Глава 6. Ни на шаг

Андреа подхватил мой портфель, стиснул руку и повел меня бегом, пока я приходила в себя. Ребята кричали, хохотали и бежали изо всех сил. А вскоре разделились по разным кварталам, улочкам и подворотням, но я ничего не замечала. Даже то, что мои башмаки испачкались в грязи, а гольфы теперь явно были не белыми. Лишь чувствовала очень горячую руку Андреа.
В себя меня привело очень резкое торможение. Андреа остановился у тупика.
- Что случилось? – шепнула я.
- Тупик.
Он не смотрел на меня. Плечи его вздымались то вверх, то вниз. Я боялась сделать ровный вдох от страха.
«Что я наделала? Неужели за нами кто-то гонится?»
Я обернулась проверить, но никого не застала. Узкое пространство пустовало. Кругом лишь валялся разный мусор.
- Монти, вот ты задала жару… - хрипло прошептал Андреа, пытаясь убрать одышку.
- Ты же сам меня подначивал! – вскрикнула я и вырвала руку, покраснев.
Он сначала оторопел, посмотрел на меня, а потом залился переливистым смехом.
- Нам пора двигать к базе!
- Но тут тупик.
- Аккуратно вернемся. Уверен, ребята там уже.

Мы благополучно добрались к докам. Место куда прибывают грузовые корабли и откуда они отчаливают. Ровным строем на бетонной набережной у воды стояли железные контейнеры, напоминающие чем-то вагоны поездов. У некоторых причалов находились деревянные лодки с веслами, привязанные к столбам. Шумели цепи на ветру, будто кто-то чужой выбирается из воды. Сырое, некрасивое, мокрое место. Странно, но компания Андреа отлично тут вписывалась…
Мы их заметили. Они хохотали у самой воды, о чем-то оживленно болтая. Скорее о моем триумфе. А можно ли было это назвать триумфом? Добравшись до них, Андреа каждому отвесил «пять» по ладони. А потом, нехотя конечно, остальные отвесили и мне. Я немного улыбнулась.
- Идемте!

Они уверенным шагом шли между контейнеров, здоровались со старыми рыбаками, мужчинами в неопрятном виде и капитанами, которые курили трубки, играли в карты и грузили товар. Темнокожий рабочий таскал деревянные ящики с наклейкой какой-то компании на небольшой катер. Увидев ребят, он замахал мускулистой рукой и улыбнулся, ослепив всех белыми зубами.
Мы прошли вдоль пристани и остановились у забора, у самого последнего контейнера.
«Далеко же мы ушли…» - я осматривалась по сторонам.
- Пришли. – с благоговением произнес Андреа.
Он только что отдал мне портфель, сам уже забыв, что тащил его. Порылся в карманах и нашел единственный ключ. Открыть старый и ржавый замок удалось не сразу. Ребята тем временем бранились, винили Арти, что тот обещал когда-то принести масло и смазать замок.
 
И вот двери с жутким скрипом отворились, будто мы вскрыли консервную банку.
Я стояла с широкими глазами, все еще думая о парикмахерской и о челке той девушки, что сейчас очень обидно. Андреа кивнул мне, и мы все вошли. Склад. Первое, что пришло мне на ум. Гора абсолютно разного мусора. Потом я, конечно, присмотрелась и отметила разные вещи, канистры и ящики, инструменты, весла, даже лодка на стене, только очень старая, как у и пристани. Контейнер внутри оказался очень даже большим. Это было похоже на очень огромный прямоугольный зал. Маленькие окошки пропускали мало света. Но ребята подключали светильники на ящиках. Под потолком висели цепи, переплетенные с рыболовными сетями. У стен стояло много стеллажей, забитых до отказа всякой ерундой, которая необходима ребятам. А потом я увидела гамаки из простыней, в которые парни со вздохом кидались. Арти подставил ящик и только потом благополучно в него взбирается. Бруно ограждается от всех дополнительной простыней, как дверью, висевшей сверху. Братья Де Майо еще немного обсуждают что-то и расходятся по разным углам. Андреа же и вовсе не казался уставшим, поэтому взялся за роль экскурсовода.
- Вы здесь живете? – с неподдельным ужасом спросила я, думая, если у них вообще родители.
- Не совсем. Это как бы комната отдыха, мы называем ее базой. Сюда также можно прийти, когда кого-то выгнали из дома.
- Ох, хорошо. Я думала, у вас нет родителей.
- Есть конечно. – Взгляд Андреа сразу как-то притух. – Пойдем, покажу свой кабинет.
Я вздернула бровями.

Это был не кабинет вовсе. Это было что-то наподобие шалаша, закрепленного под потолком. Андреа подогнул полог, думая, наверное, что это дверь с табличкой и его именем, и впустил меня. Еще раз я вошла в помещение. Здесь точно все принадлежало Андреа. Самодельный стол из деревянных поддонов, накрытый фанерой. На этом столе лежали тетрадки и учебники. На полу валялся матрас на таких же поддонах, а на нем – спальный мешок с защитным рисунком. Тут же на полу находились и другие вещи, но имелся и стеллаж, где (удивительно) стопкой лежала чистая одежда.
- Я тебе дам свою одежду.
- Андреа, ты тут живешь? – спросила, пока он выбирал, что мне дать.
- Я же сказал, что мы тут отдыхаем и…
- Нет, это ребята отдыхают, но не ты. Живешь здесь, так?
Он стоял спиной и не отвечал, но не склонил даже головы. Потом тихо отдал одежду и встал, будто замер отчего.
- Андреа, ты не мог бы выйти? – я недоверчиво осмотрела одежду.
- Ты выгоняешь что ли меня из своего дома? Чего я там не видел…
Я покраснела, но собралась с силами.
- Пожалуйста, дай мне привыкнуть.
Он хмуро кивнул и вышел, отгибая край шалаша.
Я слышала, пока переодевалась, как вдали поласкается вода, ветер ударяется о метал контейнера, зловеще скрипя. Звуки были не из лучших. Какие-то покинутые, глухие. А еще здесь было очень холодно. Я надела на себя просторные брюки и черный свитер Андреа, поправила шапку на голове. Обувь оставила свою, она со своей грязью очень  даже подходила к наряду. Я с ужасом осмотрела себя, подвернула вытянувшиеся рукава. Это было жуткое одеяние, какое я когда либо надевала. Но. Оно принадлежало Андреа…
Он без предупреждения вошел, с ног до головы осмотрел меня, и сам стал раздеваться с хмурым видом. Я направилась уйти или хотя бы отвернуться.
- Монти, забей. Нечего тут стесняться.
«Чего? Это как-то ненормально…» - у меня даже глаз задергался от ступора.
- Мы разные! Ты мальчик, а я девочка! Так нельзя!
Между тем я успела увидеть на его оголенной спине очень большие царапины, которые заживали, а еще буро-фиолетовые синяки у поясницы и плеч.
- Монти, твое тело – это последнее о чем я когда-либо подумаю.
Вот так ответил тринадцатилетний пацан, натянув водолазку, смотря мне в глаза, не моргая. Он был хмур, очень хмур.
« О чем же ты тогда думаешь? Что у тебя на уме?»
Он вышел, пытаясь меня не задеть.

Тогда, я помню, мое сердце странно дрогнуло. Было ли это обидой за его слова, что Андреа не видел во мне девушки, а уж и женщины в дальнейшем и подавно? Или же меня задел его взгляд, какого не было раньше. Он перевернул меня изнутри. Я была для него просто плаксой Монти…

Следующие два часа сидим и ничего не делаем. Ребята о чем-то яростно спорят, и тут же каждый подтверждает свою правоту ударами кулаков.
«Бедлам! Они дерутся и тут же смеются… Кошмар!»
Я ходила по всему помещению, что-то брала и рассматривала, никак не понимала о чем идет речь. Но, по-моему, они говорили о том, что одному синьору, а из их уст – гаду, устроить «головомойку». Я гадала, чем же они по-настоящему заняты после школы. Уж явно они не решают совместно домашнее задание. У них даже есть круглый стол, который, Арти сказал, они украли прямо на виду на одном рынке. Я побоялась подходить к Андреа и уточнять. Но скорее всего это правда. Значит, ребята еще и подворовывают, кроме того, что достают прохожих на улице. Я пока никаких выводов сделать толком не могла, но не совсем детским сознанием понимала, что здесь совсем не все чисто. В этих их позах, драках и криках за столом, странных разговорах. Все было как-то через чур по-взрослому. Но тут Андреа наконец-то глянул на меня, вздрогнул и тут же хлопнул ладонями по столу.
- Так, идем рыбачить!
Я совсем не хотела этого делать. За это время, что я с ними, могла бы уже сходить домой. Но Андреа не отпускал, все время следил, хотя казался хладнокровным.
В углу контейнера они нашли старые рыбацкие принадлежности, Каждый взял себе по удочке, с яростью выдирая друг у друга наиболее хорошую. А я стояла и ждала очереди.
- Бери любую, – сказал Андреа.
«Выбор прямо таки огромный!» - с сарказмом я осмотрела скудный остаток.
Пришлось взять очень тяжелую и длинную удочку. Я еле с ней вышла на причал, кинула на землю. Четверка, словно тысячу лет этому училась, идеально закинула крючок, натягивая леску. Стою, а в ногах валяется эта дубина, к которой я не знаю с какой стороны обойти.
«Черт, почему на курсах этикета учили, как правильно держать чашку, а не это?»
Андреа вновь обратил на меня свое драгоценное внимание и уделил время. С двадцатой попытки у меня получилось более или менее. До этого я роняла ее в море, быстро доставала, чтобы она не потонула. Еще обрывала леску – Бруно ходил ее менять под строгим взглядом Андреа. Вообще он Бруно использует больше, чем других. Может тот из-за этого и обозлен на него? Не знаю, я на Бруно вообще не обращала внимание, как и он на меня. Удочку он отдал не в руки, а кинул под ноги.

Рыбалка длилась целый час. Ребята выловили каждый не больше четырех. Я – ни одной. Зато получила больную спину, уставшие руки и ноги, царапины и занозы. Рыбу тут же отдали рыбакам на копчение. Те, подмигивая, выпросили самую большую, как плату. Андреа, будто бизнесмен, расплатился.

Жирная и горькая. Вот какой на вкус казалась рыба. Или это был вкус моего разочарования. Рано. Рано я расстраивалась.

Мы вышли с базы в девять вечера. Сан-Ремо рано погружался в вечерний мрак. Но огни от все возможных зданий, а сейчас и от кораблей и яхт на причале, отгоняли темноту. Агдреа возглавлял поход, как и всегда. Я поспевала за ребятами, одергивая рукава большого свитера. Моя одежда осталась в контейнере. Андреа заверил меня, что я смогу ее забрать позднее. Когда позднее? Меня это пугало.
Вот мы вновь оказались на улицах города. Я еще не была на улице в такое время, так как всегда сижу дома по вечерам, читаю, смотрю фильмы с отцом, болтаю с Франческой. Ничего интересного. Но сейчас! Я вовсе глаза смотрю на новый облик города. Море вдалеке такое черное-черное, что мурашки бегут по спине от страха.
- Андреа, а куда мы? – я успела его нагнать в одном квартале.
Он был таким решительным, смелым и свободным. Лицо выражало такую легкость и уверенность, что я зарядилась от него какой-то невидимой энергией.
- Проследить за одним нашим знакомым. Сильно не путайся, но и не теряйся.
Тут он посмотрел на меня и произнес мягко:
- Будь рядом.
Я кивнула и легко улыбнулась.
На этот раз ребята никого не задевали, а наоборот укрывались или делали вид, что мы обычные школьники, которые гуляют. Но на уме у всех была какая-то миссия.
Вскоре мы приблизились к одному ветхому дому.
- Надо на крышу этого дома, оттуда будет лучше видно! – скомандовал Фабио.
Мы свернули за угол. Далее стали забираться на мусорные баки, выступы и заборы. Андреа в конце помог мне окончательно забраться на крышу.
- Отлично лазишь!
Я усмехнулась и подумала, как частенько ночью удираю из дома, спускаясь по лозе.
Мы все легли на крышу, которая не была настолько крутой, что могли бы съехать с нее. Вот только грязная…
Арти достал из своей кожаной сумки через плечо, которую я только заметила, бинокль. Большой, с несколькими режимами увеличения. Он настроил его и передал Андреа. Я сощурилась и уставилась туда, куда он смотрел. Это было трехэтажное здание на берегу. На крыше блистала разными огнями вывеска «Казино», и я призадумалась.
- Я вижу его!
Ребята возбужденно заохали, просили поскорее передать бинокль.
«Кто там?»
Я задела острый край крыши и немного поцарапала ладонь. Но вскоре и до меня дошел бинокль, Андреа перебрался через остальных и лег рядом со мной. Указал куда и на кого смотреть. Я устремила взгляд в бинокле на окно, на третьем этаже, на человека в черном костюме и коричневой шляпе. Он делал ставку у зеленого стола, пил из бокала алкоголь и смеялся, швыряя что-то на стол.
- Видишь его?
Я не могла разобрать из-за шляпы его толком. Человек был высокий, немного полный, но с жутким лицом. Грубый большой нос, тонкие губы, которые он все время облизывал, вызывая отвращение. А вот глаз его не увидела четко. К нему вдруг подошла девушка в черно-красном платье с прической. Она обвила его шею и крепко поцеловала.
«Господи…»
Я передернулась, представив этот поцелуй.
- Кто это такой?
Андреа тяжело дышал. Я отдала ему бинокль и посмотрела, ожидая ответа.
- Тот, кому хотим отомстить!
- А?
Парни не шутили, никто не шутил.
- Что он вам сделал?
- Однажды узнаешь…
Я похолодела и вновь уставилась в то окно, но уже не разбирая кто там находится.
«Неужели они вправду хотят ему что-то сделать…»
- Не бойся, – шепнул мне Андреа, – ты в этом не будешь участвовать…
С этими словами мы спустились. Ребята прямо преобразились, превратившись из задир в понурую массу. Я стояла, держала руки скрещенными на груди и осматривала их.
- Идем. Испортим ему вечер. – Вдруг прервал тишину Андреа.
Мы направились к тому самому зданию.
- Нам нельзя лезть туда. Никто не пропустит. – Арти вдруг подал голос.
- Тихо, – шикнул Фабио. – Мы и без тебя знаем.
- Однажды я туда зайду и без всяких проблем! – прошипел Андреа.
Я передернулась, подумала о взрослом Андреа, который идет туда. Я не хотела, чтобы он делал этого.
- Твой выход Арти. Не подкачай, пожалуйста! – взмолился Андреа.
У входа стол охранник, впускал мужчин и женщин по приглашениям, обводил улицу взглядом. Он был большим, внушал страх.
Между тем я следила за Арти. Он пересек аккуратно улицу и спрятался за углом. Потом изо всех сил стал крушить все, что раздавались такие громкие звуки по всему кварталу. Охранник заподозрил, насторожился.
- Давай, болван! – молил Фабио.
Наконец вышибала ушел за угол, где вскоре настиг Арти.
- Вперед! – скомандовал Андреа.
Он схватил меня за руку, остальные побежали за нами. Чудом каким-то нам удалось проникнуть внутрь, где все было таким пестрым и вульгарным, что глаза хотелось закрыть. А еще невыносимый запах сигаретного дыма.
- Мы с Монти туда. – Андреа указал на дверь. – Вы в зал!
- Ты знаешь это здание, Андреа? – спросила я.
- Конечно, я же сказал, что однажды зайду сюда, как хозяин!
«Разве он такое сказал?»
Он втолкал меня за дверь, затем вошел следом. Мы оказались в гардеробной.
- Вон гардеробщик, надо чтобы он нас не засек.
Мы перемешались с разными куртками и пальто. Андреа крался первый, показывая мне следовать за ним.
- Его куртка где-то здесь… - прошептал он.
Вдруг человек встал со стула и стал осматриваться.
- Эй!
У меня сердце готово было выскочить! Андреа и я сели у стены, где больше всего было одежды. Когда мужчина успокоился и удостоверился, что никого нет, мы продолжили. Андреа быстро отыскал вещь того синьора. Это было красивое и дорогое пальто с мехом на воротнике. Запустив вновь руку в карман, Андреа достал жидкость в баночке.
- Что это? – в ужасе спросила я, сидя на полу.
Андреа ехидно улыбнулся и махом вылил содержимое, ткань стала шипеть, расползаться  разъедаться.
- Бруно кое-что намешал.
Пальто стало превращаться в жуткую массу, а вскоре от него стал исходить кислый запах.
Вскоре раздался вой пожарной сирены, с потолка из приборов потекла вода. Я перепугалась и вскочила.
- А это наши ребята! – торжественно, с горящими глазами, сказал Андреа. – Нам сюда!
Он вновь схватил меня за руку, и мы выбрались через окно на улицу, падая на бетон.

Чуть ранее, когда Андреа с Анной отделились от ребят. Братья с Бруно прокрались в основной зал, где оживленно кипела игра, где люди затуманивались лишь одной мыслью о деньгах. Здесь кипела ночная жизнь, здесь было богатство.
- Вот бы денег еще украсть вдобавок! – сказал Бруно братьям.
- Андреа не давал такого приказа.
Бруно поскрипел зубами, зло осматривая помещение.
Они сидели у столбов, за небольшой стойкой, где их никто не мог заметить.
- Когда он выдаст свой коронный номер, нам необходимо включить сирену.
- Топай туда, Фабио. – распорядился Орландо, поправляя ворот рубашки.
- Далеко! И почему здесь единственная сигнализация, да и то на середине комнаты?
- Почем мы знаем. Тебе надо прокрасться.
- Они увлечены игрой, давай двигай уже.
Фабио в согнутом положении начал вилять меж столбов, кресел. Народу было немного, потому что основная часть приходит после одиннадцати. Но этот человек все время приходил раньше и всегда швырял деньги, будто это был просто фантик. Каждый раз он это делал, что так бесило Бруно, да и не только его. Но сегодня его трюк не удастся.
Фабио добрался до стены, где висела сигнализация, показал ребятам большой палец и стал ждать сигнала.
Синьор выпил до конца бокал с вином, достал пачку и объявил о том, что ставит на все! Он должен был бы швырнуть эту пачку так, чтобы деньги полетели в разные стороны. Он все время так делал и всегда выигрывал. Но не сегодня.
Бруно отдал приказ, и Фабио вскочил и ударил по сигнализации. Он тут же выбегает из комнаты, его замечают. Но это того стоило! Деньги летят, но вместе с тем льется и вода с потолка. Синьор трясется от злости, потому что испортили его выход.
- Кто? – он яростно оборачивается, так что шляпа слетает с головы.
Бруно и Орландо тихо устраняются. Но их все-таки засекли. Парни, сшибая все на ходу, выметаются из здания. Тут же Анна и Андреа выбегают с заднего двора. Вдали слышны сирены.
- Черт! Кого застукали-то?
- Фабио! – горько сообщает Орландо.
- Бежим.
И вновь мы в погоне. Андреа тащит меня за собой, а я слышу, как нас окрикивают сотрудники полиции.
«Нет! Нет! Что же будет?»
Мы очень быстрые, но и он люди натренированные. Вскоре мы, как и днем, бежим в рассыпную. Тут-то Андреа и выпускает мою руку, и меня хватают через несколько кварталов. Я вижу, как Андреа поворачивается и бежит ко мне, но вдруг выскакивает Бруно и тащит его обратно. Андреа выворачивается, пытается освободиться.
- Отвали! Монти! – рычит он.
Я рыпаюсь, но меня держат крепко сотрудники.
- Это девчонка или парень? – толстый полицейский наклоняется ко мне и осматривает.
 А я смотрю вдаль на то, как Андреа уволакивают.

Через полчаса за мной в отделение приходят отец и Лоренцо. Они в ужасе все слушают и смотрят на меня. А я гляжу на свои руки и думаю об Андреа. Вернулся бы он за мной, если бы его не остановил Бруно?
Я ничего не сказала, абсолютно. Поэтому сотрудники отстали от меня.
- Следите за ней. Она была в какой-то подозрительной компании. – Наказал полицейский отцу, когда мы уходили. – Мы и их выловим.

Я ничего не говорила, ни на кого не смотрела. Лоренцо показал весь свой гнев только дома. Мало того он не уехал домой, так и пропустил рейс, ища меня весь день. Отец даже поседел, но сказать ничего не мог, так как он никогда раньше в жизни не кричал на меня. Я не ревела, все выслушала. Меня прогнали в комнату, где потом утешала Францеска. Но и ее я не слушала, я вообще будто улетела от всех родных.

Ближе к двум часам ночи, когда я почти заснула с жутким осадком на душе, услышала, как в мое окно кидают камушки. Я выскочила из постели и посмотрела. У меня задрожали руки, подступили слезы к глазам. Недалеко на нашем каменном заборе сидел Андреа, держа в руках мой портфель и мешок, наверное, с моей формой. Он звал меня.
Я быстро оделась в спортивный костюм, натянула шапку и собрала под нее волосы. Выбралась из окна и удачно слезла по сухой лозе. Потом осмотрела окна и поняла, что все в доме спят, побежала к забору. Андреа возвышался на нем и с грустью смотрел на меня.
Ночь была светлой, и я отлично его рассмотрела.
- Андреа…
- Прости меня, пожалуйста, Монти… - сказал он грустным голосом. – Я не хотел тебя бросать. Бруно. Он меня схватил за шиворот и уволок, а я хотел вернуться.
Я дрогнула и с грустью посмотрела на него, а затем даже оттаяла от признания.
- Я его избил потом! – грозно сообщил он мне.
- Не надо было! – я тут же крикнула ему. – Он же наш товарищ! Просто переживал больше за тебя.
Андреа даже замолк, но потом добавил:
- Ты тоже наш товарищ.
Я кивнула согласно.
- Досталось от родителей?
- Отец и брат вне себя от всего этого… Я не знаю, что им говорить…
- Монти, не уходи от нас. Пожалуйста.
- Но почему? Я вам ничем сегодня не помогла.
- Пожалуйста, – вновь повторил он. – Ты нужна…
Андреа не договорил. Он вдруг вспомнил, что принес мне мои вещи, швырнул аккуратно в кусты.
- Впрочем, решай сама, – он собирался уходить.
- Андреа, а я не уйду никуда! – крикнула я.
Он встал, посмотрел на меня и улыбнулся. Так красиво, что я замерла.
- Пока!
- Стой! Как ты узнал, что я тут живу?
- Да так… - с этими словами он, наконец, удалился, прыгнув за другую сторону забора.
Я подбежала к стене и приложила к ней руку, вспомнила его взгляд сегодня в шалаше, прошептала:
- Спасибо за честность. Теперь я точно от тебя ни на шаг…
Андреа слышал это, так как стоял у стены еще какое-то время.
- Я, наверное, теперь тоже… - сказал он, смотря на темные верхушки деревьев.