Цветочный запах юности

         Московская жара настолько достала Гавриила Пересветова, что мозги плавились, и думать ни о чём не хотелось. Тело мужчины было покрыто липким потом, который из-за высокой влажности никак не желал испаряться ни с лица, ни с ладоней.

         Прошло несколько месяцев, как он схоронил супругу. Оставшись совершенно один, жил по инерции. Правда, имелись две взрослые дочери, но у них были свои семьи, свои заботы, да и к отцу они как-то не особо льнули.
 
         Он шёл на работу, в университет, где преподавал китайский язык. Шёл, как в тумане, не видя ничего перед собой. Дважды чуть было не попал под колёса автомобилей. Не слышал матерков водителей в свой адрес. Ноги сами вели его по знакомым улицам…

         – Молодой человек! – женский старческий голос вернул Пересветова к действительности.
«Ничего себе, молодой, – подумал он. – Семьдесят скоро стукнет…»
– Что вам угодно, гражданочка? – вернувшись в реальность, вежливо спросил Пересветов.
– Сумка у меня тяжеловата, – произнесла горестно старушка. – Помогли бы донести. Дети в гости приезжают с внучатами да правнучатами. Вот и набрала для них…

         – Я на работу спешу. Некогда мне с вами заниматься! – резко ответил мужчина.
– Вы не сомневайтесь. Я обязательно заплачу, – не унималась старушка.
– Не нужны мне ваши деньги. Я же объяснил вам, что не могу. На работу иду…
– Да тут недалеко. Всего два квартала. Как раз, в направлении вашего университета...
– Откуда вы знаете про университет? – удивлённо спросил он. – Ладно, давайте вашу сумку…
– Вот и хорошо. А то я совсем из сил выбилась…

         Взяв тяжёлую хозяйственную сумку из рук старушки, Пересветов пошёл за ней.
«И сколько же ей лет? –  подумал он. – Трудно сказать, но шустра. Вот что значит старая-то закваска. Однако есть в её голосе что-то знакомое. Или мне показалось?..»

          – Вы какой-то рассеянный, да и вид у вас страдальческий. Что-то в вашей жизни, видимо, не так? – поинтересовалась старушка.
– Всё-то вам расскажи. Нехорошо быть такой любопытной!..
– Не хотите, не говорите. Я же не настаиваю, – старушка пожала плечами и отвернулась…

          Пересветов давно чувствовал нестерпимое желание выговориться, но с годами сложившиеся принципы не позволяли болтать лишнего с незнакомыми людьми.
          "Да пусть слушает. Хуже от этого не станет", - наконец решился он.
– Супруга недавно скончалась. В себя прийти не могу…
– А что за причина, если не секрет?..
– Актрисой она была. В МХТ имени Чехова работала. Пришла домой, пожаловалась на сильную головную боль. Вызвали скорую помощь. Врачи ничего не смогли сделать. К утру её не стало…

           – Инсульт – болезнь века, – задумчиво промолвила старушка. – Я тоже недавно супруга лишилась. И старше меня он всего лишь на три года был. Всё успокаивал: «Мы обязательно встретимся в ином мире. Без тебя мне совсем плохо». И мне без него плохо. Скорее бы свидеться!..
– Не спешите. Ещё увидитесь. Между вами полоса безвременья. Рано или поздно вы всё равно будете вместе…

          – Спасибо, успокоили, – с иронией в голосе ответила старушка. – Там безвременье. А тут время быстро бежит. Но там ещё и Бог рядом, а с ним – хорошо. А вам я вижу совсем плохо. Может, расскажете о своих бедах? Уверяю вас, легче станет. Представьте, что я ваша… соседка по купе…
Пересветов вздохнул.

          – Ладно, слушайте, коли вам интересно. Может, и правда полегчает. Супруга моя умела объединить членов семьи вокруг себя. Её любили и дочки, и зятья, и внуки. Теперь её нет, и мир опустел, и руки ни к чему не тянутся, и душа ни к чему не лежит. Сам-то я преподаю китайский. Учился в своё время в МГУ. А она в Щукинском театральном. Окончили учёбу в один год, а жить-то негде. Вот судьба и кинула нас в туркменский город Мары. Хороший городок. Квартиры давали сразу, по приезду.

          Не хватало преподавателей, культработников, рабочих, специалистов на заводы. Местные-то жители в большинстве на базаре торговали. Супруга стала в Доме культуры руководить театральным кружком. А я устроился преподавателем в спецшколе МВД.
 
          Зимы в том городке практически не было. Летом температура ниже сорока пяти градусов не опускалась. Не зря же бытует поговорка: "кто не бывал в Мары, тот не видал жары". Супруга и старшая дочь с трудом переносили такую высокую температуру. Зато трёхлетней, младшенькой - "хоть бы хны". Многие уезжали оттуда, а мы с супругой всё не решались. Потом мне предложили работу в Москве. Я согласился. Квартиру дали трёхкомнатную. В ней и прожили мы в мире и согласии более сорока лет…

          Пересветов немного помолчал и спросил:
– Может, и вы что-нибудь о себе расскажете?
– Могу и я, если вам интересно будет, – ответила старушка, с лукавинкой в голосе. – Глядишь, и время быстрее пройдёт…
– Вы говорили, что ваш дом всего через два квартала, так половину пути мы одолели…

          – Замучила я вас своей ношей?..
– Ничего. Для меня это не тяжесть…
– Ну, тогда слушайте и особо не удивляйтесь, если услышите что-то близкое и знакомое. Жили мы под Москвой, в Шатуре. Я молодая была, шустрая. Петь любила, танцевать. Парни за мной табунами бегали. Один даже угрожал. Пойдёшь, говорит, за меня замуж, и всё тут. Откажешься – силой увезу. И никто тебя не отыщет. А я ему в ответ: только попробуй! Глаза выцарапаю, не рад будешь, что со мной связался. А он нож вытащил: Лучше прирежу, говорит, тебя, но слово своё сдержу. Хоть и перед смертью, но моей будешь!
 
          Тут-то я не на шутку и струхнула. Убежала домой и с неделю на улицу не показывалась. А он караулил меня возле дома. Потом куда-то исчез. Подружки сказали, что посадили парня за хулиганство. Узнала я про это, насмелилась и пошла вечером на танцы. И впрямь, своего настырного ухажёра не увидела.
          А ещё раньше мне нагадали, что замуж выйду за парня по имени Гавриил, как у архангела. И фамилия у него будет Пересветов. Я почему-то была уверена, что обязательно его встречу…

          Пересветов удивился.
– Странно. Гавриилом-то Пересветовым меня зовут. А вы ничего не путаете? – спросил он у старушки.
– Да как же я могу спутать, если вся моя жизнь с этим человеком связана?! – засмеялась собеседница. – Я в то время в Щукинском училась, в Москве, а на лето домой приезжала. И вот однажды на танцплощадке появился парень. И сразу ко мне. Видный такой, при галстуке. Студент МГУ, как он потом представился. Ростом меня повыше и всё улыбался.

          Как увидела я его, так и обомлела. Вот этот парень, думаю, мне бы в самый раз. И про гадание-то забыла. Протанцевали мы с ним весь вечер, а потом он пошёл меня провожать. И только тогда имя спросить насмелился. Людмила, говорю. А тебя как? И оказалось, что зовут его Гавриил, а фамилия – Пересветов!

          Вот, хотите, верьте в Бога, не хотите – не верьте, а его, моего Гавриилушку, сам Всевышний мне послал. И замуж я за него вышла. И детей мы нарожали. А теперь вот внучатки повзрослели, своих деток имеют. Жаль только – с Гавриилушкой пришлось расстаться. Как без него плохо!..

          – Но позвольте! Мою супругу тоже Людмилой звали. И дочерей у нас две, – удивлённо заметил Гавриил. – И хулигана, что Людмиле ножом угрожал, я прекрасно помню. Пашкой Кривым его звали. На зоне он отсидел три года. А когда вышел, снова начал Людмилу преследовать. Мы же с ним подрались даже, и очень жестоко. В кровь друг друга измолотили, рубахи друг на друге поизорвали. Он с ножом на меня кинулся. И не знаю, чем бы дело кончилось, да дружинники вовремя подоспели. Подхватили Пашку под руки и в штаб дружины увели. Больше я его ни разу не видел…

         Лукавая улыбка не сходила с лица старушки.
– Мало ли в жизни случается совпадений! Дальше будете слушать?
– Рассказывайте, рассказывайте! Я весь внимание! – воскликнул Пересветов. – Муж-то ваш кем был?
– Муж был историком-востоковедом и референтом-переводчиком китайского языка.
– Невероятно! Да это же наши с Людой биографии!..
– Может, и ваши! Всё может быть. А вот и мой дом. Спасибо, Гавриил Фёдорович, что не отказали старой женщине…

         «Даже отчество – и то моё!» – подумал Пересветов и воскликнул:
– А вас-то как зовут?..
– Людмилой Сергеевной! Что смутились, Гавриил Фёдорович? Супругу вашу так же звали?..
Старушка как-то странно глянула на Пересветова и вдруг… исчезла.
Пересветов оглянулся и растерянно посмотрел на сумку в руке.
К остановке подошёл рейсовый автобус. И Пересветов увидел, что старушка садится в него.
И тут его осенило: «Да это же Людмила и есть! И одета так же. И голос. И вообще всё!»

         – Люда! – закричал он в отчаянье. – Подожди, не уезжай!..
Двери автобуса закрылись. Гавриил побежал следом. Сумка била его по ногам, мешая бежать.
– Прости меня, Люда! – слёзы раскаяния катились по его щекам. – Прости за всё. И за то, что я не видел тебя за своей работой. И за то, что не защищал от своей сварливой матери. И за то, что однажды хотел бросить тебя. За то, что довёл тебя до состояния болезни. Милая ласточка! Как мне без тебя плохо!..

         Людмила смотрела в заднее окно автобуса и улыбалась. Автобус скрылся из виду. Гавриил расстегнул сумку, что осталась у него. В ней были книги, которые они с Людмилой любили в молодости читать вслух. Сердце его сдавило, в глазах потемнело… Он взял первую попавшуюся книгу. От неё сладко пахло цветочными духами юности.

                04.12.16г.