Ты знаешь, утро было сказочным...

Просто письмо
***

Ты знаешь, утро сегодня было сказочным. Выхожу из дома - снег идёт. Тихо, тепло, ещё темно совсем. В свете лампы над гаражом снежинки искрятся слегка, сонно, наверное. Конечно, в такую-то рань! Перила крыльца, дорожка, забор будто лёгким пухом покрыты, белым-белым. Ступаешь на землю и тонешь в нём. Отчего-то детством повеяло, беззаботным таким, когда всё в радость. Вот тебе и понедельник!

Приезжаю на работу, выхожу на хоздвор - только-только светать начинает. Над козырьком крыльца - прожектор. Глаза не слепит, лишь освещает занесённые снегом составленные скамейки, хоккейные бортики, остовы судейских палаток. И небо.

В свете прожектора оно - синее-синее, тёмное ещё, глубокое. Снежинки танцуют, летят совершенно непонятно куда и откуда: одни сверху, другие сбоку, третьи даже ухитряются подниматься в восходящих потоках воздуха. Иногда опускаются крупные хлопья - вниз и немножко спирально, как "вертолётики" ясеней осенью. Хлопья помельче летят быстрее, вальсируют, иногда на лету рассыпаясь на отдельные крошки. А совсем махонькие, одиночные снежинки-детки мельтешат, вьются, носятся туда-сюда, будто их впервые за долгое время на прогулку выпустили. А может быть, так и есть?

Если долго смотреть вверх, туда, в прошиваемую тонкими снежными строчками тёмную синеву, появляется странное чувство, будто тебя затягивает в глубину. Знаешь, как с моста в речку глядеть: волны кажутся ближе, ближе, гипнотизируют, зовут, и хочется поддаться этому зову и шагнуть за перила. Только небо тянет вверх, и кажется, так просто - если довериться, то обязательно полетишь. Медленно и почти не совершая движений, как космонавт в невесомости.

Выставляю из-под козырька рукав дублёнки - нестерпимо хочется рассмотреть снежинки, как в детстве. Помню, они были разные, одни немыслимо ажурные, другие - простенькие игольчатые лучики, и разглядывать можно долго-долго, ни одной пары одинаковых не найдешь. А сегодняшние оказались сёстрами-близняшками. Может оттого, что слишком уж крохотные, просто сбившиеся стайками-хлопьями белые искорки на тёмно-синем рукаве.

Красиво вокруг невероятно просто. Что-то такое поднимается в душе, тёплое, щемящее, восторженное. Ты знаешь, как я отношусь к зиме. Мягко говоря, не очень. Жду всегда с тоскливым раздражением, когда же наконец она закончится. А тут... Стою и радуюсь всему вокруг, сказкой наслаждаюсь.

Невольно вдруг вспомнилось: рассказы о браках без родительского благословения часто заканчиваются тем, как улетучивается гнев старших, когда повинные в непослушании молодые дают им подержать своего первенца.
Вот и я... Простила зиме все напасти, разом, безоговорочно. За красоту.