надеюсь снят?
- Папа? Мы же вовремя? – резко вбежав в переговорную, Ромм посмотрел на монитор над пультом управления станцией и выдохнул. – Я же говорил, что мы успеем! - самодовольно хмыкнув себе под нос, Ромм посмотрел на сестру сверху вниз и присел в экзокресло рядом с отцом.
- Еще бы не вовремя, мы ведь так и не доиграли, - показав язык, девочка, надувшись, продолжала стоять и с наигранным любопытством разглядывать лицо Айвана Глори. Это скуластое, будто высохшее от времени, лицо, испещренное косыми морщинами, порядком надоело за 10 лет недолгой и такой странной жизни. Лесси была вторым и последним ребенком Артура и Каролин, рожденным на Марсе. Повторные роды в условиях наведенной искусственной гравитации привели к тяжелым последствиям для женского здоровья Каролин Лонг. Отчего она, за невозможностью получения безотлагательной нейрохирургической помощи на месте, была помещена внутрь гибернационного кокона до прибытия миссии «Пегас-2», где и поныне находилась в вегетативном состоянии.
- О! Ромм, Лесси, дети Земли приветствуют вас в моем лице, - бодро произнес голос со станции Сателлит. - Без вас мы бы и не начали трансляцию. Это стоило бы нам слишком долгого ожидания – целый год без вашего участия начнется все же вечером, а сейчас, прошу, не смотрите на меня так подозрительно, - смешно нахмурив густые брови, главный диспетчер пытался разрядить нависшую немую паузу.
- Да, дети, вы как раз вовремя, - с грустью в голосе, словно ответив самому себе, произнес Артур Шайн.

Спустя всего пару минут Айван Глори подключил «Пегас-1» к трансляции с теми, кто жаждал вновь увидеть суровые будни экипажа в стесненных условиях негостепри-имной красной планеты. Необычный антураж станции, возможность мгновенной обратной связи с экипажем и всеобщая доступность через сеть видеокамер делали «Пегас-1» больше, чем просто исследовательской лабораторией на Марсе. Это было ранее недоступное для землян развлечение – научно-фантастическое шоу в прямом эфире, длящееся на протяжении вот уже 10 лет…

***

- Ненавижу! – буркнула Лесси, - чувствую себя подопытной мышью!
- Теперь хитрая мышка стала подопытной? Не говори ерунды, - зевая, Ромм уже расстегивал верхнюю пуговицу комбинезона. – Сейчас отдохнем, а через год ты будешь проще относиться к этому.
- Отдохнем? С такой потерей времени лучше бы нас сразу тут разгерметизировали!
- Ромм, Лесси, идите в гибернационный купол, а я сейчас догоню, - Артур рассеянно потирал лоб и явно о чем-то крепко размышлял и совершенно не обращал внимание на детскую склоку. Утренний разговор с Айваном Глори непосредственно перед трансляцией не выходил у него из головы. Позиция Луны была определенной, но по-научному нелогичной. 
- Ромм, громила, ты растешь не по дням, а по часам, - пытаясь сострить, Натан приступил к подготовке дозаторов для погружения детей в состояние анабиоза.
- Мистер Натан, вы просто слишком много спите, - хихикая, Лесси опередила в ответе своего брата.
- Ну, не больше твоего, дитя мое, - доктор Ли даже не поднял головы от метаболического компьютера.
- А, Лесси! – Эйприл Бауман, улыбаясь, подошла к девочке и ущипнула ее за розовую щечку. - Строптивая Лесси, а ты знаешь, что на Земле все люди треть жизни проводят во сне, а мы - до половины отведенного нам времени! Просто доктор Натан старается экономить каждую минуту, - расчесывая волосы, Эйприл нежно посмотрела в ребячьи глаза и продолжила, - ладно, дети, у вас есть еще минуты на последние приготовления, потом придет ваш папа, и мы сделаем то, что должны сделать.
- Для меня эти полчаса гораздо ценнее, чем те восемь часов трансляции, - с тоской в голосе Лесси сжала руки своего брата в своих и тихонько заплакала.
- Ну, сестренка, не плачь, мы же не расстаемся; папа и я – мы будем рядом, - не зная, как еще подбодрить сестру, Ромм обнял Лесси и провел рукой по ее спине, как всегда делал их отец перед гибернацией.
- Я буду скучать, Ромми.
- Ты же будешь спать, - юноша улыбнулся и принял погружение как должное.

В это время в купол гибернации вошел капитан «Пегаса-1» и, минуя своих детей, направился прямо к Эйприл. Что-то сказав ей на ухо, Артур вернулся к своему креслу-кокону.

- Я люблю вас, дети, - улыбаясь Ромму и Лесси, Артур лег в свою капсулу, - до встречи на той стороне.

Подключив три капсулы-кокона к индивидуальным дозаторам анабиотической жидкости, Эйприл Бауман и Натан Ли еще раз перепроверили метаболический компьютер каждого из членов команды. Не найдя оснований для отмены протокола, кибернетик станции запустил коллективный алгоритм подачи многокомпонентного раствора в кровоток. Экипаж смиренно погружался в очередную летаргию, дабы в грезах встретиться вновь. Жизненные показатели Артура, Ромма и Лесси плавно угасали, выводя сознание из обсчета реальности. Обойдя полукруг из шести гибернационных капсул, немногословный Натан Ли внимательно осмотрел цифровое оборудование и сделал вид, будто чем-то обеспокоен, но Эйприл, заносившая данные мониторинга в протокол, совершенно этого не заметила. После пробуждения нелюдимый Натан был особенно неразговорчив и продолжал, как ни в чем не бывало, заниматься цифровым инструментарием.

- Доктор Натан, если вы уже закончили, то я готова поделиться с вами прекрасной новостью! – звонкий голос Эйприл прервал нависшую тишину. Девушке до того надоел мерный гул энергосистемы, что хотелось простого человечес-кого общения.
- А? Это вы о передаче смены? Неужели есть что-нибудь интересное? – как будто не расслышав, бесцветным голосом спросил Ли.
- Мистер Натан, жаль, что вы не утратили свое занудство за столь долгий сон, - Эйприл кокетливо рассмеялась. Ее изумрудные глаза сияли, а улыбка источала невинность и доброту, - более чем интересное, вы даже себе не представля-ете.
- Что именно я должен представить? – еле вымолвил кибернетик, продолжая всматриваться сквозь толстые линзы очков в индикаторы жизненных показателей спящего экипажа.
- Немыслимое! Вот что вы должны представить, - девушка полностью развернулась в экзокресле и в упор посмотрела на своего коллегу – низкорослого с залысинами караима, - у него получилось! Слышите, Натан, у капитана получилось найти хоть и косвенные, но  доказательства нашей с вами успешной работы!
- Вы хотите сказать, что Артур выделил органический образец? – с дрожью в голосе Ли отвернулся от мониторов и вопросительно посмотрел на свою коллегу.
- Именно, правда, доказательства слишком аморфны. И дабы подтвердить версию капитана, нам с вами придется еще поработать по его указаниям, - Эйприл положила на приборную панель темно-серый голографический диск. Ошарашенный Натан на ватных ногах подошел к девушке и дрожащими руками взял объемный источник информации. На секунду показалось, что именно там записана непреложная истина, которая обессмертит смысл десятилетнего существова-ния «Пегаса-1» и ученых, добровольно отказавшихся от бессрочной жизни на Земле в пользу ограниченного существования на Марсе.
- Правильно ли я понимаю, что это ключ к нашему спасению? – чуть заикаясь, кибернетик искал место, куда можно было присесть, но не найдя, оперся своим грузным телом на длинную столешницу приборной панели.
- Перед погружением в анабиоз капитан был очень взволнован, а из-за затянувшейся трансляции толком не раскрыл подробностей своих изысканий. Артур лишь бегло посвятил меня в свой отчет и заразительно намекнул на наличие органических включений в пробах грунта. Вот, что странно, он будто предполагал, что пересменка состоится слишком быстротечно, поэтому сделал голографическую видеозапись, где дал рекомендации ведения протокола в таких обстоятельствах.
- Раскачка тут ни к чему, мисс Бауман. Если Шайн не смог нам сказать что-то лично, значит, дело действительно серьезное. Идемте скорее! - Натан по-джентельменски помог Эйприл встать с экзокресла и засеменил перед ней, сопровождая в аппаратную. 
- Как вы думаете, Луна в курсе?
- Дело тут явно чрезвычайное. Раз Артур решил сделать запись, значит, он прогнозировал нарушение протокола приема-передачи смены. Значит, Луна уже в курсе, мисс Бауман, - сделав упор на слове «уже», Натан невольно искривил свое итак морщинистое от времени лицо.
- Вы слишком конспирологичны в этом вопросе, думаете, у Айвана Глори есть корыстные интересы?
- Эйприл, в силу своего возраста вы почему-то еще верите в помощь станции «Сателлит», - Натан Ли вложил голо-диск в приемник проектора и высветил голографическое послание Артура Шайна.
«Коллеги, доктор Натан, мисс Бауман! Обращаюсь к вам за помощью в том ответственном задании, в коем я не смогу поучаствовать. Моя смена подходит к концу, а впереди еще многое предстоит исследовать. Поэтому именно вам предстоит довершить начатое мной дело. Итак, обо всем по порядку.    
Как вы помните, мой краткосрочный годовой план был рассчитан на повторный забор и анализ грунта, удаленного от «Пегаса-1». Марсианские бури в этот раз были особо сильными и непрекращающимися, отчего выезд роботизирован-ной техники постоянно откладывался. Как итог, мы смогли преодолеть лишь рубеж в 300 метров и на данный момент это предел. Из двух роботов один мы потеряли, его разметало шквальным ветром о скальное основание долины. Второй же со своей задачей справился наполовину, пробурив 900 мм породы, он перестал отзываться на команды управления. Выемку и доставку грунта пришлось осуществлять в ручном режиме и то только спустя неделю после обрыва связи. Сказать, что это было опасное испытание, ничего не сказать. Как вы уже догадались, роботы нефункциональны, слишком дорогой ценой достался нам этот столб железистого грунта. Тем не менее, грунт в лаборатории и предварительно уже исследован.

"Коллеги, структурное расщепление образца выявило две закономерности. Первое, кремнозем и гидраты оксида железа в норме, щелочной показатель без аномалий. В принципе, это подтверждает картину нашей одиннадцатилетней  деятельности. Второе, настораживает нарастающее содержание кремнийорганических соединений и углерода-14 в сравнении с базовыми исследованиями позапрошлого года. Получается то, что мы отмели два года назад, не было погрешностью измерений. Всего на всего, недостаточность данных и наша неосведомленность о химических реагентах привела к тому, что работы удлинились по времени до сегодняшнего дня. Таким образом, в зоне радиусом 300 метров наблюдается прирост следов распада очень сложных органических молекул с градиентом, направленным в сторону от «Пегаса-1». Безусловно, гумус Марса мертв, но следы органики говорят об обратном!
Поэтому вам нужно еще раз досконально перепроверить мои данные, а так же произвести термолюминисцентное датирование, на которое у меня уже не хватило времени. Чтобы подтвердить наш успех вам потребуется взять еще два-три образца грунта в двух километрах к северу от «Пегаса-1» в направлении холмистых складок. Хроматография грунта позволит нам понять, на верном мы пути или нет. Кроме того, ввиду экстремального расстояния прошу так же взять атмосферные пробы.    
По моей предварительной оценке, распыление реагентов в установленной зоне за пределами видимости станции привело к атмосферным и поверхностным изменениям на глубину не более полуметра. Поэтому, чем ближе вы сможете добраться до этой зоны, тем точнее будут выходные данные.
Станция «Сателлит» в общих очертаниях в курсе моей догадки, но, судя по тому, как расширились временные границы каждодневных трансляций, работать в полной мере мне не дадут. Думаю, Айван Глори нам что-то недоговаривает, в связи с чем, и затягивает наши изыскания. Возможно, все дело в том, что Земля в который раз откладывает программу «Пегас-2». Мне кажется, Луна в лице мистера Глори покрывает что-то нелицеприятное…"   
 
Сообщение голографического диска неожиданно оборвалось, и программа предложила просмотреть запись снова. Онемевшая от нахлынувших подробностей, Эйприл не могла вымолвить и слова. Она то и дело смотрела то на застывшую фигуру капитана, то на безмолвного Натана.

- Господи, Натан, что же это такое получается?! –обеспокоенная Эйприл уже не излучала той уверенности и оптимизма, что были ранее, - неужели имеется какая-то порочная связь между нашей миссией и постоянными неудачами? 
- Мисс Бауман, - рассудительно начал кибернетик, - давайте вы сначала успокоитесь, а затем мы обсудим услышанное.
- Я совершенно спокойна, я совершенно спокойна, - как мантру повторяла взволнованная девушка.
- Смотрите, что мы имеем в сухом остатке, - Натан прищурился, как будто что-то вспоминал или обдумывал, что хотел сказать, - потеряны два робота, один из них навсегда. Но для миссии по удаленному забору грунта они и не годились бы. Второе, у нас есть гипотеза Шайна, которую мы должны подтвердить или опровергнуть. В любом случае, нам предстоит поработать как тут по месту, так и за пределами станции, -  пристально посмотрев в иллюминатор в направлении угасающего солнечного светила, Ли добавил, - помните, мисс Бауман, нет ничего важнее науки. 
- Безусловно, вы правы – миссия превыше всего. Но вы мне скажите, неужели терраформинг возымел действие так быстро? Выходит наш беспрерывный труд по оплодотворению Марса завершился победой?! – Эйприл пыталась улыбнуться.
- Будучи на Земле, я бы ни за что не поверил в это. И даже сейчас я готов в этом усомниться. Поэтому для подтвержде-ния гипотезы капитана - а это пока лишь гипотеза - нам нужно более точно определить локации, откуда мы возьмем пробы, - развалившись в экзокресле как можно вольготнее, Натан продолжил, - начать нужно с подготовки ровера для столько дальнего выезда.
- В марсоходах я мало что понимаю, но то, что это будет опасно - непреложный факт. Добавьте к этому, что нас ждет грунт в лаборатории. Господи, Натан, ну почему Артур должен быть сейчас в анабиозе, когда он так нам необходим?! - Эйприл расправила свой комбинезон и подошла к видимой границе голографической видеосферы. Артур Шайн, высветленный струящимися лучами проектора, стоял неподвижно на том же самом месте, откуда вел свое послание своим коллегам.
- Протокол станции слишком беспощаден, но если бы не это, мы бы не протянули на «Пегасе» и десяти лет.
- Научный мир даже здесь несправедлив. Значит ли это, что нас пока не заберут?
- Мисс Бауман, Луне нужна цветущая колония, а не консервная банка с пятью людьми, - Натан, потерявший интерес к порядком наскучившему разговору, наскоро засобирался в транспортный купол.
- Вы забыли про Каролин, - печально поглядывая на голограмму капитана, Эйприл осталась наедине со своими тоскливыми мыслями о Земле.

***

Хромографическое исследование продолжалось в течение недели, а термолюминисцентное датирование, не смотря на имеющуюся методику и необходимый инструментарий, не было выполнено в полном объеме. Как оказалось, Эйприл Бауман не обладала всеми навыками и компетенциями для решения такой обширной задачи. Месяцы подготовки и последующих изысканий были потрачены впустую. Немногим лучше обстояли дела с перепрограммированием электронного мозга марсохода. Базовый предельный радиус выезда ровера составлял всего лишь 500 метров и никак не подходил для поставленной капитаном задачи. В то же время настройки навигатора плохо поддавались коррекции, а дополнительные инструкции, полученные от Айвана Глори, практически не имели видимого результата. Обстоятельства складывались против «Пегаса-1». Моральная обстановка накалялась, держать себя в тонусе и психологическом равновесии оставалось слишком сложно. Казалось, искусственный воздух станции наэлектризовался до предела так, что вот-вот ожидалась разрядка.

- Это не мое, конечно, дело, но, мне кажется, вы слишком многого хотите от этой железяки, - хмыкнув носом, Эйприл показала на маленький вездеход.
- Ох уж эти женщины! – в сердцах вскрикнул Натан, - думаете, ровер мне подчинится, если его хорошенько стукнуть? Мисс Бауман, я и так работаю на пике моих возможностей! Вы же не хотите идти пешком обратно на станцию после забора образцов?
- Я не хотела вас обидеть. Просто досадно, что у нас не получается самое главное – приступить к масштабным изысканиям, - девушка обошла марсоход и встала спиной к коллеге. Натан, все еще диагностируя бортовой компьютер ровера, отчаянно верил, что победа над цифровым мозгом совсем близка и никак не реагировал на Эйприл. Девушка закрыла глаза и риторически, говоря самой себе, тихонько заговорила, - масс-спектрография показала те же выкладки, что и у Артура, с той лишь поправкой, что у него в отчете процентное содержание окислов кремния, серы и, конечно же, углерод-сложных молекул несколько занижено, чем в серии моих повторных опытов, - после чего Эйприл громко добавила, - Натан, вы знаете, мы ведь топчемся на месте!
- Вы что-то сказали? 
- То, о чем говорил Артур, подтвердилось. Грунт транс-формирован, он практически пригоден к использованию, но без опыта капитана в термолюминисцентном датировании и более тонком анализе выявленных структур нам будет сложно продвинуться дальше, - Эйприл подошла почти вплотную к Натану Ли, будто бы хотела сказать больше.
- Мисс Бауман, у нас с вами почти полгода на забор грунта и исследование. Да, в конце концов, оставьте что-нибудь и Шайну! – устало ответил кибернетик. 
- Натан, я ведь не предлагаю ждать.
- Правильно ли я понимаю то, что вы так завуалированно хотели предложить? – поправив очки на крупном носе, Натан покашлял для виду и строго по-лунному произнес, - протокол нарушать нельзя! Это сразу будет расценено Землей как отступление от правил; мы и так у них в неоплатном долгу за право на рождение Ромма и Лесси.
- Господи, Натан, вы слышите себя? Вы же говорите как Айван Глори! – впервые за одиннадцать лет Эйприл искренне ужаснулась сказанного напарником по смене.
- Я лишь стараюсь сохранить трезвомыслие.
- Да в этом нет ничего противозаконного! Мы просто сымитируем физические показатели капитана, в то время как выведем его из анабиоза. Поймите же, наконец, без него наша миссия откладывается еще на год! Слышите! Потерять целый год, сознавая, что разгадка так близка, хуже всякой пытки.
- Мисс Бауман, у нас вся жизнь впереди, хочу обратить ваше внимание: нам некуда возвращаться – Земля, по сути, необитаема, а лунный город и подавно не райское местечко. Знаете, я уже давно свыкся с мыслью, что нам некуда спешить, тем более после прекращения снабжения «Пегаса-1» хозяевами мистера Глори, - невозмутимость Натана была подобна хладнокровию ящерицы, - моя миссия в этот период - перенастроить для вас марсоход, но не более.
- Вот как? Неужели вам не очевидны открывшиеся перспективы?
- Жизнедеятельность на Марсе для нас – дорога в один конец, и при всем уважении к вам, у нас здесь нет перспектив!
- Знаете ли, если вы отрицаете научную ценность миссии               «Пегаса-1», почему бы вам, доктор Натан, не продолжить бессознательную деятельность, но уже в состоянии гибернации? – эмоциональная Эйприл всем своим видом демонстрировала неприязнь к напарнику, - вы сгодитесь для «Пегаса» даже во сне!
- И это говорит психолог? Неужели вас не учили в Москве уравновешенности и более разумному подходу к оценке вещей и суждений? Впрочем, ладно! – Натан махнул рукой и, улыбнувшись уголком рта, продолжал, - я поступлю более гуманно, мисс Бауман! Я займу место капитана станции…
- Вы в своем уме, что вы несе..
- Да не руководство «Пегасом», как вы могли бы подумать, а буквально займу место Артура Шайна в анабиоз-ном коконе. По мне, лучше видеть долгие сны о Земле в состоянии гибернации, чем провести еще полгода бок о бок с вами, - Натан всем своим видом показал, что справится с этим самостоятельно безо всякой помощи, и, подойдя к Эйприл вплотную, продолжил, - и да, мисс Бауман, ровер готов, но можете не говорить мне спасибо, наверняка, хорошие манеры остались за гранью вашего воспитания, - после чего вышел вон из купола, оставив ошарашенную Эйприл наедине.

Всю сложность в осуществлении подмены Натан взял на себя. Он, как никто другой, хорошо разбирался в деликатном устройстве управляющей системы станции «Пегас-1». Даже слишком хорошо для человека, который делал подобное впервые. Пользуясь отсутствием Эйприл Бауман, Натан Ли скопировал телеметрический мост передачи данных с метаболического компьютера Артура Шайна. Затем, сделав с данных цифровой объемный во времени слепок, кибернетик воспроизвел значения жизненных показателей капитана в кремниевом сердце своего компьютера. Синхронизация выходных сигналов двух метаболических систем была идеальной. Направив мост передачи скопированных данных с подложного устройства, Натан Ли занялся разгерметизацией гибернационной капсулы-кокона Артура Шайна, чтобы принудительно вывести того из летаргии. Потоки анабиотичес-кой жидкости были приостановлены, и машинная логика регуляторов процесса .. подчинилась воле нарушителя режима равновесия и баланса. Впереди предстояло самое сложное – самостоятельный вход в глубокую бессознательность. 

***
- С пробуждением, Артур! – девушка, слегка наклонив-шись над вскрытой капсулой, приветливо улыбнулась. 
- Доброе утро, Эйприл, или что у вас сейчас за бортом? – капитан пытался с юмором преодолеть тяготы постанабиозной реабилитации.   
- Обычное красное утро, капитан. Ничего лишнего и особенного. Давайте я лучше вам помогу, - девушка электрическим приводом перевела кокон в положение «выход». Обездвиженное за время принудительного сна крепкое тело Артура Шайна с трудом отзывалось нервными импульсами на простейшие мозговые команды, так что сторонняя помощь была крайне необходима. Выход из гибернации всегда сопровождался расстройством основных психомоторных функций, поэтому акт пробуждения обычно растягивался на целый день. Капитан с трудом осмотрелся и по окружающей обстановке понял, что что-то за время сна изменилось.
 - Эйприл, почему я лежу не в своей капсуле? – капитан безуспешно пытался привстать на локтях. - Вы же только что говорили, что ничего лишнего и особенного? Не так ли? – Артур вопросительно посмотрел на Бауман, отчего его могучий лоб мгновенно покрылся горизонтальными морщинами.
- Капитан, пока вы были в погружении, произошло немало странностей. Но только вы не волнуйтесь, жизнедеятельность станции вне опасности, Лесси, Ромму и Каролин ничего не угрожает, - опережая новые вопросы, Эйприл пыталась смягчить адаптацию сознания Артура к уже свершившимся событиям. 
- Значит, это капсула Натана, - чуть слышно сказал капитан, затем перевел взгляд на Эйприл и пристально посмотрел в ее ярко-зеленые глаза, - Так, мисс Бауман, не откладывайте ваши объяснения. Регламент, судя по всему, нарушен и я должен знать, что было тому причиной, - вялая соматика Шайна никак не сочеталась с его окончательно проснувшимся сознанием.
- Натан, то есть доктор Ли, - неуверенно начала Эйприл, не справился с психологическим давлением от той нагрузки, что легла на его плечи. Наша смена с доктором Ли была слишком напряженной для его переменчивой личности.
- Неужели Луна опять оказывает свое давление?
- Разве что своим бездействием, капитан, или даже противодействием, - Эйприл интуитивно перешла на шепот. 
- Знаете, я давно уже присматриваюсь к Айвану Глори и к тому, как проходят трансляции. Мне кажется, он явно что-то не договаривает и, возможно, ведет свою утонченную игру, – несмотря на упадок сил, Артур пытался уже сесть, - а теперь признавайтесь, Эйприл, кому же принадлежит идея поменять нас с Натаном и собственно зачем? 
- Все дело в датировании образцов. К сожалению, моих знаний и умений в этой области не хватило, чтобы провести термолюминисцентное датирование в одиночку. И, как вы понимаете, станция «Сателлит» не смогла, или не захотела, нам обеспечить всестороннюю научную поддержку. Первоначально я предпо-лагала, что мы сымитируем передачу телеметрических данных вашего метаболического компьютера, в то время как выведем вас из гибернации. В итоге, доктор Натан отверг мою идею. Дальше – больше. Мы ведь так и не смогли выехать за образцами, всему виной проблемы с навигатором марсохода. Что удивительно, мистер Глори выслал нам ошибочный программный код, который значительно отсрочил настройку бортовых систем ровера. Так что, можете себе представить наш общий настрой в решении тех задач, что вы перед нами поставили.
- Сущая чертовщина получается! Сколько же вы потеряли времени впустую!
- Не то слово, Артур. И, знаете, самое интересное, что доктор Ли, несмотря на крайнюю несдержанность и резкость суждений, сам предложил гибернацию в обмен на вашу помощь в миссии.
- Зная Натана, в это весьма нелегко поверить, чтобы он, отвергнув маленький подлог, решился на большую подмену. Настолько на него не похоже. Обстоятельный серьезный ученый и вдруг поддался таким страстям! – обескураженный Артур Шайн на минуту задумался, логика событий просле-живалась весьма неоднозначная, - Но все же мне нравится конечный исход, что у нас появился шанс удвоить свои силы в изучении марсианской аномалии.
- Спасибо, капитан, что не осуждаете меня. Земля ведь выбрала меня с тем прицелом, чтобы оказывать помощь членам экипажа в случае душевного дискомфорта, стресса и иных психологических проблем. Но что-то во мне противилось этому. Знаете, Артур, это был непростой выбор: помочь доктору Ли и отсрочить исследования, либо отойти от регламента и согласиться на такую подмену, - в голосе девушки чувствовалось искреннее переживание и неопределенное отношение к собственному решению.
- Не корите себя понапрасну; я еще до погружения думал над чем-то подобным, чтобы, не посвящая Глори, продолжить начатое исследование грунта. Эйприл, надеюсь, Луна не в курсе ваших манифестаций?
- Протокол запущен в обход Луны. Никто не догадывается о том, что вы проснулись.
- Замечательно сработано, просто замечательно, мисс Бауман, - окончательно выйдя из оцепенения гибернации, Артур уверенно шагнул из кокона и первым делом подошел к капсулам, стоящим поодаль. Безмятежный детский сон по принуждению уносил мысли и переживания Ромма и Лесси вдаль от Марса, туда, где дети никогда не были, но столько много слышали от своего отца. Проведя ладонью по верхней образующей капсулы Лесси, капитан глубоко вздохнул и поцеловал свою дочь через прозрачную гемисферу. Положение же Каролин было по-прежнему без изменений. Ее жизненные функции едва теплились и давали лишь жалкую надежду на отдаленную помощь. Перманентная кома, не отличимая от глубокого погружения пока была единственным для женщины спасением. Артур, немного постоял возле Каролин, а затем, поджав губы начал одеваться в форменный оранжевый комбинезон.
- Да, капитан, хочу вас обрадовать. Натан, перед тем, как ввести себя в анабиоз приготовил марсоход, правда, всего один. Прошивка бортовых систем оказалась успешной, и теперь мы сможем увеличить радиус выезда до семи марсианских миль.
- А вы зря время не теряли, - едва улыбнувшись сквозь обширную окладистую бороду, капитан начал первичный осмотр периметральной приборной панели и визуальных считывателей марсианской погоды, – я смотрю, последние три дня хорошо метёт?
- Ровно неделю. Как раз в этот день Натан перед трансляцией крепко поссорился с мистером Глори, а под вечер погода испортилась безнадежно.
- Это по поводу проблем с навигатором?
- Именно.
- Хорошо, мисс Бауман, с этим разобрались. Сколько у нас есть времени до пересменки?
- С момента вашего погружения прошло четыре месяца одна неделя и три дня. По земному хронометражному календарю, разумеется. Поэтому в запасе у нас есть две трети года, - отчеканила девушка.   
- Этого нам точно хватит, чтобы подготовиться к выезду и исколесить хоть всю планеты. Жаль, что буря только усиливается, и опробовать ровер мы сможем не раньше послезавтрашнего дня.
- Зато у нас есть время на анализ грунта, - со знанием дела вставила Эйприл.

***

Марсианская буря казалась нескончаемой, ветер выл в шлюзовых камерах и системах вытяжной вентиляции лабораторного купола. Непогода была на руку ученым миссии «Пегас-1», ведь длительный анализ с помощью термо-люминисценции крупных включений в марсианский грунт требовал особой тщательности проведения исследования. Рука об руку Артур Шайн и Эйприл Бауман неделю занимались трудоемкой даже для них двоих расшифровкой геохимических данных. Расщепленный на составляющие природный материал трудно поддавался углубленному анализу, а постоянные трансляции забирали у Эйприл все время и силы на вторичные эксперименты, дополнительные инструкции и собственно само общение со станцией «Сателлит».

- Как я и предполагал! Грунт практически живой! Представляете, Эйприл, через пару лет при должных условиях, станет возможным и простейшее растениеводство, - пристально рассматривая масс-спектрограммы, Шайн был полностью поглощен результатами.
- Боюсь предположить, что же нас ожидает с пробами марсианского воздуха, - девушка склонилась над испещренными изогнутыми кривыми одного из спектро-снимков.   
- Это вы верно подметили, удаленный забор образцов грунта и газовой среды должен убедить Луну все-таки продолжить наше снабжение, - с грустью подумав о Каролин, капитан вздохнул, - Возможно, «они» все же соизволят направить «Пегас-2» вам на смену.
- Вы думаете, успех миссии вправду нас вызволит из марсианского плена?
- Мисс Бауман, мое научное чутье подсказывает мне, что то, чем мы сейчас занимаемся, однозначно повлияет на нашу судьбу. С другой стороны, мне-то терять нечего, а вот Ромму и Лесси на Землю точно нельзя. Там они только потеряют свободу и обретут зависимость от заказчиков марсианского проекта.    
- Надеюсь, все обойдется, капитан. Возможно, нас направят на лунную станцию, минуя Землю, так что не расстраивайтесь раньше времени, - затем спустя мгновение девушка добавила, - насколько я понимаю, на спектрограмме просматривается общий генезис антропогенного влияния на планету. Но понять, что именно повлияло на грунт и атмосферу мы так и не в состоянии. Или я неверно трактую выходные данные?
- В этом и загвоздка, с одной стороны французские реагенты могли возыметь диагностируемый нами эффект. Но с другой стороны, не стоит исключать положительную динамику после термоядерной предподготовки Марса до нашего прилета, - капитан откинулся назад в экзокресле и, с интересом вглядываясь в перемены на лице Эйприл, продолжил свои рассуждения, - все сходится на том, что распавшиеся органические молекулы некогда были чем-то наподобие дерева,  и не когда-либо, а приблизительно 20-25 лет назад! Мисс Бауман, это поразительно и не может быть правдой, по крайней мере, в это сейчас весьма трудно поверить. Это что же получается, в то время, пока наши предшественники искали тут залежи воды и возможное присутствие микроорганизмов, жизнь уже теплилась здесь, причем прямо под их носом! 
- Это звучит более чем фантастично! Вы точно не ошиблись с настройками спектографа, есть хоть какая-то вероятность неверной трактовки данных? – волнуясь за излишнюю дерзость своего вопроса, Эйприл подошла к Артуру практически вплотную.
- Я перепроверил трижды. Все образцы были исследованы независимы друг от друга. Ошибка исключена, - морща лоб, капитан явно недоумевал, – это невероятно, результаты показывают невозможное! Посудите сами, какое-то растение обратилось в прах прямо тут неподалеку от станции. И не когда либо, а совсем недавно. Быть может, в это время вы только поступили в младшую школу. Представляете, в этой бесплодной, насыщенной окислами железа почве росло что-то живое, совсем недавно истлевшее и превратившееся в смесь распавшихся органических молекул – да бред какой-то! – капитан невольно покрылся испариной и отпрянул от Эйприл в сторону спектрографа. Шайн был обескуражен, его глаза закрывались от перенапряжения и усталости, - нам точно нужно всё перепроверить с новыми образцами, желательно даже дальше, чем я вам указа в своем записанном обращении.
- На трансляции мне лучше этого не говорить, - задумчиво согласилась Эйприл.
- Сейчас главная тема для станции «Сателлит» – это ваши постановочные эксперименты и поддержка легенды о мнимой болезни Натана Ли, - на что Артур получил утвердительный кивок в качестве согласия. – А теперь, мисс Бауман, как бы это нелепо не звучало, мне нужно выспаться, чувствую, что мозг мне уже не подчиняется, - с тяжестью в голосе произнес Артур и тенью побрел в спальный купол, где под равномерный гул электрооборудования растворился в своем индивидуальном бессознательном.
- До завтра, - тихонько сказала девушка и налила себе горячее какао. 

***

- … пора! – тормоша Эйприл за плечо, Артур чуть подкашливал, чтобы девушка очнулась быстрее, - просыпайся, Эйприл, буря стихла 2 часа назад.
- Который час, капитан? – быстро придя в себя, но еще зевая, спросила психолог.
- Мы проспали 14 часов, так что не столь важно, что фиксирует бортовой хронометр. Признаюсь, я давно на него не смотрю.
- Да уж, понятие времени здесь носит разве что прикладную роль, - солидарно ответила Эйприл.
- Пока вы спали, мисс Бауман, я еще раз перепроверил марсоход, проверил навигатор и дозарядил батареи.  Нам остается только выпить какао, и дело начнет спориться, - наливая напиток, Артур весь сиял от предстоящей поездки.
- Капитан, до сих пор ровер так далеко не ездил, тем более в ручном режиме. Вы уверены, что я справлюсь с его навигацией?– протирая глаза и застегивая облегающий комбинезон, Эйприл сделала глоток и ждала утвердительного ответа, который заверил бы, что волноваться не о чем.
- Не сомневаюсь, что у вас все получится; поверьте, это не сложнее, чем запустить трансляцию!
- Мне нравится ваш оптимизм, Артур, - улыбаясь, Эйприл понимала, как ей будет сложно, - но мне ничего не остается, как справиться с возложенной задачей.
- Тогда договоримся о регламенте, предлагаю следующее. Мы вместе программируем навигатор на 3 отдаленные от станции точки, обозначенные вот здесь на схеме. Затем я выдвигаюсь на ровере и, используя щуп и манипуляторы, беру различные фрагменты требуемого нам грунта. Кроме того, я возьму несколько проб марсианского воздуха в месте забора образцов и лишь затем выдвинусь обратно.
- Только помните о заряде батарей, капитан: 3 участка на большом удалении от «Пегаса-1» чреваты долгим путешествием, а если еще и прогнозировать ветер… - переживая за Артура, Эйприл, безусловно, жаждала безопасного исхода дела, - может, стоит разбить выезд на два?
- Спасибо, Эйприл. Думаю, заряда должно хватить на одну поездку, в противном случае, буду добираться до шлюза по старинке, - одевая гермоперчатки, капитан готовился к выезду. - И помните: четко отслеживайте мои координаты, боюсь, визуального контакта у нас не будет. В случае чего я скажу, что делать, - проверяя радиосвязь, Шайн напутствовал свою напарницу.
- Я буду на четвертом радио-канале, - закрыв дверь в шлюзовой купол, Эйприл улыбнулась капитану и по-ребячьи помахала ему рукой, на что Шайн весело подмигнул. Проверка на герметичность купола завершилась звуковым сигналом, извещая персонал станции «Пегас-1» о возможности безопасного выхода за ее пределы. Бауман заняла свое место у пульта управления перед панорамным иллюминатором, то и дело поглядывая на монитор-извещатель навигатора Артура Шайна. Красная точка на мониторе постепенно начала удаляться, и ровер окончательно скрылся из поля видимого наблюдения. Связь была отчетливой, но с вкраплениями небольших задержек. Через пятнадцать минут технологической тишины капитан вновь дал о себе знать.
- Эйприл, давно я не ощущал такой прыти от марсохода! Эта погоня за грунтом имеет свои плюсы, жаль, в этом костюме я такой неповоротливый, - Артур отрывисто засмеялся.
- Не увлекайтесь скоростью, судя по траектории, что указал доктор Натан, у вас много криволинейных участков по крутой дуге, - девушка склонилась над вспомогательными мониторами и пыталась предвосхитить вычисления кибернетика, которые тот вложил в бортовую систему ровера.
- Вот, видите? Хотя, как вы меня можете видеть, – с иронией в голосе Артур продолжал отчет, - мисс Бауман, скорее всего, я подъезжаю к первой локации. Судя по отметкам в навигаторе и замедленным кинематическим передачам ровера, я буду на месте через пару минут.
- Я отслеживаю ваши координаты. Они полностью совпадают с геолокацией на предварительной модели терраформируемых зон, - с абсолютным знанием дела докладывала Эйприл.
- Подтверждаю. Место для забора грунта идеальное. Сейчас я отработаю манипулятором и потом сделаю необходимые замеры газоанализатором.
- Артур, я фиксирую какое-то туманное скопление к югу от вас, миль двадцать от вашего положения. Должно быть, очаг зарождающейся бури. Поторапливайтесь, прошу вас.
- Мне нужно пять минут, чтобы заполнить капсулы. Тут  приходится быть в плену времени, дорогая Эйприл, - прошмыгнуло в динамиках пульта управления.
- Хорошо, но я все равно буду вас подгонять, - Эйприл откинулась в экзокресле и запустила руки в волосы, расправляя которые пыталась немного расслабиться.
- Эйприл, прием! Я закончил… - голос на мгновение прервался, а затем возник снова, - …оседлаю ровер, и можно будет продолжать перенастраивать навигатор на вторую точку сбора.
- Вас поняла, Артур!
- Позади фиксирую приближающийся пылевой шлейф, похоже мне с ним по пути, - как ни в чем не бывало, бойко проговорил капитан.
- Подтверждаю, судя по расчетам, эпицентр бури смещается в вашу сторону.
- Бывало и хуже, - вдруг вспомнив что-то из своей земной жизни, капитан нажал необходимые кнопки вакуумного электродвигателя и поехал прочь от пока еще маленького красного вихря.
- Я отправила вам новые координаты с поправками на неблагоприятное развитие метеоусловий. Но я рекомендую вам переждать бурю в котловине, она в полумиле от вас, присмотритесь.
- Благодарю, мисс Бауман, вы как раз во время, а то я… - голос в динамиках неожиданно оборвался.
- Капитан, я вас не расслышала. Повторите!
- Ш-ш-ш… - шипящие звуки были риторическим ответом.
- Капитан? Я позиционирую ваше положение в обход моей траектории. У вас там точно все в порядке? – Эйприл старалась не терять самообладание.
- Кхр-р-р… - лишь потрескивание и тревожный шум прерывали немую тишину негостеприимного Марса.
- Артур, почему вы не отвечаете? Я вижу, что ровер продолжает движение, но с заметным ускорением! Я не могу переключить управление на себя! Артур, не молчите, вы меня слышите?
- …Пегас, Пегас!… Эйприл, вы меня…?...что-то странное творится, Эйприл! - треск в эфире заглушил последние слова, - .. он попросту… и почему-то мне не подчиняется.. ощущение, будто… Ната… я не знаю… третья точка явно не там, где мы ее отме… у меня недоброе… а-а-а! – криком закончился рваный монолог Артура, и Эйприл парализовал страх, страх за капитана, который перемещался на неуправляемом марсоходе не по расчетной траектории в устрашающей близости от набиравшей силу бури. Повидавшая многое за десять лет колонизации, девушка не была готова только к одному, глупому стечению обстоятельств, что могли непоправимо отразиться на управлении станцией. Научная жизнь, перемежаемая бесконечными трансляциями и дистанционным изменением климата, казалась обитателям «Пегаса-1» настолько размерен-ной и предсказуемой, что силы природы на поверхности безвоздушной красной планеты уже не рассматривались как устрашающие или довлеющие над человеческой волей. Марс был покорен, но пока еще не оживлен.
- Артур, мне кажется, что проблемы возникли в программной части, скорее всего в компьютере двигателя! Слышите? Артур, постарайтесь аварийно остановить двигатель! – Эйприл уже кричала в микрофон, думая, что так капитан ее точно услышит, но безуспешно - красная точка на навигаторе продолжала свое хаотичное движение.
- … Эйприл, - вдруг раздался осипший от крика голос капитана, - Эйприл, ровер едет без меня, я выпал на вираже и, мне кажется…, - тут дыхание Артура стало более громким и учащенным, - мне кажется, при падении я повредил гермошлем. Давление в скафандре плавно падает, место утечки не локализовать, кислорода мне хватит ненадолго.
- Господи, Артур, господи, что же делать?! Попробуйте принудительно подать больше кислорода, увеличив давление в системе, - зная наверняка, что это не сработает, Эйприл старалась не паниковать и найти хоть какой-то выход.
- Мисс Бауман, вы же учились в центре подготовки, вы должны знать, что это годится только… - пытаясь заглотить больше воздушной смеси, капитан судорожно, как рыба, открывал рот все шире, - это годится только при мелких повреждениях скафандра, но не гермошлема.
- Не тратьте кислород, Артур, я сейчас до вас доеду, - поспешно одеваясь в гермоскафандр, Эйприл, переключилась на персональную связь и направилась в шлюзовой купол, где стоял еще один марсоход.
- Бауман, не говорите…ерунды, - капитан уже хрипел от наступающей асфиксии, - буря настолько близко, что вы меня не сможете отыскать, тем более мое местонахождение в отсутствии навигатора не так явно... Эйприл! - задыхаясь, капитан еле говорил, - Эйприл, передайте детям, что я их очень люблю… как буря рассеется, на вас будет лежать ответственность по продолжению исследования…кроме вас некому… Теперь вы знаете полную методологию. Пожалуйста, только не прекращайте исследов…
- Капитан, что вы такое говорите! Капитан, ответьте мне! Артур, да что ж это такое!? – девушку будто пронзило током. Совершенно неподвижно она, полностью одетая в гермоскафандр, стояла в куполе еще пять минут. После чего, не в силах слышать, как капитан, задыхаясь, умирает, она отключила голосовую гарнитуру и вышла прочь из шлюза. В абсолютной тишине хаотично мерцающая точка, некогда бывшая ровером, красным пятном перемещалась по экрану навигатора, извещая о фатальном сбое. Время остановилось, сжалось в ноль, и Эйприл перестала различать его отсечки в реальности. В один миг весь мир красной планеты,  ограниченный десятком куполов станции «Пегас-1», рухнул. Только что случилось непоправимое, к чему Эйприл никак не была готова. Капитана станции больше не существовало; его тело, скорее всего, уже поглотили марсианские дюны, а добытые с таким трудом образцы навсегда останутся погребенными в терроформированном грунте.

Быть может, это и не провал, но ощутимый удар по миссии экипажа. Исследование последствий терраформинга вновь откладывалось – только теперь уже действительно можно было никуда не спешить.
- Чего бы мне этого не стоило, капитан, я найду вас, а уже только потом продолжу ваше дело, - мысленно пообещала себе девушка, собираясь с духом перед предстоящими поисками. Перейдя из общего зала управления станцией в гибернацион-ную, Эйприл пожелала ментально выразить детям капитана соболезнования в связи с только что случившейся трагедией.
- Отец любил вас очень сильно, и тебя, Ромм, и тебя, милая Лесси. Если бы вы знали, как мне тяжело будет сказать это вам лично, - Эйприл еле нашла в себе силы обратиться к детям капитана Шайна и вытерев обильные слезы, всхлипывая, продолжила. – Крепитесь, дети, после Каролин потеря Артура для вас будет особенно тяжелой, - не вынеся бремени свидетельства смерти капитана, девушка обошла купол и в самый последний момент задержалась у кокона капитана, где преспокойно вне сознания лежал Натан. Казалось, в своем сне доктор Ли даже улыбался, чем не мог не привлечь к себе внимания.
– Ну, конечно же! Как я могла раньше не догадаться?! Доктор Натан не просто так согласился на дополнительную гибернацию! Разыграв меня и выведя на эмоции, он легко получил алиби, которого и добивался. Сном легко было сокрыть свою причастность к поломке марсохода. И ведь действительно, все обстояло так естественно и реально, будто капитан сам виноват в том, что не удержался, - Эйприл подошла вплотную к анабиозной капсуле и с отвращением посмотрела на серое от оцепенения лицо Натана. Раздираемая вопросами о мотивах кибернетика и его истинной цели присутствия на «Пегасе-1», девушка закричала от ярости и несколько раз руками ударила по стеклянной образующей капсулы.   
- Ваша цена предательства слишком высока, чтобы быть последствием эмоционального переживания. Налицо злонаме-ренное действие, доктор Натан! Делом чести для меня будет выяснить, кому же вы подчинялись вне станции «Пегас-1», – с этими словами девушка добавила гибернационного раствора ровно настолько, чтобы, подобно Каролин Шайн, ввести Натана в вегетативное состояние, минуя программу годового сна. Эйприл еще не знала, что она сделает с предателем в будущем, поэтому разумно это будущее отсрочила. Голова совершенно не соображала, хотелось только одного – принять младенческую позу и крепко заснуть, чтобы, проснувшись, вновь увидеть Артура Шайна целым и невредимым.

И дабы заглушить острую боль утраты, Эйприл хладно-кровно решила искать капитана прямо сейчас, несмотря на непогоду и готовность марсохода. Что-то женское, интуитивно первобытное кипело в ней, сообщая, что выехать нужно именно в это мгновение, а не когда-либо потом. Проверив скафандр на герметичность, Эйприл завела ровер и выехала через открытый шлюз навстречу неизвестности. Поиски Артура осложнялись не только отсутствием какой-либо навигации, но и сложностью в управлении вездеходом в ручном режиме. Автоматические программные траектории были ограничены ореолом видимости «Пегас-1», и, к счастью для Эйприл, Натан не тронул резервный марсоход, иначе поездка грозила бы обернуться повторной бедой. Буря не стихала ни на минуту, но это не останавливало ровер ни на метр. Отважно вгрызаясь в красную пелену, он скрылся за пределами видимой досягаемости со стороны станции и окончательно растворился в красных песчано-каменных дюнах, жаждущих только одного – поглотить любого, кто осмелится посягнуть на незыблемость мертвого Марса…

***

- … во… возду… воздух, Эйприл, - капитан, откашливаясь что есть мочи, сипел в беспроводной микрофон, - Эйприл, здесь есть воздух, я могу…ды.. шать… - неподвижно лежащий Артур Шайн попеременно терял сознание от постоянного перепада уровня дыхательной смеси и пребывающего извне атмосферного газа. Он совершенно не догадывался о том, что Эйприл Бауман направилась в роковой для себя путь, проходящий от него так устрашающе далеко.

Э  П  И  Л  О  Г

С момента той злосчастной бури минуло ровно 233 дня. Жизненный цикл Ромма и Лесси, фиксируемый метаболическими компьютерами, подходил к логическому пробуждению. О чем в автоматическом режиме наперебой сообщали извещатели управляющей системы гибернационного купола. Процесс поддержки человеческого гомеостаза, плавно прекращаясь, возвращал спящих детей к осознанной жизни. 
 
- Ромм, ты еще спишь? – как и подобает выносливому женскому организму, организм Лесси быстрее отошел от оцепенения анабиоза. – Ромм, да хватит уже спать, я жутко проголодалась! – сладко зевая, девочка потирала глаза.
- И когда ты только успела? – Ромм с неохотой поднялся из кокона.
- А мне много и не надо, - задиристо показав язык, девочка, спустилась на пол и подошла к закрытому кокону, на котором было написано «Артур Шайн, № 61412». - Ромм! – вскрикнула Лесси и побежала к брату.
- Ромм! В коконе папы лежит доктор Натан! – испуганно прошептала Лесси. Встрепенувшись от неожиданных объятий, юноша интуитивно понял, что случилось что-то непредвиден-ное.
- Идем скорее отсюда! – взяв сестру за руку, Ромм подошел к капсуле отца и внимательно посмотрел на без-дыханного кибернетика, а затем поманил сестру прочь.
- Может, папа проснулся раньше нас? – нерешительно спросила Лесси.
- Лесси, всё может быть! Но боюсь, что мы это так просто не узнаем, пока не найдем мисс Бауман. Получается, она единственная, кто находится в сознании, - Ромм с досадой обнаружил пыль на клавиатурах пульта управления станции и прочих приборных панелях.
- Думаю, искать поодиночке сейчас не самая лучшая  идея, сестренка, - юноша дал понять, что следует тщательно осмотреть спальный купол, столовую, вспомогательные помещения и шлюзовую. Но поиски не увенчались успехом, безжизненная станция неприветливо встречала Ромма и Лесси Шайн своей тишиной.      
- Ромм, я ничего не понимаю, - захныкав, Лесси, села на пол в углу около мониторов пульта наблюдения навигатора.
- Вижу, вот же они! – словно вернувшись из прострации, брат показал на экран навигатора и две красные точки на нем, застывшие на месте и безнадежно удаленные друг от друга.
- Опять эксперименты? – с неким воодушевлением в голосе девочка привстала и, стряхнув слезы, с улыбкой посмотрела на брата.
- Надо с ними связаться! Если даже это и эксперимент, то почему громкая связь отсутствует, а на пультах пыль? Да и как объяснить, что в эксперименте участвует папа, а не доктор Натан; и почему он лежит не в своем коконе?- задумавшись, Ромм снова начал сыпать вопросами, - и главное, почему доктор Натан не проснулся с нами? Да и что это за  эксперимент, что проводился после такой замены? Нет, это все больше похоже на чертовщину, чем на что-то заплани-рованное.
- Давай попробуем связаться с ними? – Лесси робко пыталась помочь своему брату хоть чем-то: она никогда еще не видела его таким растерянным.
 - Прием, Артур Шайн, мисс Бауман, вы нас слышите? – щелкнув кнопкой на приборной панели, Ромм вышел на связь. Ответом было лишь марсианское безмолвие под аккомпанемент долгой ослепительно звездной ночи.
- Папа, ответь нам. Отзовись, пожалуйста! – выдавила из себя девочка, всхлипывая в микрофон.
- Папа, мисс Бауман, это станция «Пегас-1»! Ответьте мне! – Ромм настойчиво взывал к пустоте.
- Па.. па.., - детские слезы поглотили слова, чтобы те долго еще не могли вернуться.
- Господи, отец! Ну, отзовись же! Где ты? Артур Шайн, почему мы не слышим тебя? – ударив по панели, Ромм рявкнул от боли. - Ну почему ты молчишь?!
Безуспешная попытка связаться с теми, кого уже не было, привела лишь к безутешным слезам маленькой Лесси и смятению ее старшего брата. Прошло около часа, а радиоэфир так и не откликнулся даже мимолетным шипением. Марс был стерилен. Кругом чувствовалась пустота и безмолвие, отчего становилось смертельно жутко в некогда обжитой станции «Пегас-1», где похоже, скоро найдут свое последнее пристанище Натан Ли, Каролин Шайн и ее дети.
- Ромм, надо что-то делать, - едва вымолвила Лесси.
- Почему бы нам не связаться с мистером Глори, другого варианта нет и не предвидится.
- А как же трансляция?
- Да к черту трансляцию! Нам нужна его помощь, возможно, есть какой-то способ нам помочь.
- Ромм, как Луна нам поможет? Мы здесь, папа и мисс Бауман, судя по всему, в долине, а мистер Глори вообще-то в недосягаемости; он только и может, что бесконечно болтать в прямом эфире и заваливать нас непонятной работой, - Лесси вся кипела: ей явно не нравилась идея брата с просьбой о помощи.
- Предлагаешь мне одеть гермоскафандр и искать отца вслепую? Да? – только от представленного все тело Ромма пробрала нервная дрожь.
- Прошу, братик, не заводись, не надо. Я не знаю. Я не знаю, что делать, - слезы вновь подошли к горлу девочки. - Скафандр доктора Натана тебе не подойдет, так что ничего не получится, даже если бы ты и хотел, – с грустью и тревогой Лесси уставилась в красную точку, которая, как ей думалось, показывала местоположение ее отца.
- Умница! Сестренка, ты умница! – Ромм поцеловал Лесси в лоб и, будто очнувшись от ступора, побежал в купол гибернации.
- Куда ты? – девочка побежала следом.
- Натан Ли! Надо разбудить доктора Натана, он поможет нам! – глаза Ромма сверкали так, как будто его осенила какая-то гениальная идея.
- Откуда ты знаешь, что надо делать? Как ты остановишь гибернацию? Ведь метаболический компьютер нам не даст этого сделать.
- Я видел, как доктор Натан управлял программой  подачи раствора. Мне кажется, ничего сложного в этом нет! – самоуверенно произнес Ромм, оказавшись снова перед коконом отца, в котором лежал единственный человек, способный им сейчас помочь.
- Надеюсь, ты знаешь, что делать, - девочка зажмурила глаза, желая, чтобы все поскорее закончилось.
- Странно, но в его гибернацию кто-то вмешался, - явно не понимая, как разрешить нестандартную ситуацию, Ромм погрузился в свои мысли. - Даже если прекратить подачу раствора, пробуждение не произойдет; тут, видимо, заблокирован автоматический механизм выхода.
- Раз доктор Натан был в смене с мисс Бауман в то время как папа спал, значит, это ее рук дело, - поежившись от собственного предположения, Лесси вопросительно взглянула на брата.
- К чему эта чехарда с гибернацией? Зачем надо было менять папу на доктора Натана, а потом его же погружать в еще более глубокий сон? Может, и не Эйприл сделала это, а папа.
- Я не знаю. Все, что я видела – это необъяснимое положение двух марсоходов за пределы видимости «Пегаса-1». Как думаешь, есть еще хоть какая-нибудь надежда, что папа и мисс Бауман живы? – моля о чуде, девочка продолжала терзать Ромма неприятными вопросами.
- Это похоже на безумие, но это должно сработать! – вскрикнул Ромм, даже не на секунду не задумываясь о том, что озвучила его маленькая, но уже не по годам взрослая сестренка.
- Что ты придумал?
- Смотри, марсоходов на станции всего два и оба, судя по навигатору, находятся глубоко в долине, а это 5 миль только от нас; прибавь еще примерно такое же расстояние между ними. Пешком, в скафандре, даже зная, куда именно идти, за один день не добраться. Кроме того, у нас нет детского скафандра, а ждать, когда доктор Натан проснется и выйдет за пределы станции, – глупо! Плюсуй еще резкие изменения ветра и вихреобразование в это время года, - Ромм детально пытался представить свой хитроумный план.
- И? К чему ты клонишь, Ромми?
- А к тому, что у нас нет оборудования для поисков, нет надежды на мистера Глори; и всё, что мы можем, это отделить управляющий купол от станции и принудительно запустить двигатели!
- Боже мой, Ромм, ты в своем уме? Если мы сделаем это, то купола гибернации и технологической связи будут утеряны. Мы не можем позволить себе такое безрассудство, - опасения были весомыми и вполне очевидными. Этот шаг грозил к сокращению срока жизнедеятельности станции в разъединенном режиме.
- У нас нет выбора, но мы можем перекатить кокон с  мамой и доктором Натаном в основной купол. А что касается трансляционной в куполе связи, то тем оно и лучше – не будет этих глупых включений с Луной, - довольно улыбаясь, Ромм знал: сестра одобрит это решение.
- А как ты сможешь запустить двигатели, этого ты точно не мог видеть и не знаешь, как сделать!
- Как-то отец рассказывал, что система управления полностью контролирует процесс взлета и посадки, нужно лишь вбить координаты, а также ввести необходимые команды на щите управления. Команды записаны в папином руководстве; я знаю, где оно лежит.
- Ромм, давай сначала займемся мамой и доктором Натаном, а потом уже всем остальным, а? – разумно оценив ситуацию, Лесси  предложила свою помощь.

***

 «Космическая станция «Пегас-1», именуемая далее изделие № 720, разработана инженерами конструкторского бюро им. Гагарина, г. Торонто с учетом модульности и многофункциональной под-вижности всей системы. Изд. № 720 снабжено управляющим искусственным интеллектом, просчи-тывающим и осуществляющим все маневры в меж-планетном пространстве вплоть до многочисленных взлетов и посадок в состоянии невесомости и приближенным к ним.  Изд. № 720 имеет назначен-ный ресурс 50 лет в межпланетном пространстве и 75 лет в стационарных условиях пониженной гравитации.
Отличительной особенностью данного изделия от предыдущих серий, рассчитанных на использо-вание в лунных программах, является управляемая гравитация внутри каждого из модулей. Уровень гравитации и ее направленность полностью аналогичны земному тяготению, что обеспечивает более комфортную жизнедеятельность экипажа без физиологических последствий для организма. Кроме того, индуцированное магнитное поле внутри станции и за ее пределами со сферой воздействия до 25 км позволяет компенсировать неоднородность естественных магнитных полей для нормального функционирования человеческого организма в межпланетном путешествии..»
Переведя взгляд на несколько страниц вперед, Ромм продолжил далее чтение руководства.
 «..уже непосредственно на орбите комплекс может стыковаться с аналогичными системами и станциями, снабженными ответными гермошлюзами и средствами захвата. Изд. № 720, в зависимости от программы назначения и срока использования, может доукомплектовываться дополнительными технологическими куполами или же перестраиваться для иной пространственной геометрии станции в любой момент времени после минимальной подготовки..»
Не узнав для себя ничего нового и полезного, Ромм пропустил и последующие страницы.
- А! Вот и попалась! – юноша радостно вскочил с места и, шагая вдоль периметральных панелей, указал пальцем.
- Что там? – Лесси встрепенулась от внезапного возгласа, прорезавшего тишину.

«..Для экстренного запуска маршевых двигателей и двигателей коррекции требуется ввести код команды, состоящей из набора трех десятизначных символьных последовательностей. Подтверждение ввода данных осуществляется по номерному ключу-индикатору, присваиваемому капитану станции. Дубликат ключа выдается его заместителю. При этом оба ключа равнозначны и могут активировать процесс запуска [..] 
После настройки требуемых координат управляющий интеллект изд. № 720 произведет корректировку с учетом заложенных в него программ и функций. При необходимости управляющий интеллект может выполнить за оператора маневра перестройку и расчет по привязке к местности или объекту. В случае ответственной перегруппировки куполов допуска-ется кратковременное поднятие изд. № 720 над поверхностью исследуемого планетоида. Для изменения места дислокации используется маневрирование на высоте, при этом оно осуществляется вручную по навигатору щита управления либо автоматикой управляющего интеллекта».

- Я ничего не поняла, Ромм, в этой книге слишком много физики, - Лесси явно хотелось услышать что-то более доступное и понятное.
- После отстыковки главного модуля, мы поднимем его над поверхностью Марса и переместим по координатам ровера, а затем совершим посадку, накрыв его шлюзовым коконом. Остальное в случае чего сделаем манипуляторами. С виду все просто.
- А как на счет ключа-индикатора?
- Должен быть при докторе Натане в его коконе.
- Ромми, на навигаторе четко видно, что оба марсохода далеко друг от друга, у нас хватит анамезона на второй взлет?
- Думаю, да! У нас же доорбитные маневры, поэтому такой запас точно найдется, - успокаивая больше себя, чем сестру Ромм пытался сохранить самообладание.
- А что дальше? Братик, что если папа и мисс Бауман погибли? – совсем тихонько спросила девочка.
- До тех пор, пока мы сами не увидим, что же там случилось, разговаривать о подобных вещах нет смысла!
- Хорошо, что у меня есть ты, - прижавшись к Ромму, хрупкая Лесси обняла брата и громко вздохнула, - после того, что случилось с мамой, я не хочу терять еще и тебя!
- Все будет в порядке, сестренка. А сейчас приготовься, я начинаю опробывание двигательной системы, - юноша вбил символьные последовательности и готов был к повороту ключа-индикатора. Его сердце колотилось так сильно, что в ушах едва различались голосовые подтверждающие команды управля-ющего интеллекта. Но паники никакой не было, только волнение и доля азарта, - держись, Лесси! – Закрыв глаза, Ромм повернул ключ.

Освобожденная от балластных куполов станция была проверена на герметичность с последующей готовностью к запуску двигателей. Став на порядок легче для маневрирования, «Пегас-1» реактивно зарокотал, чтобы в скором времени выполнить миссию, возложенную на него детьми Артура Шайна. Набрав необходимую тягу для старта и программно включив ускорение двигателей, Ромм выжидал, как быстро сработает алгоритм по указанным координатам.

Но случилось непредвиденное – грунт под выхлопными соплами двигателей начал неумолимо проседать, и вместо плавного взлета эффект получился противоположный. Тяги не хватало для столь быстрого подъема; и «Пегас-1», покачиваясь на марсианском плато, несмотря на сонм реактивных струй, начал тяжело опускаться вниз, в пучину красных зыбучих песков.

- Черт возьми! Какая-то ерунда происходит! – Ромм в недоумении выкрикнул в сторону бортового навигатора.
- Отстыкованных куполов не хватило, чтобы у нас получилось… -  робко предположила Лесси.
- Дело не в этом, согласно руководству и алгоритму программы запуска, все в норме, - еще раз проверяя данные и параметры системы, скороговоркой произнес Ромм.
- Что-то нам не везет с самого начала, - пессимистично констатировала Лесси, из последних сил держа себя в руках.
- Маршевые двигатели в норме, ускорение есть, тяга минимально допустимая… Я не знаю, что не так, но мы не поднимаемся вверх, а наоборот опускаемся! – выпалил юноша, ошарашенно уставившись в показания приборов.
- Неужели тут есть, куда падать?
- Лесси, пристегнись! – только и успел выкрикнуть Ромм.
Грунт под «Пегасом» продолжал осыпаться, открывая путь к неминуемому падению в марсианскую каверну. Ромм и Лесси с ужасом наблюдали, как массивная станция, пусть и лишенная половины своих куполов, вибрируя от работающих двигателей, проваливалась все ниже и ниже, так что гемисферы иллюминаторов вскоре были скрыты красной пылью. Непоправимое произошло, когда бортовой интеллект аварийно отключил маршевые двигатели; поворачиваясь на бок,                «Пегас-1» рухнул в пролет внутренней полости, застряв в ее узком сечении. Звук аварийной сигнализации наполнил станцию своим сумасшедшим ревом. Временно погасли все мониторы; включился режим экономии энергоресурсов, при этом воздушные фильтры перестали работать. «Пегас» был сокрушен.

***

- Лесси, ты как? – поправляя свой ремень, спросил Ромм.
- После пробуждения мне уже ничего не страшно, - нервно улыбнувшись, девочка посмотрела на брата.
- Так держать, - выбравшись из кресла, Ромм по световым индикаторам нашел тумблер управления электроэнергией станции и перевел его в ручной режим, - похоже, мы тут надолго, - юноша ударил кулаком по навигатору и выругался.
- Господи! - в ужасе вскрикнула Лесси.
- Сестренка?   
- Мистер Айван… - шепотом по слогам произнесла Лесси.
- Он нам уже не поможет! – рассердился Ромм.
- Да нет же! Мистер Айван там, за гемисферой! – указывая дрожащим пальцем, девочка опустилась на пол и заплакала.
- Дети Марса, - внезапно раздался голос изо всех работающих мониторов станции. – Земля приветствует вас! Дышите свободно, теперь вашей жизни ничто не угрожает. - Айван Глори находился по ту сторону гемисферы без скафандра,  казалось бы, совершенно беззащитный перед лицом солнечной радиации и межпланетного холода. Да и какая была в этом необходимость в гигантской студии Сателлит, расположенной под поверхностью Земли?

 
20 августа 2016 г.