Пришельцы

                Шел Петров однажды в лес.
                Шел и шел и вдруг исчез.

                Даниил Хармс



   Жил-был некто Акулинин. Жил не то чтобы хорошо, но и не то чтобы плохо. Средненько так жил, без взлетов и падений, как многие. К сорока годам занимал должность менеджера в небольшой фирме, и на жизнь, в принципе хватало. Но семьей не обзавелся. Один жил Акулинин. И ничего значительного в его жизни не происходило. Наверное, так бы все дальше и шло, если бы...
   Но тут надо сказать, что Акулинин очень любил смотреть фильмы о пришельцах из других миров, и даже читать о них книги. Вот с этими-то пришельцами и довелось ему столкнуться.
   Первого пришельца Акулинин встретил осенью в лесу, где он обретался с целью разнообразить свой рацион за счет растущих там грибов и ягод. В одежде пришельца порядка не наблюдалось: грязные болотные сапоги с налипшим на них мхом, штаны неопределенного цвета и фасона, замызганная ветровка, а бородатую физиономию с крючковатым носом украшала старая зимняя шапка. Он вздымал руки к небу, кричал, что жизнь проходит, что ему здесь в лесу надоело, а водка уже закончилась.
   - Вы пришелец? - спросил изумленный Акулинин.
   - А как же, - ответил тот. - С Альдебарана. - И вдруг пропал.
   Еще более изумленный Акулинин осмотрел место, где только что стоял пришелец, но ничего, за исключением глубокого оврага, не обнаружил. И ни звука.
   Второго из них, а это случилось ровно через год, Акулинин встретил уже в городе, недалеко от своего дома. Тот, в отличии от первого, одет был прилично: добротный костюм, галстук от Нины Ричи, замечательные, ручной работы ботинки. Прислонившись к дереву, он жадно пил, поскрипывая зубами от удовольствия, но не водку, а коньяк.
   - Пришелец я в этом мире! - вдруг горько прокричал хорошо одетый господин. И тут же исчез.
   Безмерно удивленный Акулинин подошел к дереву, на которое только что опирался пришелец, огляделся по сторонам, но ничего особенного не заметил. Правда, рядом находился овраг, что так часто появляются в спальных районах, особенно когда где-то роют под всякие нужды. Овраг был не такой глубокий, как в лесу, но наполовину заполнен опавшей листвой.
   - Эй, пришелец! - крикнул Акулинин. - Ты с Альдебарана?
   И опять в ответ - ни звука.
   Третий объявился скоро, и тоже недалеко от его дома. Это не пил ни водки, ни коньяка, но в руке держал пустую бутылку, и в глаза бросались ярко-зеленые плисовые штаны, явно не по размеру, поддерживаемые зелеными же подтяжками. Рожа -  не то мерзкая, не то зверская, но лицо венчали элегантные, слегка затемненные очки в тонкой оправе.
   - Вы пришелец? - не преминул спросить Акулинин.
   - Пришелец, пришелец, - резко бросил очкастый и потребовал тридцать рублей.
   Как было уже отмечено, рожа-лицо у него выражало полное зверство, и отказать Акулинин не посмел.
   Получив деньги, пришелец рванул к ближайшему магазину, рядом с которым начинался овраг.
   "Жаль, что не узнал, не с Альдебарана ли он, и не спросил, почему там так много пьют водки", - подумал Акулинин с сожалением.
   С четвертым пришельцем он повстречался еще через год, и опять стояла осень, но не золотая, как любят часто изображать художнике, а унылая, серая и холодная, с частыми дождями и резкими порывами злого ветра, пытающегося сорвать последние, изо всех сил цеплявшиеся за ветки, листья.
   Встреча произошла в кинотеатре, куда Акулинин направился в пятницу вечером после работы. Купив билет, он удобно устроился на последнем ряду, и приготовился смотреть фильм о пришельцах.
   Как только начал гаснуть свет, к нему подсел мужчина и тут же предложил выпить. В чем одет мужчина Акулинин разглядеть не успел, да и набулькал тот ему в стакан очень быстро. А поскольку и лица его в темноте было не разобрать - а вдруг оно зверское, как у третьего пришельца - то он уступил, закусив кислым и твердым как алмаз яблоком, любезно предложенным собутыльником, что незамедлительно вызвало яростную изжогу.
   Уступил и во второй раз. А перед тем, как выпить третий стаканчик, Акулинин успел спросить, не пришелец ли незнакомец? На что тот, сперва громко икнув, сказал: "Безусловно... В каком-то роде все мы пришельцы в этом мире". И в посуде опять забулькало.
   Дальнейшее развитие событий в памяти Акулинина отложилось не совсем ясно. Вроде бы зашли они в какой-то пенал с узким проходом, а по сторонам от него -  скамейки, на которых сидели редкие в это позднее время люди.
   - Бабусь, двинься! - рявкнул его спутник. - Дай прилечь утомленному водкой пришельцу.
   - Я - дедушка, - сказала бабушка.
   - Это обнадеживает... Романтично даже. Хотя мне без разницы, - ответил алкаш-пришелец, рухнул на скамью, и тут же захрапел.
   А потом пришел туман, заволок все вокруг: бабушку- дедушку, храпящего мужика... Все исчезло.
   Проснулся Акулинин от мерного потряхивания, и прямо перед собой увидел звезды.
   - Летим! - с восторгом воскликнул он. - К Альдебарану летим!
   - Не преувеличивай, - охладил его восторг четвертый пришелец и оскалился, блеснув всеми имеющимися у него в наличии восемью зубами, половина из которых были золотыми. - Едем мы. На электричке. И что тебе этот Альдебаран дался. Вот сейчас сойдем со станции и повалим в Кирюшкино.
   Акулинин оторвался от окна, сквозь которое наблюдал за звездами, и осмотрелся. И правда - электричка. Вагон, слегка освещенный опрокинутым совиным зрачком сиреневого лампиона. Только почему-то между скамьями привинчен столик, как в плацкартном вагоне, а на нем стоял ночной вазон, в котором злобно плескалась золотая рыбка и посылала всех куда подальше и во всех направлениях, ненавидяще пялилась слепыми глазами, поворачивалась кверху пузом, словом вела себя бесстыдно. Главным же объектом ее нападок, был он - Акулинин, в которого часто и с удовольствием плевалась, стараясь при этом попасть ядовитой слюной в его левый глаз, правда надежно защищенным стеклом с сильной диоптрией.
   Из-под столика неожиданно появился изможденный седовласый карлик, одетый в теплое нижнее белье, но босой, нехорошо посмотрел вокруг, щелкнул по носу дедушку-бабушку, и вышел вон из вагона.
   На все это Акулинин мало обращал внимание. Мысли его были далеко.
   - А там есть пришельцы?
   - Где? - зевнул по-прежнему незнакомый мужчина.
   - В Кирюшкино, - уточнил Акулинин.
   - Пришлецов-то? Полно. Да и кого там только нет... Один другого чище.
   На самом деле жители села Кирюшкино чистотой и опрятнотью не отличались, одеты были в основном неряшливо, кто во что горазд. Все они пили много водки, беспрестанно грязно ругались, что особенно не нравилось Акулинину, хорошо воспитанному и наделенному тонкой душевной организацией. Порой селяне некрасиво и долго дрались, отчего складывалось впечатление непрекращающихся звездных войн. А иногда некоторые бесследно исчезали, благо оврагов в Кирюшкино хватало. Но никто из них никогда не говорил о далеких мирах, откуда они прибыли, и которые так интересовали Акулинина.
   В общем так себе деревенька оказалась: в какую сторону не плюнь - все обратно тебе в рожу несет, и куда не посмотри - везде одно говно. Отношения с местными не складывались, наладить контакты не удавалось. И все время моросил нудный и неприятный мелкий  дождь. Наверное, солнце сожрал крокодил.
   Шатались по деревне какие-то мощи с красными флагами, что-то невнятно бормотали, мочились у заборов, а потом начинали лихо отплясывать, молча валились на траву и спали до утра. После чего все начиналось сначала.
   Рядом с сельмагом, местный вития с багровой харей и огненным взором, вещал в рупор:
   - Вчера баба Нюра спросила меня - что есть истина? Ну не знаю я, баба Нюра, не знаю, хоть тяпкой по голове тресни! И пусть меня громом расшибет, если знал когда-то. А теперь о главном!  Дорогие односельчане, овцы вы мои блудные, стране позарез нужны профессиональные путеукладчики и молотобойцы! Не сомневаюсь, что наши люди не подведут. И если надо, то мы всегда с молотом в руке... Но если не надо... Помните,каждый обязан в срок сдать свою нефть государству! Обязанность почетная, и манкировать ей не след. Нельзя забывать и о смычке города с деревней. И здесь мы должны приложить максимум усилий. Первую партию отправим завтра. Верю, что на Марсе зацветут не только яблони, но и груши - по сто рублей кило! Кстати, кто нашел собаку сэра Баскервиля, просьба вернуть ее сэру! Друзья и соратницы, сольемся в трудовом экстазе на природе! Требуем вернуть нам нам библиотеку Ивана Васильевича Грозного!  Знание - сила! Знания - селу! А в Ленинку ездить нам далеко. И гаже комара - нет на свете насекомого! Пожертвования на строительство космодрома в окрестностях нашего села, как в твердой валюте, так и натурой, принимаю в доме вдовицы Ефросиньи ежедневно! Во время обеда и последующей сиесты - не беспокоить! Осушать и орошать - вот наши приоритеты! Самогон - лучшее, что придумало человечество! Природа - штука тонкая: кого талантом наградит, кого сифилисом! Иногда - это соседствует. Что же касается студентов и абитуриентов - то с утра только сухое и пиво! Днем можно перейти на портвейн, а крепкие напитки употребить с наступлением вечера. И не смешивайте пополам водку с коньяком - гнусно это! Пионеры, особенно стыдно пить в красном уголке! Бога побойтесь! Что, право, за напасть такая! Сладу с вами нет! А носки стирать не надо, нечего грязь разводить, да воду в речке мутить. Покупайте сразу шесть пар на весь год, а в конце года выбрасывайте! И кто наконец кастрирует этого наглого кота Ваську! Сельчане, не пройдем мимо и окажем посильную помощь забеременевшим во время посевных и уборочных работ, а также сенокоса и ледохода. Возвращаюсь к бабе Нюре... Жизнь, баба Нюра, штука необъяснимая и определению не поддается, сам черт в ней не разберется. Человек, он на все способен, а значит - и опасен, такую хрень сотворить может, таких дров наломать... Да ты, бабка, Музиля почитай, возможно это поможет в твоих поисках. Главное - не отчаиваться! А во время похорон председателя колхоза, заслуженного партйца, верного попутчика и доброго собутыльника, молодежь вела себя некультурно: зачем же надо блевать рядом с гробом? Покойный был бы недоволен. Так не годится! Ну, в добрый путь, товарищи! И пусть он будет усыпан розами, васильками,лютиками, и как их там... маргаритками и прочей фигней.
   Он размахивал суковатой клюкой, тянулся к небу могучими руками профессионального душителя Дездемон, грозил кому-то там за облаками и недоверчиво сверлил единственным глазом Акулинина, предлагая тому почесать его за ухом. А когда тот застенчиво отказался, обозвал его собачьим калом, и перекрестился.
   - Тогда денег дать соблаговолите, - не отставал от Акулинина хареобразный. - Как это нету! Где же они? Неужто в зад запихал, шайтан кудлатый!
   На шайтана Акулинин похож не был. Да, ежом кудрявым называли, но чтобы чертом... Теперь уже перекрестился сам Акулинин. И он бежал от багрового типа.
   - И не ходи по театрам! - неслось ему вслед. - Там убивают! Вспомни Столыина, Линкольна, Густава...
   - А я и не хожу! - еще успел в ответ крикнуть Акулинин, уворачиваясь от брошенной в него коровьей лепешки, перед тем как скрыться за ближайшей мазанкой.
   Немного переждав, и докурив последнюю сигарету, Акулинин опять решил пойти на контакт с пришельцами.
   И вновь неудача.
   На что-то сердитый мужик в рваной телогрейке, с густой сивой бородой и насупленным взглядом, на просьбу Акулинина рассказать о соседних мирах, грубо перебил его и предложил выпить водки - просто, без затей и всяких там говенных миров. Когда же Акулинин стал отнекиваться, то потерял к нему всякий интерес.
   Вскоре объявились неизвестный гражданин с гражданкой, тоже неизвестной.
   - Эй, Борода! - окликнул гражданин хозяина. - В полях урожай не поспел еще в этом году. Из старых запасов в амбаре ни зернышка нет. И вот позаимствовать горсточку проса иду я к тебе в смущенье, надеясь, авось не оставит сосед.
   - Нет у меня зерна, - вздохнул в ответ мужик. - Но ты не грусти, старина. И красотой цветов не уставай пленяться! И помни: дни увяданья отсрочить не может никто.
   - Облетают цветы. И одиноко пью всю ночь... и день, - горестно ответствовал незнакомый гражданин. - В тоскливом безмолвье чего ожидать мне осталось.
   Но Борода уже не слушал стоны гражданина, жарко лобзая пряную полногрудую гражданку в толстую шею, а та жеманилась, в шутку толкая его в грудь, жутко при этом ощериваясь мелкими испорченными зубами, среди которых приметно выделялись два здоровенных заточенных клыка.
   Акулинин еще раз было попробовал навести мосты с представителями других цивилизаций. Но тут колыхнулась земля, где-то за околицей раздался страшный рев, его перекрыл другой, еще более ужасный. Потом третий... И еще, и еще... Полыхнуло жаром. Менеджер Акулинин содрогнулся.
   - Драконы из пещер повылезли. Хулюганют, - объяснила, на миг отпрянувшая от бородатого, гражданка. - Надо бы мальчонку Федькиного кликнуть. Пусть возьмет хворостину и загонит их обратно. А то городские пужаются. Да и у нас в ухах зудит.
   - Беспокойство одно, - добавил чисто выбритый гражданин.
   Драконы ревели не переставая.
   "Да где же этот чертов Федькин отпрыск!" - страдал Акулинин.
   И так ему сделалось нехорошо, такая тоска на него навалилась от всего этого безобразия и душевного неустройства, что плюнул он на все и уехал в город.
   Вот с тех пор и перестал Акулинин смотреть фильмы про пришельцев, и даже читать о них книги. А стал смотреть фильмы и читать книги про космических монстров. И однажды он встретил одного из них.
   Немногочисленные свидетели ничего определенного сказать не смогли. Стояла глубокая осень и рано темнело. То ли сожрало чудовище Акулинина, то ли последний сам стал уродом и схавал первого, только лишилась фирма одного из своих менеджеров. Пропал он.  Никто больше его не видел: ни малочисленная родня, ни коллеги по работе, ни вечно окутанные алкогольным туманом соседи по лестничной площадке.
   Последние втайне тихо радовались его исчезновению, поскольку задолжали менеджеру приличную сумму. На вопрос же, когда они его видели в последний раз, отвечали односложно и невразумительно, но не без некоторой живости:
   - Да мы что же... Мы, ребята, незлобивые. Так, в меру... Ну, а если кому навешать надо, или там, к примеру, по кумполу настучать, то мы завсегда... Хоть тому же Акулинину!
   А может, повезло Акулинину, и забрал его космический гад, усадил в свою летающую тарелку, и понеслись они прямо к столь любимому нашим героем, сверкающему Альдебарану.
   Ну, вообще-то рядом находился овраг. Очень глубокий.